"Клеопатра" (рассказ для взрослых)

[paulus]

КЛЕОПАТРА (для взрослых(

Отмечая тридцатник, Сашка с тоской подумал, что в следующем году его ждет еще один юбилей – 10 лет супружеской жизни. После армии ему и погулять-то толком не удалось, в жизни гражданской освоиться, как уже попал в цепкие оковы Гименея. По дурости женился. Как говорят, по «залету». Но что делать, рутина семейной жизни быстро поглотила его, и он даже не находил в себе сил задуматься, что где-то за ее бортом существует и другая: яркая, насыщенная, интересная…
Однажды Сашка, как всегда после работы, решил заглянуть в местную «рюмочную», которую, благодаря вывеске над входом с гордым словом «БАР», в народе называли просто: «Три буквы». Компанию ему составил Васильич, мастер из соседнего цеха. Васильич был старше, эдаким мужиком неопределенного возраста, страстью которого были лишь две вещи: выпивка и женщины. При малейшей возможности пытался ухватить их одновременно, и, как ни странно, даже не смотря на его внешнюю неприглядность и некую «мозговую тормознутость», это ему часто удавалось.
Вот и сегодня, сопровождая Сашку в «Три буквы», ощущая в груди приятное тепло уже даже от предчувствия скорой выпивки, он взглядом опытного соблазнителя высматривал по дороге из встречных женщин ту, которая не отказалась бы сейчас составить им компанию.
Васильич определенно имел какой-то секрет обольщения, который никому не раскрывал, и Сашка не сомневался, что и сейчас тому удастся затащить в бар какую-нибудь случайную прохожую на пару кружечек пивка или рюмку-другую водочки. Смазливых длинноногих девиц или тупо спешащих по запрограммированному маршруту «женаток», как он называл безнадежно замужних благопристойных дам, избегал, при этом безошибочно находя в толпе «ту, что не прочь».
И на этот раз он не ошибся, углядев на автобусной остановке женщину, с каким-то пустым интересом читавшую объявления, наклеенные на столбе с расписанием. Через некоторое время они уже втроем перешагнули порог «Трех букв».
Сашка с равнодушием рассматривал новую пассию Васильича, которая весьма интеллигентно, едва заметными глотками потягивала пиво, любезно предложенное ей.
«И чего он в ней нашел? - думал Сашка, лениво рассматривая эту довольно немолодую, высокую женщину с короткими тронутыми сединой волосами, которая была одета в допотопный джемпер-самовяз и длинную пуританскую юбку. – И рожей не вышла, и фигуры никакой!»
Правда, под джемпером угадывалась довольно внушительный бюст, но это его совершенно не волновало. Сашке вообще нравились больше женщины с маленькой грудью, а то в его небольшой «вольной» практике была одна подруга, просто наповал сражавшая поклонников размерами этого достоинства, которое, как выяснилось позже, будучи лишенным специального лифчика, таинственным образом просто «стекало» ей куда-то в подмышки. Неприятное было зрелище!
Женщина сказала, что зовут ее Юля. Сашка, ориентируясь на видимую с ней разницу в возрасте, стал почтительно называть ее «тетей Юлей».
- Какая же я тебе тетя, племянничек? – одернула его она. – Мне всего-то сорок пять! Между прочим, в сорок пять…. Сами знаете!
«Ни фига себе! Ягодка! Она, пожалуй, и Васильича старше», - подумал Сашка, но согласно кивнул головой:
- Ну, значит, просто Юля. Мне, если честно, все равно.
Какое-то время они просто беседовали на отвлеченные темы. Вернее, говорил практически один Васильич, рассыпая свои дежурные пошленькие анекдотики, над которыми в одиночестве и хихикал. Не забывал он между делом и выпивать. Скоро уже «уговорил» не меньше двух литров пива и полбутылки сорокоградусной. Сашка ограничился «соточкой» беленькой и парой кружек пива. Его Васильич так пить научил, чтобы «градус» быстрее усваивался. Юля же все еще не могла, или не хотела, справиться с первой кружкой пива.
«Рецепт» Васильича на нем самом и начал действовать. Уже почти потерянным взглядом он вдруг нашел среди посетителей «Трех букв» какого-то своего знакомого и сразу забыв о Сашке с Юлей, расплескивая пиво, шумно перебазировался к нему.
Юля, поставив на стойку так и недопитое пиво, заметила:
- Да, Саша, ну и товарищ у тебя! Кавалерчик! Ты не мог бы проводить меня до автобуса?
Сашка не стал возражать. Выпивать больше не хотелось, а остановка находилась по пути домой.
- Ого! – произнесла Юля, когда они уже были на остановке, взглянув на расписание. – Мой автобус только через час идет. Долго ждать! Может, возьмем по бутылочке пива и посидим в скверике. Одной скучно ждать. Ты не торопишься?
- Нет. Но ты же и в баре пиво не допила!
- Я просто не очень люблю разливное. Брезгую, знаешь ли. Вот бутылочное или баночное – другое дело!
- Ну, давай…. Почему бы нет?
Пока они, устроившись на скрытом в ближайших кустарниках стволе поваленного дерева, пили пиво, Юля, как бы невзначай, начала расспрашивать Сашку о его житье-бытье. Тот, польщенный интересом к собственной персоне, и поведал ей всю историю своей осознанной жизни, уместившуюся, к его собственному удивлению, лишь в нескольких общих фразах.
- Да, парень, не повезло тебе в жизни! – сочувственно произнесла собеседница.
- Почему не повезло? Живу, как живется. День за днем. Жена, дочь…. Все как у людей!
- Послушай меня, старушку. Жизнь-то у нас одна. Если ты ее так глупо тратишь, она тебе потом и покажется одним серым днем. Поверь, жалко себя станет. А вернуть ничего уже нельзя…
- Хм. Старушка. Только что сказала, что ты фрукт.
- Что еще за фрукт? Ах, ягодка что ли? Это само собой. Ты даже не знаешь, что я за ягодка. Но я тебе сейчас за жизнь говорю, как опытная женщина.
- Ну и что, опытная женщина? Жизнь-то не изменить! Ведь все в нашей жизни предопределено. Для меня, по крайней мере – точно! Взялся за гуж… не говори, что пузо подвело. Теперь тащить нужно. Хочешь – не хочешь!
- Саша, ты же себя просто заживо хоронишь! Ну, ты свою жену хоть… это…
Дальше Юля перешла на ненормативную лексику. Нет, она не ругалась, а просто стала произносить слова, в приличном обществе не употребляемые. Но из ее уст они почему-то звучали так уместно и совсем не задевали Сашку даже тем, что касались сугубо личных, интимных сторон его жизни.
И тут Сашку прорвало. Даже сам себе он стеснялся отвечать на вопросы, задаваемые сейчас этой малознакомой женщиной. А ей отвечал. Может потому, что она без всякого стеснения и ненужной скромности задавала их, или ее очевидная «возрастная» опытность, или то, что Юля была совершенно случайным человеком, то ли все это в своей совокупности заставило Александра излить ей душу, буквально вывернув ее наизнанку.
- А что, ЭТО? Как дочь зачали, так и забыл я про ЭТО, - отвечал он.
- Эх, парень! Разве без этого можно жить? Бедняжка….
- Угу! - лишь и смог ответить Сашка, вдруг устыдившись своих откровений перед малознакомой женщиной и еще, внезапно осознав, что действительно он – бедняжка!
- …бедняжка! – продолжила она. – А такое ты видел?
С этими словами Юля распахнула свой джемпер и сорочку, пуговицы которой были загодя расстегнуты.
Сашкиным глазам предстала обнаженная женская грудь, не обремененная никакими лифчиками. Он чуть не вскрикнул от неожиданности, но из мгновенно пересохшего горла вырвался лишь стон. Такой красоты он никогда не видел даже на страницах эротических журналов.
Юля взяла руку опешившего парня и прижала ее ладонь к этому «чуду». Огромные, смотревшиеся почти неестественно полушария были так упруги, а их кожа так нежна, что в один миг Сашка из затюканного жизнью неудачника вдруг превратился в одержимого страстью самца. Ему хотелось сорвать с женщины оставшуюся одежду и прямо здесь, на улице, овладеть ею.
- Ты что, с ума сошел? Здесь? - отстранила его Юля
«А сама не сошла с ума? Стриптиз мне здесь устроила!» - подумал Сашка, с сожалением глядя на то, как она медленно застегивает сорочку. Но смог лишь спросить:
- А где же?
- Не знаю. Но только не здесь и не сейчас. Если сможешь найти подходящее место, то хоть завтра можем встретиться. Может, шампанское купишь, а то я, если честно, пиво вообще не уважаю. Трусы по мелким поводам снимать не люблю! – с улыбкой ответила Юля и поставила на землю так и недопитую бутылку пива.

На следующий день они встретились у Сашки, улучив время, когда его домашних дома не было.
- И где же обещанное шампанское? – спросила гостья, улыбаясь.
- Ой! Забыл, - виновато ответил Сашка, не решаясь признаться, что у него просто не было денег на него, так как финансами в семье заправляла супруга.
- Ну и ладно! – успокоила его Юля, видимо поняв причину замешательства парня. – Я думаю, нам сейчас и без шампанского будет хорошо. Тем более, я с собой коньячку прихватила. Давай по рюмочке…

Они выпили. Юля, правда, как и вчерашнее пиво, напиток лишь едва пригубила. Сашка невольно подумал: «Уж не кодированная ли она?». Хотя, на алкоголичку, даже «завязавшую», она совсем не походила.
После того, как коньяк приятно обжег горло, перед Сашкиными глазами снова возникла фантастическая грудь новой подруги. Потом он запомнил только, как при попытке стянуть с нее старомодные трусики, те треснули не по швам. Видимо, ткань была уже предельно изношена, или он был настолько возбужден...
Все последующие события Сашка воспринимал как нечто, происходящее не с ним. От Юли он отрывался лишь для того, чтобы глотнуть немного принесенного ею коньяка и выкурить сигаретку…

Вечером, лежа в постели с кажущейся теперь такой ненужной и опостылевшей женой, Сашка пытался проанализировать то, что произошло с ним накануне. Такой сексуальной прыти он от себя не ожидал. Раньше даже не предполагал, что мужской организм может выдержать такие нагрузки и тот темп, что задала ему Юля. Все это себе он объяснял лишь тем, что до встречи с ней просто не знал, что такое – настоящий секс.

Еще несколько раз Сашка встречался с Юлей у себя, не задумываясь ни о чем, полностью отдаваясь всепоглощающей страсти. Но однажды…
Однажды Юля, после очередного акта любви, вдруг начала что-то рассказывать о себе. До сего момента Сашка даже не задумывался о том, что эта женщина, возникшая словно фея, неведомо из каких миров, ведет еще и обычную человеческую жизнь, имеет свои проблемы. Вообще-то, это его совсем не интересовало. Хотелось оставить все таким, как оно есть, но волей-неволей ему пришлось выслушать партнершу.
Слушал он, правда, краем уха. Единственное, что удалось понять, было то, что ее чрезмерно терроризирует муж. Муж этот намного старше ее самой, жуткий алкоголик, практически не дает ей денег, часто без повода избивает и, главное, совсем не удовлетворяет ее как мужчина. При этом он вполне сохранял «мужскую силу», но предпочитал тратить ее… на молоденьких мальчиков.
- Саша! Я не могу так больше жить! Ты можешь понять меня? – жалобно, но несколько театрально спросила Юля.
- Наверное, могу. Да, что он пьяница и изредка поколачивает жену, это еще возможно как-то понять, но как жить с педерастом…. Особенно тебе. Ты такая любвеобильная…. Не понимаю!
- А ты смог бы… УБИТЬ ЕГО?
Сашка едва не подавился собственным языком. Вопрос был, что называется, в лоб. Его последующее молчание Юля видимо расценила не как естественное замешательство от неожиданности такого дикого предложения, а как согласие. Она уже без всякой наигранности, чисто прагматично, продолжила:
- Я дам тебе пистолет. У него стащила.
Сашке почему-то вся эта сцена напомнила бендеровское «…я дам Вам парабеллум!».
- Юля, ты шутишь? – он не смог сразу поверить в искренность женщины.
- Милый! Какие могут быть шутки? Тебе же хорошо со мной?
- Еще бы!
- Мне с тобой тоже. Но ты только представь, что ждет меня дома, когда мы расстаемся. Неужели тебе меня не жалко? Или ты такой трусишка? Не мужик?
- Нет, мужик я, конечно. Но убить человека…. Это за все рамки выходит!
- Да он не человек. Гад! Мало того, что на одежду денег не выделяет, только на жратву дает, так вчера он даже запретил мне покидать дом. Ты можешь представить, что мы с тобой больше не увидимся? Ты хочешь этого?

Сашка этого не хотел. Словно находясь под гипнозом, он взял пистолет, протянутый ему Юлей. Выслушал инструкции: как им пользоваться, когда и где найти объект покушения, не забыть про контрольный выстрел. Обязательно в лоб! Юля сказала, что так будет надежней и хоронить можно будет обоснованно в закрытом гробу. В лицо покойнику, видите ли, она смотреть не хотела. Еще она зачем-то, вопреки известной каждому детсадовцу логике киллера, попросила не оставлять на месте происшествия оружие, а вернуть пистолет ей.
И уже на следующий день новоиспеченный киллер в его лице вышел на охоту…

Мишенью, мужем Юли, оказался не молодой, но еще довольно живенький человек. Благородная седина и очки в дорогой оправе придавали ему довольно респектабельный вид, свойственный какому-нибудь высокопоставленному чиновнику на «кормлении». Скорее всего, он им и был, так как пользовался машиной с водителем, жил, наверное, вместе с Юлей, в шикарном особняке. Одним словом, выглядел преуспевающим человеком. Сашка теперь хорошо понимал подругу, которой этот жлоб даже на новые трусики денег не выделял. Да, ко всему, бывший еще и педерастом.
Сашка считал, что киллер – это профессия. Он не был профессионалом и поэтому, готовясь к покушению, пытался вспомнить все, что слышал о ней из книг и фильмов. Главным, что он усвоил наверняка, был ряд условий, соблюдение которых было необходимым для качественного выполнения заказного убийства: составить очень точный график перемещения жертвы, выбрать оптимальное время ее устранения, место, произвести контрольный выстрел, бросить на месте оружие, просчитать пути отхода и т.п.
Однако, на практике столкнувшись с такой задачей, Сашка, будучи хоть и недостаточно образованным, но волне не глупым человеком, понял, что все эти условия соблюдаются не при подготовке и непосредственном исполнении преступления, а после. И не самим киллером придумываются, а уже милиционерами, которые просто подводят уже свершившееся деяние под его вероятную стандартную схему.
Если в реальности убийце просто показали жертву пальцем, он подошел к ней, выстрелил, попал с непривычки куда-нибудь не туда, куда целился, но тоже – смертельно, пальнул после от неожиданности грохота собственного выстрела нечаянно еще раз и, с испугу выронив оружие, трусливо убежал куда глаза глядят, то потом, в милицейских сводках или в сюжете какого-нибудь детектива это и будет выглядеть примерно так: «Определено, что после продолжительного наблюдения за жертвой, киллер вычислил оптимально подходящий для этого момент и произвел два выстрела. Обе пули попали в цель. Второй выстрел, по всей видимости, был контрольным. Данный факт, а также то, что орудие убийства оставлено на месте преступления, свидетельствует о его заказном характере».
«Как все просто! - изумился Сашка, придя к такому умозаключению. – А Юля – баба не промах! Теперь понятно, почему она вне всякой логики попросила принести ей пистолет после убийства. Если оружие не найдено, то и в схему заказного убийства преступление не впишется. Подозревай, кого хочешь, а не только того, кому оно было выгодно».
Еще Юля сказала, напутствуя будущего убийцу, что около восьми вечера муж возвращается с работы и лучше всего его будет встретить около дома, когда он будет открывать калитку. Ее самой там не будет, так как для обеспечения себе алиби она на ночь уедет к матери, а утром приедет к нему забрать оружие и очки, которые для подтверждения исполнения убийства он должен будет снять с убитого. Так он и решил поступить, хотя до последнего момента не верил, что сможет не только нажать на курок, но и вообще решится достать пистолет.
Теперь его отчего-то знобило. Тело вошло в явное противоречие с душой, которая всячески противилась осуществлению задуманного.
В таком состоянии Сашка и дождался жертву. Белый «Мерседес», в котором, по словам Юли, его возят с работы, затормозил около указанного ею дома. Автомобиль, высадив пассажира, быстро уехал. Вышедший из него седовласый человек, не торопясь, направился к калитке. Сашка незаметно выбрался из придорожных кустов, где до этого прятался, и приблизился к нему. Остановился, не доходя метров трех до цели, извлек из внутреннего кармана куртки пистолет, направил в нужную сторону и нажал спусковой крючок…
Сашка сразу не понял - был выстрел или нет. Звука он не услышал, но Юлин муж остановился и замер на месте, словно чем-то пронзенный. Казалось, он сейчас упадет, словно подрубленное дерево. Только пальцем его толкни…
«Странно! Юля не говорила, что пистолет бесшумный. И почему бесшумный, если на нем вообще нет глушителя? А может, я вообще не выстрелил?..»
Только это Сашка и успел подумать до того, как Юлин муж очень медленно обернулся.
- Юлька ствол дала? – скрипучим голосом спокойно спросил он.
Сашка не стал делать попытку выстрелить еще раз, да, к тому же, вдруг обнаружил, что его палец все еще судорожно жмет на спусковой крючок, а только и смог выдавить из себя:
- Юлька… дала.
- Опусти оружие. Все равно у тебя ничего не получится. Пойдем лучше в дом. Поговорить надо.
Сашка безвольно подчинился, опустив ствол и, ссутулившись, последовал его приглашению.
- Меня Александром Федоровичем зовут, - представился тот. – А тебя?
- Саша.
- Хм. Тезка, значит! Ну, тезка, приятно познакомиться! Прошу в дом. Есть о чем поговорить.

Они расположились в уютной гостиной. Предложив гостю коньяк, видимо, их с женой семейный напиток, Александр Федорович закурил. Выдержав паузу между несколькими затяжками, наконец, заговорил, снова задав Сашке вопрос:
- Юлька ствол, значит, дала?
- А откуда вы знаете? – ответил вопросом на вопрос Сашка, немножко осмелев от того, что гость сразу не вызвал милицию или вообще не прибил его. Ведь все основания имел!
- Знаю? Как не знать?! Это ведь мой пистолет. Но о нем потом. Сейчас я про Юлю твою кое-что интересное поведаю. Я ее сущность только теперь до конца узнал, ты последним звеном для этого стал.
В моем возрасте и при моем положении в обществе многие женятся на молоденьких девчушках, которые им во внучки годятся. Я же - не педофил какой-нибудь. Жену схоронил, решил на нормальной женщине жениться. Ну, не на ровеснице, конечно, но и не на молодой. Юля мне очень понравилась. В первый же день знакомства честно ей по полочкам все разложил, предложил расписаться…. Расписались. Только потом узнал, что она троих мужей схоронила. Согласись, вряд ли это совпадение. Вот и я насторожился. Хотя, сначала, к сожалению, не особо. Ну не может же женщина специально мужиков своих со света за просто так сживать. Не Клеопатра же она, в самом деле!
В первую брачную ночь она предложила мне выпить коньячка. Я после него возбудился так, как никогда в жизни. Думал, «залюблю» ее до смерти, но сердечко что-то прихватило, годы не те. Вида ей, правда, не подал. А на следующую ночь все повторилось, хотя раньше за собой подобного не замечал. Несмотря на возраст, абсолютно здоровым себя чувствовал. Смекнул я, что дело, наверное, в коньячке. Вернее, даже не в нем, а в ерунде какой-то, что она в него намешивала. Возбуждает эта ерунда мужиков сильно, вплоть до летального исхода. Ну вот, со смертью мужей ее все это сопоставил. Вполне возможно, что по такому рецепту они смерть и приняли. От перевозбуждения. Не одна экспертиза не установила потом причин смерти. В смысле, что она не естественная.
Решил, что моя очередь теперь. От близости с ней я категорически отказался, сказал, что гомосексуалист. Она с этим коньячком баловать и перестала. Какой смысл? Думал позже развестись, но ей пока не говорил, да только смотрю, не успокоилась баба. Начала проявлять какой-то нездоровый интерес к моей «беретте». По случаю как-то приобрел. Дал ей пострелять, показал, что машинка работает. А потом, от греха подальше, сточил боек. Положил в знакомом ей месте и каждый день проверял, не тронула ли. И вот позавчера «ствол» исчез.
Поэтому, брат Сашка, твоему визиту я и не удивился. Не полная же дура она - сама стрелять! Ждал, что подошлет кого-нибудь. И как в кустах ты прятался, видел. Решил рискнуть, подставиться. И видишь, не прогадал.
- Извините, Александр Федорович, а что же теперь делать? – неуверенно спросил Сашка, все еще переваривая услышанное.
- Что? А ты, когда встретишь ее, скажи, что убил меня. Пусть она придет домой ко мне, «покойному». Глаза ее увидеть хочу, когда встретит меня живого и здорового. А там уж посмотрим…. Справишься?
- Попробую. Только, это, Александр Федорович, очки она ваши просила принести. В подтверждение…
- Все просчитала! Ха! На, бери. У меня запасные есть.
- И еще.… По поводу ее коньячка. Она ведь и меня им угощала. Как бы это.… Не того! И меня вслед за мужьями….
- Ну не отправила ведь? А больше не пей. И не бойся! Если я, старик, выдержал, то тебе молодому…

На следующий день в условленное время Юля пришла к Сашке. Выглядела она необычно: шикарное платье, дорогой макияж, золото…. Она уже была похожа не на забитую мужем-тираном женщину, а на получившую богатое наследство вдову.
Сашка даже не мог поверить, что еще совсем недавно был близок с этой женщиной. Да и она не давала поводов, чтобы парень смог даже заикнуться об этом. Зрелая, прагматичная особа, «бизнес-леди» эдакая, она без обиняков перешла к делу:
- Справился?
Сашка утвердительно кивнул головой.
- Стеклышки? – она протянула руку.
- Вот, - Сашка вручил ей очки.
Юлия минуту молча рассматривала их, словно желая увидеть в линзах предсмертное выражение лица ненавистного супруга, а потом, без всяких эмоций в голосе, произнесла:
- Пистолет?
Сашка послушно отдал ей «беретту»:
- Забыл спросить прошлый раз, зачем тебе «ствол»? При заказном убийстве так не…
- А чем же мне за ложь с тобой расплатиться? – спросила она, встав, и направившись к выходу. – Думаешь, я просто так попросила тебя очки принести? При выстреле они должны были забрызгаться кровью. Что-то не верю, что ты такой аккуратист и вымыл их. Договорился с муженьком моим, да? – в интонации голоса женщины чувствовалось, что она была уверена в выполнении своего заказа, а говорила так просто, для морального оправдания своего последующего поступка. - Вот тебе за это…
Она направила «берету» в сторону молодого человека и нажала курок. Раздался сухой щелчок. Выстрела, ожидаемо, не последовало…

- Пшла, вон отсюда, сука! – процедил сквозь зубы Сашка. – Кому говорю? Если через десять секунд ты еще будешь здесь, я звоню в милицию, - он взялся за трубку телефона.
Юля в страхе попятилась, машинально еще несколько раз пусто щелкнув курком. А Сашка топнул ногой, как он иногда поступал в отношении бездомных собак, когда те стаей преследовали его с мусорным ведром, что он нес на помойку.
- Пшла! Кому говорю! – повторил Сашка.
Юлька с ужасом в глазах продолжала отступать. А когда она уже оказалась на лестничной площадке, и он хотел захлопнуть перед ее носом дверь, вдруг решил бросить на прощанье:
- А дырочка во лбу маленькая получилась. Какая там может быть кровь?…

Сашка с удовлетворением смотрел через окно, как «тетя Юля», спотыкаясь, быстро удаляется от его дома. В походке женщины даже со стороны можно было заметить, что та пребывает в какой-то прострации.
«Что у нее в голове сейчас, интересно, творится? – думал он. – Куда ей идти теперь? Поверить, что муж мертв, и спешить вступить в наследство? Или, наоборот, скрыться?
А здорово я все-таки с очками придумал! Маленькая дырочка…. И никаких объяснений! Хочешь - верь, хочешь - не верь…. Пускай помучается.
Но с Александром Федоровичем, как пить дать, встретиться ей придется… Юлечка. Клеопатра ты коньячная!»