1998 год
14 апреля
Он шел по длинному темному коридору, освещенному одинокой грушевидной лампочкой, которая болталась на оголенном проводе, обмотанном синей изолентой. Звуки от шагов, раздающиеся позади него, громким эхом разлетались от одного конца коридора к другому.
Прямо как в фильмах ужаса, - подумал он.
Он шел медленно, но уверенно. На правом плече болтался полупустой рюкзак со всеми его пожитками.
Подумать только, столько лет мечтал выбраться отсюда, а теперь плетусь как черепаха, когда свобода в нескольких метрах - только руку протяни. И так терпел четырнадцать лет; несколько секунд, а то и минут уже не имеют значения.
Шаги были уже впереди. Коридор заканчивался большой дубовой дверью, которая была в моде в XII веке. Вместо ручек тяжелые кольца, для полного антуража не хватает только замка в виде львиной морды. Несколько раз в замочной скважине повернулся ключ.
Дверь открыта. Просто иди и толкни ее плечом.
Только в этот момент до его сознания дошло, что это реальность. Четырнадцать долгих, мучительных лет давали о себе знать. Только теперь он понял, что это не сон, не розыгрыш, не голодное видение. Это свобода. Такая манящая и долгожданная свобода.
Мужчина, шедший впереди, спрятал связку ключей и отошел в сторону, скрестив руки на груди.
Он подошел вплотную к деревянной преграде, последнему препятствию к воле.
- Что ты стоишь? Совсем одурел от радости.
В последний мой день здесь он мог бы быть чуть повежливее со мной.
Мужчина потянул за кольцо, и тяжелая дверь отворилась с тягостным скрипом.
- Ну, проваливай.
Он сделал несколько шагов и ступил на мягкую землю еще чуть влажную от вчерашнего дождя. За спиной с оглушительным ударом закрылась дверь.
Теперь пути назад нет. Ну и отлично.
Теперь детский дом с его грубыми воспитателями, охранником-хамом, невкусными, несъедобными завтраками, обедами и ужинами, грязными комнатами, темными коридорами, вонючими туалетами и неотесанными, глупыми, жестокими детьми, был позади.
А что впереди? Только неизвестность и неизведанность.
На траве была роса. На деревьях появились первые зеленые листочки. Со стороны реки районного масштаба дул холодный ветер, развивающий его немытые волосы, ниспадавшие на плечи. Высоко в небе кричали птицы, кружившие над детдомом. Кучевые облака медленно проплывали над головой. В глаза ударил яркий свет еще холодного утреннего солнца. Он прищурился и набрал полные легкие свежего воздуха.
Он подумал, что это, пожалуй, хороший момент его жизни. Он ошибался: это был лучший момент его жизни.