Эротические сцены

Научить человека писать - невозможно, однако повысить квалификацию - нужно! Серия обучающих тем для литераторов.
Внимание: те, кто желает поделиться мастерством и провести Мастер-класс - обратитесь к модератору.

Модераторы: Doctor Lloyd, Исолемент

Эротические сцены

Сообщение просто мария Ноябрь 18th, 2008, 7:15 pm

Эту тему нельзя с полным правом назвать мастер-классом - скорее, это "выжимки" из состоявшегося в прошлом году на форуме обсуждения весьма интересной темы: нужны или не нужны в произведении эротические сцены и как их стоит писать.
Не мастер-класс это потому, что тут нет точных рецептов - как надо писать. Есть лишь мнения (порой противоположные) - и примеры. Но мне кажется (судя по вопросам, которые я порой получаю в ЛС), что и нынешним форумчанам прочесть это будет интересно - а, возможно, кому-то и полезно.
Итак, все началось с вопроса:

Anna.K писал(а):Как вы относитесь к постельным сценам в «любовных романах»? Нужны ли они? Что вас больше всего в них раздражает?
1.Излишняя откровенность автора.
2.Неумение автора описывать «любовь».
3.Вы вообще не приемлите постельные сцены в книгах.


А дальше - обсуждение:
kapush писал(а):Меня раздражает, если постельная сцена прилеплена только потому, что ей там по жанру положено быть.
Ну и, конечно, неумение автора подобрать адекватные слова для слишком интимных моментов. С этим в 99,9% случаев совсем туго.

просто мария писал(а):Я считаю, что эротические (или, можно сказать, "постельные" - суть от этого не меняется) сцены в любовных романах - вещь вполне естественная. Что далеко не все авторы их писать умеют - увы, что есть, то есть (в большей степени это касается российских авторов - очевидно, сказывается 70 лет власти, при которой "секса не было") - что делать, такие сцены действительно очень трудно описывать.
И многое еще зависит от читателя, от его восприятия - то, что одному читателю кажется вульгарным или чересчур откровенным, другой воспринимает вполне нормально.

Sia писал(а):Я думаю, что любовь - это все-таки больше поцелуи при луне и ужины при свечах, чем эта самая...как ее...постель.

Medvedica писал(а):Всего должно быть в меру. Не обязательно через каждые 15 страниц описывать постельную сцену от первого намека до оргазма. Если лет десять назад для российского читателя это было в новинку, то сейчас уже все давно всё узнали и перепробовали. Из романа в роман шагают одни и те же эротические штампы, приевшиеся настолько, что эти страницы просто пролистываются.
Читала тут Джин Ауэл "Клан пещерного медведя" про первобытных. Первые две книги ничего так, познавательно, даже интересно, а третья.... Извиняюсь, совокупились так и вот так и хотели еще вот эдак, но не хватило сил, решили отложить на завтра. Вроде и сцены тщательно описаны и ляпов с пошлостью не заметно, а результат один, перелистываю. Ибо органы все те же, цель ясна заранее, чего там читать - не понятно.

просто мария писал(а):На самом деле эротическая сцена - это часть отношений героев, такая же, как разговор или еще какое-то общение между ними. И точно так же на этой сцене можно "высветить" и самих героев, и их отношения (причем не обязательно любовь: тут и одиночество, и симпатия, и скука, желание развлечься, и благодарность, и чисто физическое влечение, с которым человек пытается - или, напротив, не пытается бороться).
Словом, если во главу угла ставить именно фокал, отношения и эмоции героев - то тут довольно много и интересно понаписать можно.

Anna.K писал(а):Иногда кажется, что авторша "постельной" сцены ни разу не побывала в этой самой постели с представителем противоположного пола. Или побывала, но ей настолько не понравилось, что... она всячески пытается отговорить девушек и женщин заниматься "этим".

Ян Валетов писал(а):Согласен с просто мария, это точно такое же художественное средство, как любой диалог. Описывая взаимоотношения героев нельзя обойти и эту часть жизни. Я не обхожу, во всяком случае. И вам не советую. Пишите лучше, тренируйтесь, чтобы эротические сцены получались не топорными, а живыми.

Dari писал(а):Я не пишу постельных сцен прежде всего с моральной точки зрения. Хотя мне попадались романы с неплохими, то есть не вызывающим тошноту их описаниями, я все равно в общем и в целом против. ИМХО даже для любовного романа было бы лучше, если б интимная жизнь героев осталась той самой недосказанностью. Есть такой литературный прием: нужно предоставить читателю некоторую свободу. Он же не дурак, чтобы ему все разжевывать и про все подробности рассказывать.

Агрументы тех, кто говорит, что эротические сцены нужны для более глубокого отражения отношений между героями, считаю отчасти оправданными. Понятно, что если уж про это рассказать, то глубже и ближе уже некуда. И потому я некоторое время назад долго мучилась над вопросом: действительно ли произведение так много теряем, если не описывать постель?

И тут с ужасом обнаружила, что в моих самых любимых книгах, принадлежащих к жанру именно любовного романа, отсутствуют даже поцелуи! И тем не менее они до сих пор остались для меня эталоном повествования об отношениях между мужчиной и женщиной.

К тому же, я отношусь к своим героям как к живым людям. Ведь никому не было бы приятно, если бы подробности его интимной жизни стали достоянием публики. И даже если я волей-неволей что-то про них (своих героев) такое знаю, я никому не расскажу, буду хранить секрет.

Исолемент писал(а):А вам при таком отношении вообще не стыдно свои книжки чужим людям показывать? Все-таки, личная жизнь, переживания людей, практически дневник или личная переписка, такое читать никому давать нельзя и самой тоже нежелательно, написала и захлопнула (а лучше сожгла, чтоб соблазна прочитать не было), а то неприлично как-то.

Talita писал(а):Я обеими руками "за" постельные сцены, если только речь не идёт о жезлах страсти и жаждущих бутонах. Главное, грамотно их уметь писать и желательно сохранять жизненность, чтобы такая сцена, написанная вами, не стала очередным материалом для советов в интимной газете, типа "Барышня, секс - это не то, о чём пишут в книжках."
Не люблю героев мужчин, которые в любой ситуации остаются трепетными любовниками, но это лишь имхо.
Одной из лучших постельных сцен в мировой литературе двадцатого века считается постельная сцена у Фаулза в произведении "Любовница французского лейтенанта" - вот уж где ничего толком не сказано, а при прочтении будто сам учавствуешь. Иногда, впрочем, и откровенно-грубые сцены бывают кстати.
Хочу также обратиться к тем, кто оставляет простор для фантазии, ставя три точки сразу за целомудренным поцелуем. Уважаемые, вот ждёшь-ждёшь, когда же "они" уже наконец-то того, а тут ррраз - и тебе оставляют простор для фантазии, а вместе с ним и разочарование.

Caroline V. Clinton писал(а):Я не пишу эротических сцен в своих книгах. Потому что я не уверена, что смогу написать это красиво и завораживающе, передать нежность и прочие эмоции. Писать же сцены в духе порно с подробностями - не буду никогда. Это да и аминь.

Мария_28 писал(а):А как же любовь без секса:-)) Платоническая что ли, вопрос, как это описать все, красиво, пошло, вульгарно, каждому автору свое, а читатель судить будет. Я пишу эротические сцены у себя в романах.

Алейда писал(а):Самое бесячее в таких сцнах это употребление медицинских терминов типа "эрекция", "эякуляция", "стимуляция"

Рат писал(а):Меня всегда бесили такие сцены, почему-то при их чтении становится стыдно за автора, что он пишет такую чушь. С другой стороны, в качественных любовных романах (Тронина), таких сцен практически нет.
Аватара пользователя
просто мария
Автор Экслибриса - 10 книг/Почетный гражданин форума / Модератор
 
Сообщения: 6457
Зарегистрирован: Апрель 12th, 2005, 5:56 pm

Re: Эротические сцены.

Сообщение просто мария Ноябрь 18th, 2008, 7:30 pm

Ян Валетов писал(а):Это отрывок из только что вышедшей книги. В России она выйдет в августе под названием " Предельная глубина" в издательстве "Крылов". Это эротическая сцена. Я не Барбара Картленд. Я терпеть не могу "женский" роман. Но убежден, что в литературе есть мето любой сцене, любым описаниям, если они необходимы по сюжету и для раскрытия замысла автора и характера персонажей. Я не считаю, что какие либо ханжеские ограничения должны калечить литературу. Убежден, что именно от мастерства автора зависит будет ли сцена читаться, как отрывок из порноромана, либо останется литературой.
Так что считайте ниже приведенное мастер-классом. "Звездняка" у меня нет. Те, кто читал книгу считают, что мне удалось сделать эротический компонент органичной частью действия.


Потом она встала, и Губатый понял, что длину футболки он переоценил минимум сантиметров на пятнадцать.
- Я переоденусь, - сказал Пименов, удивившись звучанию собственного голоса. – Пропусти-ка…
- Так я не держу, - рассмеялась Ленка, и даже сделала шаг в сторону, скрестив руки на груди. От этого жеста футболка задралась еще выше, уже полностью обнажив и лобок, и бедра. Взгляд у Изотовой был даже не издевательский – просто хуже не бывает. Так смотрят на евнуха. Губатый наверняка не знал, как смотрят на евнуха, но воображение ему подсказывало, что именно так, с удивлением, легкой брезгливостью и с интересом: «Что, неужели не встанет?»
В своих реакциях Пименов не сомневался – всю неделю от изотовских поддразниваний он был, как почетный караул на Красной площади: всегда по стойке смирно и всегда наготове, посему отведя глаза скользнул в рубку, оттуда вниз, в каюту и торопливо стащив с себя просоленную футболку и свободные, шортами, плавки, открыл дверь крошечной душевой. Кожу стянуло от соленой воды так, что казалось - все тело покрыто упругой пленкой. Шрамы выделялись красными выпуклыми нитями, а кое-где и шнурками.
- Может быть, все-таки, не будешь торопиться? – сказала она в полголоса за его спиной.
Он медленно повернулся.
В каюте было душно: даже открытые настежь иллюминаторы не спасали, но все-таки лучше, чем под открытым солнцем, пусть и закатным. Губатый чувствовал, как по его вискам покатились шарики пота и застряли в мягкой щетине, отросшей на его щеках за эти дни.
Ленка стояла в проходе между узкими койками, расположенными, как в купе спального вагона – одна над другой, и стеной каюты, голая, с копной жестких от морской воды волос на голове… Стояла «по-морскому», слегка расставив крепкие ноги, опершись одной рукой на край иллюминатора, а второй на верхнюю койку. Красноватый закатный свет отражаясь от водной ряби падал на ее лицо, зажигая глаза совсем не ангельским блеском, играл пятнами на смуглой загорелой груди.
Пименов даже не ел - жрал ее глазами. Всю, от тонких лодыжек до припухших от солнца губ, от крепких круглых грудей до подбритого лобка. Ему было плевать на то, что он давал себе слово не превращать деловые отношения в интимные. Плевать на то, что прошлой ночью эта женщина сладко стонала и выла под Ельцовым, и где-то там, в глубине ее лона, еще оставались капельки чужой спермы. Ему было плевать на то, что муж, пусть и гражданский, этой женщины лежит в нескольких сотнях метров от «Тайны», вымотанный качкой, уткнувшись покрытым испариной лицом в надувной матрас. Если честно, в этот момент ему было плевать на все! Их разделяло десять с лишним лет и несколько метров. Полная луна светила над Абрау-Дюрсо. Лодка скользила по глади озера, пахло травами, горячей землей и черной озерной водой – так может быть только на юге, под крупными, как спелые виноградины, звездами. Только там, где воздух наполнен негой и жаром. Только там каждая близость волнует, как первая и кажется последней по остроте чувств и боязни утраты.
Губатый шагнул к Изотовой через годы, не ощущая, что уже идет – его несло навстречу ей - упругой морской волной, неудержимой, как желание, и желанием, неудержимым, как морская волна.
Кожа у нее была сухой и прохладной на ощупь, губы чуть искривлены все той же издевательской усмешкой, зрачки расширены. Грудь Ленки вздымалась неровно, не от непонятного волнения, подобного тому, что охватило Губатого, а, скорее, от обычного, желания, и от каждого ее вздоха, в момент, когда ее живот касался его напряженной плоти, Пименов чувствовал, что разум отказывается работать от недостатка крови, которая потоком хлынула вниз живота. Ему хотелось разорвать ее, свалить на пол и брать грубо, как воин берет законную добычу, но он глубоко вдохнул запах ее волос, покрытых крупинками морской соли, и нежно, словно боясь вспугнуть, коснулся губами виска, щеки, маленького уха, похожего на раковинку, шеи…
- Ну, - сказала Изотова хриплым, неровным голосом, - и чего ты ждал столько дней? Что я овдовею?
Губатый не ответил. Любой ответ звучал бы глупо. Особенно сейчас.
Ее руки скользнули по его бедрам – прохладные и мягкие, поднялись по спине, погладили затылок. А потом Изотова поцеловала его в губы. Поцелуй и ее дыхание были совсем не такими, какими он их помнил. Нет, поцелуй был хорош, страстен, умел, влажен и возбуждающ. Но он был не таким, как тот, что Пименов запомнил – не первый, он не оставил в памяти следа, а последний – пахнущий подкравшимся расставанием, другой жизнью и «не случившимся». Сегодняшний же пах сигаретной горечью. Он был другим. Настолько другим, что у Лехи возникло впечатление, что его обманули. Но Ленка на мгновение отстранилась от него, в душу Пименову глянули полные доверху желанием колодцы ее глаз, и все остальное перестало иметь значение.
Они сплетались и расплетались, словно сражающиеся осьминоги, то на узкой, как карниз откидной койке, то на полу, то на ступеньках ведущей в рубку короткой лестницы. Тела их покрылись испариной – и от духоты, и от усердия, с которым они любили друг друга. В этом совокуплении было настолько мало осознанного, что никто не смог бы назвать его любовной игрой – это было похоже на яростную схватку животных, на драку за первенство; оба они были друг для друга инструментами для удовлетворения желания, а не любовниками. Они рычали, облизывая друг друга, стонали, вскрикивали, а потом Изотова задышала размеренно, словно бегунья, отсчитывающая последние шаги до финиша - стиснула его бедрами, впилась ногтями в плечи и мелко дрожа всем телом, до последней клеточки, задвигала бедрами в отчаянном, судорожном ритме, и Леха резкими и глубокими ударами заставил ее чуть приоткрыться…
Она закричала – такой крик Пименов слышал уже несколько ночей подряд, но это не охладило его, а, наоборот, только добавило сил и яростного удовольствия оттого, что он своими движениями выгоняет из пульсирующего лона само воспоминание о сопернике, его следы. Это было, конечно, иллюзией, но сладкой иллюзией. Именно на таких иллюзиях и держится мир, и Пименов, повидавший многих женщин на своем веку, об этом хорошо знал. Но в эту минуту, вонзаясь во влажный, живущий своей жизнью островок плоти, он не мог думать – он мог только торжествующе вздыматься над выгнутым ему навстречу телом, чувствуя себя хозяином, победителем, завоевателем. Как многие миллионы мужчин, берущие в ту же самую секунду своих жен, любовниц, случайных подруг и считающие, что именно они одержали победу в любовной схватке. И Губатый ошибался, как ошибались все и до, и после него – в этой битве всегда побеждает женщина, но ему еще предстояло в этом убедиться.

Рат писал(а):Нет, не люблю постельные сцены, даже такие. Уж извините.

Azaza писал(а):Борис Битнер, браво. Ни грамма пошлости. Вот только возник мааааленький вопросик: если все вокруг было пропитано духотой, откуда взялась прохладная кожа? Перед подачей "на стол" барышню предварительно выдержали пару часов в холодильнике?

Исолемент писал(а):Я лично считаю, что если постельная сцена написана хорошо и красиво, без всяких там анатомических подробностей, но при этом и без "жемчужных врат" и "ангелов, воспаривших над ними", то это нормально, особенно если того требует сюжет. В то же время просто тупо нашпиговывать книжку кучей, хоть и хорошо написанных, но сюжетом не оправданных сцен - это неправильно. Нужно знать золотую середину.


И - появилось дельное предложение:
Мария_28 писал(а):А давайте сделаем так, кто пишет эротику в своих книгах, выкладываем по кусочку и смотрим, кто как представляет, как это должно быть, на примере так сказать....

Azaza писал(а):Ну что ж, давайте начнем с меня. Нападайте, критики, отбиваться все равно не буду - текст четырехлетней давности, свежее не нашла - сейчас я не так часто балуюсь эротикой. Итак:

Таня, наконец, заметила, как раздуваются в гневе ноздри гостя, поняла всю бестактность своего веселья. Подсела к Лешке, погладила по плечу:
- Я тебя обидела? Прости, Лёш, я не хотела. Прости, а?
Патыч вдруг дернулся, сгреб ее в охапку, и принялся осыпать поцелуями. Таня не сопротивлялась. Напротив, она стала вдруг такая податливая, так горячо отвечала на его ласки. Да и как можно было остаться холодной рядом с ним? Ведь только он мог распалить ее чувства, заставить дрожать все тело… После неумелых, почти царапающих «нежностей» Дрибницы Лешкины прикосновения казались подарком небес, были нежны и приятны, словно изнывающему от знойного марева путнику дуновение морского бриза. Никто никогда не ласкал Таню так, как ласкал ее Патыч. И никогда еще Патыч не был с нею так нежен, как сегодня…
Под ловкими Лёшкиными рукамиТаня, пресыщенная платоническими отношениями, изголодавшаяся по чему-то неведомому, но такому желанному, забыла обо всем на свете. Теплая волна окутала ее тело, постепенно концентрируясь горячим шаром внизу живота. В то же время этот горячий шар стал похож на леденящее мятное мороженое. Чувства смешались, уже нельзя было понять – где горячо, где холодно, и отчего ее била крупная дрожь Таня тоже не понимала. Она удивлялась, почему не убирает по привычке Лёшкины шаловливые ручки из прорехи между пуговицами домашнего халатика, почему вдруг так выгнулось ее уже обнаженное тело навстречу его рукам. Теряя остатки самоконтроля, прошептала лишь:
- Не здесь, идем в мою комнату…
Не помня себя от уже не чаянного счастья, Алексей подхватил на руки почти бессознательную ношу и перенес в маленькую комнатку, бережно уложил на кровать. Таня по-прежнему не сопротивлялась, отдав себя в руки победителя. Она дрожала, с готовностью отзывалась на движения опытных Лешкиных рук, тихо постанывала, наслаждаясь умелыми, легкими, почти воздушными, однако будоражащими до самого нутра ласками. Ей было так хорошо сейчас, что она не могла даже сравнивать прелесть Лешкиных прикосновений с омерзительными поцелуями Дрибницы. Душа ее была сейчас далеко. Может быть, она спала, а может, унеслась за тридевять земель, наслаждаясь где-нибудь в раю местными красотами. Зато тело получало удовольствие совершенно иного рода. Таня давно привыкла к Лешкиным ласкам, но никогда еще она не позволяла зайти им так далеко. Самое странное, что сейчас ей совсем не хотелось остановить его, прекратить его победный поход по ее телу. Нет. Пусть делает все, что захочет. Пусть преступит ту черту, за которую она не намерена была пускать кого-либо до свадьбы. Ах, какие глупости! Кому это надо в наше время? Зачем лишать себя удовольствия? Ведь это так приятно. Не останавливайся, Лёшик, только не останавливайся…
Острая резкая боль прервала вдруг чувственный полет. Что-то чужеродное, враждебное ворвалось в ее израненное лоно, и Лешка задвигался ритмично. Таня вскрикнула, вознамерившись, было, вытолкнуть его из себя, но Патыч не позволил этого сделать, сковав ее движения своим телом. Закрыл готовый вновь вскрикнуть от боли рот поцелуем, вложив в него всю любовь и нежность, на которые был способен. Не произнеся ни звука, одними только движениями сказал: "Потерпи, милая, сейчас боль пройдет". И Таня поняла, поверила. Постаралась расслабиться – и, о чудо! – боль действительно почти ушла. По крайней мере, она уже не была только болью. Откуда-то возникло удовольствие оттого, что она вдруг перестала быть самой собою, словно переродившись в некое фантастическое существо, состоящее из них с Лешкой. Это длилось сказочно долго, и так чарующе приятно и вкусно было странное смешение боли и физического удовольствия, и уже не было желания выталкивать из себя Патыча, а хотелось, напротив, задержать его в себе подольше, и Таня старалась поймать, вернуть в себя ускользающего Лешку. Нега стала разливаться по ее телу. А тот вдруг ускорил ритм, вбиваясь в нее до предела, вжался, словно пытаясь срастись с любимой раз и навсегда, и горяче-ледяной шар в самом низу живота лопнул миллионом разноцветных брызг. И ярким светом озарилось все вокруг, и неожиданно запели птицы, словно за окном весна…
- Родная моя, родная, любимая, - Лешка все целовал и целовал свое неожиданное сокровище, все еще не веря свалившемуся на него счастью. – Девочка моя, солнышко мое… Спасибо, спасибо, маленькая!

milayя писал(а):Ладно. Вот это сегодня назвали чудовищной графоманией Склонна согласиться, но вам всё же покажу

*
Встречи с Гориным участились. Сказывалось соседское проживание в одном доме, совместная работа по проекту, плюс ко всему вечерние встречи в спорт клубе.

- Ленка! Какой мужчина! Я не знаю чего ты мухаешь, он ведь так явно круги нарезает возле тебя, - Юлька пялилась на Горина и вздыхала.

Её слова подливали масла и в без того яркий огонь. Ленка ощущала это волнение, рвущее в клочья сердечко, едва Горин оказывался рядом. «Этого не может быть. Я не могла влюбиться!» - сердилась она, но продолжала скользить взглядом по его мускулистой фигуре, лихо поднимающей по соседству штангу. Сотни бабочек порхали внизу живота, кровь била в виски и ноги совсем не слушались. «Всё, я пропала».
В реальности мысли ещё как-то удавалось переключить в иное русло, но ломать сценарии сновидений не моглось, да и не хотелось…

Всё та же лестница. Лёшкина настойчивость и роза в руке, шипы, впившиеся в ладошку. Чьи-то медленные шаги снизу, пролёт, ещё пролёт. Горин. Взгляд серых глаз, рассечённая бровь и капелька крови.
- Всё в порядке, дорогая? Иль помощь нужна? – спрашивает он, сурово поглядывая на Алексея. Подходит к ней и, обнимая, целует в щёку. – Ну что, герой, вертишься здесь? Давно на лестнице ступеньки пересчитывал?! – обращается Горин к Лёшке.
- А тебе какое дело?! Лен, ты чего с этим коротышкой связалась? – возмущается тот.

Добавить к сказанному он ничего не успел. Горин молнией метнулся к сопернику, невзирая на явное Лёшкино преимущество во внешних параметрах. Глухие удары, тяжёлое дыхание. Мужчины метались по лестничной клетке, словно львы, не поделившие добычу. Удары сыпались беспрестанно, звенело железо дверей от массы случайно навалившихся тел и пропущенных ударов; окрики соседей - «Я щас милицию вызову!» и первая кровь… Проигравший, утирая рукавом вязкую алую дорожку на лице, нехотя, но ретировался, оставляя победителю честно отвоёванную добычу.

- Ромка, ты зверь, - тихо прошептала Лена на его руках уже в квартире.
- Я это помню, дорогая.
Долгий поцелуй. Солёный привкус крови и пота. Литые мышцы обнимающих рук. Губы, скользящие всё ниже и ниже к ложбинке. Звон посуды, летящей на пол. Сорванный халатик, падающий следом; обнажая женские округлости, изюминки сосков налитой груди и упругое сердечко попки. Острый край кухонного стола больно врезается в бёдра. Сильные руки ласкают грудь, опускаются ниже, скользя по чуть влажной коже. Аккуратно и неторопливо его твёрдая плоть раздвигает томное тело, проникая в неё. Негромкий стон и ритмичные движения уносят в забытье, сотканное из стонов, всхлипов, переплетённых пальцев рук, мокрой от пота кожи. Быстрое тяжёлое дыхание и сотни маленьких взрывов, заставляющих закрыть глаза и кричать от наслаждения. Победителю достаётся всё.
Спросонья, чертыхаясь, она выуживала из-под себя пульт от телевизора, причиняющий ту самую боль. Холодный душ позволял окончательно проснуться, но густой осадок сновидения преследовал её весь наступивший день.

- Ничего удивительного, столько времени без мужика, - констатировала Юлька. – Ещё пол годика и можно смело дуть в монастырь. Там как раз таких непокобелимых коллекционируют.

Белавина писал(а):Позвольте и мне со своим кусочком, поскольку пишу любовно-авантюрные романы Я выкладывала его однажды, еще сырым, сейчас напомню:

Перед переездом на новую квартиру, Станислас хотел, что бы я выбрала интерьер по своему желанию, но я отказалась, его квартира – ему обустраивать.
- Хозяйка ты. Я ни черта ни смыслю в кухонном оборудовании. К тому же детская… - уговаривал меня Станислас.
- Пригласи специалиста. У тебя прекрасный дизайнер, он справится.
- Саш, а спальня? – я искоса взглянула на него и он, кашлянув, добавил. – То есть спальни…
- Мне все равно, – как можно равнодушней заметила я, дразня его. – Хотя, …скажи Сауду, твою спальню пусть сделает копией той… Может, я загляну к тебе, …прилечь.
- Сашка! – он схватил меня и закружил по комнате, я, смеясь, отбивалась, но от поцелуя не убереглась.
Сколько месяцев прошло с тех пор, как мы держали друг друга в объятиях? Я чувствовала, как сбилось его дыхание, как руки сильнее прижали меня к крепкой груди. Брызнули прочь мелкие бисеринки пуговиц моей блузки, губы Станисласа прикусывали кожу на моей шее, руки страстно сжимали мои полные молока груди, и я простонала, до крови закусив губу.
- Саша, ну, …пожалуйста… - от возбуждения его голос приобрел хрипотцу. – Я с ума сойду!
- А вдруг няня вернется? – хваталась я за соломинку, поняв, что он меня не выпустит.
- Не вернется, …пошли в кроватку, – не выпуская моих рук, развернул меня как в танце, и стал подталкивать к тахте. Когда Станислас толчком вошел в меня, осужденная на пожизненное заключение военным судом стыда, страстность, освободилась из многомесячного плена, расправила свои тугие кольца, змеей сдавила горло, как крапивой обожгла внутреннюю сторону бедер, от ритмичных движений Станисласа зажгла внутри фитиль оргазмической бомбы.
- Не спеши, дай мне насладиться, я хочу долго любить тебя… - горячечно просил Станислас, то, замедляясь, откинув тело на руках, то вновь, сильным толчком, устремляясь в глубины, жаля мою одичавшую воинственную страстность.
Я не справилась. Фитилек оказался короток, взрыв был настолько силен, что своей силой раздавил последнюю оборону Станисласа, увлекая с собой и сметая на своем пути редуты обеих сторон. Он еще возвышался надо мной, удерживая на руках стройное тело, спина выгнута, влажная как после купания, он еще оставался во мне, но насытившаяся змея уже ослабила кольца, отпуская свою жертву.

Мария_28 писал(а):...Александр опустил Арину на кровать и расположился рядом. Он провел теплыми пальцами, которые пару минут назад издавали волшебные звуки, по шее, опускаясь ниже, в ложбинку между грудей. Девушка закрыла глаза, наслаждаясь каждым прикосновением любимого человека. Он не торопился, впереди у них целая ночь. Безумная ночь любви и страсти. Александр наклонился и поцеловал сладкие губы. Рука скользнула по бедру, задирая подол платья вверх. Тончайшие капроновые чулки скрывали нежность и бархатистость ухоженной кожи. Хотелось изодрать в клочья тончайшую преграду между пальцами и этими прекрасными ногами. Сердце выпрыгивало из груди. Сегодня впервые за столько времени он будет обладать ею. Обладать своей девочкой. Своей Ариной. Она не убежит от него, словно раненая лань. Нет. Наоборот. Она будет здесь, рядом с ним. Под ним. Мужчина опустил голову и поцеловал каждый сантиметр божественного тела, расстегивая мелкие пуговки по пути. Божественна. Прекрасна. Такая хрупкая. Нежная в мерцающем сияние свечей. Девушка слабо вскрикнула и изогнулась под ним. Он хотел довести ее до исступления. Чтобы она умоляла и просила больше не медлить. Он дразнил. Его язык обжигал каждый изгиб. Арина горела в сладкой истоме. Низ живота предательски сводило, и тело говорило о том, что оно ждет. Ждет мужской плоти в себе:
Не мучь меня. Прошу.
Скажи это еще раз. Скажи, - голос Александра охрип.
Я хочу тебя. Я больше не могу, - девушка изогнулась, как кошка, впуская мужчину в себя.
Больше он не мог сдерживаться. Подняв бедра Арины, раздвинул ее ноги коленом и вошел. Как сладко, что хочется задохнуться. Хриплые стоны, смешивались с дикими криками. Молодая женщина царапалась и мотала головой. Он перевернул ее, что бы видеть лицо. Ему нужно знать, что ей хорошо с ним. Волосы блеснули и взметнулись, открывая гладкий бледный лоб. Тонкая струйка пота скатилась по виску. Огромные янтарные глаза потемнели от страсти и желания. Теперь напоминали два огромных омута. Обволакивали и тянули. Хочется утонуть и не выплывать никогда. Крики изводили и изматывали. Она билась в конвульсиях . Он держал ее, трепещущую, крепкими руками. Вот и все. Арина обмякла и опустилась рядом с ним на влажных простынях. Фарфоровое тело поблескивало от крупных капель пота. Но нет. Он не даст ей уснуть. Его плоть, налитая и твердая, хотела опустошения. Хотела излиться в это хрупкое тело. Он припал к твердым ягодкам-соскам, и она опять тихо застонала. Александр никогда не насытится этим телом, этой женщиной. Он приподнялся на локтях и хрипло охнул. На лбу пролегла глубокая складка, а глаза стали черными, как будто в них налили гуаши. Пульсирующей струйкой мужчина вливал жизнь в это создание, которое создал Бог именно для него. Потом они долго лежали, взявшись за руки, смотрели в потолок. Рядом. Мужчина и женщина. Кофе и молоко. Арина впервые поняла, что она еще есть. Что не все потеряно для себя самой. Она жива, не это ли главное. Жить для того, чтобы жить. Тело помнило недавние ласки. Сон обволакивал двух влюбленных, чтобы следующий день казался таким же насыщенным и прекрасным, как этот, в котором они вновь обрели что-то потерянное и забытое в прошлом….

Azaza писал(а):Мне кажется, излишний физиологизм не украшает эротику. Она должна куда больше раскрывать чувственность героев, а не сексуальную технику. ИМХО, разумеется. И еще лично меня смутило, что герои у Вас чаще зовутся "Мужчина" и "Девушка". На мой взгляд, это отдаляет их от читателя.
И еще я не совсем понимаю: как можно биться в конвульсиях с открытыми глазами? Насколько я знаю, в моменты истиного физического наслаждения глаза закрываются сами собою (не могу указать конкретные источники, но читала что-то подобное, плюс собственный опыт). С открытыми просто технично занимаются сексом, и ничего личного. Так, поговорить за жизнь, заглянуть в глаза - совместить приятное с полезным. Иначе получается что-то типа "О чем ты грустишь, девчонка, раскрыв широко глаза" (из раннего репертуара Булановой). Всегда пыталась представить, как это может выглядеть

Мария_28 писал(а):Вот еще один, совсем другой стиль эротиеской сцены....


Все говорят, что я ангел…Девочка со светящийся кожей, наивными детскими глазами и пухлыми губками. Я жеманно пожимаю плечами, когда мужской взгляд скользит по моей спине и упирается в пятую точку. Привыкла, что они смотрят так, девушка знающая себе цену. Зачем скрывать, я не модель, даже далеко «НЕ», но 100% ангел. В этом месте засмеюсь….никто из них не знает, что я падший ангел. Об этом расскажу только тебе…Посмотри на меня….нет, не так…подойди ко мне ближе…садись. Я взгляну в твои глаза, и ты поймаешь себя на мысли, что хочешь на меня смотреть не отрываясь. Почему? Потому что я ангел…Ты хочешь меня коснуться, узнать какой стала моя кожа, ты так давно меня не видел, а уж как пахну наверняка стер из своей памяти, зачем, это такие мелочи…Проведу рукой по плечу и ты слегка дернешься в сторону, боишься меня? Но я же ангел…Откидываю волосы назад, твои ладони ложатся на мою грудь, изнутри вырывается стон блаженства, ангел начинает свое падение в омут…Я хочу поцеловать тебя в пульсирующую жилку между ключицами, знаешь, она бьется в такт твоей жизни….тук, тук, тук, под горячей кожей…Я сажусь к тебе на колени, дразня и заводя еще больше. Изгибаюсь, ты держишь меня за талию, смотря на хрупкую шею, по которой змейкой струится мое украшение. Рубиновая бусина падает на пол и горошиной катится за ножку кресла, в котором ты сидишь. Мы разорвали тонкую нить ожерелья и грани, которая нас отделяла в последнее время. «Я соскучилась», - прошепчу тебе в самое ухо, мое дыхание коснется твоего, и снова губы будут мучить, и изводить друг друга. Обнаженные жаркие тела отрываются от реальности и несутся куда-то туда, где мираж и сладкая истома. Посмотри на меня сейчас, не отводи взгляд…я вижу, как ты удивлен, наивные глаза, сияющая кожа и пухлые губки лишь прикрытие, а ты не знал? Я задохнусь от накатившей меня страсти и начну плавиться под тобой, когда ты будешь двигаться во мне, вознося к самым небесам, туда, где я и должна быть….ведь я же ангел…ангел, в свободном полете…Ловлю твой палец ртом и провожу по нему языком. Молчи, только молчи, я сделаю все сама. Тебе хорошо, я знаю, вижу и наслаждаюсь своей властью. Мои губы стремительно начинают покрывать твое тело поцелуями, опускаясь ниже, ниже, ниже….захватывает дух, я не могу сопротивляться плотским желаниям…хочу тебя, всего. Дразню, извожу, выматываю и опять начинаю первобытный танец своим телом, пока ты не дернешься, не посмотришь с удивлением ….теперь знаешь, я падший ангел в плену твоих крепких рук. Все говорят, что я еще осталась ребенком, но вряд ли они узнают то, что узнал сейчас ты….ангелы не подпускают каждого, они для лучшего мужчины…с которым познают падение в страну сладкого запрета и полет в небо…

Егор писал(а):Постельные любовные сцены... Нет. Это - дело только тех двоих, о которых идет речь, пусть даже они и придуманы мною.
А читая в подробностях, чувствую себя малолетним вуайеристом с шаловливыми ручонками.
Наверное, виной всему несколько старомодное воспитание...

lit-jack писал(а):Орлов Алекс, книга "Меч, дорога и удача". Есть там сценка одна...

«Тем временем Каспар трудился на совесть. Его легкие работали как кузнечные мехи, по лицу струился горький пот, а сам он, не сбавляя темпа, словно одержимый смотрел куда-то далеко, на одному ему лишь видимую звезду.
Первый час Лейле такое усердие только нравилось.
На втором часе она, наконец расшевелившись, начала постанывать, кричать и в течение третьего часа несколько раз оглашала стойбище криками счастья.
Но вот пошел четвертый час, и ее стоны стали звучать все более жалобно, затем перешли в слабое бормотание. Девушкам, которые стояли под стенами шатра и переживали за Лейлу, стало понятно, что она бредит.
Прошло некоторое время, Лейла вовсе перестала подавать признаки жизни, и только ровное дыхание Каспара говорило о том, что свидание продолжается и неизвестно когда окончится».

tata писал(а):Это мой образец
Ксюша замерла – все придется вытерпеть, чтобы ни придумал Николай Степанович. А может, он вообще маньяком каким-нибудь окажется… вот бы хорошо, если бы импотентом… Хотя зачем ему тогда Ксению уговаривать? Николай Степанович аккуратно раздевал Ксюшу, а она испугалась – что, если Николай Степанович поймет, что она ничего не чувствует? Совсем ничего, внутри все словно оцепенело…
Миримский, словно понимая, что Ксюше нехорошо, не торопился, в душе он легонько намылил Ксюшино тело, легко поглаживая его пальцами, а потом сделал напор воды посильнее и прижал молодую женщину к себе – чтобы струи омыли их тела. После душа Николай Степанович уложил Ксению на кровать животом вниз и нежно прошептал на ушко, что сделает ей небольшой массаж. Он начал массировать Ксюшины пятки, а она вдруг почувствовала – внутреннее напряжение ее отпустило. Ксюша внезапно вспомнила про мужа. С Васей любовные игры начинались всегда одинаково – Ксюша должна была изображать «зверское домогание». Она принимала это как данность, даже не задумываясь над тем, как оказывается приятно, когда «все делают за тебя». Но когда Николай Степанович вошел в нее, Ксюша внезапно напряглась и расслабиться не сумела, хотя старалась.
– Ксюшенька, я надеюсь, в следующий раз ты не будешь такой напряженной… Девочка моя… – Николай Степанович гладил Ксюшины волосы. – Я сам виноват, для тебя все это неожиданно… Но обещаю исправиться… Сегодня мы с тобой устроим себе культурный отдых. А сейчас попытайся уснуть, чтобы утром выглядеть свежей и бодрой.
Аватара пользователя
просто мария
Автор Экслибриса - 10 книг/Почетный гражданин форума / Модератор
 
Сообщения: 6457
Зарегистрирован: Апрель 12th, 2005, 5:56 pm

Re: Эротические сцены.

Сообщение просто мария Ноябрь 18th, 2008, 7:44 pm

Вик писал(а):Почему-то почти во всех текстах творятся какие-то ужасы: мокрые простыни, разрывание в клочья одежды или бус, расцарапанные спины и т.д. Прям живодерня, а не постель.
Мож я еще маленькая (или мало потею, бусы не ношу), но у меня такие "подробности" вызывают недоумение.

просто мария писал(а):Это отрывок из моей, уже напечатанной повести.

Несколько минут Грейс раздумывала, надеть или нет рубашку - новую, кружевную. Надела, потом сняла и решила, что не надо: все равно в темноте не видно. Повозила за ушами пробочкой от французских духов, чтобы пахло совсем слегка - и испугалась, а вдруг ему этот запах не понравится?!
По спине бегали мурашки, и в голове крутилась одна и та же мысль - какой дурой она себя будет чувствовать, если он не придет. Возможно, это он пошутил так... неудачно.
Весь вечер, что бы Грейс ни делала: ела, не чувствуя вкуса еды; смотрела телевизор, не в силах сосредоточиться и понять, что происходит на экране; стирала, кормила котов, принимала душ - думала она только об одном: о двери. О двери, которую нужно запереть... а можно и не запирать...
Или он всего лишь пошутил?
Она погасила свет, легла и прислушалась - в доме было тихо. За окном шумели деревья и где-то далеко вдруг просигналила машина.
Он пошутил?...
Шагов Грейс не услышала. Просто открылась дверь и Рейлан появился на пороге - едва различимый силуэт на фоне темного проема. Не позвал, не сказал ни слова - подошел и сел рядом на кровать; взял ее руку, лежавшую поверх одеяла, и слегка сжал - ладонь в ладони, словно спросил о чем-то.
Грейс тоже ничего не сказала, только сжала его руку в ответ.
Рейлан приложил ее ладонь к щеке, быстро поцеловал и встал. Зашуршала сбрасываемая одежда, еще мгновение - и он нырнул к ней под одеяло. Грейс чуть не вскрикнула, таким горячим он ей показался.
Горячим, большим... и нежным. Он умеет быть нежным - это она поняла сразу, как только его руки легли к ней на плечи, и он, совсем легонько, провел губами по ее лицу. Сказал еле слышно:
- Грейси...
Почему шепотом, ведь можно говорить вслух, в доме никого нет!
- Да... - ответила она, тоже шепотом.
- Я по тебе с ума схожу.
Зарылся лицом ей в шею, впился губами. Его волосы щекотали ей лицо, и от них пахло мылом... ее собственным цветочным мылом - этот запах показался Грейс самым эротичным в мире.
Думать ни о чем не получалось - только о том, что он делает все так, как надо, лучше и не придумаешь, и что руки у него горячие, и они везде... Кажется, она застонала, и тут Рейлан поцеловал ее, в первый раз поцеловал по-настоящему - и тоже застонал.
Перевернулся, так что она оказалась под ним, и вдруг замер. Шепнул лихорадочно - губы в губы:
- Меня зовут Рик. Скажи!
- Рик!...
- Да! Да, да! - он ворвался в нее с такой неистовой силой, что на миг Грейс стало больно - только на миг. И вскрикнула она, выгибаясь ему навстречу, уже не от боли.
Рейлан двигался напористо и нетерпеливо; гладил и тискал ее всюду, где мог достать; целовал, бормотал что-то еле слышно - Грейс удалось разобрать лишь: "Сладкая... Какая же ты сладкая..." Она отвечала ему, как могла, как умела, только сейчас понимая, как изголодалась по мужской ласке, по этому ни с чем не сравнимому ощущению наполненности и жара внутри.
Казалось, все ее тело пульсирует в такт толчкам Рейлана, словно таймер готовой взорваться бомбы. Внезапно, все так же оставаясь в ней, он каким-то непостижимым образом извернулся и добрался ртом до ее груди; поймал губами сосок, втянул в себя и прикусил.
Наслаждение, острое до боли, пронзило Грейс, охватило каждый нерв, каждую клетку ее тела. Не сознавая, что делает, она вцепилась зубами Рейлану в плечо, растворяясь в захлестнувшем ее оргазме - оглушительном, бесконечном, непохожем на все, что она испытывала когда-либо.
Перед глазами метались сполохи ослепительно яркого света, по телу вспышками пробегала дрожь - все реже... реже...
И тут, балансируя на границе сознания, она поняла, что Рейлана уже нет в ней, и нет нигде, что он вдруг исчез, мгновенно и непонятно, оставив ощущение пустоты - словно куда-то делась часть ее самой.
Подумала: это что, все был сон?!! - и не успела даже испугаться этой нелепой мысли. Услышала его тяжелое дыхание, и через секунду он снова оказался рядом, уткнулся лицом ей подмышку и закинул на нее руку - горячую и тяжелую.
Постепенно приходя в себя, она с трудом шевельнулась и коснулась его спины. Спина оказалась мокрой - впрочем, Грейс и сама чувствовала себя так, словно только что проплыла милю.
Он приподнял голову, пробормотал что-то.
- Чего? - переспросила она и поцеловала его в макушку.
- Не бойся, - сказал Рейлан уже отчетливее: - Я успел... уйти.
Грейс не сразу поняла, о чем он, потом поняла и рассмеялась:
- Не стоило. Я... в общем, тоже приняла меры.
Притворяться, делать вид, что она не ждала его и теперь смущена, или что-то в это роде - зачем?
- Ох я дура-ак, - с коротким смешком пожаловался он, поворачиваясь набок. - Зря не спросил... - Потребовал: - Поцелуй еще там, мне понравилось.
Она поцеловала снова, вдохнув теплый запах его волос.
Рейлан вполз повыше, устроился на спине и подтянул Грейс к себе. Напомнил:
- А ты меня укусила...
- Я не нарочно.
- Я знаю... Здорово у нас вышло.
Возразить тут было нечего.

Здорово...
Горячая, влажная, нежная, мягкая, женственная, упругая, восхитительно пахнущая и восхитительно стонущая под его руками - именно о такой женщине мужчина и мечтает после долгих месяцев воздержания. Именно о такой!
И кроме того - не требующая никаких чувствительных разговоров и признаний.
Хотя он уже и так сказал ей то, что не имел права говорить, и должен будет сказать еще больше.
Но это все можно потом... позже...
Грейс тихонько лежала рядом. Не спала - он чувствовал это по дыханию. Возможно, все-таки ждала каких-то слов.
В комнате пахло сексом. Смешиваясь с запахом ее тела, это создавало гремучую смесь, способную возбудить и мертвеца. А тем более человека, уже практически готового ко "второму раунду"
Рейлан поцеловал ее (это заменяет любые слова!) прихватил зубами ушко - на ощупь, мельком пожалев, что нельзя включить свет, чтобы еще и видеть. Она мурлыкнула и погладила его ножкой, тоже явно не возражая против продолжения; обвила его шею руками, зарылась пальцами в волосы.
Он поцеловал ее еще... и еще, обхватил ладонью грудь и слегка стиснул. Грейс слабо охнула и задрожала... не от холода, это уж точно.
На этот раз Рейлан не хотел торопиться. Умом не хотел - та часть тела, которой мужчины думают в такие минуты, взывала как раз об обратном: давай, чего ты тянешь?! - нужно согнуть колено, раздвинуть ей ноги... сейчас, немедленно!
- Рейлан, а Рик - это...
О черт! Она все-таки не удержалась, чтобы не спросить!
- Тс-с... - шепнул он, - потом, все потом, я... я еще хочу, - потянул ее руку вниз, чтобы Грейс почувствовала, чего именно он "еще хочет". И решил, что "не торопиться" можно и в следующий раз...

Она ненадолго заснула, а потом проснулась - потому что проснулся он. Было совсем темно, даже луна зашла. И в этой темноте они, не сговариваясь, снова потянулись друг к другу.
Это было как полет во сне, когда все нереально - и все можно. Их руки скользили по изгибам тел друг друга, прикосновения сменялись поцелуями. Губы Рейлана были нежными и неторопливыми, казалось, они заменяют ему глаза и этими легкими касаниями он изучает ее, раз нет возможности увидеть воочию.
Голова кружилась, из глубины тела поднимался жар - Грейс и сама не заметила, как отбросила одеяло. Она упивалась солоноватым вкусом кожи Рейлана, его запахом, поцелуями, биением пульса у него на шее, шелковистостью его волос - ей нравилось в нем все, даже то, как он дышал - неровно, словно смеясь.
Внезапно он развернул ее к себе спиной. Грейс попыталась возразить: ей хотелось еще гладить его, целовать, обнимать...
- Тс-с... - ладони Рейлана легли ей на грудь. - Тс-с... - он прижался губами к ее затылку и скользнул в нее - так же мягко и нежно, как ласкал до того.
Словно слившись в единое целое, они двигались в медленном сладострастном ритме; Рейлан покусывал ей шею, плечи...
Когда по телу пробежала первая сладкая судорога, Грейс даже не вскрикнула - лишь со свистом втянула в себя воздух. А потом наступил покой, и умиротворение, и блаженная дрема.

Azaza писал(а):Меня, как читателя, меньше всего интересует, каким образом героиня предохранялась от нежелательной беременности и какие телодвижения нужно было проделать, чтобы слиться в экстазе. Т.е. хорошо, но кое-что хочется ускорить, пролистнуть.

Azaza писал(а):Когда выкладывала первую сцену, не думала, что у нас разгорится соревнование. Думала, просто обсудим, у кого как получается. Однако четкие критерии в литературе вряд ли могут быть, сугубо на уровне нравится/не нравится. И если что-то не понравилось мне, это еще не говорит о том, что сцена не имеет права на существование, так что Ваша обида мне непонятна. Ну что ж, покритикуйте меня, чтоб от сердца отлегло. Итак:

Домик был деревянный, а потому укрыться в нем можно было только от любопытных глаз, но не от июньской жары. В некотором роде на улице было даже прохладнее – там время от времени дул несильный ветерок, лениво раскачивающий толстые чуть припыленные листья подсолнечника. В доме же стояли тишина и приглушенный сумрак – окна были плотно занавешены темными мрачноватыми шторами, призванными хотя бы частично преграждать дорогу всепроникающим солнечным лучам.
Едва прикрыв за собою дверь, Чернышев нетерпеливо сорвал с Кристины футболку, и прижался к ней разгоряченным телом. Солнце его любило: Валеркина кожа благодарно принимала каждый лучик, день ото дня принимая все более насыщенный бронзовый оттенок.
Кристина не сопротивлялась – сама желала близости не меньше Валерки. Чуть оттолкнулась от него руками, подставляя шею под поцелуй. Но он и не думал ограничиваться шеей. Однако разница в росте была существенной, а потому добраться до ее груди оказалось не так просто. Валера аккуратно подхватил драгоценную ношу, и понес ее в крошечную спальню.
Когда влюбленные были распалены любовной прелюдией настолько, что уже не мыслили возможности существовать отдельно друг от друга, когда срочно, не медля ни мгновения, необходимо было слиться воедино, забыться в жарких объятиях, когда только-только приступили к самому важному моменту физической любви, под окном дома раздался голос соседки тети Зои.
- Валерик!
Всей округе было известно о нездоровом любопытстве тети Зои. Хуже всего было то, что сплетница крайне не любила держать при себе с таким трудом добытые сведения: подслушанным-подсмотренным непременно следовало поделиться с остальным человечеством. Валера, а вслед за ним и Кристина, с трудом ее переносили. Соседка без конца забредала на их участок, словно бы узнать, где рассаду брали, или чем поливают помидоры, чтобы на них не напала мучнистая роса, а сама так и зыркала по сторонам: кто, где, с кем и с какой целью. Отвечать ей не было ни малейшего желания, однако и Валера, и Кристина прекрасно понимали, что если промолчат, любопытная варвара непременно притащится в дом. И застанет там очень живописную картину, ведь влюбленные были столь неосмотрительны, что даже не озаботились закрыть дверь на крючок.
Кристина подскочила, наспех натянула на себя футболку, едва-едва прикрывающую ягодицы, махнула Валере рукой, чтоб сидел тихонько, и выглянула в затянутое короткой шторой окно. Естественно, постаралась проделать это аккуратненько, чтобы соседка не заметила за ее спиной обнаженного Валерку. Можно сказать, проскользнула под занавеской, оставив ее плотно закрытой.
- Он спит, Зоя Андреевна, - тихонько, словно действительно опасаясь разбудить Валеру, сказала Кристина. – Вы что-то хотели?
- Да я вот все на ваши ромашки смотрю, - незатейливо ответила соседка. – Уж такие удачные получились! Такие крупные – просто прелесть. Ты не знаешь, где Инесса Кузьминична семена покупала? Или она уже кустом рассаживала? Хотя нет, каким кустом?
Зоя Андреевна рассуждала сама с собою, развивала тему, а Кристина в это время к ужасу ли своему, к несказанному ли удовольствию, почувствовала, как сзади подошел распаленный до неприличия Валерик. За плотной шторой соседка не могла его увидеть, впрочем, даже если его силуэт и проглядывал через освещенную полуденным солнцем штору, Кристине в данную минуту было уже абсолютно наплевать на правила приличия. Потому что Валера прижался к ней крепко-крепко, словно бы намекая на то, что разговор пора заканчивать, что в данную минуту их ожидают другие, куда более приятные и полезные дела, нежели пустые разговоры с соседкой. Кристина инстинктивно подалась к нему навстречу, выгнула спину, зажмурившись от удовольствия, что не укрылось от внимательного взора Зои Андреевны:
- Что, Кристина, и ты тоже спала? Я тебя, наверное, разбудила?
Та неопределенно улыбнулась, проклиная на чем свет стоит человеческое любопытство, ответила, надеясь на понятливость собеседницы:
- Да солнце в глаза бьет. А вообще, да, наверное…
Зоя же Андреевна уходить не спешила:
- А пойдем ко мне. У меня желтые ромашки. Я могу поделиться. Они, конечно, не такие крупные, но тоже очень симпатичные. Если их посадить рядом с белыми, будет очень красиво. А то еще и опылятся, получится новый сорт. А, Кристина? Хочешь желтые ромашки?
- Что? Жёл…
Не успев договорить, Кристина почувствовала в себе нетерпеливого Валерку. Все произошло так стремительно, так неожиданно, что она запнулась на полуслове, едва не вскрикнув от резкого толчка внутри себя, от неги, мгновенно разлившейся по телу. Не хотелось уже ничего и никого, ни ромашек, ни приставучей Зои Андреевны. Не было сил улыбаться с открытыми глазами постороннему человеку, в то время как глаза ее закрывались сами собою, как тело Кристинино, несмотря на ее попытки удержаться в реальности, постепенно словно бы растворялось, сливалось с Валеркиным, перенося ее из мира раздельных индивидуумов в восхитительный иллюзорный мир под нехитрым, но таким глубокомысленным названием «мы». И в то же время прекрасно отдавала себе отчет, насколько неприлично то, что он с нею вытворяет практически на глазах изумленной соседки. Вместе с тем она получала небывалое удовольствие оттого, что Зоя Андреевна могла догадаться, чем они с Валеркой занимаются в это самое мгновение. Восторг боролся в ней со скромностью. Победила последняя: люди же не собаки, негоже им так-то, при посторонних. И, едва не теряя сознания от запретного удовольствия, Кристина хрипло закончила:
- Жёлтые? Нет-нет, Зоя Андреевна, желтый – цвет разлуки. Вы извините, у меня там суп кипит.
И, не дожидаясь очередного вопроса теперь уже на кулинарную тему, Кристина быстренько скользнула под штору. И было уже совершенно наплевать, успела ли соседка заметить Валеру или нет. Потому что мир вокруг исчез. Остался один только Чернышев. Голый, бронзовый, восхитительно красивый в своей наготе. Родной, безумно любимый, невероятно настойчивый, такой сильный и уверенный, такой… Просто – Валерка Чернышев…

Caroline V. Clinton писал(а):Ладно, пора и мне отметиться:)
Вот отрывок из предыдущей книги, Эсперанцы:)
Так сказать, секс по-венециански

Действующие лица:
все давно и прочно померли, ибо я описываю некромир

"- Щукарь, - вкрадчиво прошептала я, и звук отразился от стен, шелестом пронесся по коридору. – Я иду.
По широкой лестнице я поднялась на наземный уровень дома, шагнула к ближайшей двери и толкнула ее. Комната была совершенно пуста, лишь на окнах висели плотные шторы. За соседней дверью помимо штор я обнаружила прямо на полу газетку с рыбьими скелетами и пивные бутылки.
- Опять насвинячили, черти полосатые, - раздалось у меня под ухом. – Наверху у нас никто не живет, так, для видимости дом стоит, вот программисты и пользуются этим. Выберутся наверх и халкают бормотуху.
Я резко обернулась и уперлась взглядом в недовольную Маргариту.
- Простите, не слышала, как вы подошли, - гневно сказала я.
- Никто не слышит, - хмыкнула она, проходя в комнату и упаковывая рыбьи кости в газету. – Я ведь, девонька, три года в партизанах оттрубила, до сих пор по лесу хожу – травинка не шелохнется. А уж по дому и подавно.
- Щукаря не видели? – перебила я ее.
- На дворе болтался только что, - поджав губы, сообщила партизанка.
- Спасибо, - очень вежливо сказала я ей.
Дьявольски хотелось свернуть ей шею, во мне клокотал гнев и голод, но я закрыла дверь и пошла во двор. Обшарила его вдоль и поперек, гадкого деда так и не нашла.
Усевшись на бортик клумбы, я сорвала цветок и принялась его нервно покусывать. Скольким людям дед успел доложиться о том, что я вампир?
- Алёна, - прошептал кто-то у меня за спиной, я нервно обернулась. Очкастый Иван переминался с ноги на ногу.
- Тоже в партизанах служил? – недобро сощурилась я.
- Чего? – заморгал он. – Нет, я вообще не служил. Родители отмазали.
- Чего хотел? – оборвала я его.
- Алёна, я хотел тебе сказать, чтобы ты сильно не расстраивалась, - застенчиво поведал он.
- А мне есть из-за чего расстраиваться? – насторожилась я.
- Ну ты же вампирюга... вампирша, - поправился он. – Алёна, ты не думай, в наше время все предрассудки уходят в прошлое. Не комплексуй. Найдется человек, который тебя полюбит такой, какая ты есть.
- Щукаря давно видел? – перебила я его пламенную речь.
- Только что, - признался он. – Алёна, если что – я всегда готов тебе…
- Свободен, - утомленно отмахнулась я.
Он исчез, а на его месте через секунду материализовался Вадим из веб-группы.
- Скучаем? – осведомился он, и без спроса присел рядом на клумбу.
Я молча и выразительно на него посмотрела.
- Алёна, ты не переживай, - он покровительственно похлопал меня по плечу. – Не в средневековье живем, верно? Дискриминации не будет.
- Ты про что? – холодно спросила я.
- Ой, только не говори мне, что ты невинна аки ягненок! Алёна, у тебя клыки торчат! Ты вампир!
- Гемоглобинозависимая нежить! – отчеканила я. – Будешь обзываться – подам в суд за расизм.
- Ну ладно, ладно. Под утро приходи ко мне, ага?
- Нафига? – лениво спросила я.
- Кровь вместе попьем, - сказал он, оценивающе оглядывая мою грудь.
- Только чур, я из твоих вен, - порочно усмехнулась я. – Ты разрешишь прокусить твою шею и выпить твою кровь, милый?
- Если только не всю, - глаза его забегали, он явно не ожидал такого поворота. – Ложку-вторую, думаю, пожертвую.
- А вот это, милый, как получится, - ласково сказала я. – Я ведь себя совсем не контролирую, шибко страстная!
- Ладно, потом поговорим, - пробормотал он, - работать надо.
Я сорвала следующий цветок – предыдущий был изжеван вконец.
Навстречу Вадиму из дома вышел Лёха.
Как и ожидалось, он прямой наводкой двинулся ко мне.
- Ты чё тут сидишь одна?
- Скучаю, - любезно ответила я.
- Слышь, я чё спросить хотел. Правда, когда вампир человека хомячит, этому человеку жутко хорошо?
- Правда, - мечтательно улыбнулась я. – Истинная правда.
- А человеку тоже, говорят, ахринеть как хорошо?
Я повернулась к нему, взяла его руку, приложила к своей щеке и замерла, почуяв запах крови под тонкой преградой плоти. Слегка лизнула запястье прямо над веной, ощущая языком биение чужой жизни…
- Но-но! – предупреждающе рявкнул Лёха. – Я еще только интересуюсь, укусишь – голову нахрен отрублю!
Я взглянула в его глаза и прошептала, приближаясь к нему:
- Тебе интересно, что чувствует человек, когда вампир пьет из него кровь? Острое наслаждение и острую боль. Это похоже на секс, но это сильнее самого крутого оргазма, Алексей. Непереносимая нега разливается по телу моей жертвы, когда я вбиваю клыки в вену. Каждая клеточка трепещет от экстаза. Это сладостнее всего, что человек может испытать в своей жизни.
Марево, опасное и сладкое, уже растеклось вокруг меня, пленкой закрыло зрачки парня, и я знала, что сердце его опутано липкой паутиной ожидания. Он уже почувствовал, как коснулось его что-то чудесное. Он понюхал чудесный плод, и отчаянно захотел его попробовать. И я лизнула его сонную артерию, лихорадочно шепча:
- Хочешь это испытать? Хочешь?
Он послушно качнул головой, и я, глубоко вздохнув, коснулась губами его шеи...
- Алёна!!!
Я в ярости оглянулась, и наткнулась на такой же яростный взгляд Этьена. В лунном свете рассыпались блики от бриллианта на его мизинце, рука взметнулась, отвесив мне оплеуху.
- Лёха! – тонко вскрикнула я.
И он встал между мной и Этьеном.
- Шеф, деффок бить нехорошо. Не гламурно.
- Уйдите с дороги, Алексей! - прошипел француз.
- Хрен тебе, - спокойно ответил мой защитничек.
- Она же вас чуть было не укусила, Алексей! Если бы не я – вы были бы уже мертвы.
- Да ну, - усомнился он. – Она мне такой крутой оттяг обещала.
- Мадемуазель, скажите ему правду! – глядя мне прямо в глаза, велел Этьен.
- А я правду и сказала, - ответила я. – Каждый, чью кровь я пила – испытывал непереносимый экстаз.
- Только после этого экстаза они умирали.
- Я и говорю: непереносимый, - пакостно улыбнулась я.
- Ни хрена себе ботва, - выдохнул Лёха. – Но я согласен, ахринительный секс на дороге не валяется. Я же все равно уже помер.
- На этот раз вы умрете совсем, - резко сказал Этьен. – Не стоит оно того.
- А ты откуда знаешь? – резонно спросил парень.
"

Вот такой вам нетрадиционный секс )))

Ветла писал(а):Самое главное - это чтобы постельная сцена не была пошлой.
В любовном романе я стараюсь писать с юмором.
В серьезном - чтобы не было пошлости.

Natasha писал(а):А я через "постель" в книге перескакиваю. Не то, чтобы я против таких сцен, совсем нет, просто мне скучно читать про охи, стоны, нежные покусывания и сильные вхождения. Если у меня появляется желане прочесть что-то такое острое, то я возьму эротический роман, где на этом все построено (или эротическо- садистский, как Маркиз де сад, например ) Хотя, понимаю, что для любовных романов это наверное по жанру необходимо, но я эти самые любовные романы очень редко читаю. Исходя из своих пристастий, не концентрируюсь на постельных сценах. Герои целуются, а остальное остается на усмотрение читателя.
Или вот так: Мэт поцеловал ее в губы. Нежно. Едва касаясь. Она ответила на поцелуй и обняла мужа крепко, прижалась к нему всем телом. Мэт посмотрел в ее лицо, в ее глаза и увидел любовь, доверие и ... желание. В первый раз за четыре месяца она смотрела на него так. Как раньше, когда они были вместе. Когда тишина входила в их дом и только луна освещала спальню. Он снова поцеловал Лизу, погружая пальцы в ее густые каштановые волосы, вдыхая такой знакомый и такой забытый аромат ее тела. (вот и вся постельная сцена)

Руслан писал(а):Что касаемо постельных сцен в литературе, меня, как автора они едва ли заинтересуют. Можно дать лёгкие намёки, как и что там случилось между героями, если это необходимо для сюжета,но более подробное описание уже начинает пахнуть "клубничкой".

Azaza писал(а):выкладываю еще один отрывок . Сорри, он несколько великоват:

Едва справившись с верхними пуговицами, прижав рукой оставшуюся часть полочки к телу, дабы не светить перед почтальоном голым телом, Женя в панике открыла дверь. «Мама, мама» - стучало в голове. Женька могла злиться на мать сколько угодно, могла обижаться и ненавидеть, могла ревновать к маленькой Изабелле, более счастливой сопернице за драгоценное материно внимание, но все равно страх за мать, за ее счастье, за совсем еще крошечную сестричку доводил до сумасшествия…
Однако на пороге увидела не почтальона. И сама не поняла – радоваться за мать, или плакать за собственную судьбу.
- Здравствуй, Женя. Я пройду. Ты не возражаешь?
Она опешила. Не ждала. Не только не ждала, даже боялась его прихода, потому что пообещала и Городинскому, и самой себе: если придет, она обязана будет помочь Диме, не придет – какой с нее спрос? И тут – вот он, живой-невредимый, собственной персоной. Зимин. Страшный человек. На ее пороге.
Зимин не стал дожидаться ее приглашения. Чуть отодвинув хозяйку с дороги, чтоб не мешала, прошел в квартиру и по-хозяйски закрыл за собою дверь, пытаясь производить по возможности меньше шума. Не стал задерживаться в маленьком коридорчике, сразу отправился в гостиную, по совместительству спальню. А Женя так и осталась стоять у входной двери. Не было сил пройти в комнату, не было сил взглянуть в наглые требовательные глаза гостя. Только пальцы нервно дергали пуговицы халата, застегивая петли до конца, до самой последней, до самой нижней. Как будто застегнутый наглухо халат мог защитить ее от чужих хищных рук…
- Ну что же ты? – нетерпеливо спросил Зимин. – Разве так встречают дорогих гостей?
Женя на одеревеневших ногах подошла к двери, ведущей в комнату, оперлась на косяк, ответила едва слышно:
- Так то ж дорогих…
Зимин усмехнулся:
- А! Понял, не дурак. Намекаешь, чтоб уматывал? Если ты настаиваешь, я могу и уйти.
Сказал вроде шутя, однако Женя услышала в его голосе угрозу. Ведь правда уйдет. И вот тогда-то уж точно начнет шантажировать Диму. С одной стороны так хотелось, чтобы он ушел, чтобы никогда больше не видеть его отвратительного усмехающегося взгляда, чтобы навеки забыть о самом существовании страшного человека Зимина. И на всякий случай его сестры, неплохой, казалось бы, девчонки Кати.
С другой… А как же Дима? Он ведь так на нее надеется… У него ведь и в самом деле будут огромные неприятности, Зимин ведь ему их гарантировал. Шантаж… Что может быть страшнее шантажа? Только сам шантажист. В данном случае Зимин. И именно от него теперь зависело Димино будущее. Пусть даже они с Димой никогда не будут вместе, разве от этого Женю меньше волновало его благополучие?
Нет, нет, Дима так нуждается в ее помощи… Да что же она, в конце концов? Какие теперь могут быть сомнения? Ведь не только самой себе обещала, ведь даже Димочке так и сказала: мол, придет – все сделаю, как ты хочешь, а на нет и суда нет. Так вот же он, пришел. Наверное, Дима, не дождавшись от нее решительных действий, сам позвонил Зимину. Да, собственно, к чему размышления? Когда действовать надо. Хочешь, не хочешь. Приятно, не приятно. А кому сейчас легко? В конце концов, она обещала Диме. Она должна помочь ему. Даже если появились некоторые сомнения в собственной к нему любви. Но он-то ей верит, он-то ждет от нее помощи! Она одна может ему помочь!
И, чуть склонив голову на бок, Женя тихо и почти покорно ответила:
- Я ни на чем не настаиваю. Просто в прошлый раз… Мне показалось, что вас это не интересует.
- Ну почему же не интересует? – все с той же противной усмешкой спросил Зимин. – Я же живой человек. И если предложение до сих пор остается в силе, я бы с удовольствием им воспользовался. Вот так, со слезой…
Женя разозлилась. Гад, ну какой же гад! Мало ему ее унижений, мало Диминого страха, ему еще и слезу подавай!
- Слез в сегодняшнем меню нет и не предвидится! – ее голос звучал необычно звонко, дерзко, словно бы пятиклассница впервые в жизни осмелилась возразить строгой классной руководительнице. – Да вы же, насколько я помню, плачущими женщинами не питаетесь.
Зимин согласился, кивнул с готовностью:
- Не питаюсь, точно. Это противоречит моим правилам. Но из каждого правила есть исключения. Я вот сразу-то отказался, а потом пожалел. Не каждый день такие встречаются, плачущие…
И решительно шагнул навстречу. Женя зажмурилась. Что ж, она должна хотя бы попытаться. Если будет уж очень противно, она еще сможет отказаться. Ведь если она не захочет, если совсем-совсем не захочет, он ведь ничего не сможет с нею сделать? Тогда почему бы не попытаться помочь Диме? Не ради нее самой, и не ради их совместного счастливого будущего. Какое после всего этого у них может быть будущее? Все это пустые мечты, и не более, ведь Дима вряд ли когда-нибудь осмелится уйти от Петраковой, если уж так от нее зависит. Ну тогда хотя бы ради него самого. Если он оказался таким слабым – значит, она тем более должна ему помочь. Чтобы над ним не висела дамокловым мечом опасность. Только чтобы у него все было хорошо. Жаль, конечно, что он оказался совершенно беззащитным перед своей старой грымзой, перед подлецом Зиминым, но ведь он так надеется на ее помощь. А Зимин? Ну что ж Зимин? Ну, не убудет ведь от нее в конце концов, как сказал Дима. Ведь и Лариска использовала практически те же слова. Не убудет…По крайней мере, она может хотя бы попытаться…
По-прежнему не открывая глаз, Женя начала расстегивать пуговицы атласного халатика.
- Не надо, - оборвал ее Зимин. – Я хочу сам.
От него все так же горьковато пахло туалетной водой. Он был не так высок, как Дима, и потому Жене не пришлось дышать в его подмышку. Зимин не стал целовать ее. Сначала просто прижал к себе, прижал крепко-крепко, не пытаясь сразу сорвать халат. Казалось, что он просто наслаждается ее близостью, запахом ее волос. Постепенно Женя почувствовала, как напряглось его тело, как по нему пробежала мелкая дрожь. Погладил по голове, словно пробуя на ощупь ее мягкие волосы. Его рука скользнула под них, к голой шее, к спине, насколько это позволяла горловина халата. От этого движения Женина голова словно сама собою, совершенно инстинктивно, откинулась назад, не то стремясь не допустить дальнейшего продвижения врага в ее тыл, не то, напротив, стремясь прижать, задержать его руку, наслаждаясь предвкушением близости. И только тогда Зимин ее поцеловал. Не в губы. И уж тем более не в щечку. В шею. Поближе к уху. Сначала легко, едва коснувшись ее кожи губами, потом жадно, словно впиваясь в нее.
И это почему-то не было Жене противно. Наоборот, все ее естество отозвалось на этот поцелуй неожиданно бурно. Спина выгнулась, в желудке образовалась невесомость, сердце сладко ухнуло куда-то в пропасть, в самый низ живота, в самое таинственное женское место, и забилось там пульсирующим трепетно-горячим клубком, заставляя сжиматься в унисон его ударам все мышцы.
Зимин продолжал жадно целовать ее шею, с каждым разом опускаясь чуточку ниже, все ближе и ближе к глубокому вырезу халата. И Женя уже не думала, что в любой момент сможет это прекратить. Не потому что вдруг изменила мнение. А просто… Просто уже не могла думать. Она никогда раньше не умела полностью забыться в мужских объятиях. Всегда чувствовала и собственное «я», и тело, старалась даже фиксировать все ощущения, раскладывать их по полочкам. Здесь же… Теперь все было иначе. Начать с того, что Дима вообще никогда не целовал ее так. Он и в губы-то ее не слишком часто целовал, не особо баловал. Он вообще по большей части предоставлял Жене ласкать себя, любимого. И потому тела ее касался, в основном, для непосредственного контакта, для кульминации их встречи, так сказать. Тот раз, в машине, не в счет. Там он, видимо, просто добивался от нее своей цели.
А теперь точно так же своей цели добивался Зимин. Нет, не точно так же, не точно! Потому что, как ни старался Дима, а добиться такой же реакции Женькиного тела на свои ласки не смог ни разу. Потому что вообще впервые в жизни ее тело отреагировало на первое же прикосновение мужчины столь бурно, и Жене оставалось только радоваться, что в данную минуту на ней не было трусиков, иначе Зимин мог бы подумать, что на ней несвежее белье, как бы пошло это ни звучало. Потому что эти поцелуи, такие, казалось бы, незатейливые… Нет, конечно, Женю и раньше мужчины целовали, и в шею в том числе. И приятно было, естественно. Но такого ощущения стремительного полета в бездну, такой мгновенной реакции тела, взрыва эмоций (и, видимо, не только эмоций) не было никогда. Возможно, это странное ощущение было симбиозом ее чувств к Зимину? Ненависть, презрение, унижение, страх, зависимость – все сплелось воедино, в тугой комок негативной энергии. И вдруг прикосновение страшного человека, к которому Женя бесконечно долгих три недели без перерыва на обед культивировала ненависть, оказалось неожиданно приятным. И не просто приятным, а… Вот эта грань – страх и ненависть, неприятие и приятность, зависимость и долг, и снова ненависть, ненависть, ненависть… Когда ожидаешь, что прикосновение вызовет в тебе отвращение, непреодолимое желание немедленно отмыться жесткой щеткой с каким-нибудь сильнодействующим дезинфицирующим средством, а вместо этого получаешь такое невиданное доселе возбуждение, что нет больше сил терпеть, ждать, когда же он, наконец, доберется до заветных твоих глубин, когда одарит высшим наслаждением. Когда кульминация наступает сразу, буквально от первого же прикосновения, почти невинного: всего-навсего рука под волосами, лишь чуток проникшая под горловину халатика. И нет больше ни ненависти, ни страха, ни презрения, ни унижения. Разве что одна сплошная зависимость. От его рук, от его губ. Таких жадных, таких требовательных. Зависимость. Потому что уже не разум, а все естество твое понимает: без этих рук, без этих губ пропадешь, не получишь того, о чем сама пока еще не ведаешь, чего доселе ни разу в жизни не испробовала, потому что все, что было раньше – дешевый суррогат, искусственный заменитель. Какое же это замечательное слово – зависимость!
Зимин уже почти добрался до Женькиной груди – по крайней мере, ему оставалось до этого совсем чуть-чуть, совсем немножко. Ведь можно было даже не расстегивать пуговицы – вырез халатика был достаточно глубоким для того, чтобы лишь немножко отодвинуть ткань в сторону и… Но вместо этого Зимин вдруг резко отстранился. И Женя даже испугалась: как, и это всё?! а дальше? обмануу-лииии!.. Однако же страх ее длился лишь мгновение. Потому что Зимин вдруг жадно впился в ее губы. Так жадно, словно пытался насытиться впрок, заранее зная, что второго шанса припасть к Женькиным губам у него не будет. Руки же его в это время лихорадочно боролись со скользкими пуговицами на скользкой же ткани. Женя очень любила этот халатик – еще бы, такие деньжищи за него отдала, только бы понравиться в нем Димочке. Но сейчас, в эту минуту, ей нестерпимо захотелось разодрать его к чертовой матери, или как минимум пообрывать все до единой противные мелкие пуговицы. Только бы они не отвлекали его руки от нее. Только бы он теребил не пуговицы, а ее тело.
Наконец Зимин справился с непослушными пуговицами, и халатик с готовностью соскользнул с Женькиного тела. Точно так же, как тремя неделями ранее плащ, улегся у ее ног. Только переступать через него Жене не довелось: Зимин схватил ее на руки и понес к дивану. Ускользающим сознанием Женя отметила про себя: как хорошо, что она успела его разложить. Как хорошо, что постелила чистое белье, как будто чувствовала, что именно сегодня… Иначе сейчас пришлось бы тулиться вдвоем на узеньком диванчике…
Зимин уложил ее на белую простынь аккуратненько, как самую драгоценную ношу. Женьке хотелось одного: поглотить его всего, сейчас, сию минуту, сие мгновение, не откладывая ни секунды. Или наоборот, чтобы он поглотил ее всю, до последней капельки. Главное – не медлить, сейчас, скорее! Чтобы немедленно слились тела в экстазе безумства, чтобы познать, наконец, до конца, каким же он может быть, тот, от невинного прикосновения которого ноги не только становятся ватными, но словно бы сами собою раздвигаются, открывая свободный доступ в заветные недра. Так хотелось ощутить в себе его плоть, чтобы она, эта плоть, заполнила ее без остатка, до отказа, покорила ее, утвердив собственное господство. Но вместо этого Зимин принялся вновь ласкать Женькино тело, заставляя его содрогаться от каждого поцелуя, от каждого нежного прикосновения кончиком языка. До тех пор, пока Женька не выдержала, пока сама с жадностью не набросилась на нежеланного, казалось бы, гостя…

Ян Валетов писал(а):Де Сад - это порно. А Роббинс (ранний) стиль которого мне нравится никакого отношения к эротике не имеет, хотя в тексте у него много "откровенностей", но его романы по впечатлению (за счет психологичности) "вставляют" круче, чем "Философия в будуаре". Дело вкуса. Эротика - это специя способная изменить "вкус" текста, но также способная его погубить. Я никогда не понимал "эротики ради эротики" - скучно мне от такого замысла. А вот когда такая сцена делает текст достовернее - это уже в кайф. Секс - мощный движитель человеческих поступков. (Это я так мягко примазываюсь к славе дедушки Фрейда ) вот только далеко не единственный. Миром правят семь смертных грехов и похоть только один из них.
В моем романе только две сексуальных сцены, но те, кто книгу уже прочел считают, что текст пронизан сексуальными импульсами. Секс - орудие главной героини, сексуальная зависимость от нее делает главного героя игрушкой в ее руках. Влечение - в структуре романа - движитель. И когда читатель понимает это, он не нуждается в подробных описаниях. Ему все равно, что там куда уперлось и откуда что брызнуло. Читательское воображение богаче, чем любое описание, потомучто опирается на собственный опыт. Дайте читающему посыл и он додумает такое, что вы и не вообразите! Роман может быть насыщен эротикой без единого описанного полового акта, а может состоять только из коитусов и быть скучным, как отчет о партийном съезде.

Изверг писал(а):Все что талантливо и является искуством, нужно. Даже если и не очень талантливо, но есть стремление к искуству. Спорить о постельных сценах в литературе, всеравно что спорить о ню в живописи. Ведь есть же "Даная" Рембранда, а есть порно. И не говорите мне, что "Даная" - не постельная сцена. Самая что ни есть постельная. Но какое искуство!!!!!


"Основная" тема, из которой взяты примеры и отдельные реплики - здесь: viewtopic.php?f=13&t=8733&start=0
Аватара пользователя
просто мария
Автор Экслибриса - 10 книг/Почетный гражданин форума / Модератор
 
Сообщения: 6457
Зарегистрирован: Апрель 12th, 2005, 5:56 pm

Re: Эротические сцены

Сообщение Иржи Ноябрь 18th, 2008, 9:01 pm

Интересный комментарий к моей записи в ЖЖ на ту же тему. http://letjaga.livejournal.com/19307.html?nc=19

Хочу высказать свой мужской взгляд на проблему. Заранее прошу прощения за натурализм в изложении.
Итак, несколько основных моментов:
1. Основной контингент читателей.
Каждая книга рассчитана на свою категорию читателей (все дальнейшие выкладки относятся исключительно к жанру любовного романа и близким к нему).
Деление это отнюдь не жесткое, но оно все же имеется. Так некоторые книги пользуются популярностью у молодежи, другие у людей более зрелого возраста. Одни пишутся для женщин и только для них в соответствии с особенностями психологии и восприятия мира большей части представительниц прекрасного пола, в то время как мужчине читать это будет невообразимо скучно. И так далее.
Поэтому, задумавшись над стилем описания эротических сцен в романе, наверное, стоит хотя бы приблизительно оценить круг читателей данного романа.
Так нашу современную молодежь трудно чем-либо удивить или смутить - спасибо поп-культуре. Вместе с тем стараниями той же массовой культуры секс сильно оскотинился, опустился до примитивного уровня. Не будем вдаваться в причины этого процесса, но он имеет место быть. А главное, множество представителей молодежи (от 15 до 20 лет) считают это нормой и порой даже не подозревают о чем-то другом. То есть догадываются, наверное, но в реале дальше примитивной формулы «сунул, вынул и уснул» дело не идет.
Так может быть описания красивого секса пойдут кому-то на пользу? Заставят задуматься и, если рутина жизни не совсем еще поглотила юное сердце и душу, позволит стать в итоге чуть более счастливой хотя бы в постели?
Приведу пример. Несколько лет назад подкинул одной знакомой мелкой и глупенькой (соответственно возраста) девчонке книжицу, в которой есть пара странниц описания красивых постельных сцен, надо сказать весьма откровенных (что не портит книгу в целом). Основной смысл написанного девушка не поняла (как я и предполагал), однако именно пикантные сцены вызвали наибольшей резонанс в ее душе.
Привожу ее дословно по памяти без купюр:
«Ах, какой он (гл. герой) любовник! Я так завидую Жаннет (гл. героиня)! Я четыре раза перечитывала! Аж трусики намокли! А мой Ванька (бойфренд полагаю) только и умеет - меня на четвереньки поставить и драть!»
Вот так! Совсем не та реакция на прочитанное, нежели я ожидал. Но она заставила призадуматься…
Конечно, доводить такие сцены до пошлости тоже нельзя. Во всем должна быть мера.
Это то, что касается молодежи. Соответственно для людей зрелых подход будет совсем иной. Вот тут как раз к месту те самые метафоры и полунамеки. Взрослые люди сами все поймут и увидят между строк. В соответствии со своим воображением и темпераментом.
Натуры страстные увидят за ними все: и обнаженные тела, и страстные вздохи, и откровенные ласки и жаждущее лоно женщины, и восставшие чресла мужчины, и миг совокупления, и горячие волны оргазма…
Другие пройдут по краешку, отметят для себя «вот и случилось» и вновь погрузятся в переживания, горе и радость героев.
Ну а пуритане и просто ханжи – пропустят такие места, не забыв внутренне побрюзжать в адрес автора.
Мужчины (если они действительно мужчины), несомненно, одобрят наличие откровенных сцен в романе (будь он любовным или приключенческим), если, конечно, сам сюжет и его изложение им интересны (ради постельных сцен читать переполненный внутренними переживаниями и борениями и бедный действием роман мужчина не станет – не та психология).
2. Подход к эротике и сексу как к искусству.
Даже наши далекие предки, цивилизованные и не очень, зачастую возводили плотскую любовь в разряд искусства. Древние цивилизации оставили нам в наследство такие монументальные трактаты о плотской любви как «Камасутра» и «Ветви персика». Даже примитивные племена аборигенов Австралии понимали толк в любви, о чем рассказывает их наскальная живопись.
Так почему же в искусстве красиво сплетать слова в предложения, а предложения в тексты, повествующие от любви и скорби, радости и смерти не может быть места описанию искусства любить и доставлять наслаждение тем кого любим?
Да, Thunderburst совершенно права, в нашем великом и могучем языке действительно не хватает слов для описания радостей любовной схватки. В этом вопросе мы сильно уступаем и китайцам, имеющим особый любовный язык, и древним персам. Действительно трудно описывать такие сцены, не скатываясь ни в сторону мата и пошлости, ни в сторону медицинских терминов. Однако даже при определенной скудости языка иной раз удается встретить как в отечественной, так и в переводной литературе описания, которые отвечают всем требованиям любовно-эротической лирики.
3. О причинах и следствиях.
Писать эротические сцены, безусловно, не просто. Поэтому многие авторы обходят их так, или иначе, прикрываясь метафорическими образами и намеками, либо просто опуская их в повествовании. Это тоже позиция. Кому-то мешает воспитание, кому-то мораль.
Еще может быть, что автора когда-то в начале его творчества одернули или высмеяли именно за описание эротической сцены. И это отложилось в мозгу и соответственно оставило отпечаток на стиле повествования. С этим крайне трудно справиться.
Также есть возрастной психологический барьер. Человеку начинает казаться, что писать подобные вещи в его возрасте не солидно и не подобает. Тут сказать можно только одно – если раньше получалось и получалось неплохо, то что изменилось теперь? Это только ложный возрастной комплекс, с которым надо бороться.
Кроме того, есть те, кто пытаются написать эротику, но выходит скучно или, наоборот, излишне нарочито, а потому не естественно. Либо идет повтор, пересказ того, что уже было и не раз. В чем причина? Уж, конечно, не в отсутствии таланта. Ведь книга в целом, как правило, весьма неплоха.
На мой взгляд, тут играет не последнюю роль собственный эротический опыт. Возможно, автор еще не встретил в своей жизни такого партнера, с кем бы смог открыть для себя весь «необозримый мир сладостных утех и восхищенья плоти». Как вы думаете, сможет ли коренной житель Алеутских островов живописать все буйство красок и растительности тропического леса, даже если не раз слышал о нем? Думаю что вряд ли. Максимум что он сможет – повторить чужие слова.
Заключение.
Можно много еще чего написать на эту тему, но, пожалуй, закруглюсь.
Резюмируя вышеизложенное: описывать в романах (особенно любовных) красивые постельные сцены стоит и надо. Главное, чтобы это шло от сердца и того, что ниже. :)
То есть пробовать, пробовать и пробовать, вспоминая самое сокровенное и сладкое, и не бояться за свое нижнее белье. ;) Ведь ваше произведение вы пропускаете сквозь себя. Не стоит бояться. Ведь вы – АВТОР, а значит, вы МОЖЕТЕ!
Прошу прощения за сумбур.
Аватара пользователя
Иржи
Автор 16 книг//ЗВЕЗДА"08
 
Сообщения: 417
Зарегистрирован: Октябрь 3rd, 2005, 4:19 pm
Откуда: Химки
Число изданных книг/Жанр/Издательство: 16 / авантюрные и сентиментальные романы / АСТ, Олма-медиа

Re: Эротические сцены

Сообщение Руслан Ноябрь 19th, 2008, 11:43 am

Ну, я своего мнения не изменил с тех пор. :P
"Справедливости ищешь? Наплюй и забудь!
Богатей или нищий? Наплюй и забудь!
Захотелось весы привести в равновесье?
В одну чашку наплюй, про вторую забудь!"
Г.Л. Олди.
Руслан
 
Сообщения: 4246
Зарегистрирован: Апрель 24th, 2006, 3:57 pm
Откуда: г. Ейск, Краснодарский край

Re: Эротические сцены

Сообщение Бролга Ноябрь 20th, 2008, 3:33 pm

Полезная тема. Я хоть и не ханжа, но убрала из своей книги эротическую сцену. Во-первых, она получилась пафосной, во-вторых, ГГ у меня относится ответственно к работе, а здесь эротика произошла на эскизах, которые она готовит к важным переговорам, это противоречило бы положительной характеристике ГГ. Вот эта сцена:

Вернулся Никита. Юлька, не сводя с эскизов глаз, поднялась, отвела с лица осыпавшиеся пряди. Никита обнял её, склонив голову, ласково потёрся носом о висок и шумно вдохнул.
– Твои волосы пахнут скошенной травой после дождя, – прошептал он.
Она закрыла глаза, по спине пробежала дрожь. Никита медленно целовал её в висок, глаза, губы, потянул за шёлковый пояс, узелок поддался, пеньюар бесшумно скользнул на ковёр, за ним и шёлковый халат Никиты. Ничего не видя, и не слыша, Юлька отвечала на его прикосновения сначала робко и нежно, потом горячо и страстно. Одухотворённые мгновением они обрушились на эскизы. Разгорячённые тела, растворившись друг в друге, содрогнулись в непостижимой сладкой муке. Из таинственных глубин великой любви, из глубин сотворения мира поднялась горячая волна, ненасытная, обжигающая, мучительная, накрывая их снова и снова.
Когда силы оставили обоих, она ласково прижалась к нему, прошептала: «Я люблю тебя, милый… я так тебя люблю»
Никита провёл рукой по её волосам, поцеловал в губы, перегнулся через неё, достал помятый эскиз.
– Если его прогладить утюгом...
Оба тихо засмеялись.
Бролга
 
Сообщения: 221
Зарегистрирован: Июль 11th, 2008, 6:09 pm

Re: Эротические сцены

Сообщение Anakonda Апрель 8th, 2009, 2:31 am

Огромное спасибо за тему!
Прочла на одном дыхании, потому что это как раз та тема, которую никак не получается воплотить в слова. Уже измучилась писать варианты 1 брачной ночи (штук сто с лишним написала, а все не так). А тут, при прочтении темы, вдруг осенило!))))
Огромное спасибо!))) Искренне благодарна!!!
Аватара пользователя
Anakonda
 
Сообщения: 22
Зарегистрирован: Апрель 4th, 2009, 11:39 pm
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Начинающий литератор

Re: Эротические сцены

Сообщение bsb Апрель 11th, 2009, 11:45 am

Эротика, красота и всё тому подобное конечно здорово. Но темы связанные с сексом этим не могут ограничиваться. Начнём с того, что секс или если угодно половой инстинкт является одной из основных(а может и основной движущей силой человеческой цивилизации). Так что кроме его эротической состовляющей есть ещё и психозы, невралгические отклонения(не обязательно опасные для общества!), все мы немного не в себе! По этому я думаю надо уметь передавать и жестокость в сексе, насилие и тому подобное. Даже мир падонка должен быть раскрыт пере читателем! Читатель должен в этот момент почувствовать, что думает и чем живёт антигерой. В противном случае в романе появиться схематичность. Подчас секс может сказать о главном герое куда больше, чем автор может передать в его характеристике.
К слову наши женщины всегда знают о нас на много больше, чем мы хотели бы о себе говорить.
С уважением BSB.
Аватара пользователя
bsb
 
Сообщения: 417
Зарегистрирован: Сентябрь 27th, 2008, 12:21 pm

Re: Эротические сцены

Сообщение Татьяна Ка. Апрель 11th, 2009, 4:13 pm

По-моему, эротические сцены слегка отличаются от просто секса, поэтому их описать сложнее. Чуть переусердствовал с чувствами и - смешно.
«Есть в моей книге хорошее. Кое-что слабо. Немало есть и плохого. Других книг не бывает, мой друг». Марциал
Аватара пользователя
Татьяна Ка.
 
Сообщения: 9942
Зарегистрирован: Октябрь 26th, 2006, 6:46 pm
Откуда: Москва

Re: Эротические сцены

Сообщение Тимофей Каэс Апрель 12th, 2009, 10:55 am

bsb писал(а): К слову наши женщины всегда знают о нас на много больше, чем мы хотели бы о себе говорить.

Они хорошо постарались на эту тему - ввели мужиков в заблуждение насчёт себя. И попробуй разберись теперь, что им нужно. Хотя те правила, что природа установила, никто не отменял.
Если тебе роют яму - не мешай. Закончат - сделаешь бассейн..
Ем ГМО и не жалуюсь.
В поддержку России создаётся премия имени Геббельса - премия за лучшую ЛОЖЬ о нашей РОДИНЕ.
Аватара пользователя
Тимофей Каэс
 
Сообщения: 801
Зарегистрирован: Январь 28th, 2008, 2:05 am
Откуда: с Урала

Re: Эротические сцены

Сообщение bsb Апрель 12th, 2009, 11:52 am

Татьяна Ка. писал(а):По-моему, эротические сцены слегка отличаются от просто секса, поэтому их описать сложнее. Чуть переусердствовал с чувствами и - смешно.

Что верно, то верно! Бывает что нибудь от души выдашь, а потом самого гомерический хохот пробирает. А представте что в редакции делается? Мне тут как то объяснили в ЭКСМО, что приключенческий жанр скорее мужской чем женский, ну и там подчас можно и позволить нечто большее, чем принято. Вот я и позволил... . В общем эпизод можно было выставлять на соответсвующих сайтах. :lol:

С уважением BSB.
Аватара пользователя
bsb
 
Сообщения: 417
Зарегистрирован: Сентябрь 27th, 2008, 12:21 pm

Re: Эротические сцены

Сообщение Anakonda Апрель 12th, 2009, 2:49 pm

У меня проблема описать красиво эротику началась с самой первой главы второй книжки. Больше полутора сотен вариантов описала за два года, но так и не смогла написать так, как хотелось бы, поэтому и (смешно сказать) продолжаю писать сюжет всё дальше и дальше, и, казалось, что так и не доберусь до пресловутой сцены :mrgreen: А тут прочла тему и осенило - разбросать по сюжету следующей главы всю прелюдию и сценка не заставит аж так сильно мучиться над словоплетением. :D :D :D
Аватара пользователя
Anakonda
 
Сообщения: 22
Зарегистрирован: Апрель 4th, 2009, 11:39 pm
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Начинающий литератор

Re: Эротические сцены

Сообщение Татьяна Ка. Апрель 12th, 2009, 6:59 pm

[quote="Anakonda" Больше полутора сотен вариантов описала за два года, [/quote]
Правда? :shock: Если чувствую, что совсем не идет многословие, сокращаю до самого главного.
«Есть в моей книге хорошее. Кое-что слабо. Немало есть и плохого. Других книг не бывает, мой друг». Марциал
Аватара пользователя
Татьяна Ка.
 
Сообщения: 9942
Зарегистрирован: Октябрь 26th, 2006, 6:46 pm
Откуда: Москва

Re: Эротические сцены

Сообщение Anakonda Май 2nd, 2009, 11:42 am

Татьяна Ка., описать постельную сцену не сложно, хоть красиво, хоть иносказательно, с этим проблем нет. Но мне захотелось описать так, чтобы выполнить свои собственные условия:
- описать красиво
- не повторить никого
- чтобы было понятно, что это эротика и, одновременно, эротикой назвать было нельзя
- чтобы взрослым было понятно о чём речь, а дети не сообразили (это с учётом сообразительности современной детворы) :mrgreen:
- чтобы сцена не выглядела ключевой, хотя таковой и является
- чтобы сцена вызывала у читателя светлое чувство, эмоцию восхищения, одухотворения и радости...

в общем, караул :mrgreen: :mrgreen: :mrgreen:
Аватара пользователя
Anakonda
 
Сообщения: 22
Зарегистрирован: Апрель 4th, 2009, 11:39 pm
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Начинающий литератор

Re: Эротические сцены

Сообщение bsb Май 2nd, 2009, 2:42 pm

Anakonda писал(а):Татьяна Ка., описать постельную сцену не сложно, хоть красиво, хоть иносказательно, с этим проблем нет. Но мне захотелось описать так, чтобы выполнить свои собственные условия:
- описать красиво
- не повторить никого
- чтобы было понятно, что это эротика и, одновременно, эротикой назвать было нельзя
- чтобы взрослым было понятно о чём речь, а дети не сообразили (это с учётом сообразительности современной детворы) :mrgreen:
- чтобы сцена не выглядела ключевой, хотя таковой и является
- чтобы сцена вызывала у читателя светлое чувство, эмоцию восхищения, одухотворения и радости...

в общем, караул :mrgreen: :mrgreen: :mrgreen:


А если это криминальный роман и вы описываете сцену изнасилования, которая ключевым образом меняет жизнь героини и делает понятными её последующие поступки? Любовь - это основа современной цивилизации, по этому не стоит сводить всё к розовому штампу.("Розовому" не в Киркоровском смысле)

С уважением BSB.
Аватара пользователя
bsb
 
Сообщения: 417
Зарегистрирован: Сентябрь 27th, 2008, 12:21 pm

Re: Эротические сцены

Сообщение Anakonda Май 2nd, 2009, 4:32 pm

bsb, это не криминальный роман. Как раз пытаюсь обойти штампы в женском романе-фэнтези. Тяжко, если честно...
Аватара пользователя
Anakonda
 
Сообщения: 22
Зарегистрирован: Апрель 4th, 2009, 11:39 pm
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Начинающий литератор

Re: Эротические сцены

Сообщение Палий Октябрь 25th, 2010, 4:26 pm

Из последнего впечатлило описание эротической сцены в романе "Санкья" Прилепина.
Палий
 


Вернуться в Мастерская

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 6