Радио (небольшой рассказ)

[Александр Привалов]

После обеда становится тихо. Вновь отдаленное эхо. Блуждаясь, окутываешься в полудреме после завершения трудового дня. И вдруг слышишь шум. Тихий, сменяется грозным, вновь перекатывается на тихий, а потом звонкий, а потом все разом. Сомнения. Наскоро идешь и видишь, что не закрыл дверь. И не выключил радио. Шла какая-то передача. Бурно обсуждалась ситуация на мировом рынке. Я стал прислушиваться, затем, поняв суть проблемы, отдалился и прикрыл дверь. Радостное журчание вперемешку с хохотом и со спорными возгласами продолжали издаваться из этого устройства, наполненного передатчиками и приемниками, микросхемами в пластмассовом корпусе, соединенном с дисплеем, с изображением играющей радиостанции.
Я отошел и лег на прежнее место. Возгласы телепередачи отдалились и оставили меня наедине с собой. Становясь окутанным, становишься принятым. Тема радиопередачи поменялась, отдавая место музыке и глинобистким случаям из новостей. Все это я пропустил мимо ушей.
Шел дождь. Окутанный туман заполонил деревню, проникая до самых потаенных мест души. Перемол овса прошел удачно, и теперь я лег. Наслаждаясь ветреным сном, я забылся. Вдруг опять послышался шорох. Я вспомнил, что это радио. Оно и не отключалось все это время. Вновь споры, наполненные изящными словечками, заостренной интонацией, скрытой мимикой, которой не видно из-за передачи одних только звуковых сигналов. Я прислушивался. Это заслуживало моего внимания. Выжимаясь из-под ног, я сосредотачивался. Говорили о разработках нового процессора, который будет работать от пыли, хаотично движущейся по пространству. Просто немыслимо! Я, как недалекий фермер, которому не близко понятие каких-то научно-замудренных слов, непонимающий определенных тонкостей в современных сочетаниях, но ясно разбирающийся в явлениях и сферах технических, тех, которые окружают тебя повседневно, не понимаю, как такое было возможно! Из пыли! Да это же, как пить дать! Просто, но не просто. Пойди-ка, сделай! Не братцы, тут головой надо думать, причем тщательно, рассчитать формулы, тригонометрию вывести, калибровку сделать, чтобы без погрешностей, графики там добавить, модель вывести анимационную, производные, симплекс метод этот! В общем, все надо! Так что, что уже шум, эфир засорять! Но вы мне нравитесь, и передача ваша нравится тоже, сколько в ней насыщенности, яркости, многогранности что ли, все такими пестрыми картинками рисуется, все перемещается. Калейдоскоп такой. В общем нравится! И как они выражаются, какие обороты используют, как речь свою меняют, и так это выглядит, как будто у них все уже давно заучено, все пройдено, да нет, все да не все, все это есть некая импровизация, ничего они не знают заранее, так что так и “цветно” получается. Я прилег и уснул. А передача все шла. А как проснулся, так и вспомнил обрывки фраз! Все в мозг мой во время сна записалось. Я как будто бы приобщился к этому. Участником стался. Ждал на следующий день все их передачи. Голоса-то главное разные. Один такой басистый, на коровье мычание похож, как будто в поле траву жует, да и вправду все что-то выплевывал посреди обсуждения. Другой еще есть, такой выразительный, грациозный, все бы в округе заворожил своим голосом. Такими интонациями можно и с каждым человеком на земле договориться, с самыми нежелательными, самыми неуступчивыми, да и так, что на поводу пойдут, все бы этого голоса стали слушаться, как по волшебству. Ох, уж эти мне голоса! Еще там трое есть, один писклявый такой, редко себя в разговор вливает. Все ему эти два не дают. Но он как бы такую яркость и создает, потому, как ему дадут слово, так и все запомнят, всех в онемение введет. Я его ярким назвал. Второй такой бунтующий, такой несогласный с другими, пусть и у других мнения разные, он и свою точку зрения создаст, отличную от предыдущих. Его я ушлым назвал. И третий такой, вообще, как бы не присутствующий. Бывает и по передачам молчит. Скажет, раз что-то, да и заткнется. Все поддакивает только. “Угу”. А как скажет, так и удовлетвориться, мол, выполнил я свою миссию. И ничего больше ему не надо. Я его мелкокалиберным назвал. Так эти все голоса такую партию инструментов создают вокруг себя. Басовый такой низкий, цепляющий, такой подстегивающий, как басс-гитара. Выразительный это как основная такая главная партия. Яркий это как рифф после припева, завораживающий, уносящий, наполненный. Ушлый это как ударные, весь громкий, расталкивающий, так и бьет, а мелкокалиберный как звуки, которые при записи были, они как будто не планировались, но не стерлись. Это как на концертах звуки отдельные, как упавшая сзади балка. Все так мне и представлялось.
С каждым разом, передачи шли все громче и громче. Темы все были острее и острее. И так что даже они вытесняли другие передачи, так у них обсуждения заходили, что хоть отдельную станцию создавай. Бывает до того окутывали меня эти передачи, что я в разговорах с коллегами или родными отвечаю им фразами из передач. И сам удивляюсь после сказанного. Эта передача стала для меня как приемом пищи, насыщением, что ни один день больше без нее невозможен, стала как биологической потребностью, как отдельным органом в моем ржавом теле. Так они меня заполонили. Так вторглись в мою жизнь, что ни одно действие, ни один толчок, ни один дырявый карман не мог обходиться без мысли, без маленькой интонации, обрывка слова, шипения, пыхтения, что доводилось даже до осязания. Все тело как будто стало хрупким, мозг был до того загажен этой передачей, до того нейроны были обставлены клееными бумажками из этой передачи, до того каналы передачи информации были забиты импульсами этих голосов, что я этого не мог уже выносить. И во время очередного сеанса питания я просто решил оборвать канал. Я поднялся с дивана сквозь себя и как можно быстрее, как можно чаще и громче ступая по половицам, я пошел туда оттуда раздавались голоса, ступая как можно выразительнее, как можно кратче и четче, чтобы испугать их, чтобы они как вкопанные встали, от испуга, и тогда я вошел в ограду. Они стояли впятером.

[Вишня]

Не знаю, каким будет мнение знающих людей. Я немного запуталась в тексте, так как Вы иногда уточняете, что делает главный герой, а иногда нет.
Допустим

Наскоро идешь и видишь, что не закрыл дверь... затем, отдалился и прикрыл дверь.

Я отошел и лег на прежнее место.

Читатель не знает этого "прежнего места", было бы лучше написать что ГГ лёг на кровать.

Перемол овса прошел удачно, и теперь я лег.

То есть речь идёт о том, что ГГ покушал и ему, неужели удалось прилечь. Считаю, это можно было бы добавить абзацем ранее без повторного упоминания.

Я прилег и уснул.

Лично мне казалось что ГГ просто лежал и размышлял в полудрёме, ну или лежал и размышлял. А он оказывается в какой-то момент встал с кровати, после чего лёг.
Ещё иногда встречаются повторения слов