Пустышка, рассказ, НФ, 16.6К

[Maxfactor]

Пустышка.

Федор вставил сетевую карту в компьютер, подключил кабель и щелкнул выключателем. По экрану побежали буквы, загрузилась операционная система. Федор поправил очки, попинговал сервер – связь есть. Все работает.
Не успел он собрать инструменты, как зазвонил телефон на столе бухгалтера.
- Федюня! – сладко запела секретарша. – Зайди к Сергей Сергеичу! Срочно, пожалуйста!
Директор ждал в приемной. Его вечно недовольное лицо хмурилось, глаза сурово смотрели исподлобья. Говорят, он когда-то работал в милиции, да так и не смог отвертеться от обвинения во взятке…
На столе завывал приемник. «Никто не знает моих проблем, кроме Бога…» Смазливая секретарша уткнулась в монитор и чему-то ехидно улыбалась. Возле двери скучал охранник – мордоворот с красным, лишенным интеллекта лицом. Нет, не лицом. Харей.
- Ты уволен, - коротко бросил директор Федюне. – Расчет получишь завтра. Премию я с тебя вычту.
Федор отступил на шаг.
- Да как же так, Сергей Сергеич! За что?
- У тебя две сетевых карты сгорело за два дня, раздолбай! Одни убытки приносишь!
- Я же говорил: компьютеры нужно заземлять! Просил же провод! – в отчаянии крикнул Федор.
- С проводом и дурак сделает. А ты без провода мне сделай! Я тебе бабло не рожаю!
На Федора что-то нашло. Все помутилось перед глазами. Он вдохнул побольше воздуха и крикнул:
- Это Вы – дурак! Вы - кретин и тиран! Вы не понимаете, как надо делать!
Сергей Сергеич посмотрел на секретаршу и спокойно сказал:
- Запиши Федюне штраф в размере расчета. И скажи охране, чтобы его больше не пропускали.
Федор похолодел:
- Как… штраф…
Начальник ухмыльнулся:
- А вот так. Все! Свободен, дружок.
Федор сжал кулаки, но не успел двинуться с места: тренированный охранник, бывший вертухай на «зоне», мгновенно подсек его. Федюня растянулся на полу. Слезы полились по щекам, он бухнулся на колени.
- Сергей… Сергеич… как же так… - всхлипывал Федюня. - Меня… на улицу… выгонят! Ну хоть зарплатууу! Ну… даааайте! Ну, простииите дурака…
Он пополз на коленях, обхватил ногу начальника, словно крепостной крестьянин умолял барина простить недоимку. Радио никто не выключил. «Кто построит нам рай на Земле» - заливалась соловьем какая-то певица.
Директор скривился и прошипел:
- Вон отсюда, урод. Петух, лох педальный! Под шконкой твое место!
Охранник схватил Федора за шкирку. Затрещал воротник. Федюня вылетел на улицу, прямо в лужу, под моросящий октябрьский дождь. Рюкзак с инструментами шлепнулся рядом.
Размазывая кулаком слезы, Федор побежал обратно к директору. Охранник встал непоколебимой скалой на его пути:
- Тебе что сказали, сученыш? Вон, падла, пока не урыл!
Федор не помнил, как дошел домой. Он не чувствовал ледяной воды, стекавшей за воротник. Только бы не попасться на глаза хозяйке! Увы. Она встретила его прямо в коридоре, загородив тщедушным телом дверь. Наверное, специально поджидала. И почему жизнь так несправедлива: почему именно у нее, а не у Федюни собственная трехкомнатная квартира?
- Когда зарплата? – визгливо спросила хозяйка, алчно сверкая глазами. – Два месяца ни копушки мне не принес!
- Никогда, - прошептал несчастный Федюня. – Меня уволили.
- Собирай вещи и выметайся. Сегодня же чтобы тебя здесь не было!
- Но, может…
- Никаких может. Я нашла нового постояльца!
- Сжальтесь! Я же человек! А Вы меня, как… хомячка!
Хозяйка захохотала, словно водила гвоздем по фарфоровой тарелке:
- Ты не человек! Человек должен приносить деньги!
Федор побежал к двери.
- Не заберешь вещи, я их выброшу. Завтра же! – крикнула в спину хозяйка.
- Мне они не нужны. Я покончу с собой. Зачем мне эта жизнь? – зарыдал Федюня и выскочил на лестницу.
- Вали, вали! Одним трутнем на свете меньше будет! Насчет вещей – я предупредила!
Хозяйка вытащила на площадку коробку с кассетами. Федюня увидел, как его сокровище рухнуло на пол и разлетелось по керамическим плиткам. Он вылетел на улицу и побрел, ежась от холода, мимо кричащих витрин. Желудок сводили голодные спазмы. Федюня зашел в кафе с вывеской «вкусно и недорого» и долго вдыхал ароматы борща, жареного картофеля и апельсинового сока. Наконец, весь красный от стыда, он решился:
- Покормите меня… бесплатно… пожалуйста…
- Вали отсюда, бомжара! – заверещала дородная кассирша. – Только и ждешь, чего стащить! Саня, выстави его!
«Я знал одну женщину, она всегда выходила в окно…» - надрывались колонки под потолком.
Федюня пулей вылетел за дверь. Свернул во двор, вошел в подъезд единственного в городе пятнадцатиэтажного дома и вызвал лифт.
Металлическая дверь на крышу была открыта. Сорванный замок валялся рядом. Федюня, хлюпая промокшими ботинками, подошел к самому краю кровли. Забрался на парапет и тут же забыл о ледяном дожде, словно завороженный открывшейся картиной. У самых ног разноцветными огнями переливался весь город.
Центральная улица зеленой цепочкой фонарей уходила едва ли не к горизонту, разноцветные сполохи витрин сливались в сплошную мешанину. Чуть сбоку, на железной дороге, дрожал прожектор локомотива. Вдали мельтешили огни частного сектора. И где-то, казалось, совсем рядом алели три буквы на здании развлекательного центра: «МИР».
- Красиво? Это не твое, - сказал кто-то рядом.
Федюня обернулся и увидел мальчугана лет семи в черном строгом костюме, абсолютно сухом, несмотря на погоду. Голубые наивные глаза невинно смотрели из-под мохнатых бровей. Над верхней губой белел едва заметный пушок.
- Ты кто? – удивленно спросил Федюня.
- Ангел Смерти. Пришел помочь тебе… уйти, - сказал мальчик. – Все равно ты пустышка.
- Как это?
- Ну, можешь назвать хотя бы одно доброе дело в твоей жизни?
- Ну… я списывать в школе давал, и в универе делал контрольные всей группе.
- Разве ж это доброе дело? – вздохнул ангел. – Знаний-то ни у кого не прибавилось. Только отметки. А сейчас я покажу тебе один из вариантов твоего будущего.
Федюня увидел заросшего, грязного бомжа в засаленной одежде. Он мучительно стонал, пытаясь приподняться на изломанных, неестественно вывернутых руках. На землю капало что-то темное.
Над бомжом стояли два бугая в спортивных костюмах.
- Что ж мы, так и бросим его здесь? – спросил первый, поменьше. Очевидно, его душа еще не покрылась черной коростой равнодушия и жестокости.
- А ты предлагаешь везти его в больницу? Сдохнет, никто плакать не будет. Зато пришлым наука. Впредь не будут побираться на нашем участке…
Видение исчезло. Федюня спросил:
- Какой же другой вариант моего… будущего?
Ангел жестом указал на сверкающую бездну под ногами.
- Пойми, тебе здесь ничего не светит. У тебя нет нужных качеств. В любом случае плодами твоего труда воспользуются другие.
- Неужели я такая тряпка? – в отчаянии воскликнул Федюня.
- Если бы тряпка… И тряпки находят себя, а ты – нет. Вспомни твою стычку с начальником: там, где надо бы… подлизнуть, ты начал артачиться. А там, где надо проявить твердость – пресмыкаться.
- Но, может, мне удастся жениться, и мой сын станет…
Не изменив ни на йоту невинное выражение лица, ангел пристально посмотрел на Федюню:
- Чем ты занимался в университете?
- Учился. Я закончил его с красным дипломом, - не без гордости сказал Федюня.
- То-то и оно. В это время другие кадрили девушек, бегали по дискотекам. И здесь тебе ничего не светит, пустоцвет.
- Может, уехать за океан?
- Сначала доберись туда, - ехидно сказал ангел. – Ты не обладаешь главным талантом – умением делать деньги.
Раздались чьи-то шаги. Федор не успел обернуться. Он ощутил толчок в спину и полетел в пропасть. «И когда я пал к твоим ногам, твои слезы заливали меня, словно холодный осенний дождь…»

Представительский робот-автомобиль остановился у неказистого здания паспортного стола. Автоматически открылась дверь. Высокий худощавый мужчина в дорогом костюме выбрался в приятную прохладу летнего утра и открыл массивную деревянную дверь с исцарапанными стеклами. Он пересек фойе и постучал в стойку, разделявшую людей на две категории: персонал и посетителей.
- Что нужно? – неприветливо спросила женщина с усталыми, густо подведенными тушью глазами.
- Я ищу Федора Николаевича Андреева. Я посылал запрос в миграционную службу, он был зарегистрирован в Вашем участке. Мне пришло подтверждение.
- Что Вы тогда хотите от меня?
- Адрес его последнего проживания. В ответе указано, что Федора выписали. Может быть, у Вас есть сведения, куда? Мне это очень важно.
Неожиданно женщина улыбнулась:
- Журналистское расследование? Я люблю детективы, товарищ… или, может быть, господин…
- Мистер Аллен Джонстон. На самом деле я хочу восстановить справедливость.
- Давайте попробуем, - женщина потыкала пальцем в клавиатуру компьютера. – Нет такого. Наверное, это было давно.
- Больше двадцати лет назад, - сказал Джонстон.
- Тогда понятно. Сейчас посмотрю в картотеке.
Через несколько минут женщина вернулась.
- Федор был прописан в квартире отца. Выписан в связи со сменой собственника жилья. Куда? Никуда. Бомж. В те времена такое часто бывало. А Вы сходите по старому адресу. Может, новые владельцы что-то знают? Пошлите запрос в ЗАГС.
- Уже. Мне ответили, что архив сгорел во время пожара лет пятнадцать назад.
- Да, кому-то надо было замести следы безобразия, - устало улыбнулась женщина.
- Большое спасибо, - сказал Джонстон и вышел на улицу. Сел в робомобиль и назвал адрес. Запели электромоторы, машина выехала на проспект и покатила среди безвкусных витрин и рекламных плакатов…
Из-за стальной двери прорычал недовольный мужской голос:
- Что надо?
- Я ищу Федора или Николая Андреева.
- Нет здесь таких и никогда не было! Проваливай отсюда!
- Были! – резко сказал Джонстон. – Это старые владельцы квартиры!
Дверь отворилась. На пороге стоял крепкий мужчина в спортивном костюме. Поросячьи глазки обшарили Джонстона с ног до головы.
- Вот теперь припоминаю, - ухмыльнулся он. - Этот шлимазл подписал квартиру за ящик водяры. Трубы у него горели. Потом его нашли замерзшим в канаве. Сынок-то ездил в командировку, в столицу.
- Где он сейчас? Куда уехал? – быстро спросил Джонстон.
- Понятия не имею. Я тебе что, адресное бюро?
- Может быть, Вы подскажете, где он работал?
- На бывшего мента вкалывал. Тот на взятках попался, и пришлось ему податься в бизнес. Деньги отмывать. Только сейчас он в столице, ворочает оборонными заказами. Высоко поднялся наш Сергей Сергеич Акинфеев. Знает, падла, кому лизать…
С кухни донесся смешливый женский голос:
- Федюня работал у нас сисадмином. Он накосячил и Серж его выставил. Федюня чуть ли не ноги ему целовал. Такой спектакль устроил. Мы потом ржали всем офисом. Охрана его, как щенка, вышвырнула. За шкирку, прямо в лужу, хи-хи. Я до сих пор забыть не могу. На его место Сергей Сергеич племянника притащил. Дуб дубом, но… свой.
- Жанна! Сколько раз говорил, не лезь в мужские разговоры! – зарычал мужчина.
- Стоп! – властно сказал Джонстон. – Жанна, что дальше случилось с Федором?
- Да кто ж знает, что с ним случилось? Исчез он. Прописки у него не было, родственников тоже. У нас работал без оформления. Снимал комнатушку… Зайдите к хозяйке квартиры, может, она что-то знает. Я черкну адресок.
Мужчина вышел на кухню и тут же вернулся с желтым листком бумаги.
- Спасибо, - сказал Джонстон и вызвал лифт. Вышел из подъезда, дверь робокара гостеприимно распахнулась. Джонстон продиктовал адрес…
Через несколько кварталов машина остановилась возле пятиэтажного дома из белого кирпича. Джонстон поднялся по лестнице, постучал в деревянную дверь. Нет ответа. Тогда он нашел закрашенную коричневой краской кнопку звонка и несколько раз надавил ее.
- Кто там? – спросил визгливый женский голос.
- Я ищу Федора Андреева.
- Нет здесь таких! – резко ответила женщина за дверью. – Проваливай!
- Я дам Вам денег.
Щелкнул замок, дверь моментально открылась. Пожилая дама с вытянутым, словно у породистой лошади, лицом важно подбоченилась, опершись о косяк. Алчные глаза смотрели поверх круглых очков. Унизанные золотыми перстнями пальцы теребили оборку вышитого орнаментом халата.
- Ты точно деньги дашь?
Джонстон вытащил из бумажника купюру и помахал перед носом женщины.
- Если скажете правду. Всю правду.
- А что здесь скрывать? Сдох Федор, освободил место для хороших людей. Сиганул с крыши. Меня тогда в милицию таскали… Только зачем он Вам? Никчемный был человек. Я ожерелье купить хотела, золотое, а он два месяца за квартиру не платил. Я его и выставила, другого квартиранта нашла. Потом мы с Мишей поженились. Он человек обязательный. Я нашла свое семейное счастье.
- Никаких вещей не осталось?
- Как Федор… ну… того, Миша сразу все его шмотки собрал и на мусорку вынес. Да там было-то: кассеты, магнитофон старый, книжки, да тетрадки с какой-то писаниной.
- Посмотрите, пожалуйста, его записи. Может, что сохранилось?
- Я разве неясно выразилась? Миша вынес все. Зачем нам лишний хлам?
На ум пришел детский стишок. Джонстон свернул купюру трубочкой, сунул ее женщине в карман халата и продекламировал:
- Могла бы стать ты богачом, а осталась ни при чем!
Джонстон спустился по лестнице, сел в робокар и приказал:
- На кладбище!
Через двадцать минут машина остановилась рядом открытыми ажурными воротами.
Пожилой мужчина со следами алкоголизма на лице ковырялся в клумбе. Джонстон, ни на что особенно не надеясь, спросил:
- Не знаете, где захоронение Федора Андреева?
Тот ухмыльнулся:
- Выпивка есть?
Джонстон достал с заднего сиденья бутылку.
Привратник поманил его пальцем, приглашая в сторожку:
- Промочить горло перед беседой – всегда хорошее дело, - сказал он. Пропустил стопку, понюхал перепачканный землей рукав робы и густо крякнул. Джонстон терпеливо ждал.
- Так зачем Вам Федор? – наконец, спросил привратник.
- Вы знали его? – Джонстон ответил вопросом на вопрос.
- Такое не забудешь. С пятнадцатого этажа, да на асфальт… Я тогда в морге санитаром работал. Тела обмывал, зашивал, ну и так далее. Как привезли Федора - патанатома вывернуло наизнанку. Весь ужин на полу… Так зачем Вам Федор-то? При жизни парень был никому не нужен, из морга никто не забрал. Так и схоронили за казенный счет. А тут вдруг занадобился.
Джонстон ощутил какую-то симпатию к опустившемуся человеку, почувствовал острую потребность выложить ему все.
- Я ездил в местный университет по обмену. Мы тогда искали новые идеи, разработки, все, что угодно. У вас же полно гениев, только они почему-то никогда не доводят дело до производства…
- Ото ж, - перебил привратник и опрокинул еще стопку. – Я вот придумал пилораму с ручной пилой, так не нужна никому. Кругом электричество. Ладно, ври дальше.
- Я правду говорю, - оскорбился Джонстон.
- Это выражение такое, народное. Балакай, типа, дальше.
Джонстон записал идиому в карманный компьютер и продолжил:
- Когда я разбирал дипломные работы, мое внимание привлек один проект. Вернее, приложение к нему. Обычная общая тетрадь, исписанная студенческими каракулями. Признаюсь честно, я украл ее. Никто не заметил пропажу. Ваш Федор – что-то вроде Ады Лавлейс.
- Это еще кто? – привратник наполнил стопку, отрезал кусок хлеба, намазал маслом и положил сверху ломоть вонючей колбасы.
- Когда-то она описала основы компьютеров. Федор же на девяноста шести листах заложил основы искусственного интеллекта. Многие бились над проблемой машинного разума, но собрать разрозненные куски воедино смог только он. Наверное, Федор и сам не знал, какой подарок человечеству он сделал. Вы, может быть, слышали, о топологии Джонстона? Она используется во всех современных роботах. Так вот, автор ее на самом деле – Федор Андреев. Я хотел восстановить справедливость и предложить ему должность ведущего инженера корпорации…
Джонстона поразили перемены в привратнике. Лицо исказилось тупой злобой, глаза засверкали бешеным огнем. Он прожевал колбасу, опрокинул стопку и прохрипел:
- Сука он, твой Федор. Мразь! Туда ему и дорога, уроду!
- Почему? – поразился Джонстон.
- Из-за него люди лишились заработка! Я работал себе в морге, зашибал деньгу. От родственников подношения – все в копилку. А теперь там робот! И моя пенсия коту под хвост!
- Но прогресс не остановить! – растерянно сказал Джонстон. – Если бы не Федор, кто-нибудь другой обязательно бы создал искусственный интеллект!
- Позже, – махнул рукой привратник. – На мой век работы хватило бы. А после меня хоть трава не расти.
Разговор начал утомлять Джонстона.
- Где могила Федора? Вы не ответили! – резко сказал он.
- Кто же знает, где? Его даже не отпевали. Поставили деревянный колышек и жесточку с именем. Колышек сгнил, а жесточку выбросили.
- Вот она, вселенская справедливость, - сказал Джонстон, ни к кому не обращаясь. – Федор осчастливил человечество, а у него нет даже могилы. И душу его забрал дьявол.
- Нет, не дьявол. Не самоубийца он, - сказал привратник. – Столкнули его.
- Откуда Вы знаете?
- Человек, когда хочет сойти с крыши, всегда снимает очки. В тот раз патологоанатому пришлось выковыривать осколки из... хи-хи… отбивной. Но кому это интересно?
- Мне, - сказал Джонстон, хлопнул на стол купюру, сел в робокар и приказал: - В аэропорт!
Больше он ничего не мог сделать для Федора.

[Виктор Кобеев]

Maxfactor, очень своевременная вещь, я Вам скажу! Особенно мне понравилось про гениев. Вот уже точно, пруд пруди, и никому оно не надо. А чтобы при жизни и разбогатеть... да где же это видано?! Гением как и горбатым родиться надо и ведь рождаются, и прямо тысячами. Взять, к примеру, нас, пишущую братию. По оценкам издательской платформы R..о они насчитали целых сто тысяч авторов в своих рядах. И даже если использовать кривую нормального распределения, в простонародии колокол называется, то получается что процентов пять из этой публики пишут очень даже ничего, и по уровню способностей не особенно отличаются друг от друга. Это же целая дивизия талантливых писателей и поэтов! И что? и Где? Да нигде. Кто как может так и "пропадает". Рассосались по сайтам или крадфандят с протянутой рукой где кто может. А потом наше наследие, быть может, весь мир изучать будет. Интуитивное восприятие автором нашей действительности выше всяких похвал, моё уважение. Пойду тоже чего-нибудь напишу, может, легче станет.

[Бурумпополинг шварц]

"- Больше двадцати лет назад, - сказал Джонсон".
Это явный временной перебор. Бесспорно нужен более свежий "горячий след". Потому что через двадцать лет никто ничего в таких подробностях вспомнить не может.
Даже можно запараллелить для остроты - Федор в отчаянном положение, и в это же время его ищет Джонсон. Находит, но не успевает секунды.
Но это дело автора.
Рассказ хороший. Написан торопливо, стремительно, "на одном выдохе", также и читается.
Дать отстояться. что-то сократить, что-то добавить и может быть лучше.
Может, конечно, перебор с "гонениями", на грани гротеска.
Но рассказ хороший и это рассказ, а не отрывок или кусок текста. которые часто называют рассказами.

[Бурумпополинг шварц]

Причем торопливость изложения и стремительность стиля это, конечно, понятно и оправданно.
Продать рассказ и заработать на этом сегодня невероятно, а сюжет вскипел и требовал срочного выхода, плюс к тому - время стремительное.
Ну а классически, конечно, стоило бы поработать автору над текстом.
Во-первых, первая часть - трудности героя почти половина по объему рассказа.
Трудности рьяно резко начались и внезапно оборвались. Не мешало бы неторопливо, с внутренними переживаниями героя, тоской и дождливой печалью безисхода проработать это дело, хужеб не было.
Потом, "разборок" героя с надеждой, которая умирает последней, не было.
Последний шанс, последняя надежда - например любимая девушка. И тут облом.
Ну около того.

[Maxfactor]

Даже можно запараллелить для остроты - Федор в отчаянном положение, и в это же время его ищет Джонсон. Находит, но не успевает секунды.

Я думал, но нельзя так было делать. Идея Федора еще не была реализована "по горячим следам", никто не знал, что из этого получится. Джонстон увидел тетрадку, стащил ее и поехал воплощать идею в жизнь. Это заняло 20 лет, пока роботизация не стала массовой. Надо, конечно, будет добавить, что Джонстона мучила совесть и он все порывался съездить найти Федора, да ему было недосуг. Ну, а то, что люди вспомнили через столько лет - так события из ряда вон выходящие, они запоминаются хорошо. У меня иной раз времена, когда мне было лет семь всплывают. До сих пор помню, как я с букетом цветов шел в первый класс, а этот букет страшно мешался и бил меня каким-то цветочком по лицу.

Во-первых, первая часть - трудности героя почти половина по объему рассказа.

С объемом я был ограничен. И то не уложился в требуемые 15К. Да и было у меня всего 4 дня на написание. Так бы я начал с того, что молодой Джонстон разбирает дипломные работы и находит тетрадку с пояснениями. Но, конечно, я когда-нибудь сяду переделывать рассказ.

Трудности рьяно резко начались и внезапно оборвались.

Это уже конец трудностей. Их катарсис, коий закончился гибелью героя. Если начать описывать все с подробностями, получится роман-эпопея. )))

[Бурумпополинг шварц]

Вообще сегодня у любого рассказа есть хорошие перспективы, если....
Если по нему можно снять КМ. Если КМ - малобюджет и его можно снять своими силами.
если сюжет сильный, захватывает, вызывает сопереживание и снят правильно, он соберет много-много просмотров. Со всеми вытекающими.

[Бурумпополинг шварц]

Maxfactor
ждать двадцать лет воплощения роботизации необязательно. Например, Джонстон украл тетрадь с наработками, но вскоре понял, что без автора Федора ничего не сможет довести до ума и сразу кинулся его искать.
Дело в том, что рассказ - про Федора. А добрая половина его получился полудетектив - Джонстон идет по следу. Эту часть можно значительно секвестировать в пользу цельности рассказа и усиления части "о герое Федоре".
Автор же всегда хозяин сюжета и ситуации в своем произведении. Например, в первой части подруга говорит Федору, что он лузер, а он говорит что последний его шанс - гранд за отправленные наработки. Но их сп.дил Джонстон. Федору пришел отказ. И он не знает, что он все-таки очень сильно потребовался - доработать тему за большие деньги.

[Maxfactor]

Если по нему можно снять КМ.

Разрешите поинтересоваться в целях повышения образованности - что такое КМ?

А добрая половина его получился полудетектив - Джонстон идет по следу.

Задание такое было - обязательно расследование, детектив. Ну, может, когда-нибудь я и займусь переработкой. Хотя мне бы не хотелось превращать нуар-безнадегу в погоню.

[Бурумпополинг шварц]

КМ - короткий метр. Кино минут на 5-20.
без роботизированного будущего у вас вполне малобюджетная история. 2-3 актера, 2-3 локации, несколько эпизодических ролей.
Всё просто.

[Maxfactor]

КМ - короткий метр. Кино минут на 5-20.

Спасибо. Правда, я снимать кино не умею. И даже не представляю, как, хотя в детстве ходил на кино и фотокружок. Пленку в бачок заряжать и проявлять научился, а снимать мне никто не давал.

[Бурумпополинг шварц]

Никто не умеет. Потому пишут, а не снимают.
Телефон. фотоаппарат, если нет цифровой камеры. 21 век. Какая пленка.

[Maxfactor]

Никто не умеет. Потому пишут, а не снимают.
Телефон. фотоаппарат, если нет цифровой камеры. 21 век. Какая пленка.

Ну, тогда была пленка. Камера ("Красногорск", 16 мм) была одна на полтора десятка человек, а проявлять никто не умел и не хотел, кроме меня. (Попробуй, 200 метров заряди в бачок). Поэтому все снимали, а я постоянно сидел в проявочной (заодно и свои фотопленки проявлял).

[Creator]

Мне показалось что ваш Федюня уж как то быстро пал. Начал клянчить еду в первый же день трудностей. (Или я что-то упустил?) это не мыслимо, после пережитого разве до еды ему? И так много агрессии... А ангел смерти, он был необходим? Или вы не могли отказать себе в удовольствии добавить в рассказ мистики? Думается это было лишнее на фоне обилия уродства присутствующих персонажей. С именами какая то неурядица на мой взгляд, Жанна, Федор и вдруг Джонсон. Если он иностранец и приехал из-за бугра или еще как, то почему об этом ни слова? И...кто же его столкнул, ангел смерти? Но так дела не делаются. Понравилось музыкальное сопровождение по ходу повествования. Написано легко, считается без заеданий. Но очень быстро кончилось, надеюсь на продолжении, или более развернутую часть. Успехов.

[Creator]

С именами какая то неурядица на мой взгляд, Жанна, Федор и вдруг Джонсон. Если он иностранец и приехал из-за бугра или еще как, то почему об этом ни слова?

Прошу прощения, эта часть вопроса снята.

[Maxfactor]

Мне показалось что ваш Федюня уж как то быстро пал. Начал клянчить еду в первый же день трудностей. (Или я что-то упустил?) это не мыслимо, после пережитого разве до еды ему?

Это на самом деле последний день его трудностей. На это есть намек, что он два месяца не платил за жилье.

И так много агрессии... А ангел смерти, он был необходим?

Мне надо было заставить героя размышлять, разговаривать с самим собой. Обвинять себя, оправдываться перед собой за собственную никчемность. Может, и не было никакого ангела, а герой разговаривал с собственным подсознанием?

И...кто же его столкнул, ангел смерти?

Тот, кто сорвал замок. Федор стал свидетелем чего-то, но сам он не придал этому значения.

[Christopher]

Бедный Федюня. С работы выгнали, из квартиры выгнали, с крыши спрыгнуть помогли. Удивляюсь, что же вы в кафе его пожалели.
А, вообще говоря, зацепил рассказ. Грустный конечно очень.... . Видимо, вот этой грустью и сюжетом .

Желудок сводили голодные спазмы. Федюня зашел в кафе с вывеской «вкусно и недорого» и долго вдыхал ароматы борща, жареного картофеля и апельсинового сока. Наконец, весь красный от стыда, он решился:
- Покормите меня… бесплатно… пожалуйста…
- Вали отсюда, бомжара! – заверещала дородная кассирша. – Только и ждешь, чего стащить! Саня, выстави его!

Желудок захлебывался в собственном соку и жалобно молил об угощении. Давала о себе знать язва, болью десятка воткнутых иголок отдававшая внутри. Федюня устало толкнул входную дверь в кафе с вывеской “вкусно и недорого”. Сев на свободный, некрепкий стул, он предался воспоминаниям. Тут ему 10, у него всё есть, он в своём доме на кухне. Наслаждается нежными ароматами борща с укропом и приправами, жареного картофеля и вкусом свежевыжатого апельсина. Вот невысокая мама, старательно намешивающая густое, словно нуга, тесто.
- Что пожелаете? – игриво поднимает бровь мама.
- Маааааааама!
Всё ещё сидя, Федюня тянется к родному человеку и крепко обвивает попавшими в нечто мягкое руками. Щеку на момент обожгла горячая ладонь разъяренной официантки. Стул покачнулся и стал приходить в равновесие. Так и не распечатав Федюнин затылок об стену, стул понёс его навстречу новым приключениям. Всю силу вложила женщина, сдвинув брови и занося ногу над дряблой плотью висящего живота.
- Вали отсюда, озабоченный бомжара! Опять небось бесплатно пришёл пожрать!? Катись на помойку, ничтожество. Охрана, выставите его за дверь!
Федюня, вывихнув руку и поломав об соседний стол ребро, впаялся лицом в пол.

[Maxfactor]

Давала о себе знать язва, болью десятка воткнутых иголок отдававшая внутри.

Вот только про язву не надо, а? У меня простой гастрит был, и то воспоминания не очень приятные. Брррр... А еще мне пришлось глотать шланг. Ощущения на любителя.

Вот невысокая мама, старательно намешивающая густое, словно нуга, тесто.

А разе у Федора была мама? Ну, то есть она, конечно, была, но он ее не помнит.

Федюня, вывихнув руку и поломав об соседний стол ребро, впаялся лицом в пол.

Как же он тогда на крышу 15-этажного дома забрался? Кстати, если бы Федюня сломал ребро и вывихнул руку он бы, может, жив остался. Его бы в больницу увезли и покормили. И он бы не полез на крышу, с которой его скинули.

[Christopher]

Желудок сводили голодные спазмы

на самом деле, смотря на эту фразу, в моем воображении появляются болтающие врачи: "Ваши спазмы продолжаться, если не попьете эти таблеточки". Мне кажется, что спазмы - нечто ближе к мед.терминам, нежели к литературе, о чем и попытался сообщить двумя фразами. Которая про язву, наверно чтобы смысл не терялся - спазм это ведь больно! Как-то по-другому надо видимо, без язвы написать, мда. а дальше меня просто понесло....

Вот только про язву не надо, а? У меня простой гастрит был, и то воспоминания не очень приятные. Брррр... А еще мне пришлось глотать шланг. Ощущения на любителя.

ок, не будем. Все эти болезни, это - ужасно.

А разе у Федора была мама? Ну, то есть она, конечно, была, но он ее не помнит.

я спать уже хотел, понесло меня куда-то, думал показать , передать чувства ,как несчастного Фёдора из прекрасных мечтаний вырвали Если по сюжету не помнит, пусть так и будет разумеется

Как же он тогда на крышу 15-этажного дома забрался? Кстати, если бы Федюня сломал ребро и вывихнул руку он бы, может, жив остался. Его бы в больницу увезли и покормили. И он бы не полез на крышу, с которой его скинули.

ползком. Как никому не нужный слизняк, лёжа на полу лифта. Высотный дом ведь рядом? Федор ведь так несчастен, он бы попросил и ему помогли бы подняться на крышу. И там уж он как-нибудь, из последних сил да прыгнул бы. Кто б его повез в больницу? Зафотали б на телефон и выложили в инстаграмм.
Хотя тут наверно всё зависит от его желания попасть на крышу... Больше вероятности оказаться в больнице наверное....правда что...

[Maxfactor]

Желудок сводили голодные спазмы

на самом деле, смотря на эту фразу, в моем воображении появляются болтающие врачи:

Не, ну я эту фразу просто неоднократно встречал, вот и позаимствовал. Но что-то мне к этому рассказу возвращаться не хочется. Когда я его читаю, мне почему-то хочется прыгнуть с 15 этажа самому.

Хотя тут наверно всё зависит от его желания попасть на крышу... Больше вероятности оказаться в больнице наверное....правда что...

Боюсь, в таком состоянии Федора на крышу не пустят, даже если он будет орать и вырываться. Зато в конце концов получит уютную койку в палате номер шесть ближайшей психиатрической клиники.

[Christopher]

Но что-то мне к этому рассказу возвращаться не хочется. Когда я его читаю, мне почему-то хочется прыгнуть с 15 этажа самому.

добавьте чуточку фантастики. В самом конце Федор оживает и встаёт из могилы немного помятый, но да ничего - уж Джонстон то его в порядок приведёт, будьте уверены!!! Может и возвращаться к рассказу захочется )

[Maxfactor]

Но что-то мне к этому рассказу возвращаться не хочется. Когда я его читаю, мне почему-то хочется прыгнуть с 15 этажа самому.

добавьте чуточку фантастики. В самом конце Федор оживает и встаёт из могилы

Это уже не фантастика, это ужасы. Их в рассказе и без того полно.

[Christopher]

Это уже не фантастика, это ужасы.

ну, это зависит от способа оживления и степени успеха!