День сепаратиста
Добавлено: Май 28th, 2014, 6:58 pm
Проснулся сегодня рано и сразу вспомнил: день-то сегодня необычный! Вчера я стал сепаратистом. То есть, не сам стал, меня объявило им правительство чужой теперь страны.
Лежа в постели и глядя на солнечных зайчиков, прыгающих по потолку, оценивал себя в новой роли. Я и слова-то такого раньше не знал, но придется привыкать. Надо поинтересоваться, как живут другие сепаратисты - мои соседи и друзья, родственники и просто знакомые. Может, что подскажут? Сепараторский ум хорошо, а два сепараторских - хунте крышка.
Встал с постели, надел одежду сепаратиста - футболку с надписью "миру мир", джинсы, кроссовки и первым делом подошел к окну, отодвинул занавеску и взглянул на солнышко. Может, оно у нас тоже ненормальное, сепаратистское?.. Нет, обычное, светит, согревает мой сепаратистский двор, по которому ходят куры и бегают желтые комочки цыплят. Интересно, если я сепаратист, мои животные тоже сепаратисты? А яйца из-под кур-сепаратисток тоже автоматически сепаратятся?.. Надо выяснить этот вопрос!
Потом отправился на кухню и с порога поприветствовал жену:
- Привет сепараторше... сепаратке... сепарат... Привет, родная!
Поцеловал ее в сепаратистскую щеку и получил точный сепаратистский поцелуй в губы.
- Садись, вояка, - кивнула она. - Омлет готов.
Положила мне на тарелку кусок солнечного, пышного омлета, налила стакан молока, который я тут же принялся рассматривать на свет.
- Ты чего? - спросила жена.
- Ищу признаки сепаратизма, - ответил я. - Стадо коров же расстреляли, типа - сепаратистки. Вот я и ищу...
- Понятно. За меня там тоже поищи.
Искал, отпивал по глотку, оценивал вкус, но сепаратизма не нашел. Видимо, свояк свояка, то есть сепаратор сепаратора, видит издалека.
Позавтракал смачно. После завтрака решил прогуляться по поселку. Здесь родились и жили мои родители, родился и живу я. Надеюсь, что будут жить мои дети, которые играют сейчас в саду возле сепаратистских качелей.
Вышел со двора, прикрыв скрипнувшую калитку. Смазать или нет? Как-то теперь моя сепаратистская жизнь не имеет слова "потом", или "завтра". Есть "сегодня", "сейчас".
Встал посреди улицы, упер кулаки в бедра. На улице народу мало, цветут каштаны, лают собаки-сепаратиски, прошло, шипя, стадо сепараторских гусей.
С кем бы переброситься словечком? Подошел к забору соседа - тот во дворе что-то строгал, увидел меня и отвернулся. Пару месяцев назад были мы с Николаем... нынешним Мыколой самыми большими друзьями. Вот и узнаю сейчас противоположное мнение.
- Бог в помощь!
В ответ получил плевок и привычное уже "сепаратист". Хм... Вот тебе и обменялись мнениями!
Пошел по поселку дальше. Встречал женщин-соседок. Кто-то с улыбкой здоровался, угощал яблоками. Кто-то плевался и перебегал на другую сторону улицы.
Заглянул во двор старика Панаса. Там разгоралась "война". Панас объявил себя каким-то "сектором", уворовал у бабки Параськи белье и сшил себе флаг. Правильный, "секториальный", и замотал им голову. Потом дело пошло еще активнее. Старый Панас вылил только что сваренный борщ, просверлил в кастрюле дырки, протянул через них срезанные бельевые веревки и нахлобучил на голову в виде каски.
- Дед Панас, ты чего? - поинтересовался я.
Дед вытянул в мою сторону сморщенный указательный палец и прошепелявил:
- Это шобы вы, сепарашисты, мозхи не промывали!
Понятное дело. Сейчас через кастрюлю прямо и начну.
Но мозги ему промыла бабка Параська, когда увидела испорченную кастрюлю и вылитый борщ.
- Ах ты, старый хрыч!..
Бабка Параська долго гоняла секториального деда по двору, подхлестывая хворостиной. Потом отняла кастрюлю и унесла в дом. Думаю, вечером у них будет " какдам".
Пошел по улице. Над головой загремело, зарычало - в небе пронеслась "стрела". Ага, это пошел на мою "защиту" миг. Вроде не стал "защищать", ушел в облака. На случай такой "защиты" у нас у всех приготовлены погреба, сложены свечи, спички, харч. Собаки залаяли сильнее - вот что значит сепаратистки, все укусить норовят. Миги отстреливались от собак тепловыми ловушками. Да, героем быть трудно. Это "сепаратистом" - легко.
Когда проходил мимо двора Ивановых, услышал ссору.
- Не хочу тебя слушать, сепаратистка! - кричал Петруха жене Ганке - Ничего ты не понимаешь в европейской политике. Если Европа сказала "надо", значит не будешь брить ноги, подмышки и прореживать брови!
- Петро, так я ж зарасту! - испуганно отвечала Ганка. - Меня ж люди на улице пугаться начнут! Дети малые мамку не узнають!
- Плевать, что не узнают! - гордо заявил Петруха. - Европа сказала - надо!
Послушал я и пошел дальше, так и не поняв, кто из них "сепаратист". Неправильные они какие-то сепараторы. Наверняка в конце года Ганка понесет шестого сепаратного младенца.
Долго сидел у реки, вспоминая былые дни... Друзья, рыбалка, рыбацкие байки, звездные ночки у костра... Как давно это было, в прошлом году. А теперь и друзей-то не осталось. Кто-то отворачивается, кто-то повез семью в глубинку, а кто-то удит рыбу в небесных реках. Там-то точно у всех руки-ноги целые и не больно никому.
Скоро идти на работу, спускаться в шахту. По какому-то недоразумению или по вредительству командует шахтой все тот же тип. Правда командует теперь больше по скайпу. Воздух ему здесь не тот, сепараторский. Требует больше угля выдавать. А зарплату половину забирает себе - говорит, что на нужды олигархов-европейцев.
А вчера мне сообщили у начальника, что меня загрузят в автобус и повезут на "правильную" акцию, где я буду держать правильный плакат и кричать правильные слова. Хочу ли этого я хозяин-несепаратист не спросил, но предупредил, что платить за эти часы, которые я пропущу по его желанию, он мне не будет.
Пока сидел на берегу, три раза над головой прозуммерил вертолет. Пугал. Лицо пилота аж разглядел. Надоел до жути! Не выдержал и показал ему средний палец. Что меня пугать? Это моя земля, мой дом. Идти мне отсюда некуда. А вот ты чего залетел, с курса сбился? Могу показать.
По дороге домой встретил вдов погибших ребят. Не пошел с ними тогда, думал пронесет. Теперь в глаза девчонкам смотреть не могу. Вы уж простите меня!..
Мимо, обдав облаком пыли, промчался на мерсе бывший друг, Олесь Хливкий. Этот точно держит "правильный" курс - у него и отхожее место в правильные цвета покрашено.
А вечером я узнал, что Олесеву пацаненку с того самого вертолета очередью прострелили ногу...
Вот теперь я точно не играю, господа хорошие! Я смогу защитить и друзей, и их детей и матерей, и жен. Мне это сделать просто. На то я и "сепаратист", чтобы отделить мир от чумы!
Лежа в постели и глядя на солнечных зайчиков, прыгающих по потолку, оценивал себя в новой роли. Я и слова-то такого раньше не знал, но придется привыкать. Надо поинтересоваться, как живут другие сепаратисты - мои соседи и друзья, родственники и просто знакомые. Может, что подскажут? Сепараторский ум хорошо, а два сепараторских - хунте крышка.
Встал с постели, надел одежду сепаратиста - футболку с надписью "миру мир", джинсы, кроссовки и первым делом подошел к окну, отодвинул занавеску и взглянул на солнышко. Может, оно у нас тоже ненормальное, сепаратистское?.. Нет, обычное, светит, согревает мой сепаратистский двор, по которому ходят куры и бегают желтые комочки цыплят. Интересно, если я сепаратист, мои животные тоже сепаратисты? А яйца из-под кур-сепаратисток тоже автоматически сепаратятся?.. Надо выяснить этот вопрос!
Потом отправился на кухню и с порога поприветствовал жену:
- Привет сепараторше... сепаратке... сепарат... Привет, родная!
Поцеловал ее в сепаратистскую щеку и получил точный сепаратистский поцелуй в губы.
- Садись, вояка, - кивнула она. - Омлет готов.
Положила мне на тарелку кусок солнечного, пышного омлета, налила стакан молока, который я тут же принялся рассматривать на свет.
- Ты чего? - спросила жена.
- Ищу признаки сепаратизма, - ответил я. - Стадо коров же расстреляли, типа - сепаратистки. Вот я и ищу...
- Понятно. За меня там тоже поищи.
Искал, отпивал по глотку, оценивал вкус, но сепаратизма не нашел. Видимо, свояк свояка, то есть сепаратор сепаратора, видит издалека.
Позавтракал смачно. После завтрака решил прогуляться по поселку. Здесь родились и жили мои родители, родился и живу я. Надеюсь, что будут жить мои дети, которые играют сейчас в саду возле сепаратистских качелей.
Вышел со двора, прикрыв скрипнувшую калитку. Смазать или нет? Как-то теперь моя сепаратистская жизнь не имеет слова "потом", или "завтра". Есть "сегодня", "сейчас".
Встал посреди улицы, упер кулаки в бедра. На улице народу мало, цветут каштаны, лают собаки-сепаратиски, прошло, шипя, стадо сепараторских гусей.
С кем бы переброситься словечком? Подошел к забору соседа - тот во дворе что-то строгал, увидел меня и отвернулся. Пару месяцев назад были мы с Николаем... нынешним Мыколой самыми большими друзьями. Вот и узнаю сейчас противоположное мнение.
- Бог в помощь!
В ответ получил плевок и привычное уже "сепаратист". Хм... Вот тебе и обменялись мнениями!
Пошел по поселку дальше. Встречал женщин-соседок. Кто-то с улыбкой здоровался, угощал яблоками. Кто-то плевался и перебегал на другую сторону улицы.
Заглянул во двор старика Панаса. Там разгоралась "война". Панас объявил себя каким-то "сектором", уворовал у бабки Параськи белье и сшил себе флаг. Правильный, "секториальный", и замотал им голову. Потом дело пошло еще активнее. Старый Панас вылил только что сваренный борщ, просверлил в кастрюле дырки, протянул через них срезанные бельевые веревки и нахлобучил на голову в виде каски.
- Дед Панас, ты чего? - поинтересовался я.
Дед вытянул в мою сторону сморщенный указательный палец и прошепелявил:
- Это шобы вы, сепарашисты, мозхи не промывали!
Понятное дело. Сейчас через кастрюлю прямо и начну.
Но мозги ему промыла бабка Параська, когда увидела испорченную кастрюлю и вылитый борщ.
- Ах ты, старый хрыч!..
Бабка Параська долго гоняла секториального деда по двору, подхлестывая хворостиной. Потом отняла кастрюлю и унесла в дом. Думаю, вечером у них будет " какдам".
Пошел по улице. Над головой загремело, зарычало - в небе пронеслась "стрела". Ага, это пошел на мою "защиту" миг. Вроде не стал "защищать", ушел в облака. На случай такой "защиты" у нас у всех приготовлены погреба, сложены свечи, спички, харч. Собаки залаяли сильнее - вот что значит сепаратистки, все укусить норовят. Миги отстреливались от собак тепловыми ловушками. Да, героем быть трудно. Это "сепаратистом" - легко.
Когда проходил мимо двора Ивановых, услышал ссору.
- Не хочу тебя слушать, сепаратистка! - кричал Петруха жене Ганке - Ничего ты не понимаешь в европейской политике. Если Европа сказала "надо", значит не будешь брить ноги, подмышки и прореживать брови!
- Петро, так я ж зарасту! - испуганно отвечала Ганка. - Меня ж люди на улице пугаться начнут! Дети малые мамку не узнають!
- Плевать, что не узнают! - гордо заявил Петруха. - Европа сказала - надо!
Послушал я и пошел дальше, так и не поняв, кто из них "сепаратист". Неправильные они какие-то сепараторы. Наверняка в конце года Ганка понесет шестого сепаратного младенца.
Долго сидел у реки, вспоминая былые дни... Друзья, рыбалка, рыбацкие байки, звездные ночки у костра... Как давно это было, в прошлом году. А теперь и друзей-то не осталось. Кто-то отворачивается, кто-то повез семью в глубинку, а кто-то удит рыбу в небесных реках. Там-то точно у всех руки-ноги целые и не больно никому.
Скоро идти на работу, спускаться в шахту. По какому-то недоразумению или по вредительству командует шахтой все тот же тип. Правда командует теперь больше по скайпу. Воздух ему здесь не тот, сепараторский. Требует больше угля выдавать. А зарплату половину забирает себе - говорит, что на нужды олигархов-европейцев.
А вчера мне сообщили у начальника, что меня загрузят в автобус и повезут на "правильную" акцию, где я буду держать правильный плакат и кричать правильные слова. Хочу ли этого я хозяин-несепаратист не спросил, но предупредил, что платить за эти часы, которые я пропущу по его желанию, он мне не будет.
Пока сидел на берегу, три раза над головой прозуммерил вертолет. Пугал. Лицо пилота аж разглядел. Надоел до жути! Не выдержал и показал ему средний палец. Что меня пугать? Это моя земля, мой дом. Идти мне отсюда некуда. А вот ты чего залетел, с курса сбился? Могу показать.
По дороге домой встретил вдов погибших ребят. Не пошел с ними тогда, думал пронесет. Теперь в глаза девчонкам смотреть не могу. Вы уж простите меня!..
Мимо, обдав облаком пыли, промчался на мерсе бывший друг, Олесь Хливкий. Этот точно держит "правильный" курс - у него и отхожее место в правильные цвета покрашено.
А вечером я узнал, что Олесеву пацаненку с того самого вертолета очередью прострелили ногу...
Вот теперь я точно не играю, господа хорошие! Я смогу защитить и друзей, и их детей и матерей, и жен. Мне это сделать просто. На то я и "сепаратист", чтобы отделить мир от чумы!