"Первая раса. Хозяева" Главы из романа.Фэнтези

[Татьяна Ка.]

Буду в плену

Я в плен не беру. Корми вас еще там, в плену, книги давай читать...

[Татьяна Ка.]

Здесь вы не правы

Доминанту среди людей можно найти везде. Цари, фараоны, любой власть имущий тоже своего рода доминанта. А страны-завоеватели, императоры-завоеватели?.. Армия Македонского, входя в завоеванный город, прежде всего начинала с уничтожения населения. Без разбора. Целыми городами. Причем, каждый раз изобретая новые способы убийства. Разве это не потребность доминировать? Точно не голод, не страх смерти и не жажда продолжения рода. Старая истина - не ты, так тебя до сих пор жива.

[ASD2008]

Я в плен не беру. Корми вас еще там, в плену, книги давай читать...

Эх, а я уже решил, что подхарчуюсь..

Доминанту среди людей можно найти везде. Цари, фараоны, любой власть имущий тоже своего рода доминанта. А страны-завоеватели, императоры-завоеватели?.. Армия Македонского, входя в завоеванный город, прежде всего начинала с уничтожения населения. Без разбора. Целыми городами. Причем, каждый раз изобретая новые способы убийства. Разве это не потребность доминировать? Точно не голод, не страх смерти и не жажда продолжения рода. Старая истина - не ты, так тебя до сих пор жива.

Татьяна, это же Личности творили. Именно - Личности, а не каждый индивидуум. Я же про это и говорю. Альфа - люди. Ведущие. А большинство - бета люди. Ведомые. Вся человеческая раса не обладает ярко выраженным стремлением к доминированию. Иначе - давно бы друг под нож пустили. Тот же Македонский - альфа. Как и Сталин. Как - Рузвельт и Черчиль. И т.д. Но у них есть у всех одна особенность, если заметили. Проблемы с моралью. Или вернее с тем, что мы, обычные люди, называем моралью...

[Татьяна Ка.]

Ну, в глубокий спор я все равно не влезу, просто мне показалось, что это не слишком выделяющееся отличие "чистых" от людей. Люди сосуществуют в обществе, "чистые" тоже имеют какие-то кланы. "Чистые" убивают, желая доминанты, люди убивают себе подобных по той же причине.
Еще вопросик. Женщины не могли родить от "чистых" мужиков, но могли от простых? Если да, то, как вы писали, дети обладали такими же способностями, почему же так нельзя было восстановить... популяцию?

[ASD2008]

Еще вопросик. Женщины не могли родить от "чистых" мужиков, но могли от простых? Если да, то, как вы писали, дети обладали такими же способностями, почему же так нельзя было восстановить... популяцию?

Гм... Мне кажется, я точно везде расставил акценты. Рожать могли только человеческие женщины от "чистых" особей мужского пола. Женские особи - от мужчин людей - нет. И внутренние браки особей в Кланах, после применения "оружия последнего дня" Домом Пикчу, стали бесплодными.

[Татьяна Ка.]

ведь их женщины потеряли способность рожать от мужчин своей расы

Почему-то эту фразу я поняла, что именно от своих нет, а от остальных могли.

[ASD2008]

Почему-то эту фразу я поняла, что именно от своих нет, а от остальных могли.

Нет, там я все же построил "железную" логическую цепочку. Только "чистые" особи мужского пола с женщинами-людьми. Генетическое оружие, говоря современным языком так сработало.

[ASD2008]

Так, вроде процесс пошел, помолясь.)))

Роман появился на "Amazon"-

http://www.amazon.de/Pervaya-rasa-Hozya ... vadim+jung

[Татьяна Ка.]

В принципе тоже не проблема - рабыни из обычных женщин.

[Татьяна Ка.]

Так, вроде процесс пошел, помолясь.)))

Роман появился на "Amazon"-

http://www.amazon.de/Pervaya-rasa-Hozya ... vadim+jung

Опять дойч?..

[ASD2008]

Опять дойч?..

Почему дойч? На русском...

[Татьяна Ка.]

Опять дойч?..

Почему дойч? На русском...

просто вижу внизу знакомые немецкие "гроссы..." Ностальгия. В школе немецким язык ломала. Бяка.
Хороших вам продаж!

[ASD2008]

просто вижу внизу знакомые немецкие "гроссы..." Ностальгия. В школе немецким язык ломала. Бяка.
Хороших вам продаж!

Спасибо, Татьяна..)))

Но все, зараза, только начинается, а не закончилось..))

[ASD2008]

Глава 5 (Начало)

Деловитый голос Уоти тихо бубнил:
- …мешков с пшеницей - сто десять, мешков с ячменем – сто пятнадцать. Зерно отменное, на каждом мешке стоит личная печать начальника продовольственных складов Императора Санахта, будь он благословенен. Теперь – ткань льняная и хлопковая, трех расцветок. Всего кип восемнадцать. Ткань отменная из провинции Нехен, на каждой кипе стоит личная печать начальника вещевых складов Императора Санахта, будь он…
Голос жреца, сделавшегося писарем и приказчиком по воле Второго Отца, журчал, наводя сонный морок своей монотонностью.
Даже во время подготовки к великим событиям, способным перевернуть историю целого мира наступают периоды, когда ничего значительного не происходит. Вот такой период и наступил для Первой Матери и Второго Отца Великого Дома Ибер в послеполуденный душный и тишайший час, опустившийся на Хут-Ка. Белая пыль в узких переулках столицы, черные камни обелисков, серые глиняные заборы бедноты, красные и желтые стены храмов – все раскалилось и дышало ленивым жаром. Этот послеполуденный, ленивый жар беспрепятственно проник в сады, окружающие дома торговцев и богатых чиновников, построенные на берегу Геона. От него не было спасенья. Даже на широком и низком ложе, поставленном рабами для хозяев поближе к реке, в окружении ярких цветов и пышной зелени деревьев.
Яр, на этом ложе, лежа на боку, вяло протянул руку к вазе с фруктами, оторвал от грозди большую, черную, сочную виноградину и задумчиво положил ее в рот. Виноградина, в прозрачных капельках воды, на вид прохладная, оказалась неприятно теплой. Второй Отец потянулся было к кувшину, чтобы налить себе вина, но потом передумал. Вино также могло оказаться теплым, хотя его совсем недавно принесли из глубокого темного подвала. Высокородный шумно вздохнул, подложил под бок еще одну подушку и взглянул на супругу. Та, одетая в полупрозрачное синее льняное платье, совершенно уйдя в себя, внимательно рассматривала свое отражение в зеркале. Уоти, сидящий напротив них с листами бумаги, заметив, что его хозяин отвлекся, оторвал взгляд от документов, но Второй Отец кивнул ему, мол, слушаю внимательно, продолжай.
И жрец опять забубнил:
- Теперь три тюка шерсти коз также из провинции Нехен. Шерсть белая, отменная, на каждом тюке стоит личная печать начальника вещевых складов Императора Санахта, будь он благословенен…
Яр бросил тоскливый взгляд на реку. Со стороны Геона не было ни дуновения ветерка. На его сейчас зеркальной до боли в глазах зеленой поверхности, в пяти имперских локтях от берега, стоял на якоре большой морской торговый корабль с переброшенными сходнями. Однако на них не было ни души. Даже рабы, переносящие груз, попрятались куда-то в тень…
Между тем голос Уоти продолжал и продолжал бормотать. От тембра этого голоса глаза Второго Отца Великого Дома Ибер, в начале доклада ясно и зорко глядящие в мир, совершенно непроизвольно для их владельца начали закрываться. Веки с каждым новым перечнем товара так и норовили все чаще остаться внизу. Яр делал над собой чудовищное усилие, чтобы удержать глаза открытыми, но голос проклятого жреца, его же собственного храма, обладал поистине мистической силой.
Эта сила, в конце концов, коварно и подло, исподтишка окончательно обволокла со всех сторон Второго Отца. Все члены его расслабились, как после хорошего массажа в бане. В голове что-то приятно загудело, глаза вначале съехались к переносице, потом закатились и веки, бесповоротно проиграв сражение – плотно закрылись. Второй Отец сладко почмокал губами, засопел носом, а потом громко и протяжно всхрапнул, как боевой осел, идущий в атаку. Локоть, на который он опирался, предательски поехал вперед, голова, соответственно откинулась назад, и он со всей дури впечатался затылком в дубовый шест, который поддерживал белое хлопковое полотнище над ложем. Этот предательский удар сзади вернул его в реальность, хоть и не сразу. Яр тихо вскрикнул что-то вроде – «ой, Сешт» и ничего не понимающим, дурным взглядом, недоуменно огляделся. Мол, где я, в какой преисподней и какой демон меня сюда затащил.
Этот демон оказался сидящим прямо напротив. Он был наголо брит, как и положено писцу и сосредоточенно искал нужный лист бумаги, который куда-то, как назло, затерялся в стопке других. Пальцы у демона были все в чернилах. Даже на носу оказалось черное пятнышко. В своей сосредоточенности он совершенно не заметил, что Второй Отец пребывает, скажем так, в некотором недоумении и поэтому, найдя нужный документ демон радостно решил наводить чары дальше:
- Теперь финики сушеные…
Яр тихо зарычал, вырвал из рук жреца листы и сладострастно, с остервенением их разорвал:
- Будь все проклято, Уоти!! Твои мешки с зерном, финики, такни льняные и хлопковые трех расцветок с печатями какого-то имперского урода и сам Император будь проклят!! Пойти ему действительно голову оторвать что ли? Вот прямо сейчас, просто и незатейливо, как прозорливо предлагал Нахти, а я дурак старый не послушал! Ты меня извести, что ли хочешь, жрец этим нудным – Второй Отец неожиданно очень талантливо передразнил лже-писаря, скорчив постную мину - «…Императора Санахта, будь он благословенен...», а!?
Уоти недоуменно и растеряно посмотрел на обрывки листов:
- Но, Величайший, ты же сам сказал - дехены счет любят и поэтому все учесть, до последнего зернышка с обязательным докладом. И при этом точно соответствовать образу приказчика. Вот я и…
- Ну, я же не приказывал при этом меня отправить навечно к Эхаби на ее поля мертвых, скотина ты эдакая!! Еще чуть-чуть, и ты меня совсем законопатишь в деревянный ящик со своей белой шерстю!
Ничего не понимающий жрец понуро пробормотал:
- Это не моя шерсть, Второй Отец. Я рыжий от рождения. Это шерсть коз из провинции Нехен в тюках, с личной печатью начальника вещевых складов Императора Санахта, будь он благословенен …
Яр протяжно и безнадежно застонал, схватил большой серебряный кувшин с действительно теплым, крепким вином и начал из него с наслаждением пить, нервно дергая кадыком. Допив кувшин до дна, он отшвырнул его в кусты роз рядом с ложем и посмотрел на Марту прояснившимся взглядом:
- Драгоценная, может быть лучше ты, а!? А то я за себя не отвечаю со всеми этими финиками!!
Его спутница с трудом оторвала задумчивые глаза от зеркала:
- А? Что?
- Я говорю, мешки с ячменем, будь они трижды прокляты, не поможешь проверить, несравненная?!
Марта рассеяно кивнула, и опять перевела взгляд в зеркало:
- Да… конечно помогу,… мешки с ячменем…финики… всю жизнь мечтала…
Яр, ловя за хвост птицу удачи, до дрожи в коленях боясь, что его супруга сейчас окончательно оторвется от полированного диска бронзы и поймет, во что ее втравливают, не говоря больше ни слова, одним мощным движением, выбросил свое тело с ложа и рванул в сторону дома прямо через драгоценные кусты алых роз. Он прошел через них как гиппопотам сквозь камыш, оставляя за собой широкую просеку. А спустя несколько мгновений, уже с противоположной стороны сада послышался его командный рык:
- Мдджэй, собери немедленно свою банду!! Сейчас я буду проверять, чему вы научились от меня за десять дней!! Серпы – к бою!!
Первая Мать чуть отставила зеркало от себя, провела пальцем под глазом, растирая невидимую морщинку, а потом облегченно улыбнулась:
- Тьфу ты, просто показалось….
Запасливый Уоти, ошалевший от всего этого бедлама и совершенно сбитый с толку, вытащил из под зада копии разорванных Вторым Отцом документов, и тихо кашлянул в кулак:
-Так будем повторно считать мешки с ячменем, Великая Мать? Они стоят пятнадцать серебряных дехенов. У меня подробно все записано…
Спутница Яра окончательно оторвала взгляд от зеркала и с недоумением на него посмотрела:
- Какие мешки, жрец?
- Ну, про которые только что говорил Величайший, крови и силы ему…
Марта решительно положила зеркало на ложе и огляделась:
- А где он? Куда подевался? Только что же был здесь и ел виноград…
Потом видимо вспомнила, что прошло по краю ее сознания, пока она занималась своим отражением, и прошипела:
- Нет, ну какая же хитрая и подлая котяра, а?!
Она властно протянула руку:
- Дай мне списки, Уоти.
Быстро просмотрев листы бумаги, Марта решительным жестом разорвала их и бросила обрывки за спину:
- Все в порядке, жрец. Не волнуйся.
- Но, Великий сказал, что дехены счет любят…
Первая Мать досадливо поморщилась:
- Да какие дехены, Уоти? Я тебя умоляю… Их, у нас столько, что можно купить не только самого Императора, но и всех бабищ из его гарема в придачу. Все равно все эти финики и шерсть никто не собирается продавать. Второй Отец, по-видимому, решил лишь занять тебя, чтобы ты не бездельничал до нашего отплытия. Поэтому перестань забивать голову разными глупостями и займись лучше чем-нибудь приятным. Например, пойди и завали на спину вон ту стройненькую рабыню-скромницу, поливающую цветы. Пусть порадуется напоследок. Я разрешаю.
Когда совершенно сбитый с толку жрец, торопливо ушел, Марта взяла зеркало и снова начала внимательно рассматривать свое отражение…

[Татьяна Ка.]

- …мешков с пшеницей - сто десять, мешков с ячменем – сто пятнадцать. Зерно отменное, на каждом мешке стоит личная печать начальника продовольственных складов Императора Санахта, будь он благословенен. Теперь – ткань льняная и хлопковая, трех расцветок. Всего кип восемнадцать. Ткань отменная из провинции Нехен, на каждой кипе стоит личная печать начальника вещевых складов Императора Санахта, будь он…

Читаешь и так становится уютно!

[ASD2008]

Читаешь и так становится уютно!

Я такими вставками стараюсь "очеловечить" ГГ. Их, таких вставок, будет несколько в романе. Чтобы ГГ не забронзовели... Ну и показываю заодно, что ГГ присуще также то, что присуще обычным людям-человекам... Они хоть и иные, очень могущественные, но все же люди.

[Татьяна Ка.]

найдя нужный документ демон радостно решил наводить чары дальше:
- Теперь финики сушеные…

Сейчас просмеюсь, потом буду читать дальше!

[ASD2008]

Глава 5 (Окончание)

Вся эта суета продолжалась еще два дня. Когда ладья Шу появилась на востоке в третий раз, Яр самолично затащил на корабль все кожаные мешки, взятые из храма в пустыне, а затем приказал явиться к себе жрецу и командиру наемников:
- Вначале слушай ты, Мдджэй. Сегодня отплываем. Поэтому сейчас, твои люди пройдут по дому и убьют всех рабов во главе с управляющим. Но, никакой резни. Каждый раб должен быть задушен на том месте, где его застанут. После этого обольете оливковым маслом убитых и все деревянные постройки в имении. Ослов, которых мы привели с собой, запрете. Они мне больше не нужны. Помещение с ними тоже обольете маслом. Когда все сделаете, явитесь на корабль. Исполняй.
Дождавшись, когда командир наемников уйдет, Второй Отец доверительно положил руку на плечо жреца и тихо проговорил:
- Слушай внимательно, Уоти. Будешь находиться в доме до темноты. После того как Шу уйдет на покой, подожжешь дом, потом незаметно его покинешь и пойдешь в храм Тира. Там переждешь ночь, а наутро явишься во второе имение, которое ты купил, и будешь нас ждать в нем, сколько потребуется, приходя каждый день на торговую пристань Хут-Ка. Однако будь внимателен. Мы с Первой Матерью почувствовали, что кто-то за нами начал очень ненавязчиво, постоянно прячась, следить. Об этом ты обязательно доложи главе своего клана Нахти. Вы должны выяснить, кто следит, его имя, почему следит, откуда он узнал про нас, и кто дал ему такое поручение...
К полудню все приказы Яра были выполнены и корабль, подняв якорь, медленно отошел от берега. Умело орудуя рулевыми веслами, нанятая команда вывела судно на середину Геона, капитан приказал развернуть парус и корабль неторопливо двинулся вниз по течению. С его левого борта во всей своей красе раскинулась столица Империи Тукан. Величественные храмы из красного, серого и желтого гранита, в окружении пышных зеленых садов, надменно взирали на окружающий мир. Но, надменнее, выше и больше всех был дворец Императора Санахта. Расположенный на высоком холме, окруженный несокрушимой стеной из черного базальта, на которой гордо реяли красно-белые вымпелы, он розовой громадой господствовал над городом. А с самой высшей точки дворца, предупреждая, что Император находится под покровительством Богов, на фоне синего неба, на проплывающие корабли, грозно смотрело золотое изваяние орла Уреса.
Сам Геон был усеян лодками и судами всевозможных расцветок и размеров. Маленькие, юркие лодки рыбаков, выкрашенные в неприхотливый черный цвет, суетились возле берегов. Деловито и целеустремленно плыли торговые суда, практично окрашенные коричневой краской. Огромные, прогулочные галеры знати, выглядевшие драгоценными камнями всевозможных расцветок на зеленом бархате воды, величаво двигались по фарватеру реки.
Течение и попутный ветер плавно вынесли корабль Яра за пределы столицы и сразу же, перед путешественниками предстала совершенно другая картина. По левому и правому борту раскинулись старательно обработанные поля, с частыми вкраплениями финиковых рощ. Водяные колеса неустанно вращались, поднимая воду Геона вверх, к желобам, по которым она разбегалась в тщательно вырытые оросительные каналы. Но все это великолепие жизни раскинулось не больше чем на десять тысяч имперских локтей от реки. Дальше, до самого горизонта, простирались мертвые, багряные пески великой и жестокой пустыни Ха…
Второй Отец, как только корабль вышел за пределы города, приказал капитану, чтобы тот на всех работах использовал наемников. Начиная от драинья палубы, заканчивая установкой паруса и управлением судном. При этом посоветовал никого не жалеть, чем капитан, радостно оскалившись, не преминул воспользоваться. Наемники у него с этого момента не сидели без дела ни мгновенья. Они постоянно что-то мыли, скребли, вязали узлы, чинили парус, стояли у рулевых весел. Любая их робкая попытка хоть как-то возмутиться, мол, они воины, а не матросы, наталкивалась на капитанский рык, за которым маячила недоуменно поднятая бровь Яра. От этой поднятой брови все слова наемников немедленно застревали в горле, головы безнадежно опускались, а руки сами торопливо хватали швабру.
Так, в трудах и заботах незаметно прошли семь дней. На восьмое утро берега Геона резко разошлись в стороны, пахнуло соленым ветром, вода приобрела лазоревый оттенок и первая, широкая волна моря мягко ударила в нос корабля.
Яр тут же подозвал к себе капитана:
- Правь на северо-восток. Когда пройдем пять тысяч имперских локтей, изменишь курс прямо на восток. Как и договаривались, вначале зайдем в Либан, а с него двинемся к островам на Великой Зелени. Но моих людей с этого момента не используй. Обходись только своей командой.
Старый морской волк с уважением посмотрел на нанимателя. Этот длинноволосый дылда, судя по всему не только может держать в узде своих головорезов, но и прекрасно разбирается мореходстве. Только человек, всю жизнь водящий корабли в этих водах мог знать, что в указанной точке начинаются морские течения, с помощью одного из которых можно без помех добраться до берегов Либана. Поэтому он только кивнул головой и отправился выполнять приказ.
Проводив задумчивым взглядом капитана, спутник Марты подозвал к себе командира наемников:
- Сейчас ты вместе со своими людьми спустишься в трюм. Там наденете доспехи и будьте готовы, по моему сигналу, начать убивать команду корабля.
Мдджэй растерянно вытер со лба внезапно выступивший пот, недоуменно вытаращился на Яра и прошептал:
- Убивать, хозяин? Но, как мы тогда поплывем дальше?
Второй Отец в ответ досадливо зашипел:
- Ты что, плохо стал слышать? Или на тебя так повлияла работа со шваброй, что ты перестал совсем соображать и начинаешь мне задавать вопросы? Я приказал убивать, значит убивать.
Наемник немедленно опустился на одно колено, и ударил себя рукой в грудь:
- Прости, хозяин. Как ты подашь сигнал?
- Сам увидишь и услышишь. Приоткрой люк и наблюдай за мной. А теперь – пошел вон!
Повинуясь приказу командира, наемники немедленно побросали рабочие места и быстро скрылись в трюме корабля.
Между тем судно продолжало идти по указанному курсу. К полудню оно вышло в заданную точку, и капитан приказал повернуть на восток. В этих местах пролегал один из самых оживленных морских путей древнего мира. Прижимистые и коварные Фенеху — «строители кораблей», косматые и агрессивные жители далеких Оловянных Земель, бесшабашные и веселые морские народы с северных берегов и островов Великой Зелени, все они направляли свои торговые корабли в эти воды, чтобы поймав ветер и морское течение, быстро привести их к северным берегам Афра.
Спутник Марты, сложив руки на груди, все это время стоял на носу корабля. Было видно, что он просто наслаждается свежим морским ветром, развивающим его длинные белые волосы и брызгами соленой воды, порой долетающими до лица. Когда судно накренилось, меняя курс, Яр не оборачиваясь, призывно махнул рукой:
- Капитан, подойди ко мне! Клянусь всеми Богами Тукана, тебе надо это увидеть!
Тот быстро подбежал к нанимателю:
- Да, хозяин?
Спутник Марты показал рукой вперед:
- Что ты там видишь?
Капитан прищурился и деловито приложил ладонь ко лбу:
- Вижу две торговые галеры народа Фенеху, в полутора тысячах имперских локтей от нас, идущие левее, но на встречном курсе. Там еще одно морское течение, которое противоположно нашему. Думаю…
Но что думал капитан, глядя на эти галеры, так никто и никогда не узнал. Яр внезапно, железными пальцами ухватил его за шею, сдавил ее, ломая шейные позвонки, а потом легко, как щенка поднял уже мертвое тело в воздух и одной рукой зашвырнул далеко в море. Затем быстро развернулся и громовым голосом скомандовал:
- Мдджэй, вперед!!!
Люк, ведущий в трюм корабля, резко откинулся, и из его проема, блестя боевыми серпами на солнце, хлынули наемники. Растерянная и ничего не понимающая команда корабля не оказала никакого сопротивления. Матросов убивали прямо на их рабочих местах. Наемники, подхлестываемые не только безжалостным приказом Яра, но и уязвленной гордостью, когда они как простые рабы занимались самыми грязными работами под прицелом насмешек команды, были беспощадны. Спустя некоторое время, вся палуба корабля напоминала разделочный цех на скотобойне.
Когда последнему матросу перерезали горло, Яр, продолжавший спокойно стоять на носу судна и безучастно наблюдавший за этой кровавой бойней, громко скомандовал:
- Трупы - за борт! Шесть человек - к рулевым веслам! Остальным – поднять парус! Мдджэй – ты за капитана! Направление – две торговые галеры левее по курсу! Пошевеливайтесь, кошачий помет!!!
Семь дней безжалостной дрессировки сделали свое дело. Наемники на удивление слаженно выполнили приказ хозяина и корабль, подгоняемый попутным ветром, целеустремленно двинулся к галерам. Когда до них осталось приблизительно тысяча имперских локтей, Второй Отец подал еще одну неожиданную команду:
- Парус поджечь! Рули закрепить намертво и все в трюм, шакалы!! Без моего приказа - оттуда ни шагу. Иначе - умрете! Быстрее!! Быстрее!!!
В те далекие времена в этом мире, между купцами и пиратами пролегала очень тонкая грань. Можно сказать, что и грани-то никакой не было. Поживиться чужим, на бескрайних морских просторах, где только вооружение и скорость корабля определяют право и закон, не считалось зазорным, а было в порядке вещей. Поэтому капитаны двух галер народа Фенеху, смену курса неизвестного туканского торгового корабля, когда он целеустремленно направился в их сторону, восприняли со всей серьезностью. Они немедленно приказали своим командам вооружиться и готовиться к отражению нападения. Пусть этот корабль один, а их двое, но Сешт его знает, какие мыши бегают в голове у капитана неизвестного судна. Однако внезапно вспыхнувший парус незнакомца, и как следствие, замедление хода, на галерах восприняли со злорадным удовлетворением. Этот туканский дурак сам попал в капкан. И не важно, зачем он шел в их сторону. Без паруса, не способное маневрировать, торговое туканское судно стало законным призом. Кто, скажите на милость, будет искать на бесконечной лазури моря, пропавший корабль?
На галерах раздались четкие, короткие команды, быстрее забили барабаны, определяющие скорость и ритм гребли. Корабли по короткой дуге, как волки окружающие добычу, двинулись с двух сторон к почти остановившемуся судну. Когда они поравнялись с его бортами, экипажи обеих галер, слаженно действуя, что говорило об огромном опыте в таких делах, стремительно забросили на купеческое судно абордажные крюки. Вслед за этим, на галерах раздался пронзительный свист боцманских дудок, приказывающих идти на абордаж, и толпа вооруженных до зубов матросов, хлынула на борт туканского судна.
Мдджэй, наблюдающий за происходящим через чуть приоткрытую крышку люка, когда рядом с его носом затопали грязные и босые ступни фенешийцев, мысленно выругался и начал возносить молитвы сразу всем Богам Тукана. Единственное, что его останавливало не дать приказ своим людям выбраться из трюма и постараться как можно дороже продать свою жизнь, так это повеление Яра, которого он боялся больше смерти. Наемник, шепча молитвы вперемешку с ругательствами, повернул голову влево, и сразу увидел своих хозяев. Полностью обнаженные, держа в каждой руке по мечу, выкованному из неизвестного голубоватого метала, Яр и Марта стояли на корме плечом к плечу и абсолютно равнодушно смотрели на толпу вооруженных фенешийцев перед собой. Мдджэй даже мог поклясться, что на лицах его нанимателей читалось не только спокойствие, но и некое предвкушение.
Из-за спин абордажной команды, по-видимому, капитан одной из галер, пропитым и простуженным басом прохрипел:
- Длинноволосого – на корм рыбам. Девку - не убивать. Будем ее пользовать, пока не подохнет. Вперед, селедкины дети!!!
Подчиняясь приказу, восемь матросов, стоящие в первом ряду, стремительно ринулись в атаку.
Если бы командир наемников сам, своими глазами не увидел, что произошло дальше, он бы никогда не поверил, что такое возможно. Яр и Марта, действуя слаженно, как какая-то чудовищная боевая машина, сделали два шага навстречу атакующим, синхронно и неуловимо быстро взмахнули мечами, а потом сразу отступили, опустив оружие. Но в результате такой короткой контратаки, занявшей по продолжительности не больше пяти ударов сердца, все восемь нападавших оказались обезглавленными. Все до единого. Ни одного из них не убили ударом в грудь. Не ранили, ударив мечом в живот или отсекши конечность. А именно убили, холодно и расчетливо, отрубив каждому голову!
Опешив от немедленного и безжалостного отпора, фенешийцы с ругательствами попятились, но тот же голос, из-за их спин, прорычал:
- Их же всего двое!! И один из них всего лишь баба!! Вперед, акулье племя!!!
Атакующие быстро перестроились и теперь всей толпой, выставив перед собой короткие абордажные копья, пошли в атаку. Яр с Мартой переглянулись, и Мдджэй стал свидетелем еще одного, никогда им не виданного доселе, способа боя. Вернее, не боя, а скорее танца. Танца, в котором двухголовое, четырехрукое, четырехногое чудовище выделывало изящные и смертоносные па мечами, даря смерть. Это было высшее искусство убийства, а не ремесло мясника воина. Каждое движение в этом танце было отточено до совершенства и несло неотвратимую гибель. Второй Отец и Первая Мать были жнецами, совершающими абсолютно одинаковые движения на поле. Только жали эти жнецы не колосья пшеницы, а колосья человеческой жизни.
Инфернальный танец-убийство Высокородных становился все быстрее, и командир наемников каким-то внутренним слухом внезапно услышал его ритм. Так ужасающе могли грохотать только потусторонние барабаны с полей мертвых Эхаби. А к ритму этих барабанов, приторно-медному запаху человеческой крови, смешанному с соленым морским воздухом, предсмертным крикам беспощадно вырезаемых фенешийцев, отчетливо начал примешиваться запах давно увядших цветов!
Нападающие, под неуловимо-быстрыми, безжалостными ударами четырех мечей таяли как утренняя роса под жаркими лучами Шу. Кто-то из них в страхе завопил:
- Морские демоны! Уход…
Но было уже безнадежно поздно. Движения боевой машины еще ускорились, а лезвие меча Марты, возникшее, словно из ниоткуда, наискось разрубив рот кричавшего, заставило его замолкнуть навсегда. Последним упало на палубу обезглавленное тело командира абордажной команды. Его отрубленная голова, подкатившись к люку, уставилась мертвыми глазами, в которых затаился предсмертный ужас, смешанный с удивлением, прямо в глаза Мдджэю.
Из ступора, в который впал командир наемников, увлеченный невиданным танцем-убийством, его вывел удар ноги Яра по люку. Одним движением стопы Второй Отец отшвырнул люк и прорычал сверху прямо в лицо Мдджэю:
- Все - наверх! Команды обеих галер - добить! Каждого второго гребца - за борт! Оставить только молодых и здоровых, но вырвать им языки! Вперед, вперед, поддонки! Пришло время отрабатывать свои дехены!
Эта пара выглядела сейчас не просто страшно, а отвратно-чарующе, если только чарующими могут выглядеть убийцы в апофеозе своей работы. Залитые чужой кровью с ног до головы, со слипшимися в кровавые сосульки волосами, источающие запах давно увядших цветов, мечами, зажатыми в руках, кончики лезвий которых до сих пор подрагивали от нетерпения продолжать свою жатву. Вид этих кончиков, на которых приплясывала сама Богиня мертвых Эхаби, буквально вышвырнул команду наемников из трюма и заставили двумя воющими от жажды убивать сворами, по канатам стремительно перелезть на галеры фенешийцев и там начать исполнять приказ хозяина. Сами же Яр и Марта, внезапно отбросив оружие, слились в объятии страстных любовников, очень давно жаждущих встречи. Они упали на еще теплые тела убитых ими людей и сплелись в любовном экстазе. Ведь только что принесенная смерть может преподнести ошеломляющее ощущение – подарить невиданной силы и остроты, достойный самих Богов оргазм, на месте, где была отнята чужая жизнь!
Когда ладья Шу целеустремленно повернула на запад, приказ Второго Отца был выполнен полностью. Предсмертные крики на галерах замолкли, выброшенная за борт часть гребцов пошла ко дну, а наемники, не потеряв при этой бойне ни одного человека, выстроились перед хозяевами. Яр и Марта к этому времени успели омыть себя забортной водой, и сидя рядом на корме судна, среди обезглавленных трупов выглядели даже какими-то умиротворенно-помолодевшими. Вставшему на одно колено перед своими нанимателями и готовому докладывать Мдджэю, Второй Отец расслабленно махнул рукой:
- Я уже понял, что мой приказ ты выполнил неукоснительно. Все золотые и серебряные побрякушки, принадлежащие командам этих кораблей - ваша премия, что конечно не исключает выплаты мной положенного вам ежемесячного вознаграждения. Однако сам груз галер не трогать. Он мне еще пригодится. Теперь о деле. Через два восхода Шу обе галеры обязаны блистать чистотой, как невеста перед брачной ночью. Твоя команда, Мдджэй должна быть разбита на две равные части и командир второй половины наемников станет капитаном другой галеры. На этой расположимся мы с хозяйкой и первая часть команды. Капитаном нашей галеры я назначаю тебя, Мдджэй. Все твои люди должны переодеться и выглядеть как фенешийские воины. Через два восхода Шу я жду обоих капитанов здесь, на этом месте, чтобы услышать, что корабли готовы к дальнейшему плаванью…

[Татьяна Ка.]

хватали швабру

Прямо-таки швабру хватали? А пылесоса не было?.. Все-таки швабра более современная вещь, нежели мир, который вы описываете.

[Татьяна Ка.]

Интересно, но от убийств начинаешь уставать... Зачем им убивать всех подряд? Они, вроде бы, хотят быть не так заметными. А по такому количеству трупов их путь проследить легче легкого.

[ASD2008]

Прямо-таки швабру хватали? А пылесоса не было?.. Все-таки швабра более современная вещь, нежели мир, который вы описываете.

Швабры на кораблях всегда были. Даже на кораблях Древнего Царства Египта...

Интересно, но от убийств начинаешь уставать... Зачем им убивать всех подряд? Они, вроде бы, хотят быть не так заметными. А по такому количеству трупов их путь проследить легче легкого.

1. ГГ убивают только когда развлекаются, или по необходимости. (понимаю, что это очень провакативное заявление, но тем не менее..)
2. После каждого убийства, если заметили - все концы в воду. Так было и в крепости, так происходило и на море.

[Татьяна Ка.]

Даже на кораблях Древнего Царства Египта...

Возможно, тогда они назывались как-то иначе. Поскольку слово - это по Вике - появилось только в 14каком-то там году.

Убийство одного-двух-трех человек прошло бы мимо. Но после них каждый раз просто горы трупов.

ГГ убивают только когда развлекаются, или по необходимости.

Пока что необходимости не видела.

[ASD2008]

Выкладывание для ознакомления глав романа "Первая раса. Хозяева" - закончено.

Всех, кто участвовал в обсуждении - благодарю.

С уважением, ASD2008

[ASD2008]

На самлибе выставлена к прочтению первая книга фэнтезийного романа "Первая раса. Хозяева" с иллюстрациями. Также выставлена глава "Пир Императора" из второй книги, чтобы читатель смог понять, что события стали развиваться совершенно не так, как предполагали Хозяева. На сцене неожиданно появились их древние враги - Второй Отец и Первая Мать Великого Дома Пикчу, которых Яр и Марта давно считали мертвыми. Возрастное ограничение +18. В главе присутствуют сцены насилия и откровенной эротики.

http://samlib.ru/w/wadim_hlystow/

Приятного чтения. Комментарии приветствуются.

Вадим Хлыстов.

[ASD2008]

Глава с условным названием "Битва магов с Хозяевами" (начало)



В центре насилующей и убивающей саму себя столицы Империи Тукан, в главном храме Бога Сешта, громадные, в три роста человека, тяжелые двери из черного эбенового дерева внезапно вздрогнули, а затем резко распахнулись, как от гневного пинка гиганта. Удар изнутри был настолько силен, что левая створка не выдержала и сорвалась со всех своих двенадцати бронзовых петель. Но в образовавшийся проем решительно шагнул не мистический исполин, а тот, кого в Империи знали как Ако – Верховного жреца Бога смерти и хаоса.
Сосредоточенный, со сведенными грозно бровями, двигающийся тяжелым, но совершенно не старческим шагом, тот, кто скрывался под маской Ако, вышел на площадку перед входом в храм, повел плечами, поправляя висящий за его спиной большой диск из голубого металла, высоко поднял свой жреческий посох, а потом со всей силой ударил его острием по каменным плитам.
И сразу, в пяти шемах от Хут-Ка, в великой пустыне Ха, над поверхностью красно-серых барханов возникло и закружилось маленькое, но очень горячее темное облако. Его вращение сначала было медленным и вроде как неохотно-ленивым. Одновременно с этим лик пытающегося взойти Шу-солнца потускнел, заволакиваясь мутной пеленой. Подождав несколько мгновений, тот, кто таился под личиной Верховного жреца, поднял голову к темному небу и внезапно, исступленно и требовательно, прокричал в пространство срывающимся речитативом три короткие фразы состоящий из одних согласных звуков, и прорычав последний слог на праязыке, не медля, ударил острием посоха о плиты во второй раз. Мгновенно отвечая на это удар, там, в пустыне, неизвестно откуда взявшись, внезапно налетел первый яростный порыв жаркого, колючего ветра, а облако, завращавшись быстрее, начало вовлекать в себя песок с барханов. С каждым мгновеньем песка затягивалось все больше и больше и вот его красные, жгучие тучи начали нещадно сечь все живое, что еще не успело предусмотрительно спрятаться в пустыне. Сейчас это была уже песчаная буря, уничтожающая своими щупальцами все, до чего могла дотянуться. В ее вое, хрипе, свисте пропали остальные звуки, а буря все разрастаясь и разрастаясь, чуть помедлив неотвратимо и целеустремленно, сея смерть на своем пути, понеслась к столице Империи Тукан. Второй Отец Великого Дома Пикчу без тени сомнения призвал и сейчас легко управлял антиподом той силы, которой в другой реальности Бог семисвечника по имени Яхве, через тысячелетия, должен был испепелить Содом и Гоморру...
С того момента, когда сорвало створку храмовой двери в храме Сешта не прошло и тысячи ударов сердца взрослого мужчины, как песчаное чудовище беспощадно ударило по Хут-Ка. Оно с корнем, как обычную сорную траву, вырывало деревья в садах и на берегах Геона, сбрасывало с пьедесталов многотонные скульптуры, валило как деревянные, игрушечные кубики, величественные гранитные пилоны. Глиняные хижины бедноты пошли трещинами и многие, не выдержав напора песка в воздухе, стали разрушаться как карточные домики. Люди и животные начали задыхаться. Перестало хватать самого воздуха. Он как будто поднялся вверх, захваченный бурей и не собирался возвращаться. Вместо него везде появилась красно-бурая мгла, которой совершенно невозможно было дышать. Мелкая песчаная пыль, проникала в уши, глаза, нос и легкие жителей столицы. Поток сухого воздуха немедленно воспалял кожу и вызывал мучительную жажду, а каждая песчинка, коснувшаяся кожи, производила впечатление огненной. Но самым страшным в этой призванной буре было то, что она не просто тысячами убивала задыхающихся людей, а высасывала из них в себя столповую искру жизни, стремясь в первую очередь жадно выпить из умирающих самые отвратительные способности, мерзкие умения, циничный жизненный опыт, самые черные чувства. С каждой уходящей на покрытые тюльпанами поля Эхаби душой, буря становилась сильней, смышленей, опасно не предсказуемой как бывалый убийца. Она, все увеличивая и увеличивая свою скорость, превратившись сейчас в ураган, начинала жить полновесной жизнью чрезвычайно опытного человеконенавистника и преступника, который видит смысл своего существования только в разрушении, насилии и смерти!
В центре, теперь урагана, в его «глазе», на верхней ступени лестницы главного храма Бога Сешта, Второй Отец Великого Дома Пикчу, все еще пребывающий в облике Верховного жреца, с остервенением третий раз ударил концом посоха о каменную плиту. Подчиняясь его приказу, рукотворный ураган приподнялся над полуразрушенным городом, обернулся двумя громадными, разумными смерчами, которые порыскав своими «хоботами» у основания, целеустремленно ринулись к своей основной цели. Они неслись убивать Первую Мать и Второго Отца Великого Дома Ибер!!

Марта, как только всем своим существом услышала первые слоги страшного речитатива праязыка, на котором Невр призвал силу, способную не только разрушать целые города, а уничтожать саму суть любого разумного существа, его бессмертную душу, бросила клич своему мужу – Второму Отцу Великого Дома Ибер. Нет и не будет на человеческом языке описания этого призыва, как невозможно описать способ общения настоящего Отца Сына Плотника со своими ангелами. Она попросту позвала на всех уровнях бытия, потом взмахом ресниц открыла Тропу из сада Императора, сделала шаг по ней, и тут же вышла из светящейся арки в двух тысячах имперских локтей от Главного храма Бога Сешта. Но вышла она уже в своем истинном обличие. Там ее уже ждал Яр, также принявший свой настоящий образ – Второго Отца Великого Дома Ибер. Этим двоим был брошен смертельный вызов. И они его приняли. Они знали, что именно в этот момент смерть ищет их и поэтому все другое сейчас стало не важным. Их планы в отношении Императора и будущего Терры. Их не рожденные потомки и запертые развилки Тропы в другие миры, через которые они никак не могли пройти. Ничем не передаваемая грусть по медленному угасанию и память о былом величии. Вожак чужой стаи, в прошлый раз ушедший от их безжалостного гнева, снова обнажил клыки, собрав новую свору. Настало время и им обнажить свои. Все стало простым и черно-белым. Только возглавляемая ими стая имела право на жизнь, а другая – нет.
Однако их противник успел все же ударить первым! Два рукотворных смерча наконец нашли свою цель и двумя исполинскими копьями метнулись с неба на жертву.
Фигуры Второго Отца и Первой Матери немедленно, и казалось бесповоротно, исчезли под покрывалом клубящегося мрака, из которого вниз били ослепительно-яростные молнии. А мгла все прибывала и прибывала. Ее бешено кружащиеся волны неотвратимо накатывали на площадку, где на расстоянии вытянутой руки друг от друга, стояли мужской и женский силуэты. Но затем, в какой-то миг, облако темноты внезапно приподнялось и на том месте, где находились Яр и Марта возникли два светящихся кокона, облепленные клочьями воющего мрака. Они очень долго, блистающими шарами, то сжимаясь, то разбухая, мерились силой с все обволакивающей их чернотой разрушения. А когда это противостояние дошло до своей кульминации, коконы задрожали, пошли рябью, вдруг слились, превратившись в сияющую полусферу, и та с грохотом взорвалась, будто вспыхнул чудовищный вулкан! Первая Мать и Второй Отец Великого Дома Ибер ответили ударом на удар! В небе над ними возникло гигантское вращающееся огненное колесо, которое своим чрезвычайно острым пылающим ободом стало кромсать атакующую мглу, не подпуская ее к своим создателям!
В наступившей внезапно пронзительной тишине Яр угрюмо огляделся. Окружающие строения осели, оплыли как восковые свечи. Те деревья, которые не были прежде вырваны с корнем, сейчас тихо рассыпались серым пеплом. А плиты площади, на которых он стоял со своей спутницей, за исключением ровно очерченного круга, непостижимым образом сплавились в одну однородную массу, быстро превращавшуюся в такой же пепел, как и деревья. Яр гневно, совсем по-звериному зарычал и в его руках прямо из неоткуда возникли два меча. Он резко вскинул их вверх, а затем бросил в пространство пронзительный клич-призыв ко всем подчиненным чистым кланам. Второй Отец – главный охранитель Великого Дома Ибер со всех концов двух миров призвал на смертельное сражение своих воинов!
Марта за его спиной устало перевела дух, тоже огляделась, а затем неожиданно потерлась щекой о плечо своего спутника и тихо, совсем по-домашнему, проговорила:
- Сегодня прекрасный день для смерти, муж мой…
Яр посмотрел на нее искоса, а затем улыбнулся, как можно улыбаться только очень близкой женщине, с которой прожил вместе целую вечность:
- Ты как всегда права, драгоцейнишая. Ныне отличный день дарить смерть или умереть.
Потом осторожно отстранился, и не оглядываясь, едва касаясь земли, понесся вперед. В руках у Марты тоже возникли два меча и она, отстав на три шага, двинулась вслед за своим мужем – защитником, прикрывая ему спину. Они неслись сражаться во всем величии своей расы, Хозяев всех миров связанных Тропой, и под их редкими шагами, теперь не скрытыми личинами, стонала и дрожала земля.
Он на три головы выше самого высокого мужчины Терры и с идеальным телом атлета. Два громадных крыла за его спиной, сотканные из серебристого тумана, казалось, одновременно находились и в этой реальности, и в какой-то другой. Белые, волнистые волосы водопадом развивались за головой, а из-под большого лба мыслителя и философа, сейчас светясь холодной яростью, смотрели на мир миндалевидные, с разрезом до висков золотистые глаза, с вертикальными, черными зрачками.
Она, на две головы его ниже, с совершенным телом юной женщины. Огромные крылья за ее плечами, в отличие от крыльев Второго Отца, грозно трепетали двумя темно-муаровыми облаками. Красота и формы ее разгневанного лица были идеальны. Но главными, конечно являлись постоянно меняющиеся, то разноцветные, то абсолютно черные, вытянутые до висков глаза, полные коварства и изначальной лжи - величайшего и несокрушимейшего оружия Первой Матери Великого Дома Ибер. Бояться именно их взгляда заклинали разумных существ во всех мирах связанных с Тропой.
Эти двое все разрушающим потоком мчали на кровавую, бескомпромиссную битву, а за их спинами одна за другой, прямо в воздухе вспыхивали призрачные арки, из которых выпрыгивали ожившие кошмары из горячечно-бредовых снов людей. Подчиненные кланы, услышав клич своего вождя, немедленно явились ему на помощь. Великий Дом Ибер принял вызов Второго Отца Дома Пикчу. И горе сегодня побежденным…

Едва увидев, что сияющее колесо из огня, созданное Яром и Мартой, коснулось рукотворного мрака, и его противники отразили нападение, Невр в четвертый раз ударил концом своего посоха по плитам лестницы Главного храма Сешта, призывая к себе всех человеческих магов Империи, находящихся по его приказу сейчас в столице. Потом быстро спустился по лестнице и, все ускоряя и ускоряя шаг, побежал навстречу своим извечным врагам. Он знал, что позванные маги сейчас появляются за его спиной и спешат за своим предводителем. Спустя несколько мгновений он уже несся вперед, паря над землей, а за ним, навстречу смерти или победе так же мчали в битву те, кто знал его как своего учителя!
Два несущихся отряда, излучающие взаимную ненависть, встречными валами столкнулись на главной площади полуразрушенной столицы Империи и одновременно, сходу, ударили каждый по своему противнику! Бордово-красная магия кланов Дома Ибер вгрызлась в фиолетовую волшбу человеческих колдунов, ужасающие речитативы на праязыке Яра, Марты и Невра свились в немыслимый клубок из хаоса, взаимно уничтожая друг друга и поднимаясь оранжевым облаком в небо, где колесо, сотканное из пламени, продолжало бороться с мраком. Одна сила встретила равную ей по мощи другую силу! Там, в небе, они замерли в смертельном противоборстве, а на главной площади столицы Тукана, отдав всю магию для небесного сражения, остались стоять две обычные стаи из особей разных рас, люто ненавидящих друг друга. Неспособность пользоваться волшбой была для них равносильна невозможности пить каждый день маковое молоко навсегда пристрастившемуся к этому зелью человека. За исключением Хозяев, человеческие маги и воины кланов Великого Дома Ибер, как и этот безнадежно зависимый больной, мгновенно стали терять все то, что давало им возможность оставаться мыслящими существами и держать свои инстинкты под контролем разума. Они превращались в животных.
Поэтому, если бы по какой-то немыслимой случайности, на столичной площади сейчас очутился сторонний наблюдатель, то он всеми фибрами своей души ощутил бы, что здесь встретились самые опытные, самые хитрые, самые безжалостные хищники. Хищники из мира, который давно умер, и мира могущего скоро войти в полосу своего расцвета. Все они, быстро и неотвратимо, под влиянием животной ненависти, стирали ту тонкую грань, что делает разумное существо – разумным. Одни твари горящими глазами начинали всматриваться в других тварей, ища на теле у врага уязвимые точки.
Кровь, черная как смола и красная как остывающая лава, толчками била в их жилах, посылая порция за порцией в мозг ужасные коктейли из гормонов, заставляя его пробуждать спящие за ненадобностью тысячи лет участки. От избытка новых ощущений, ничем неконтролируемой силы обе своры начали скалиться и подвывать. И случилось неизбежное. Последний проблеск разума исчез в их глазах. Одна стая всей своей мощью встала против другой стаи! Свора одних хищников, против своры других хищников! И выжить могла только одна. Третьего не было дано. Здесь и сейчас должна была состояться смертельная схватка за вершину в пищевой цепочке. Стремительно и бесповоротно у обеих стай начал работать инстинкт продолжения рода, подавляя собой инстинкт страха смерти, когда надо убивать, чтобы твоим детенышам хватило пищи, и они могли просто жить. Ярость, красная как кровь и сладкая как печень врага, танцевала смертельный танец, сметая все барьеры и ограничители, которые накладывает сознание на тело, на мораль, на все тонкое, что отделяет существо разумное от зверя. Твари из обеих свор всем своим существом теперь чуяли, что их биологический вид встал против чужого биологического вида. Они были из разных эпох. У них все было разное. Они рождались на других континентах. Их предкам светило разное солнце. Их пращуры дышали разным воздухом, они выходили из утроб своих матерей под разным небом, и под другими созвездиями. Даже горы, которые видели зарождение одного вида, теперь стерлись в пыль и были совершенно незнакомы другому виду. И поэтому у противостоящей стаи не было право на жизнь, на солнце, пищу и воду.
Древние как мир твари встретились с самым страшным и опасным хищником, который когда-либо появлялся на Терре в новой эпохе. Встретились с кошмаром всего, что имело и имеет горячую красную кровь. Бесхвостым хезуром, умеющим ставить на грань уничтожения целые виды, только потому, что он, этот хезур-уничтожитель, желает набить свое брюхо. Предки этого хезура, из-за простого желания жрать досыта, не задумываясь, походя, извели под корень параллельную им разумную ветвь человечества, которую когда-нибудь, в другом мире, назовут неандертальцами. Перед озверевшими бойцами кланов Великого Дома Ибер стояла свора хищников под названием - Голодные Человеческие Охотники, у которых грозили убить детенышей и которые были готовы немедленно покончить еще с одним конкурирующим видом существ, мешавших принести к их костру кусок жирного мяса и кость, полную сладкого мозга. А возглавлял эту стаю ужасный монстр - отступник, предатель своей расы – Второй Отец Великого Дома Пикчу!
У своры бывших людей, под наплывом древних гормонов, как и у их противников, зрение приобрело чрезвычайную объемность и детальность. Они теперь временно могли видеть все, что происходит у них за спиной, не поворачивая головы. Окружающие их предметы и существа вокруг стали отличны своей формой. Даже цвета и запахи стали иными. У них появилось множество оттенков и нюансов. Слух стал настолько избирательным, что сейчас стая людей-охотников могла по желанию слышать только то, что могло представлять опасность, а способность ощущать чужие эмоции вплотную приблизилась к телепатии. Они, как и хищники другого вида, могли в этот миг закрытыми глазами до мельчайших деталей отследить положение каждого во враждебной и своей стае. Те и другие могли предвидеть, кто куда двинется, в случае начала схватки. Мозг каждой особи в обеих сворах с немыслимой скоростью прорабатывал различные варианты убийства своих врагов. И все это делалось не на уровне сознания, а просто приходило понимание как надо действовать.
Людская стая, руководствуясь только инстинктом, начала сбиваться позади вожака, помещая его прямо напротив Яра и Марты, возглавляющих свою стаю. И им, конечно, как самый сильный и опытный, стал Невр. Своре бесхвостых хезуров было совершенно безразлично, что он принадлежит другой расе. Главное, что мнимый главный маг Империи здесь и сейчас на их стороне. Они это прекрасно чувствовали своим звериным чутьем. Второй Отец Великого Дома Пикчу как данность принял решение подчинившейся ему своры Голодных Охотников. Он, подвывая от ненависти, решительно сбросил с себя личину человека, как надоевшую одежду и предстал в своем настоящем образе. Низкорослый, плотно сбитый, с чрезвычайно широкими плечами, заросший с ног до головы черной, короткой, блестящей шерстью. С крыльями за плечами, похожими на крылья чудовищного нетопыря, только сотканные почему-то из мутно-зеленой, похожей на болотную воду взвеси, непонятным образом держащейся в воздухе. На его лице, покрытом ужасными, еле зажившими шрамами, зелеными изумрудами без зрачков, светились узкие, с разрезом до висков глаза без малейшего проблеска жалости. Он потряс своим посохом и тот, как и его хозяин также принял свой настоящий вид. Теперь это была громадная, двулезвийная секира, готовая сеять смерть. Беспощадную и лютую.
Невр небрежным движением плеч двинул большой металлический диск, висящий у него за плечами, и в левой руке у него оказался несокрушимый, отполированный до зеркального блеска щит, в центре которого была помещена голова Первой Матери Великого Дома Пикчу. Глаза на этой, отрубленной в какой-то страшной битве, еще в далекие времена, голове внезапно широко раскрылись, сверкнув разноцветием бирюзы и оникса. Ярко алые губы приоткрылись в кривой усмешке, и она прошипела Марте, стоящей с обнаженными мечами сбоку и сзади от Яра:
- Здравствуй, сестра. Вот и пришлось опять свидеться, после того как ты меня убила в прошлый раз. Не ожидала, а?!
Однако ответить Первая Мать Великого Дома Ибер не успела.
Один из магов, от переполнявшей его ярости, сломал свой посох, обоими его обломанными концами резко провел себе по щекам и на них появились алые капли. Маг отбросил обломки посоха, медленно провел по надрезам пальцами рук, поднес их к носу и трепещущими от наслаждения ноздрями вдохнул запах собственной крови. После этого, застыв на мгновенье, вдруг задрал голову к небу, протяжно и страшно завыл, требуя от Невра, вожака, немедленно вести стаю вперед. Убивать!! Запах его крови плетью хлестнул по обонянию обеих свор, превратился в нестерпимое бешенство, которое уже невозможно было сдерживать. Стая бесхвостых обезьян, вся переполненная сладким чувством вседозволенности, прыгнула сразу, с места, вперед. Она прыгнула ОХОТИТЬСЯ! Чужая свора, не медля ни мгновенья, ринулась им навстречу!!
Яр, Марта и Невр сразу оказались в самом центре схватки двух стай, среди клубка рычащих, воющих тел, который начал быстро распадаться на индивидуальные бои и растаскивать Хозяев друг от друга. Вой, хрипы, рычание и стоны. Пыльный запах увядших цветов, мускуса, алой и черной крови, едкого пота, вывалившихся внутренностей и испражнений…