Цена человеческой жизни

[просто мария]

место действие - это последнее, что, по моему мнению, должно волновать читателя.

Читатель должен верить в героя и сопереживать ему. А среда обитания - неотъемлемая часть образа, и когда этот читатель то и дело натыкается на мелкие, но раздражающие неточности, то внутри у него постепенно формируется ощущение "Не верю!"

[Мотылёк]

мне нравится сюжет. Но, тут есть одна проблемка. Когда читаешь текст, то сразу в голове вырисовывается картинка (лично у меня так), а здесь , то есть в этом тексте, картинка не складывается. Я не могу сосредоточиться на смысле, потому что ощущаю себя то в штатах, то в совке. Во всем виновата школа . Во всем мире, кроме стран бывшего союза, учитель - это БОГ и дети там не шумят на уроках, это априори неприемлемо. Это только у нас профессию врача и учителя опустили ниже плинтуса, там такого нет. Поэтому неплохо было бы вообще убрать оттенки, указывающие на принадлежность к определенному обществу. Или же наоборот подчеркнуть и добавить, убедив читателя , что действие происходит , ну допустим в Мексике.

[Татьяна Ка.]

Во всем мире принято уважать свою страну, и только у нас развелось столько профессионалов-"дворников" с совками, что остается удивляться мусору на улицах.

[Джек-Попрыгунчик]

что на данный момент мою повесть читают только пользователи из стран СНГ. Как раз для них подробно описан последний звонок. Американцам могли бы понравиться доллары, а европейцам загруженные дороги.

Когда-то давно Генри Форд сказал замечательную фразу =
"Я не знаю формулу удачи.
Но я знаю формулу неудачи = попробуй понравиться всем"

А какую именно тему я должен был изучить? Зачем вообще нужны эти географические рамки?

Именно вот по этой причине я и не читаю ваш текст.
Назвать это "произведением" мне не позволяет мая совесть.
===
Я уточню, я не читаю, но наблюдаю за обсуждением.
Это такой знаете ли мастер - класс как не надо делать....

[Джек-Попрыгунчик]

И место действие - это последнее,

Вот за ради этого действия, а так же места читатель как раз и читает книгу...
Все остальное от лукавого.
Хорошо что я не стал читать дальше первого отрывка.
Сберег себе нервы...

[vadimshmalts]

Хорошо что я не стал читать дальше первого отрывка.

Спасибо, конечно, за рецензию. Но я попросил бы вас сначала прочитать, а уже потом комментировать.

[Oleg]

Под главной шапкой форума есть такие строчки:
- Писать просто и ясно так же трудно, как быть искренним и добрым.
(с)Сомерсет Моэм
Держите их всегда в голове, когда пишите. И у Вас может всё получиться.
Исходя из этих же строчек - может быть, я был к Вам не очень добр, но вполне искреннен.
А "Проба пера" для того и существует, чтобы автор учился(если он этого хочет) и исправлял местами свой текст.
А читать весь объём, зачастую и не надо, когда понимаешь, что и дальше последуют подобные ошибки.
Перефразируя слова дедушки Ленина, можно озвучить один из постулатов данного форума:
- Править, править, и ещё раз править написанное.
Успехов.

[Джек-Попрыгунчик]

Спасибо, конечно, за рецензию. Но я попросил бы вас сначала прочитать, а уже потом комментировать.

Я вас умоляю, какая рецензия?
Это не рецензия. Я рецензий в принципе не пишу, мозгов не хватает. Я пишу только отзывы, комментарии.
Я же сказал, прочитал первую часть этого текста.
Понял - не моё.
Поясню что именно = я не читаю мыслей, ни на расстоянии, ни когда человек рядом.
А у вас надо вечно гадать какие-то гадалки.
Извините, я пас.
Я как-то люблю когда интрига отвечает всем принципам интриги.
Второе - я не любитель подобных текстов.
Вы пишите о детях, но пишите как взрослый.
Дети вот таких слов и мыслей не произведут на свет.
дети они другие.
Вот те причины которые меня отвернули от вашего текста.
И третье - могу честно сказать, были, пару раз, моменты когда казалось - я не прав, надо прочитать.
Но после того, как прочитал, что вы пишите для всего человечества, я утвердился в своем первоначальном решении - я пас.
Я не люблю когда делают для всех.
Я как маркетолог могу сказать = это утопия. Сделать что-нибудь для всех.
Так что увы....
Давайте там сами...
Без меня...

[vadimshmalts]

Глава 7
Я не могу описывать события, которые произошли на футбольном поле до моего прихода. Поэтому, когда передо мной встала проблема написания последней главы, я опубликовал в нескольких городских газетах объявление с просьбой сообщать мне все сведения, касающиеся этого происшествия, и решил использовать в качестве источника письма свидетелей, поддержавших мои начинания, и записки прохожих, которые видели значительные детали. Мой небольшой архив сослужил мне огромную службу. Ниже я привожу пять писем, по которым можно восстановить подробную картину происшествия. Я публикую их в начальном виде, в котором получил их от людей, на чьих глазах разыгрывалась эта драма. Рассказы людей, которые видели, но не помогли.

«Дорогой мистер Дерек Смит!
Я откликнулся на ваше объявление, опубликованное в сегодняшнем выпуске еженедельника «Городской Стандарт», и готов рассказать широкой публике все, что мне известно о событиях, произошедших на пересечении 84-ой улицы и 47-ого проспекта 30 мая 2015 года в 8.30 утра или около того. Я делаю это не ради личной выгоды, но если вы захотите вознаградить меня, я не буду категоричен и приму ваш скромный подарок. Надеюсь, что я смогу вам чем-то помочь, и вы почерпнете важные детали из моего письма.
В одиннадцать лет родители подарили мне собаку. Вам может показаться, что это не имеет никакого отношения к вашему делу, но смею вас заверить, что это не так. Перед тем как скомкать мое письмо и бросить его в огонь, пожалуйста, прочтите его до конца. С тех самых пор я стал собачником. Собаки различных пород были у меня на протяжении всей моей жизни. Но, к сожалению, семьдесят лет – не шутка, и я уже не могу ухаживать за сворой псов, которую раньше держал. Мне пришлось продать всех, почти всех. Я оставил себе лишь одну таксу, к которой испытывал необъяснимую привязанность. Эту таксу я был обязан кормить, мыть и, конечно, ходить с ней на прогулку три раза в день. В тот день я, как обычно, гулял с моей крошкой по нашему излюбленному маршруту.
Я, честно признаться, даже не обратил бы внимания на мальчугана, если мне не изменят память, вы называли его Джонни. Но моя любимица резко остановилась по нужде, поэтому я тоже должен был тормозить. Вполне естественно, что я в этот момент смотрел по сторонам. Так вот на противоположной стороне улицы был, как вы говорите, Джонни. Он куда-то спешил, уж очень быстро шагал. Точнее сказать, пытался шагать, но даже я со своим слабым зрением приметил, что у него травмирована нога. Когда он дошел до перекрестка, к нему подошли трое ребят, его друзья, как я подумал в тот момент. Они ему что-то сказали, а ваш Джонни только ухмыльнулся в ответ; я прекрасно все разглядел, так как уже достал свои очки к тому моменту, чтобы прочитать надпись на вывеске через дорогу. Парень с рыжими волосами положил руку на плечо Джонни, и они скрылись из поля моего зрения за машинами и деревьями. Но я догадался, что они направились в сторону футбольного поля. Тогда в моих мыслях ничего дурного не было.
Прошу прощения, если мое письмо показалось вам пустым или чересчур длинным. Просто я изложил все подробности, ничего не утаивая. Надеюсь, мое письмо поможет вам в вашем деле, каким бы оно не было.

Джон Генри Гизлер
4 июня 2015г.»


«Можете считать меня хамом, но я не запомнил вашего имени, господин. Из газеты я только выписал адрес, по которому вы просили присылать письма с информацией о вашем товарище. Вот я и пишу.
Я еще школьник. И 30 мая у меня был последний звонок. Всю ночь я ужасно волновался и нервничал, смог уснуть только под утро, когда солнце уже начинало подниматься над горизонтом. Я проспал. Не позавтракав и не умывшись, я оделся и со всех ног побежал в школу. До линейки оставалось не больше десяти минут. Чтобы укоротить путь, я шел двориками, дорогами, о которых знают только обыватели района. Маршрут мой пролегал через футбольное поле на перекрестке. Ну, я достаточно быстро пробежал его, но заметил четверых мальчишек. Они были на год или два старше меня. Я остановился передохнуть метрах в пятидесяти от них. Они о чем-то громко разговаривали. Я бы сказал, кричали. Но я отошел на большое расстояние от них, поэтому смог расслышать только «долг». Это сказал мальчуган с черными волосами. Затем рыжий увидел, что я смотрю на них, и крикнул мне, чтобы я проваливал. Я медленно пошел. Но все еще слышал сзади голоса, а потом звук падающего тела. Я не обернулся – струсил.
Вот все, что я знал. Не много и, я не уверен, что здесь есть что-то важное.
Карл Вортеп
7 июня 2015г.».


«Мистер Дерек Смит!
Я не хотел вам писать. Профессия журналиста научила меня ценить чернила в своей ручке. Я и строчки не написал бесплатно за последние лет десять. Но жена уговорила. А женщины с подобным статусом способны и мертвого уговорить, если, конечно, мертвый их муж.
Я даже подзабыл, какой это был день, но я очень хорошо запомнил драку. Знатная была бойня. Я, любитель боевиков, остановился по пути на работу полюбоваться уличным сражением и, надо сказать, остался доволен. Мне показалось, что трое парней пытались избить четвертого. Но у них ничего не получалось. Сначала рыжий хулиган сделал огромный замах, но его удар был блокирован, а сам он получил три удара по корпус и отличный прямой в нос. Следующим на раздачу подошел мальчуган с черными сальными волосами. Джонни, кажется, так звали оборонявшегося, даже не двинулся с места, стоял, как скала. Брюнет бежал на него, как Усэйн Болт на финиш, и даже не думал останавливаться. Джонни ударил его по виску без замаха, и брюнет завалился на траву. Удары на скорости всегда получаются очень сильными и мощными. Последним оставался смуглый мальчишка с тонкими усиками, похожий на южноамериканца.
Но, к сожалению, мне позвонили из редакции и приказали сейчас же все бросать и мчаться на 1-ое авеню, делать сенсационный репортаж об аварии, в которую попал сын нашего мэра. Прошу прощения, если разочаровал вас.
Николас Менем
14 июня 2015г.»
«Да. Я своими глазами видел один эпизод из драки, интересующей вас. Два мальчика стояли друг против друга. Вокруг них валялись еще двое, видно, уже получившие свое. Они стояли и смотрели друг на друга достаточно долгое время. За это время рыжий успел подняться и зайти за спину одного мальчишки. Я не помню, как вы его звали, но, в общем, за спину вашего друга. Рыжий сильно ударил вашего друга носком ноги по задней части колена. Он упал на колени, и все трое принялись добивать его. Я не стал дальше смотреть, так как не приемлю насилие.»

«Мистер Дерек Смит!
Не откликнуться на вашу просьбу о помощи я просто не мог. Вначале когда я прочитал ваше объявление, я не обратил на него внимания. Но чем больше я размышлял, тем больше убеждался, что был в указанном месте в указанное время в тот самый день. Идея написать вам, как помешательство, не оставляла меня ни на секунду. В конце концов, мне пришлось сесть перед чистым листом бумаги и написать все, что я знаю.
У меня тогда был выходной. Да и работа писателя не особо обременяет меня в рабочие дни. Я блуждал по городским улицам в поисках какого-нибудь полуразрушенного здания для красочного описания притона в четвертой главе моей новой книги, которая, к слову, должна быть такой же успешной, как и мой предыдущий бестселлер. В общем, шел я медленно, как черепаха из океана на сушу, и осматривал все дома тщательнее, чем доктор – пациента. Переулки завели меня на районную футбольную площадку с небольшой северной трибуной, вмещавшей человек пятьдесят. В центральном круге стояли трое мальчишек. Я не понял вначале, чем они занимаются, и решил приглядеться. Вижу, пинают четвертого мальчишку, как мешок картошки. Трое на одного, конечно же, нечестно, но тот мальчуган по имени Джонни даже не пытался отбиваться. Он лежал, схватившись за ногу, и защищал ее, как мать бережет своего новорожденного младенца. Да только ни черта у него не получалось. Попадали они и по ноге, и по рукам, и по животу, и по позвоночнику, но большего всего доставалось голове. Они били ее, как боксер - грушу. Все это безобразие продолжалось минуты две. Но этого было вполне достаточно, чтобы превратить бедного парнишку в неизлечимого калеку. Похлопывая друг друга по плечам, пожимая руки и улыбаясь, вся эта тройка пошла в противоположном от меня направлении. А я пошел дальше скитаться по бульварам и проспектам в поисках заброшенного дома, описание которого тронуло бы за душу моих черствых читателей, совсем уж огрубевших сердцем.
Тогр Нозбар
28 июня 2015г.»

[vadimshmalts]

Глава 8
Чем ближе я подходил к центральному кругу, где без движения лежал Джонни, тем медленнее становились мои шаги. Описать то, что я увидел очень трудно, если возможно, но я попытаюсь.
В самом центре лежала какая-то куча, которую можно было принять за груду листьев. Только подойдя ближе можно было различить, что этой кучей является мой лучший друг Джонни, свернувшийся калачиком, скорее всего, чтобы защититься от ударов. Его живот вздымался вверх и опускался вниз – он дышал. Он дышал! Он был жив! Он будет здоров! Он будет радоваться со мной каждому мгновению, мы опять будем проводить с радостью и пользой каждую минуту, мы не будем скучать, он будет отгонять все мои плохие мысли. Моей радости тогда не было предела. К жизни из моих фантазий меня возвратил стон Джонни. И только тут я вспомнил, что он получил множество физических травм, от которых ему придется избавляться не один месяц. Я опустился на колени и помог Джонни перевернуться на спину.
- Ну как ты, дружище? – спросил я делано радостно, чтобы не огорчать его еще больше.
Джонни посмотрел на меня мутными глазами, но по выражению его лица, я понял, что он узнал меня.
- Посмотри на меня. Как я могу себя чувствовать? – прошептал Джонни, еле шевеля языком.
Я снова посмотрел на Джонни. В нынешнем его положении он представлял действительно жалкое зрелище: штанина разорвана в колене, один рукав рубашки оторван, абсолютно вся одежда в грязи и пыли, волосы взъерошены, синяк под глазом, царапины и ссадины, изо рта шла тонкая струйка крови. К тому же, я не видел множества внутренних травм, каждая из которых могла послужить угрозой для жизни.
Стыдно, но я не знал, что делать в подобной ситуации. Я никогда не бывал в экстренных ситуациях. От меня никогда не зависела человеческая жизнь. Я уже окончил девять классов, но, черт возьми, меня этому не учили в школе, и сам я этому не научился. Мы не занимались этим на уроках охраны жизнедеятельности, основ здоровья и тому подобное, наши учителя разрешали делать нам все, что угодно, лишь бы мы вели себя тихо. Джонни был на год младше меня, но он не растерялся бы, если бы я лежал и истекал кровью, если бы у меня были сломаны все кости, если бы я умирал!
- Джонни! – закричал я от бессилия, так как его взгляд становился все менее и менее осмысленным.
- Джонни! Скажи мне, что сделать! Я все сделаю! – я кричал, что было сил, но я не исключаю возможности, что Джонни меня не слышал.
На его устах заиграла слабая обнадеживающая улыбка.
- Не умирай! Слышишь, Джонни, не умирай!
Я не контролировал себя. Из глаз полились ручьем слезы. Я не желал, чтобы в свой последний миг жизни Джонни видел меня таким. Я зарыл ладонями глаза и беззвучно рыдал. Бытует мнение, что мужчинам нельзя плакать, но я считаю, что это полный бред. В жизни каждого бывают такие моменты, когда слезы сами наворачиваются на глаза, когда их не под силу сдержать человеку с самой огромной силой воли.
Через пару минут я успокоился. Но я не хотел открывать глаза, я не мог смотреть на Джонни. Я боялся… Я боялся, что его уже нет… Я боялся, что он уже мертв. Я отвел влажные ладони от лица и бросил быстрый взгляд на Джонни.
Его живот не шевелился, он не дышал, но его глаза по-прежнему были открыты. Вдруг он сделал резкий вдох и его живот взмыл вверх. И вот он опять не дышит. Через секунд пятнадцать-двадцать он внезапно выдохнул. Он дышал с большими промежутками времени между вдохом и выдохом, и я опасался, что один из этих вдохов может стать для него последним.
Я взялся за лодыжки Джонни и попытался протащить его к дороге, где можно было бы найти помощь, остановив любую машину, но он оказался слишком тяжелым для меня. Я снял с себя футболку и порвал ее по швам. Часть бывшей футболки я обмотал вокруг ног Джонни и снова попробовал тащить его медленно, не делая резких рывков. Через тридцать метров я бросил эту затею. До дороги оставалось еще метров сто, а у меня уже была содрана до крови кожа на руках. Я опустился на колени рядом с Джонни, и слезы снова появились у меня на глазах, но я понимал, что сейчас не время, что от меня зависит человеческая жизнь, что мне нужно самому спасать лучшего друга, не уповая ни на чью помощь. Я успокоил себя усилием воли. И только тут я заметил, что Джонни уже вовсе не дышит. Его непостоянное дыхание прекратилось. Я припал к его груди, питая надежду, что просто увеличилось время между его вдохами, но его сердце не билось. Я не расслышал ни одного стука. Тогда я схватил его за руку и попытался прощупать пульс, не желая верить в его гибель, но и это ничего не принесло – пульса не было…
Я снова услышал гром и только сейчас почувствовал, что пошел дождь. Я не обращал внимания на ливень, пока боролся за жизнь Джонни. Только теперь я понял, что весь вымок. Почувствовал, что мокрые брюки прилипли к ногам, ботинки полны воды. Как будто природа оплакивала одного из самых светлых людей, ходивших по земле. Я присоединился к ней, и слезы полились по моим щекам.