просто мария Январь 30th, 2009, 2:56 am
Красавец-вампир
Вдохновение – это не селедка, которую можно засолить на много лет.
И.В.Гете
Кто-то из прошлого 21 века сказал, что компьютерные технологии вытеснят литературу, кино, театр… Тогда кто, по-вашему, я? Химера? Ну да, многое изменилось. До принятия закона, касающегося «фанерного искусства» нам - актерам жилось не сладко: то и дело публике подсовывали халтуру - вместо живого человека - его объемное ходячее, говорящее изображение. Подчас нас даже не успевали предупредить, что в сегодняшнем спектакле будет «играть» лишь фантом какой-нибудь знаменитости, а настоящая актриса в это время на гастролях с другим театром. После активных протестов и был принят закон, разделивший театры на «живых актеров» и «фанерных». Настоящих артистов осталось немного, зато мы в цене.
Однако подоплека нашего актерского мастерства вышла из рамок обыденности. Наши предки до такого и додуматься не могли. Силой своего таланта, они заставляли публику смеяться или плакать, когда на сцене разворачивались определенные события. Но зритель с тех пор изменился. Уже и пятилетний малыш не реагировал на космическое чудовище, разгуливающее по квартире и отрывающее голову у виртуального, но почти не отличимого от настоящего, папы. А, между тем, каждый хотел испытать и страх, и слезы очищения, и приступ гомерического смеха. И вот у нас – актеров теперь был один секрет, благодаря которому мы могли, как ключиком открывать путь к сердцу нашего зрителя – это особое состояние вдохновения, которое выражалось в особой интонации, особому тембру голоса, мимике, жеста, и даже паузе. Раз в году мне делали специальную инъекцию.
В двадцатых числах января заканчивался мой «иммунитет». С каждым днем я играл все хуже и хуже, а визит к доктору откладывал – жаль было времени, да и с деньгами был напряг. Моя партнерша Нора Шлейн уже давно «укололась» и была на пике своего таланта, я же рядом с ней казался хромым конем под неутомимой всадницей.
- Лючи, ты давно был у врача? Так нельзя! Давай я тебя отвезу сегодня вечером, – однажды отчитала она меня после очередного провала на репетиции, и я решился.
Знакомый седовласый старичок, приветливо встретил меня в своем кабинете. Скажу о нем два слова. Это удивительный человек! Взять хотя бы его преклонный возраст – сто пятьдесят лет. Другой на его месте уже давно не работал и получал бы астрономическую пенсию, удваивающуюся с каждым прожитым десятилетием. Ан, нет. Доктор предпочитает активную деятельность. Говорят, что в молодости он был писателем, однако после единственной изданной книги, он вдруг так проникся идеями бессмертия, что в свои шестьдесят пять поступил в медицинский институт на геронтологическое отделение.
Зная одну слабость доктора, я к обычному гонорару присовокупил пирожки, лично испеченные матушкой. Он порадовался «взятке», как ребенок, ибо оставаясь всю жизнь холостяком, вынужден был питаться «through a window».
- Вот сейчас укольчик сделаем, и я перерыв себе устрою с вашими пирожками. Ох, как пахнут! Боюсь, не удержусь и съем в один присест, а уже вечер, надо бы и о фигуре подумать.
О фигуре добрый доктор, наверное, думал чисто теоретически и не так часто, потому что с момента последней нашей встрече, его животик заметно подрос.
Затем он поинтересовался, какие изменения у меня были в прошлый раз и пожурил за то, что я сразу пропал после того визита на целый год. Мне стало стыдно. Хотя бы из вежливости мог бы изредка звонить старичку. Чтобы как-то загладить вину я пригласил его на премьеру своего спектакля. Он оживился и забросал меня вопросами:
- А что за спектакль? Классика? Не люблю ваших современных пьес!
- Нет, не современный! Классика! Называется «VIP – значит вампир».
- Что вы говорите! А знаете, батенька, что я лично (он подчеркнул это слово), лично был знаком с этой писательницей!
- С Набоковой?! – ахнул я и пожалел, что по профессии я не журналист. Сенсация была бы обеспечена.
- Ну да, - сказал старичок, и улыбнулся своим воспоминаниям, - Юля, Юлечка... Я знал ее, когда она только начинала. Это была улыбчивая очаровательная девушка с золотыми волосами. Маленькая, стройная – настоящая принцесса! И, кстати, писала она вначале книги про фей и принцесс.
- Ух ты! Я и не знал! А когда же она стала автором многотомной саги про вампиров?
- Это долгая история. Но как-нибудь я вам расскажу в приватной беседе. Давайте сейчас не будем время терять, сделаем укольчик, а завтра я навещу вас, гм,… часиков в шесть и мы вместе повспоминаем. А ваша матушка к тому времени снова что-нибудь испечет, вроде этих пирожков… - намекнул доктор.
- У матушки сегодня самолет…
- Жаль…
- …и потом, извините, но в шесть у меня репетиция.
- Никаких репетиций! – вскричал доктор. - Вы забыли, что дается как минимум день на адаптацию?
- Помню, но…
-Никаких «но»! Натворите делов, а мне отвечать?! Вот пойдете крошить всех плазменным резаком…
- Не пойду!
- Да вы же за себя даже отвечать не будете! Нет, нет, после инъекции - снотворное по той схеме, которую я вам составлю и непременно постельный режим. Ох, вы меня доведете когда-нибудь до преждевременной кончины!
Бедный доктор промокнул лысину белоснежным платком:
- Вот что, Лючиано Янович, пожалуй, я к вам все же завтра зайду (пусть даже без пирожков) и лично проверю: как вы выполняете мои рекомендации. А если засеку, что вы все-таки в театре, то – извините. Позвоню вашему директору и наябедничаю или, еще хуже, журналюг натравлю…, - он скорчил страшную физиономию, - …вы понимаете, что тогда начнется?
Меня передернуло от такой перспективы. Мысленно увидел заголовки статей «Истинный талант знаменитого артиста помещается в шприце» или «Укололся – вдохновился?».
- Так вы меня шантажируете, доктор?
- Для вашей же пользы, батенька, - добродушно рассмеялся он, не дав возможности разозлиться на него.
Весь следующий день я становился заложником собственной постели. Доктор был прав. Мне требовалось отлежаться. Я просто физически не мог бы и шага сделать из квартиры. Всю ночь меня то бросало в жар, то лихорадило. Перед глазами с невероятной скоростью мелькали цветные клипы. И это было отвратительно! Под утро я свалился на пол - меня рвало. Я выпачкал ковер и обессиленный пополз к ванной комнате. В это время переговорное устройство сообщило, что ко мне пришел доктор.
Он нахмурился, увидев безобразие, которое учинил мой желудок, помог мне привести себя в порядок и дал лекарство. Я был тронут его участием и со словами: «Яша, Яшенька!» всплакнул на его груди.
«Ну, ладно, ладно. Поплакали, и будет», - утешал он меня.
- Что со мной? – еще больше разрыдался я. – Такого еще не было.
- Правда? А в прошлый раз?
- Все проходило гораздо спокойнее.
- А сейчас что вы чувствуете?
- Плакать хочется.
- Хочется, так плачьте!
- Яша, кто я?
- Сам не знаю. В этот раз мне показалось, что надо увеличить дозу. Боюсь, что ваши клетки взбунтовались.
- У меня пропала грудь! – вскричал я в ужасе, потому что нащупал… вернее ничего не нащупал. Что за метаморфозы происходят с моим телом?
- Ничего страшного, - успокаивал доктор, гладя меня по руке. – Такое тоже бывает после этой процедуры.
Тут он, наверное, чтобы перевести разговор на другую тему, вспомнил о спектакле и спросил: кого я там играю? Я хотел было сказать, что играю Глеба - красавца-вампира, и запнулся. Что-то меня смутило, но я еще не понял, что именно.
- Зеркало! - потрясенно прошептал я.
- Еще рано. И не просите! - предупредил доктор. – То, что вы увидите, может не понравиться.
- Кто же я? Какой-нибудь волосатый монстр?
- Что вы! Вы вполне привлекательный мужчина. Во всяком случае, поклонницы млеют…
- Мужчина?! Поклонницы?! Вы меня убиваете, Яша, - я снова заплакал.
- Уверяю, раньше вас это не волновало. Попытаюсь разложить по полочкам ваше состояние.
Доктор заходил по комнате. Далее он говорил вполне убедительно, но мне показалось, что он не вполне искренен со мной.
- Понимаете, все мы кем-то были в прошлых жизнях. Не станете же вы отрицать, что не всегда ходили в мужском обличье? И в школе наверняка проходили «основы реинкарнации». Да? Ну вот. Наверное, плохо изучали этот предмет. Тройка была? Угадал? Теперь посмотрим на эту проблему с другой стороны. Ваша память, аки спящая красавица, очнулась от столетнего сна. Так уж получилось, что вы, глубоко вторглись в воспоминания какой-то девушки, женщины… и вполне естественно, что вас колбасит. Хочется плакать, бить посуду, брыкаться, царапаться, то есть вести себя, как капризная барышня. Ничего страшного в этом нет. Через несколько дней вы полностью адаптируетесь и станете прежним Лючиано – любимцем публики. Ваши эмоции, почерпнутые в этом волнительном путешествии, впоследствии дадут новый виток в вашем творчестве. А пока смотрите кино в вашей черепушке и отдыхайте. Снотворное начинает действовать. Спите.
Проваливаясь в черноту сна, я слышал обрывки его фраз: «Кажется, переборщил… Как я сразу не понял, что он – ее потомок? ...стройный темноволосый аристократ с характерной родинкой над губой… И еще он назвал меня «Яша»… правильно говорят – все мы в итоге чьи-то родственники… у меня нет другого выхода…».
В себя я пришла уже в клинике доктора Яши.
- Как ты… вы себя чувствуете? – его голос дрогнул.
- Хорошо. А что? – я провела рукой по своему телу – руки-ноги на месте, грудь тоже. – Что-нибудь не так?
Доктор с опаской посмотрел на меня и ничего не сказал.
- Яша, дайте мне зеркало! – потребовала я, почувствовав неладное.
Однако то, что я увидела, меня вполне устроило – симпатичная стройная девушка. Такой я себя помнила… Или нет? Или что-то не так?
- Постойте, я должна была играть одну роль в спектакле. Не знаете, почему мне ее дали? Разве эта роль для меня?
Доктор удрученно вздохнул и развел руками.
- Простите. Мне пришлось это сделать. Та инъекция… она слишком «разбудила» вашу прежнюю реинкарнацию, и ты просто не смогла бы… Вот пришлось еще переменить и пол. Ты… вы теперь – женщина. Можете подать на меня в суд… или убить прямо сейчас на этом месте.
Я разрыдалась.
- Д-дайте мне н-ноутбук.
- Для искового заявления?
- Н-нет. Д-детектив п-писать б-буду.
Март 2119-й год.