графоман Октябрь 18th, 2005, 1:59 pm
Вот эпизод, в котором разговаривают трое. Нужна ли здесь атрибуция?
«Ну вот, мистик, видишь, и архангелы с огненными мечами встали у дверей, так что нам никто не помешает. Ложись, пес, у моих ног, мне с Иисусом потолковать надо. Спрашивай. Выходит я брат Андроника? Не «я», а Я. Кто, ты? Да нет, не я, а ты. Ничего не понимаю. Сын Исаака Комнина ты. Задурил ты мне голову. Говори яснее. Почему не я? Я и говорю: теперь тебя будут упоминать с большой буквы. Да зачем мне это? Что с того? Я и так сын севастократора, хоть и не понятно законный или нет... Может, прояснишь? Пустое это все. К твоему предназначению это отношения не имеет. Как посмотреть. Во-первых, я в Боги не стремлюсь... Бог един. Это Я. А во-вторых, ты говоришь, я стану римским императором по закону. А кто тот закон признает? Пока мало кто. Но таких станет больше, как только... Что «как только»? Это тебе еще рано знать. Здрасьте! Я думал, ты мне друг. Я тебе друг, не сомневайся. Это ты мне помогал, когда я отгадывал будущее? И в детстве... Конечно, я. Кто же еще? Уж не египетские ли жрецы? Я так и думал, что они шарлатаны. Ну, а те, паладины, кто они? Я и сам не знаю, кто они. Ты не знаешь? Кто ж тогда знает? Ладно, шучу. Просто люди, одержимые страстью власти. Они хотели управлять империей с помощью магии? Да, они видели в тебе лишь средство исполнения своих честолюбивых замыслов. А ты не такой добрый, каким кажешься. Неисповедимы пути Мои. Что ты хочешь этим сказать? Я-то буду знать пути твои или нет? Ты хочешь все и сейчас! А разве я не имею право? Хорошо. Твой брат должен умереть. Тогда старший в царском роду может претендовать на венец. Да зачем мне-то венец? Затем, что надо же устроить нормальную жизнь моему стаду. Смеешься, что ли? Ты его пасешь, вот и паси. А я человек. У меня был отец, между прочим, никакой не император. Брат Фома называл его «плотником». У меня была матушка, возможно. Не «возможно», а точно. Можешь мне поверить. Почему ты хочешь смерти Андроника? Ведь он так много сделал для народа. Это ты советовал, что делать, ему наплевать на народ. Ты можешь сделать так, чтобы он ушел спокойно? У султана живет сын моего брата Иоанна Солиман. Почему бы ему ни побороться за власть? Все его потомки будут бороться за власть в Риме. Почему не начать прямо сейчас? Почему-почему... Что ты как девица? Боишься, что ли? Тебе легко говорить. Когда не знаешь, что ты задумал, как-то не по себе... Андроник сделал все, что мог, чтобы я отвернулся от него. Он не лучше мерзавца Райнольда, до которого у меня руки никак не дойдут. Ты-то чего переживаешь? Я люблю его. Теперь я понял почему. Блудный брат!.. Его похоть не знает границ, он водит за собой женщин, как козел водит коз. Мне тоже нравится лютнистка Ламия. Это твои проблемы... Что ж теперь ему, царю, жить с одной и той же, что ли? Вспомни, кто убил Алексея. Не он. Это Трипсих и Дадибрин. Разве он не приказывал им? Ну что ты! Он любил мальчика. Кесариссу Марию и мужа ее Ренье он приказал отравить, признаю, но царевича он любил, как сына. И ты ему веришь? Зачем же он приказал их отравить? Они плели заговоры и при любом удобном случае сделали бы то же самое с ним. А Марию Антиохийскую задушили в тюрьме... Тот же Трипсих. Разве ты не знаешь, что они хотели ослепить Андроника? Знаю. Потому скажу тебе без околичностей и обиняков: мерзок брат твой. Зачем он совершил все эти злодеяния? Он расчищал дорогу мне. По твоей воле, между прочим. Ты хочешь что-то сказать, пес? Отдай мне душу Андроника. Забирай ее. Ну, уж нет! Он мой брат и я спасу его. Хоть одного точно спасу. Интересно, каким образом? Что-нибудь придумаю… Его отец умер, поранившись отравленной стрелой. Но он, конечно, хочет погибнуть от меча, как воин. Хотя, надо признать, воин он никудышный. С девчонками горазд в постели воевать. Анне-Агнес только тринадцать. С сестрами жил и кровосмесительством не брезговал. Но ты ведь знаешь какой-нибудь выход для него. Мать его сына Мануила, царица амазонок Тамар, была бы рада его видеть. Отправим его туда, пусть доживает свой век на чужбине. А ты не задумывался, почему его жены умирали? Ты у меня спрашиваешь? Ха-ха, рассмешил! Ладно, пусть плывет, но с одним условием. А ты можешь ставить мне условия? Могу пока. Никто не будет знать, где он, и ты объявишь себя царем Иудейским. В смысле императором Рима? Да, византийским василевсом. Как все запущено! Даю тебе слово. Но все-таки мне как-то тревожно… Ты опять что-то хочешь сказать, пес? Меня не спросили. А кто князь мира сего? Кто его сотворил? Не воображай себя дьяволом, Демиург. Пошли!»