ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

:) Место для самых отчаянных авторов-мазохистов, желающих испытать невероятные ощущения :)

А теперь серьезно.
В этом разделе есть два правила.
1. Будь доброжелателен.
2. Если не готов выполнять пункт 1. - ищи себе другой форум, не дожидаясь действий администрации.

Модераторы: просто мария, Becoming Jane

ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

Сообщение Лост Июнь 23rd, 2017, 5:15 pm

ИзображениеПо утрам санитарные бригады вывозят из города тела людей, забытых за ночь.
ИзображениеВыхожу на работу затемно. Улочки призажигают фонари, следят сквозь туман настороженно, по осенним аллеям крадётся рысьим шагом предрассветная тишина.
ИзображениеСтарый фургончик разгорожен надвое, впереди места̀ для бригады – два санитара, инспектор и водитель, – сзади пара каталок. Когда кто-то из наших преставляется, ходит мрачная шутка, что перевели спереди назад. Но случается такое нечасто – контингент молодой, друг о друге пекутся, на рабочие каталки разве что спать в пересменки падают.
ИзображениеМотор не заводится, его надсадный кашель мечется эхом над бетонным двориком. Под капотом привычно ковыряется водитель, даром что миниатюрная миловидная женщина, и была бы ещё милее, если бы не короткая стрижка и не огрубевшие от баранки руки. Ещё въевшийся запах табака, Лена предпочитает жуткие папиросы «Герцеговина Флор», где только достаёт?
ИзображениеНаконец выехали. Игнат, высокий сутулый санитар с циничным взглядом из-под очков-хамелеонов, заводит привычное:
Изображение– А поп-то районный не трудится, гляньте, сколько народу поназабывалось на участке, – нервные руки перебирают карты вызова.
Изображение– Ты сам бы поработал, вообще все бы вымерли, – лениво отвечает старший санитар, тоже высокий, но плотный, похож на ньюфаундленда, лохмы ещё расчёски со сна не знали. – Любить так, чтобы жили – немалый труд.
Изображение– Ох уж эта ваша любовь, – хмыкает Игнат. – Нет, Витя, ненависть – вот что держит! На самом-то деле люди любят только себя, а вот коли уж ненавидят кого, так не забудут.
Изображение– И много ли стоит такая жизнь, на ненависти? – интересуется Виктор.
Изображение– Жизнь вообще стоит всего, – уверенно отвечает Игнат.
ИзображениеЯ молчу. Не потому, что сказать нечего – бессмысленно влезать в спор, что ради спора ведётся, каждое утро почти одинаковый. Только от обоих наслушаешься.
ИзображениеСветофоры хмуро помаргивают жёлтым. Я то проваливаюсь в дремотное забытьё, ткнувшись лбом в жёсткий поручень, то, вздрагивая, выныриваю из зыбкого полусна, когда фургон негодующе подпрыгивает на лежачих полицейских.
ИзображениеЛена как-то призналась (мы были ещё близки), что ради лихаческих заездов по предутреннему городу и согласилась работать на санитарной станции. «Пустые дороги и я – будто капитан «Летучего голландца». Леший, это очень-очень красиво!».
ИзображениеТеперь называет меня только Лексом. Как все.

ИзображениеДомишко священника приютился на окраине спального района. Деревянный, одноэтажный, вокруг разбит небольшой огород – пасторальная идиллия, словно не начинаются через дорогу чеканные кварталы многоэтажных монстров.
ИзображениеТуман помалу разошёлся, поэтому нездоровую суету я заметил издали. Сказал негромко, привлекая внимание:
Изображение– Хорош спорить, смотрите.
ИзображениеОколо иерейского домика толчея, мелькают росчерки фонариков, у забора полицейский автомобиль, проблесковые маячки тревожно рвут сырые сумерки.
Изображение– Эм-м, а стоит ли подъезжать? – заволновался Игнат, обнаружив, что Лена сбросила скорость, фургон примеряется к повороту. – Нам как бы вон туда надо, во дворы.
Изображение– Что, к поповскому жилищу бесы̀ не пускают? – съехидничал Виктор. Потянулся со вкусом, ступни едва вмещаются между рядами сидений, затекают, с его-то сорок седьмым.
Изображение– Пошёл ты, очень смешно! Где полиция, там, знаешь, неприятности.
ИзображениеЕдва машина остановилась, я отстегнул ремень, щелчок дверцы, в лицо пахну̀ло промозглым утром, под ветровку вмиг забирается стылая сырость, заставляет ёжиться. Вышагнул на грязную обочину, навстречу уже идёт от калитки знакомая фигура:
Изображение– Майор юстиции Валентин… а, чёрт!
Изображение– Что вы, гражданин начальник, я всего лишь санитар, – съёрничал из-за моего плеча Виктор, следом вышел, не сидится.
Изображение– Доброе утро, Треф, – сдержанно поздоровался я. Без рукопожатия. – Виктор, пожалуйста, пойди покури.
Изображение– А что я такого…
Изображение– Сейчас же.
ИзображениеСтарший следователь Валентин Фостер, с укоренившимся прозвищем Треф, а за глаза – Валет, холодно ждёт, пока я приструню подчинённого. Уловив наконец напряжение, старший санитар торопливо отходит, минутой позже потянуло сигаретным дымком.
Изображение– Утро добрым не бывает, Лекс. Мне кажется, ваш водитель ошибся поворотом.
Изображение– Тебе кажется. Может, мы приехали исповедовать грехи.
Изображение– Да, тебе бы не помешало, но придётся обойтись без покаяния. Вот-вот по дворам повеет прахом.
Изображение– Удивлю тебя, но забытые рассыпаются обычно лишь к исходу суток.
Изображение– Да что ты. В любом случае, протоиерея Феодора дома нет, так что можешь проваливать.
ИзображениеВ груди заскалилось нехорошее раздражение. По привычке, придуманной ещё в школе, я мысленно вешаю на эмоции неспешный маятник, слежу за его движениями: тик, так, тик, так...
Изображение– Спасибо за разрешение, Треф, я воспользуюсь им, когда сочту нужным. Пока что, знаешь, подожду, мне нужен отец Феодор.
Изображение– Вы договаривались о встрече?
Изображение– Это что, допрос?
Изображение– Хочешь отвечать в казённой обстановке?
ИзображениеТик, так, тик, так.
Изображение– Нет, о встрече мы не договаривались.
ИзображениеОт полицейского автомобиля кто-то окликнул Фостера, следователь махнул раздражённо, снова чувствую его колкий взгляд:
Изображение– Протоиерей Феодор пропал.
Изображение– Вон ту будочку на краю участка проверить не забыли?
Изображение– Шутки твои неуместны, инспектор Алексей Сергеев, – выкривил гу-бы Фостер, – ни черта ты не понял проблему. Пропал районный священник. Вчера вечером ещё ковырялся в земельке, а утром уже его нет.
ИзображениеЯ подавил желание предположить вслух, что он-таки успешно закопался.
Изображение– Бабульки на раннюю литургию собрались, а батюшка не выходит – закончил следователь.
Изображение– Может, уехал куда-то в срочном порядке. Не понимаю, что тебя за-ставило лично разбираться.
Изображение– Попа надо как можно скорее найти! – рявкнул Фостер. – Вот потому ты и вылетел из следователей, что глуп! А не потому, что… – фраза оборвалась. – Когда именно он пропал – поможешь установить ты, раз уж тут оказался. Какое самое раннее время вызова у вас сегодня на забытого?
Изображение– М-м… – Мне стало неловко. Не удосужился пролистать документы, надо же! – Сейчас выясню. Игнат! – стучу в стекло.
ИзображениеПрезрительный взгляд Трефа вполне заслужен, что уж.
ИзображениеСанитар, нахохленный, словно грач под дождём, высунул из фургона недовольный нос.
Изображение– Игнат, во сколько был самый ранний вызов?
ИзображениеШуршит бумажками:
Изображение– Без пятнадцати полночь.
Изображение– А сколько их всего? – бесцеремонно вмешался Фостер.
Изображение– Сто пятьдесят шесть.
ИзображениеЯ словно проваливаюсь на миг в обморок.
Изображение– Сколько?!. Игнат, почему ты сразу не сказал?!
Изображение– Ты же сам у дежурного карты забирал. – Санитар пожал плечами. – Кто вообще инспектор? Моё дело – тела грузить.
ИзображениеОн прав, конечно, но я не могу успокоиться:
Изображение– Мы едем в фургоне на две каталки вывозить полторы сотни забытых, нет ли тут какого-то несоответствия?!
ИзображениеФостер очень не к месту выглядит довольным: бывший коллега сел в лужу, приятно.
ИзображениеДо меня наконец начинает доходить, почему пропавший районный иерей – катастрофа. А ведь Игнат упоминал, что забытых немало. Даже, хоть и в шутку, связывал со священником.
Изображение– Треф, если забытых так много… значит, отец Феодор не жив. Иначе где бы он ни был, не могли же все у него моментом выпасть из головы.
Изображение– Может, инсульт, память отшибло, или без сознания, хотя это вряд ли бы повлияло, – с сомнением ответил Фостер. – В доме его нет, и куда мог деться – один Бог ведает. Камеры участок не захватывают оттуда, – ткнул неопределённо в сторону многоэтажек, – но по дороге за ночь вообще никто не проезжал и не проходил, проверили. Куда звонить собрался? – я уже вынул из кармана кнопкофон, листаю записную книжку.
Изображение– В епархию, пускай срочно командируют другого священника сюда. У меня на районе одиноких бабушек-дедушек под три тысячи. Если всех некому будет помнить… Да где же номер!
Изображение– Хороший ты инспектор, жаль, плохой следователь, – опять не упустил своего Треф. – Нет там ещё никого, на время посмотри. Я дозвон поставил.
ИзображениеФостера снова окликнули.
Изображение– К тому же пока новый иерей со всеми увидится, пока запомнит, пока проникнется… Готовься, в общем. Ближайшую недельку вашей бригаде легко не будет, – подытожил Треф, оборачиваясь к полицейскому автомобилю. – Что, Степан!
Изображение– Товарищ майор, епархия ответила! – краем уха слышу голос моло-денького опера.
ИзображениеМой телефон внезапно затрясся в руке, будто озяб. «Общая рассылка, – СМС от дежурного, – ЧП! Всем бригадам НЕМЕДЛЕННО вернуться на станцию!».
ИзображениеВ голове – тик. так. тик. так. – всё быстрее качается тревожный маят-ник. Раз, другой набираю номер станции – занято, занято. Махнул Виктору, чтобы садился в фургон – недокуренная сигарета летит в грязь. Щелчок дверцы, в лицо пахну̀ло застарелым запахом освежителя-«ёлочки», привычное тепло с привкусом дорожного уюта.
Изображение– Лекс! – окликнули сзади. Я нетерпеливо обернулся.
ИзображениеФостер очень спокоен, лишь зрачки сужены до точек.
Изображение– Лекс, из епархии никого не пришлют.
Изображение– Что? – тик! так! тик! так! – Издеваются? Может, мне им помолиться в трубку?
Изображение– Не поможет. Некого присылать.
Изображение– В смысле?
Изображение– В прямом. Пришла только администрация. Священства нет.
Изображение– Ну так пускай найдут! Пока батюшки дрыхнут, у меня район вымирает.
Изображение– Священства вообще нет нигде! Все исчезли! По всему городу!
ИзображениеНесколько секунд я размысливаю информацию. Тик-так-тик-так! – беснуется маятник.
Изображение– То есть… – в горле внезапно возникла маленькая пустыня.
Изображение– Да, Лекс! Повеет прахом!– Фостер нервно засмеялся, хохоткѝ катятся, как козий горошек. – Помянем, кого некому теперь будет поминать, аминь!
ИзображениеЯ размахнулся и влепил следователю пощёчину.

ИзображениеУтренний город исполнен суеты. Воскресшие из бетонных гробов Лазари спешат в стеклянные террариумы офисов. Пьют чай или кофе. Поправляют галстуки и улыбки. Приступают к жизни – или к тому, что ею считают.
ИзображениеФургон редко возвращается порожняком. Район большой, кого-то да забывают за сутки. Непривычно ехать обратно с пустыми каталками, как бы цинично ни звучало.
Изображение– Лекс, ты следака за что эдак? – спросил Виктор.
Изображение– Не за что, а для чего. Чтоб не истерил, – поясняю коротко.
Изображение– Истерил? Есть причины?
Изображение– Ага, – почти весело подтвердил Игнат, слышал часть разговора с Трефом. – Всем хана! Теперь прахом будет хоть обмажься!
Изображение– Не зубоскаль, – одёргиваю. – Витя, подожди до станции, ладно? Дай помолчать.
Изображение– Хорошо, не сказал: «подумать», стало бы за тебя боязно, – засмеялся Виктор. – Почему с майором-то волками друг на друга?
Изображение– Служебные разногласия, – отвечаю нейтрально.
ИзображениеТолько просиженный диванчик с обивкой унылого цвета, пара офис-ных столов и несколько стульев – кабинет следователя не слишком просторен. Особенно для драки.
ИзображениеКапитан Валентин Фостер стоит, упёршись кулаками в столешницу. Обучен бою, даже дыхание не сбил. Чего нельзя сказать про меня, после удара под дых вспоминаю, как набирать воздух.
Изображение– Ты подонок, – жёстко говорит Фостер. – Не путай справедливость и подонство. Сотрудник органов не имеет права ненавидеть. Человек вообще не имеет права ненавидеть другого человека!
Изображение– Я думаю иначе, – сиплю, разгибаясь.
Изображение– А тут и думать нечего. Если ты не разделяешь человека и тьму, которая в нём, то глуп! А теперь ещё и убийца.
ИзображениеМерзкое слово будто облекает в кожаные ризы, ни сдёрнуть, ни по-править.
Изображение– Я выстрелил в преступника!
Изображение– В подозреваемого! И на поражение, когда он уже угрозы не пред-ставлял.
Изображение– Этот не представляющий угрозы мудак едва не прирезал стажёра! Она теперь на всю жизнь немая, понимаешь?!
Изображение– Алексей, ты тут не прокурору яйца чешешь. Ты подошёл к подозреваемому и застрелил, когда он был уже обезврежен. Это месть.
Изображение– Я называю это справедливостью.
Изображение– Называть можешь как угодно! – Фостер с досадой упал на стул. – Но от мести до справедливости – три года на еже ехать.
ИзображениеЯ добрался наконец до диванчика, долог путь, когда все кишки скручены винтом. Жадно пью, литровая бутылка минералки вмиг пустеет.
Изображение– Мне твой поступок в принципе понятен, – уже спокойнее говорит Валентин. – Знаю, что вы со стажёром Еленой… близки. Но выдав самому себе право на ненависть, не боишься потерять...
Изображение– Что, право на любовь?
Изображение– Нет. Право любить.


ИзображениеЕдва проскочили растущую, как опухоль, пробку – чуть не под колёса бросилась женщина. Визг колодок, я успел вцепиться в поручень, Виктор за шкирку спасает Игната от полёта в лобовое стекло.
Изображение– Мать твою! – выдохнул старший санитар, отпустив коллегу и чуть не выламывая дверцу. – С ума что ли съехала?!
ИзображениеЖенщина немолода. Средних лет, как говорят тактично. Старомодный стиль ей идёт, оттеняет неброское благородство манер. Виктор, уже готовый обрушить мощь русского могучего, теряется, настигнутый коварным приступом интеллигентности.
Изображение– Простите, пожалуйста, вы ведь санитарная бригада? – спрашивает незнакомка.
Изображение– Так точно, мэм, – Виктор церемонно покашлял, – но повод ли это прыгать под колёса?
Изображение– Пожалуйста, пожалуйста, простите, – повторяет женщина, руки не-ловко теребят ручку сумочки. – Я… растерялась, до вашей станции никак не дозвонюсь, а частный вызов дорог, а тут вы как раз, ну вот и… Меня Ольгой Васильевной зовут.
Изображение– Очень приятно, – вмешался я, – но мы чрезвычайно спешим. Чем можем помочь?
Изображение– У меня сестра, одна осталась из близких, она инвалид, мы в одном подъезде живём, но квартиры разные, сейчас пришла к ней, а она, в общем… Увести же надо, да?
Изображение– Ольга Васильевна, сочувствую, но у нас правда спешка.
Изображение– Лекс, да давай увезём, в самом деле. Пустые же едем, – с жалостью попросил Виктор.
ИзображениеЗа время работы следователем я притерпелся к скорби, эмоциональное выгорание, по-научному. Но о забытых редко скорбят. Чаще теряются: как же так, выходит, не сильно мы и любили, кого лицемерно называли нужным. Забытые – болезненный маркер эгоизма живых, и к растерянности людской, когда внезапно понимают это, я за два года инспектором так и не привык.
Изображение– Забирайтесь, – кивнул на пустое сиденье рядом с Леной. – Куда ехать?
ИзображениеОльга Васильевна торопливо садится в фургон:
Изображение– Тут недалеко, вон та девятиэтажка, видите? Третий подъезд. Через двор проехать надо. – Машина, потоптавшись, сворачивает с дороги под арку.
ИзображениеИгнат уже достал из укладки пару санитарных комплектов – халат, перчатки, марлевая повязка, – один перекинул Виктору, другой привычно расчехляет сам. Я заполняю карту вызова, тихо задавая неожиданной пассажирке положенные вопросы.
Не проходит пяти минут, как тормозим возле чистенького подъезда: крепкая лавочка пощажена вандалами, симпатичный палисадник украшен самодельными фигурками животных, а стена и железная дверь – о чудо! – не заляпаны до второго этажа рекламками. Такой порядок обычно держится силами бабушек, что из деревень привезли привычку к аккуратному быту.
Изображение– Это всё сестра моя делала, – с неуместной гордостью похвасталась Ольга Васильевна, кивнув на палисадник, – все эти вот игрушечки из под-ручных вещей. Целыми днями мастерила. И цветы её трудом растут. И чистота… Кто же теперь будет? Дома строят всё выше, а люди всё мельче, никому не надо ничего.
Изображение– Засрут, до чего дотянутся, как пить дать, – желчно пробурчал Игнат, вытаскивая из фургона каталку. Тихонько пробурчал, чтобы женщина не услышала.
ИзображениеПиликнул домофон, мы поднялись на предпоследний этаж.
ИзображениеКвартира тоже чистенькая, ухоженная. Забытая, Наталья Васильевна, на диване, трогательно укрыта цветастым пледом. И… мы с санитарами переглянулись.
Изображение– Ольга Васильевна, а как давно вы у сестры не были? – спросил я.
Изображение– Третьего дня заходила, а что?
ИзображениеМолча смотрю на забытую. На её мраморной белизны и словно потрескавшееся лицо, верный признак, что почти сутки прошли с мига смерти и вот-вот тело обратится в прах. Махнул санитарам:
Изображение– Ребята, осторожненько, взялись.
ИзображениеВиктор с Игнатом пристроили каталку к дивану, только чуть подняли тело, и оно переломилось, потом ещё, ещё, лицо осыпалось, с еле слышным шорохом потёк на пол белый прах.
Изображение– Господи, помилуй! – отшатнулась в коридор Ольга Васильевна, во взгляде тоскливый ужас, инстинктивно прикрывает лицо, хотя прах не пах-нет ничем и глаза не порошит, тяжёл.
Изображение– Ещё бы дольше тянули, – Игнат со злостью пнул каталку, складывая. Сдёрнул повязку. – На Боженьку-то невелик труд задним умом надеяться!
Изображение– Игнат, ты чего? Успокойся, инструкций не знаешь? – попытался осадить его Виктор, но в санитаре что-то сломалось, не остановить:
Изображение– Одна сестра у вас, говорите, из близких оставалась? И ту забыли, так чего же вы теперь сто̀ите, женщина? Где же ваша любовь? Вот она! – экспрессивно ткнул в пол, в белый песок, только что не плюнул.
Изображение– Заткнись! – гаркнул Виктор. – Хватит свои комплексы на других примерять! Если сам любить не умеешь, другие умеют!
Изображение– Я люблю себя, – с запалом ответил Игнат, – и всё ещё жив! В отличие от всех тех, кого мы отвозим, кого другие, кхе-кхе, любили!
Изображение– Одиночество, – вдруг отчётливо сказала Ольга Васильевна.
Изображение– Что? – Игнат слегка растерялся.
Изображение– Я сто̀ю теперь одиночества, – проговорила женщина. – Получается, скоро и за мной приедете.
ИзображениеИгнат постоял секунду с каким-то мучительным выражением лица, схватил каталку и выбежал на площадку. По лестнице прокатились тяжёлые прыжки через три ступеньки.
Изображение– Простите его, пожалуйста. У нас на работе неприятности, – Виктор достал пластиковую казённую урну, стал сметать одноразовым веничком прах.
Изображение– Ничего, – отрешённо кивнула Ольга Васильевна, – я понимаю.
ИзображениеКогда мы со старшим санитаром спустились во двор, Игната внизу не было, только каталка затолкана в машину. На вопрос, куда делся, Лена энергично махнула рукой вдоль тротуара.
Изображение– То ли ещё будет, – мрачно предрёк Виктор, закуривая. Я стрельнул у него сигарету, нечасто балуюсь, своих не ношу. – Сломался человек, надо что-то делать.
Изображение– А что с ним сделаешь? – я пожал плечами, щёлкнул зажигалкой. – К психологу бы, так ведь не пойдёт ни за что.
Изображение– Может, это нам с тобой к психологу пора, что на такой работе всё ещё в любовь верим.
Изображение– Я в священников верю, которые верят в любовь и этой силой как-то многих других держат.
Изображение– Может, все сами друг друга держат? Ну, иереи – вроде как эффект плацебо?
Изображение– Бог его знает. И мы узнаем. Уже скоро.
Изображение– Не понял?
Изображение– У нас попы̀ из города пропали. Все до единого, аки евреи в ночь Исхода. Потому Валет, ну, майор тот, запаниковал на минуту. И скажу я тебе, плацебо – не плацебо, а на участке полторы сотни забытых к утру.
ИзображениеВиктор замер, не донеся сигарету до рта.
Изображение– Слушай, это ведь… катастрофа.
Изображение– Поздравляю. Кстати, Игнат кое-что услышал, когда мы с майором препирались. Потому, может, и психанул. Вся его поза базаровская по отношению к любви накрывается медным тазом. – Я бросил окурок в весёленькую зелёную урну у скамейки. – Ладно, поехали.
ИзображениеВиктор задумчиво забычковал сигарету.
ИзображениеЕдва мы отошли к фургону, кто-то из пешеходов ахнул, кто-то заголосил, а мигом позже в палисадник, украшенный цветами и Натальиными поделками, из распахнутого на восьмом этаже окна рухнула, спасаясь от одиночества или чувства вины (что нередко одно и то же), Ольга Васильевна.
ИзображениеЯ смотрю отстранённо, как небольшая лужица крови окрашивает синие петунии тёмно-красным.

ИзображениеНа станции нет таких больших залов, чтобы весь персонал поместился, кроме разве что морга. Но в морге собираться как-то претенциозно (да и холодно), потому общие собрания устраивают в коридоре на втором этаже, где рекреация.
ИзображениеКогда я в раздраенных чувствах поднялся вслед за Виктором и Леной по широким ступенькам, санитарное вече было в самом разгаре. К началу мы, понятно, опоздали – пока ждали полицию, потом комитетских экспертов, пока отвечали на неприятные вопросы, – прошло часа полтора. Наверное, плохая примета – дважды за утро беседовать с государственными людьми. Надеюсь, тенденцией не станет.
ИзображениеС невысокой самодельной трибуны – одна палета на двух других – выступает знакомый мне бородатый доцент кафедры судебной медицины, обливиолог Сергей Старцев:
Изображение– …так как же взаимосвязаны ум и чувства в этом контексте? Как из-вестно, для жизни нам необходима чувственная поддержка. Таково устройство нашей психики, или, если угодно, души. Заметьте – не умственная, а чувственная! Живут те, кого помнят, говоря поэтично, сердцем, а не умом. Ум может отвлечься на десятки мелочей в минуту, может вообще пострадать от каких-либо заболеваний, а чувство долговечно и перманентно. Природа же наших сердечных чувств такова, что лишь любовь – и в меньшей мере её, так сказать, производные, например сочувствие, дружба – виталистичны. Вам не удастся сберечь жизнь ценного заёмщика, просто помня, как много он вам должен денег! (По залу прокатились смешки.) Чем старше или болезненнее человек, чем слабее его физическое здоровье, тем меньше он может прожить без чувственной поддержки со стороны, но – парадоксально! – тем сильнее его личные чувственные, или, если угодно, духовные возможности, тем больше людей он способен обеспечивать поддержкой. Эпидемия забытия практически всегда идёт от стариков и инвалидов по, так сказать, убыванию возраста и возрастанию физического здоровья.
Изображение– Спасибо, Сергей Власович, – прервал Старцева начальник станции, Арсен Давидович, видный голубоглазый блондин, несмотря на смуглое имя. Повернулся к слушателям. – Коллеги, за прошедшую ночь мы потеряли забытыми без малого три тысячи человек. Сколько потеряем за грядущую – боюсь предполагать. Но к завтрашнему утру все улицы будут засыпаны прахом. В такой ситуации основная деятельность станции уже не имеет смысла. Как ваш начальник, я призываю всех вступать в добровольческие бригады, которые сейчас формируются полицией, они будут препятствовать распространению паники и мародёрству. Как ваш друг и товарищ, могу посоветовать только одно: берите родных и прочь из города, куда-нибудь в глушь, где придётся друг о друге постоянно заботиться. С этого момента санитарная станция уходит в отпуск до стабилизации ситуации. Инспекторы, останьтесь, пожалуйста, на полчаса.
ИзображениеПосле витийствований Сергея краткие и по делу слова Арсена Давидовича хлестнули слушателей, как кошка-девятихвостка. Лица посерьёзнели, санитары и водители торопливо встают, кто-то полез в карман за телефоном, кто-то переговаривается с приятелем, я уловил: «Твой грузовичок на ходу? Захватишь моих с собой?», кто-то растерянно снимает белый халат, который стал за годы работы второй кожей.
ИзображениеНаконец коридор опустел. Снизу ещё доносится людской шум, выливается на улицу; машины одна за другой выезжают с парковки, через приоткрытое по случаю солнышка окно слышу, как знакомое эхо мечется над бетонным двориком, двоится, троится – и тает, тает, истончается, уступая место безлюдью и тишине.
ИзображениеВ рекреации хаотично растолканы стулья, распахнуты двери, как бывает, когда собирают всё нужное в спешке, не зная, случится ли возвращаться.
Изображение– Неуютно тут, давайте ко мне в кабинет, – сказал Арсен Давидович.
ИзображениеМы – девятнадцать инспекторов, Старцев и начальник – расселись вокруг массивного стола. «Морёный дуб» – откуда-то всплыло в памяти, хотя тут обычный пластик, просто сделан «под», солидности ради.
Изображение– Арсен, что за, блин, лекции на тонущем корабле? – поинтересовался с лёгким недоумением пожилой инспектор, работающий на станции со дня основания. – Не в обиду вам, Сергей, – коротко наклонил голову в сторону Старцева. – Ты для этого целиком бригады собирал?
Изображение– И для этого тоже, Юр. Санитары и водители образованием в боль-шинстве не озабочивались. В такой момент напомнить основы – сохранить жизни.
Изображение– Это же первый класс. «Будешь маму с папой ты любить – будут мама с папой долго жить».
Изображение– ОБЖ тоже о выживании, и много ли ты правил помнишь со школы? – Арсен Давидович пристукнул ладонью по столу. – Так, господа-товарищи, давайте к делу. О причине нынешнего кризиса я сообщал в начале собрания, теперь добавлю кое-какие пояснения. Я звонил в область, они в недоумении, нигде никаких пропаж священнослужителей не произошло, кроме города нашего. Связались с другими епархиями, нам пришлют, кого смогут, но сами знаете, иереев дефицит.
Изображение– Арсен Давидович, – вмешался ещё один инспектор, – я вообще, уж извините, не верю в какие-то мистические силы, в том числе священства. На моём участке за шесть лет дважды умирали попы̀, и никакого мора не случалось.
Изображение– Возможно, дело в том, дорогой Иваненко, что любовь, говоря литературно, смертью не прерывается, – ответил вместо начальника Старцев.
Инспектор Иваненко махнул рукой:
Изображение– Вы тоже мистику плодите какую-то.
Изображение– Я учёный, – с достоинством отпарировал Сергей Власович, – и не пложу мистику, а рассматриваю практически, можно сказать, любые теории, объясняющие известные мне факты.
Изображение– Тихо-тихо, давайте богословских диспутов не будем устраивать! – повысил голос Арсен Давидович. – Меня в полиции попросили разузнать, что вы замечали…
Изображение– А что так – не будем-то? Бог ведь есть любовь, давайте обсудим! – громко и слегка невнятно донеслось от двери. – Я знаю, что с этим городом не так!
Изображение В кабинет вшатнулся Игнат, очки-хамелеоны наперекос. Я сижу крайним, почти у входа, потому сразу уловил мощное алкогольное амбре: тянется за санитаром, будто павлиний хвост. Вскочив, схватил подчинённого за локоть, намереваясь вывести в коридор, но Арсен Давидович внезапно остановил:
Изображение– Нет-нет, пускай говорит! – остро смотрит на санитара. – Не волнуйтесь… Игнат, верно? Я объявил общий отпуск, так что вам не грозит ничего за появление на работе в столь… неоднозначном состоянии.
Изображение– Да мне и так не грозит, я у-у-увольняюсь! – санитар шлёпнулся на свободный стул.
Изображение– Хорошо-хорошо, а что, вы сказали, с городом?
Изображение– А-а, с городом! – Игнат многозначительно поднял палец. – Я не первый год работаю, сколько перетаскал забытеньких – считать устану. Ни разу не видел, чтоб кто-то да над ними плакал об их забытости, всё больше «на кого ж ты нас оставил», а то и такого нет.
Изображение– Как это связано с нынешним кризисом?
Изображение– Вы погодите, Арсен Да-давидыч, всё будет! К чему это я? А, да, к тому, что люди вокруг – эгоистичны! Меня мой уважаемый коллега Витя любит в этом самом обвинять, а я не вижу с-состава обвинения! Люблю себя, люблю жить, так хоть не лицемерю, что есть дело до других. Кстати, почему говорят про жизнь и смерть, что антонимы? Ведь жизнь – процесс, а смерть – пр-ы-екращение процесса. Жизнь – во времени, смерть – событие мгновенное, хм.
Изображение– Игнат, я прошу вас не отвлекаться на философию и филологические изыскания.
Изображение– После коньяка с пивом очень тянет, – почти трезвым голосом при-знался санитар. – Так вот. Люди заняты собой, им легче откупиться, чтобы попы̀ вместо них любили, на кого им укажут. Ну, попы̀ и любят… потому что обучены. Так сказать, возьми, Господи, деньгами и не запаривай нас со всякими чувствами к ближнему своему. А это, господа, профанация. И вот Боженька – оп-па! – убирает всех своих из города. Как поётся в одной песне: «Бо-ог устал нас любить!» – прогорланил немузыкально. – Любѝте теперь, господа, сами-сами. Не умеете? А надо было учиться.
Изображение– Почему наш город? Он ведь не Содом и не Гоморра, не хуже, так сказать, всех других? – спросил Старцев.
Изображение– Не Адма, не Севоим и не Сигор, ага. Не лучше, дорогой Сергей Влы… Влы… Влыасович!
Изображение– Но и не хуже!
Изображение– Но и не лучше! – Игнат вскочил, покачнулся, я ухватил его за плечо. – Почему люди меряют тем, что хуже? Мой батя, земля ему стекловатой, говорил маменьке: «Ну и что, что пью, так ведь не изменяю!». Потом говорил: «Ну и что, что пью и изменяю, так ведь рук не распускаю!». Ещё потом: «Ну и что, что пью, изменяю и бью, так ведь не убил!». А потом ушёл с этапом на Остров Остраксизма, где и помер.
Изображение– То есть вы хотите сказать, что произошедшее – некое наказание свыше за профанацию оживотворяющего чувства любви? – медленно подытожил Арсен Давидович.
Изображение– Именно! Именно это и хочу сказать! Кстати, – Игнат глубоко вдохнул и спросил с отчаянным цинизмом, выпятив челюсть: – доцент Старцев, как считаете, а долго ли протянет Бог, если мы Его забудем?
Изображение– Я считаю, дольше, чем протянем мы, если Он забудет нас, – спокойно ответил Сергей.
ИзображениеИгнат горько захохотал.
Изображение– И долго ли ты протянешь?! – злые слова, как часто бывает в ссоре, срываются с моего языка быстрее, чем рассудок запретит. Чувство собственной правоты обычно тем яростнее, чем безосновательней.
Изображение«Достаточно», – жёсткими движениями отвечает Лена. Жестовый язык несложен, я выучил его за полторы недели. Чуть ли не быстрее женщины, которую считал, что люблю.
ИзображениеМы стоим в прихожей, она – в строгом плаще, изящных сапожках, а я – в семейных трусах. Что может быть постыднее гневающегося мужика в семейниках?
Изображение– Я ведь сделал для тебя всё, что мог, – говорю ту нелепость, которой во все времена прикрывают, как фиговым листком, ничтожность конкретики.
Изображение«Леший…» – прозвище она произносит не одним жестом, а по буквам. – «Достаточно было всего лишь любить. А у тебя страсть, и вся какая-то надломленная. Романтизм хорош в романах, в жизни же он отдаёт кликушеством. Суррогат любви». – Лена открыла дверь, потянуло из подъезда бетонным холодом. – «К тому же любовь не измеряется тем, что ты сделал. Она вообще с мерками несовместима. Добрые дела творятся, ты удивишься, не от избытка любви. Чаще это попытка восполнить её недостаток. Ты же и добро делаешь, и любишь как… как вор! С оглядкой. Со страхом. С надрывом: гуляй, душа! Словно вопреки совести. Словно не имеешь на это права».
ИзображениеИ она ушла. По̀шло захлопнулся английский замок. Если бы я в тот же миг осыпался прахом – было бы как в книжке. Но жизнь к дешёвым эффектам не склонна. Поэтому я просто сел, где стоял, прямо на грязный пол в прихожей, и заплакал. Не имея права любить.


ИзображениеУложив пьяного санитара высыпаться в холле на сдвинутые пуфы, я вышел во дворик.
ИзображениеСиротливо стоят пустые фургоны, никто из-за спешки в боксы не за-гнал. Возле одного курит, присев на раскладную скамеечку, водитель.
Изображение– Подбросишь? – спросил я, подойдя. Лена кивнула.
Изображение«Тут Игнат… проползал», – сообщила, выкинув окурок.
Изображение– Угу. Устроил изнасилование мозгов. Они там со Старцевым едва не анафематствовали друг друга. Теологи, блин.
Изображение«Он довольно умён. Но несчастнет, потому прячется за цинизмом».
Изображение– Может быть, – я пожал плечами. – Это ты у нас главный спец по диванной психологии.
Изображение«Не уколол», – прокомментировала водитель. – «Залезай уже».
ИзображениеНачальник разрешает Лене колесить по городу на служебном фургоне, лишь бы не вместо смен. Потому, вероятно, что только её трудами старая машина ещё на ходу.
ИзображениеЯ подумал, что уже завтра вряд ли можно будет на этом фургоне ездить спокойно, как сейчас, если не снять с бортов эмблемы санитарной службы. Уже завтра скорбный символ, красный крест в чёрной рамке, станет маяком для таких, как несчастная Ольга Васильевна – внезапно потерявших близкого человека. Для верящих, что всё будет по-прежнему, только лишь санитары увезут с глаз долой забытого. Для наивно полагающих, что любой хаос может пресечь полиция или другие «компетентные органы», о которых что-то где-то расплывчато слышали; пресечь и вернуть людей в привычные минимирки без окон и с дверями впритык.
Уже завтра изменится всё.
ИзображениеУже меняется.
ИзображениеЗамечаю, как много машин с прицепами. Много с забитыми под завязку багажниками, так, что рессоры проседают. Много с автобоксами или просто закреплённым на рейлингах скарбом, тащат гуськом нажитое, словно трудолюбивые муравьи. Мы свернули налево, в центр, а они – вижу краем глаза – выворачивают на развязку, которая ведёт к началу междугородней трассы.
ИзображениеИсход.
ИзображениеЛена толкнула меня локтем:
Изображение«Как насчёт перекусить? Время к обеду».
Изображение– Только за, – вздохнул я, прервав бестолковые мысли. Есть и впрямь хочется, завтракал в четыре утра, если можно назвать завтраком две чашки несладкого кофе.
ИзображениеЗабегаловка, с гордой вывеской «Ресторан быстрого питания», почти пуста. Тихо бормочет в углу пузатый кинескопный телевизор, артефакт ушедшей эпохи. Лена быстро собрала себе на поднос привычную пайку. Я взял, поколебавшись, подозрительный салатик в пластиковом контейнере, второе и стакан вина, явно из литровой коробки. Не буду гурманничать и снобистски воротить нос.
Изображение«Пить начал», – констатировала Лена.
Изображение– Ну, ты же начала курить. А я выпиваю изредка и понемногу.
Изображение«Я курить начала, как с тобой в одну бригаду попала». – Лена протёрла руки влажной салфеткой и принялась за еду.
ИзображениеРастерявшись от внезапной откровенности, старательно не поднимаю взгляд от своей тарелки. Ковыряю вилкой салат; если б синьор Цезарь Кардини только знал, что его именем будут называть невнятную, жирно заправленную майонезом смесь размокших сухариков, попахивающей курицы и каких-то жёстких стеблей…
Изображение– Где такие папиросы берёшь? – ничего более уместного в голову не пришло.
Изображение«Из военчасти приятель добывает», – сообщила Лена, не прекращая жевать. – «Срочникам полагается, привозят в основном «Перекур», но иногда – «Герцеговину».
ИзображениеМеня кольнула нелепая ревность: что за приятель-армеец? Разумеется, я ничего не спросил. Разумеется, Лена почувствовала неска̀занное, женщины такие вещи улавливают на мистическом, да простит инспектор Иваненко, уровне.
Изображение«Он муж нашей общей знакомой, санитарки Яны Фроловой, из второй бригады», – меланхолично пояснила она. – «Ешь давай, картошка уже льдом покрылась».
ИзображениеКрякнув, я отставил недомученный «Цезарь» и принялся за второе.

ИзображениеКак-то так получилось, что за время обеда я согласился помочь Лене со сборами. Или наоборот – она согласилась, чтобы я помог?
Изображение– Газ, воду, отопление перекрыл, – отчитался неловко, заглянув в комнату. – Масло в раковину и унитаз налил. Перед отъездом открой щиток и выруби свет.
ИзображениеС мягким стуком захлопнулась крышка чемодана, звякнули застёжки. Всего-то вышло добра – чемодан да китайская «челночная» сумка. Лена и раньше была легка на подъём.
Изображение«Спасибо. Поможешь вещи в фургон снести?».
Изображение– А ты прямо сейчас уезжаешь? – глупо спросил я.
Изображение«А когда ещё? Подброшу тебя до̀ дому, и в путь».
Изображение– И куда?
ИзображениеЛена пожала плечами:
Изображение«Вперёд, пока фургон не развалится. Страна большая, отпуск… ещё больше».
ИзображениеПодхватив багаж, я вышел из квартиры. Стало тоскливо, как бывает, когда промелькнут рядом, овеяв сухим или солёным ветром, чужие путешествия, приключения, авантюры – промелькнут и скроются вдали, подчеркнув твою рутину и неустроенность.
ИзображениеГород падает в вечер. Опустились, как жалюзи, тучи, заморосил дождь, с явным намерением перейти к ночи в ливень. Капли стучат с жестяным звуком по крыше фургона, ехать уютно, как жаль, что недалеко! – моя пятиэтажка всего в получасе неспешной дороги.
Изображение– Я буду скучать, – вдруг сказалось очень легко, хотя боялся, что так и не сумею произнести. – По тебе, – уточнил зачем-то, – не по работе.
ИзображениеЛена кивнула. Трудно общаться с человеком, пока ведёт машину, если он способен изъясняться только жестами.
ИзображениеЗа следующую минуту безмолвия я мысленно проклял себя десять раз, не повторяясь, и посулился уйти в монастырь молчальником, дабы унять трепливый язык.
Изображение«Я тоже буду скучать. По тебе», – сказала Лена, когда притормозили на перекрёстке, и стало понятно, что монастырь временно откладывается.
ИзображениеФургон замер на асфальтовом пятачке напротив подъезда. Мотор, почихав недовольно, заглох, и осталось только мощное стаккато набирающего силу дождя.
ИзображениеЯ осторожно дотронулся до Лениных пальцев, огрубелых от работы. Рука её на миг напряглась – и тут же расслабилась, повернулась ладонью кверху, как котёнок, подставляющий пузо для почесушек. Потянувшись, уткнулся носом в Ленину макушку, вдохнул самый прекрасный запах на свете – запах волос любимой женщины. Она медленно повернула голову, позволяя моим губам скользнуть от её виска по щеке и дальше, коснуться, сперва робко, потом властно, полуоткрытых губ.
ИзображениеТик!.. так!.. тик!.. так!.. – грохочет раскатами тяжеловесный маятник, огромный, как весь этот город, что гибнет сейчас без любви, обращается в прах где-то там, в ливне за лобовым стеклом, далеко-далеко.
Изображение– Зайдёшь… на кофе? – шёпотом спросил я. – Правда, у меня только растворимый.
ИзображениеЛена открыла глаза, в полумраке цвет не различим, но я знаю – они зелёные с ореховыми крапинками.
Изображение«Обожаю растворимый кофе», – прочитал по её подрагивающим губам.

Изображение– …и тут Игнат родил идею, что священников убрал не меньше чем лично Господь, который устал. Но думаю, дело не в усталости. Мы живём в городе, сумевшем лишить Бога права любить. Насильно ведь мил не будешь.
Я набрал воды в электрический чайник, утопил кнопку. Он почти тотчас трудолюбиво зашумел.
ИзображениеЛена сидит верхом на стуле, упёршись подбородком в спинку, улыбается.
Изображение«Ты когда смущён, так забавно прячешься в умничанье», – произнесла, заставив меня покраснеть.
Изображение– А ты, как всегда, прямолинейна! Скажи, если бы не этот… апокалипсис, сколько бы ещё меня сторонилась?
Изображение«Леший, ты сам меня сторонился. Ушёл в свой картонный домик зоны комфорта, мастурбировать на комплексы, лелеять чувство вины. Если бы не “этот апокалипсис”, там бы и сидел. Человек в покое не меняется, только на изломе».
ИзображениеЯ задумчиво наклоняю туда и сюда банку с кофе, чтобы шуршала, как шейкер. Дурацкая привычка; громко поставил жестянку на стол.
Изображение– Значит, ты оставила меня в поучительном одиночестве, авось изменит? Моделирование излома?
Изображение«Нет! Нет! Это была бы подлость. Леший, я тогда уже любила тебя, но ты… боялся. Страшился принять хоть йоту нежности, не зная, чем отдаривать. Жаждал холода, но тянулся к теплу. Хотел быть один, но со мной. Не понимал, что любовь не может ограничивать чужую свободу, иначе это страсть. Любовь – всегда ограничение своей свободы, иначе это эгоизм. Принимать любовь, хотя бы терпеть её, не говорю уж – дарить в ответ – не проще, чем научиться любить самому. Но научиться должен каждый, если не хочет стать Игнатом».
Изображение– Игнат? А он тут при чём?
Изображение«Он же не умеет. В этом вся беда. Придумал себе от калечности сердца жизнь на ненависти. Оправдал какой-то философией, а она вещь поганая, всё спишет. Я не хотела, чтобы ты стал таким, Леший».
Изображение– И потому ты…
Изображение«Я была рядом. Ждала тебя. Здравствуй. – Она поднялась порывисто, худенькая, невысокая, заглянула в глаза снизу вверх. – Не сердись. Прости. Я тоже учусь. Поедем вместе куда глаза глядят?».
Изображение– Зачем я тебе? – спросил мучительно. – Чтобы надломленной страстью своей твою жизнь держать? Ангел-аутсайдер, хранитель на поводке.
Изображение«Дурачок», – с болью ответила Лена. – «Чтобы нам вместе учиться любить. Хочешь?».
Изображение– Мой картонный домик зоны комфорта тесен для двоих, – прошептал я. Женщина замерла, в глазах мелькнула беспомощная растерянность. – Значит, пускай рушится к чертям!
ИзображениеГромко щёлкнул закипевший чайник. Ах да, одну бездну назад мы хотели кофе. Одну исчезнувшую бездну назад. Как непредсказуемо меняется рельеф человеческих отношений!
ИзображениеЛена ткнулась мне лбом в грудь.
Изображение«Я тебя люблю, Леший»!
Изображение– Я тоже… учусь любить, Ленка. Знаешь, Старцев одному инспектору сказал, что любовь смертью не прерывается.
ИзображениеЛена серьёзно кивнула:
Изображение«Конечно. Иначе какой в ней смысл?» – и добавила: «Знаешь, ты бу-дешь жить вечно. Потому что я намерена тебя любить вечно. Пока удаётся».

ИзображениеБлиже к утру мы всё-таки отдали должное растворимому кофе. Болтали о чепухе, как бывает между нашедшими друг друга людьми, когда диалог словесный – лишь ширма для общения сердец. Потом я собирал вещи, выходило слишком много. Когда выложил, что хотел тащить из ностальгии – осталось очень мало.
ИзображениеВнезапно погас свет. Лена подошла к окну, глянула из-за шторки:
Изображение«Везде нет… Леший, пора ехать. И так засиделись».
ИзображениеПрислушавшись к себе, ответил:
Изображение– Подожди минутку, я сейчас… Всё-таки «Цезарь» был несвежим.
ИзображениеМы вышли из дома затемно. Улочки слепо смотрят погасшими фона-рями, по осенним аллеям победно шествует тяжёлая тишина. Пахнет стылым туманом.
Изображение«Давай-ка поторопимся», – нахмурившись, сказала Лена, заводя фургон. – «Забыла вчера заправить», – констатировала с досадой.
ИзображениеГород ещё спит, а может, уже в коме. Светофоры не работают, Лена всё добавляет километров в час. Когда с обочины внезапно выметнулся под свет фар высокий силуэт, агрессивно поднял руку с чем-то блеснувшим, она даже не притормозила. Удар бампером, мерзкий скрежет по капоту, левое зеркало отлетело.
Изображение– Ты что! – завопил я. – Ты человека сбила!
ИзображениеЛена рывком выправила рыскнувшую машину.
Изображение«Думаю, кому-то был нужен транспорт». – Старый фургон заскрипел, едва вписываясь в поворот. – «Проверять желания не имею».
ИзображениеЯ не нашёлся с ответом. Словно попал в дурацкую видеоигру про зомби.
ИзображениеАЗС освещена мощными прожекторами, очередь машин. Дорогу перекрывают несколько автомобилей полиции и другие, без опознавательных знаков, даже без номеров. На стеле АЗС вместо цен – большой самодельный плакат с корявым объявлением: «БЕНЗИН НЕ БОЛЕЕ 20 ЛИТРОВ В ОДИН ТРАНСПОРТ».
ИзображениеЛена сбросила скорость, неспешно, чтобы не спровоцировать, подъехала к выросшему за ночь блокпосту.
ИзображениеК фургону идёт, подняв ладонь в приветствии, Виктор, на штормовке бликует значок волонтёра. Вслед за ним – день сурка! – неторопливо шагает майор юстиции Валентин Фостер.
ИзображениеЯ опустил стекло, подумал секунду – и вышел из машины. Заскрипел под кроссовками гравий.
Изображение– А машину-то угонять собрались, ц-ц, – шутливо покачал головой старший санитар. – Вот нажалуюсь Арсену Давидовичу!
Изображение– Сейчас тебя, как свидетеля, грохнем и с собой заберём, на мясо, – просипел я, свирепо клацнув зубами. Уже нормальным голосом поинтересовался: – А ты решил не уезжать, значит?
Изображение– А куда мне ехать? Всю жизнь тут. Рад, что Лена с тобой. Я за вас волновался, когда всё началось, ну, слегка. – Виктор хлопнул меня, расте-рявшегося, по плечу и вернулся на блокпост. Я неожиданно понял, что за два года почти не узнал коллег. Даже фамилий и возраста не помню! Санитары и санитары… Виктор ведь вовсе не так молод, как может показаться, да и Игнат. Почему, как рухнул привычный распорядок, один пошёл в волонтёры, а другой запил? Никогда не интересовался, чем они живут. Кто у нас в бригаде после этого эгоист?
Изображение– Утро добрым не бывает, да, Лекс? – спросил Фостер, приблизившись. – Убегаешь?
Изображение– Нет, Треф. – Я положил руку на талию выскользнувшей из фургона Лены. – Спасаю.
ИзображениеФостер помолчал секунду, и внезапно улыбнулся. Не играя привычно в «хорошего следователя», а искренне, так, что глаза на миг утратили игольчатую холодность. Мне стало неловко за вчерашнее рукоприкладство.
Изображение– Треф, ты… прости. Вообще, спасибо.
ИзображениеОн коротко кивнул. Протянул руку. И я без колебаний её пожал.

ИзображениеДомишко священника уже остался позади, когда Лена вдруг резко затормозила.
Изображение«Шутки шутками, а едой мы действительно не озаботились. У отца Феодора на огороде овощи должны быть, если не всё потоптали», – пояснила в ответ на мой недоумённый взгляд. Фургон сдал назад. Мне подумалось, что нехорошо, наверное, брать с чужой земли, но потом вспомнил, как иерей делил урожай со всеми, кто нуждался. Сейчас и собирать некому, пропадает.
ИзображениеКалитка опечатана – солидная мера, с учётом метровой высоты забора. Когда я его перешагивал, захватив пакет для добычи, ощутил себя заядлым уголовником.
ИзображениеТеплицы оказались порушены, но кое-что уцелело, я собрал помидоров с пято̀к и столько же чуть переросших огурцов. Нарвал полную ладонь крупной чёрной смородины, Лене полакомиться. Вспомнилось на миг, как мальчишкой лазал по заросшим садам за ягодами да антоновками. Город рос, деревня отступала, окраины ветшали, пока не превратились в свалки, но кусты и деревья год из года ломились от плодов, лишь яблоки всё больше кислили, дичая.
ИзображениеКогда вернулся на дорогу, увидел, что Лена не одна. К ней лицом и вполоборота ко мне сидит прямо на асфальте Игнат. Верхней одежды нет, рубашка в лохмотья, будто по дороге волочился, одна линза в очках-хамелеонах треснута, другой вовсе нет.
Изображение– Игнат? Ты что, всю ночь похмелье лечил?! – я остановился, опустив на землю пакет. – Издалека полз-то?
Изображение– А вот и начальник подоспел, – пробормотал санитар и повернулся ко мне всем корпусом. – Издалека. Кстати, это довольно трудно – ползти.
ИзображениеМой позвоночник прохватило что-то ледяное и колючее, так, что сбилось дыхание. Левая половина Игната отливает мраморной белизной, щека в трещинах, будто посечённый скальпелем гипс, глаз как у древней скульптуры, белёс и выкрошен; правая же половина – живая плоть, со множеством длинных кровоточащих царапин.
Изображение– Особенно трудно ползти, когда сбили! – продолжил санитар, стараясь говорить внятно.
Изображение– Сбили? Когда? Кто?! – воскликнул я, и ещё не договорив, понял, что знаю ответ. Вот почему Лена сидит, опустив голову, и молчит. – Так это из-за… из-за нас такое с тобой?!
ИзображениеИгнат плюнул смешком, жутко выглядит половинчатая улыбка.
Изображение– Хотелось бы мне соврать, что из-за вас! Но нет, таким проснулся. Ну, царапины эти – из-за вас, да. И вот зубов не хватает. Мелочь, по сравнению с прочими проблемами здоровья! – хихикнул снова, мне послышались нотки истерики.
Изображение– Давай перевяжу, – подхватив пакет, я вознамерился двинуться к фургону.
Изображение– О-о, а вот подходить не надо, – Игнат поднял правую руку, в ней оказался зажат травматический пистолет «Оса», классическое оружие мелких бандитов и неудачников. – Стой там, где стоишь!
Изображение– Что ты хотел от нас? И чего тебе надо сейчас? – спокойно спросил я, замирая.
Изображение – Как видишь, моя любовь к себе дала сбой, поразительно!.. Вчера вечером только немели пальцы, а за ночь уже наполовину забылся.
Изображение– Мы отвезём тебя обливиологам. Они сумеют что-нибудь сделать.
Изображение– Этим учёным мышкам в лабораторию? Благодарю покорно, заранее знаю, что они скажут: уникальный случай, давайте смотреть, что будет дальше!! – к концу реплики голос взвился, треснул, санитар закашлялся. Я с содроганием заметил, как изо рта у него вылетают белые облачка праха. – Так вот, любовь, – продолжил Игнат, – сам знаешь, не постигаю её, и верю лишь в эгоизм, да и тот подвёл.
Изображение– Эгоизм – калечная любовь, потому и сам теперь калечный, когда наружу выперло, – высказался я.
ИзображениеСанитар пожал плечом:
Изображение– Софистика. Дело в другом – меня всё меньше ненавидят. Наверное, как батя помер, особо некому стало, даже вы не трудитесь, хотя знаю, дорогие коллеги, что я вам в бригаде как палка в пятом колесе. – Взмахом оружия заставил меня проглотить возражения. – Ты, Лекс, сколько тебя знаю – ненавидишь. Ты всех ненавидишь, забытых, их близких, начальство, коллег и подчинённых, и главное – сам себя. Эгоизм наоборот, и тем, полагаю, жив! Молчи!! – но я не смог сдержаться, шагнул вперёд, сжав кулаки:
Изображение– Ты лжёшь!
Изображение– О нет! – в запале он даже не обратил внимания на моё движение. – Я, который ненавистью жил, а теперь за ночь наполовину забыт – тому свидетельство! Что было ночью между тобой и Леной, а?! Понять нетрудно. И пока ты обретал право любить, отрекаясь от ненависти, я там, в холле станции, на пуфах, умирал!..
ИзображениеИгнат опустил голову, вертит в руке пистолет. С нажимом произнёс:
Изображение– Мне нужна твоя ненависть, Алексей Сергеев. Чтобы жить.
Изображение– И много ли сто̀ит такая жизнь – на ненависти? – спросил я.
Изображение– Жизнь вообще стоит всего, – уверенно ответил Игнат.
ИзображениеЯ метнулся вперёд, бросил санитару в лицо раздавленные ягоды чёрной смородины, стремясь залепить зрячий глаз, и даже удалось. Но Игнат, отшатнувшись, успел выстрелить прежде, чем моя нога выбила оружие, раздробив санитару кисть.
ИзображениеВзвыв, он прижал к груди покалеченную руку, отползает спиной вдоль фургона, твердя сквозь хрип:
Изображение– Ненавидь меня! Ненавидь! Теперь ты будешь ненавидеть меня! – жалко, мерзко, постыдно.
ИзображениеНо мне всё равно, обернувшись, увидел, что Лена судорожно ворочается, выгибается, хватаясь за горло, а руки стремительно багровеют, алыми фонтанчиками бьёт между пальцами жизнь.
ИзображениеЯ упал перед ней на колени, в глазах темнеет, будто сам истекаю кро-вью; пытаюсь нащупать, пережать повреждённую артерию, но руки скользят, скользят, и крови всё больше, и крови всё больше, заляпан с головой, заляпан с головой,
Изображениекак было уже однажды,
Изображениедва года назад.

ИзображениеНо тогда я сумел.
ИзображениеИстория любит повторы трагедий. Но чтобы с другим концом.
ИзображениеВ усыпающем взгляде Лены нет страха, и боли нет, в нём только тепло. Ощутив лёгкое касание, смотрю на её руки: с трудом складывает слова, одно за другим:
Изображение«Я»
Изображение«Тебя»
Изображение«Люблю»
ИзображениеИ последним усилием белеющих пальцев: «Вечно».
ИзображениеЗа спиной засмеялся Игнат, захлюпал погано, как Голлум, готовый вот-вот заполучить назад свою прелесть.
Изображение– Теперь-то ты будешь меня ненавидеть… До-олго!
ИзображениеЯ полуобернулся, не отпуская рук своей только что умершей женщины:
Изображение– Нет! – качнул головой. – Я больше никогда не буду ненавидеть. Прощаю тебя.
Изображение– Что? Что?! – Игнат попытался, забывшись, вскочить на ноги, упал с проклятием, тянется сломанными пальцами к травмату. – Не смей! Кто ты такой, чтобы прощать! НЕНАВИДЬ!! НЕНАВИДЬ МЕ… – всхрипнул страшно, левая нога хрупнула, как сухая ветка, и осыпалась прахом, по телу пробежали трещины, разошлись, явив облетающие чешуйками лёгкие и сердце, что крошится, судорожно бьясь. Вся его плоть в корчах стремительно покрывается мраморной белизной, и осыпается, осыпается, осыпается; осы̀палась! – налетевший ветер подхватил белую пыль и повлёк вдоль пустой дороги, закручивая в самую жуткую в мире позёмку. Упали на асфальт очки-хамелеоны, дужки отскочили, треснутая линза разбилась вдребезги.
ИзображениеТи-ик!.. – простонал маятник;
ИзображениеТа-ак!.. – со скрипом вышел на высшую точку амплитуды, замер на миг – и рухнул, оборвавшись, раскалывая время на тысячу одиноких мгновений.
ИзображениеКровь и прах под ногами. Кровью и прахом выпачканы руки. Кровью и прахом исполнена душа.
Изображение– Я больше никогда не буду ненавидеть, – прошептал я сквозь неудержимо распухающий в горле ком. – А научиться любить… не успел.

ИзображениеВ сарайке запасливого иерея нашлась лопата. Я похоронил Лену за домом отца Феодора, где уже стоят несколько деревянных крестов. Теперь на один больше.
ИзображениеВ машине всё так же пахнет «Герцеговиной Флор». Теперь это самый родной запах.
ИзображениеЯ завёл мотор. Пора ехать вперёд, пока фургон не развалится. Теперь это символ.
ИзображениеЗа спиной остаётся сам себя проклявший город. Я видел своими глазами его падение, падая вместе с ним. Теперь с этим жить.
ИзображениеИзломы души срастутся, знаю. Уже завтра я стану сильнее. Уже ста-новлюсь.
ИзображениеПотому что верю в любовь.
ИзображениеПотому что надеюсь на любовь.
ИзображениеПотому что имею право любить.
Последний раз редактировалось Лост Июнь 23rd, 2017, 5:32 pm, всего редактировалось 2 раз(а).
Лост
 
Сообщения: 80
Зарегистрирован: Апрель 23rd, 2017, 12:34 am
Откуда: Ярославль
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Издалека начинающий литератор
Anti-spam: Нет
Введите среднее число (тринадцать): 13

Re: ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

Сообщение Лост Июнь 23rd, 2017, 5:21 pm

Добрый день, дорогие одноклубники!
Этот рассказ превышает все допустимые для "Пробы пера" размеры, но я всё-таки решил выложить, самонадеянно рассчитывая, что текст захватит и заставит прочитать себя целиком.
Этот третий мой рассказ. И первый, который удался по крайней мере на 80% от моих собственных чаяний. Первый, за который не стыдно.
Приятного чтения, сильных эмоций!
Лост
 
Сообщения: 80
Зарегистрирован: Апрель 23rd, 2017, 12:34 am
Откуда: Ярославль
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Издалека начинающий литератор
Anti-spam: Нет
Введите среднее число (тринадцать): 13

Re: ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

Сообщение Thre Июнь 26th, 2017, 5:08 pm

Вас как, покритиковать? ;)
Thre
 
Сообщения: 4
Зарегистрирован: Июнь 9th, 2017, 4:58 pm
Anti-spam: Нет
Введите среднее число (тринадцать): 13

Re: ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

Сообщение Лост Июнь 26th, 2017, 5:17 pm

Thre писал(а):Вас как, покритиковать? ;)

Thre, добрый день!
Да, критикуйте! надеваю железную шкуру
Лост
 
Сообщения: 80
Зарегистрирован: Апрель 23rd, 2017, 12:34 am
Откуда: Ярославль
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Издалека начинающий литератор
Anti-spam: Нет
Введите среднее число (тринадцать): 13

Re: ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

Сообщение Thre Июнь 26th, 2017, 6:11 pm

Надевать ничего не нужно ;)
Мне читается легко, хоть и совсем немного лишка с чернушностью. Зато добавляет атмосферности. Но эти отсылки к современности как-то не очень вписываются (упоминания про Голлума, салат цезарь, что-то ещё, не помню ;) ).
Мне почему-то представился провинциальный городок, по типу советского, годов эдак семидесятых. Либо более чётко укажите время действия, либо см выше :)
Несколько неувязок. Первая: представьте, мент, пардон, полицейский при исполнении, выехал по вызову, а тут является его бывший коллега и даёт в морду. И после этого просто уходит. А ведь товарищ майор имеет полное право задержать за нападение на полицейского при исполнении. Тем более, что расстались они отнюдь не друзьями.
Вторая: главный герой только что обретает свою любовь, добивается возвращения девушки своей мечты (кстати, в отсылках к прошлому не очень хорошо видно, что девушка одна и та же; но это может быть мои огрехи восприятия), и тут ее убивают на его глазах. Мужик, который легко дал по лицу бывшему сослуживцу ранее, просто говорит: "я тебя прощаю?" Тут приправьте психологизмом и/или действиями главного героя.
А вообще, мой совет таков: этот рассказ считать расширенным синопсисом. Превратить это произведение в роман на 10 а.л. и штурмовать издательства :)
PS все выше написанное сугубо ИМХО.
Thre
 
Сообщения: 4
Зарегистрирован: Июнь 9th, 2017, 4:58 pm
Anti-spam: Нет
Введите среднее число (тринадцать): 13

Re: ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

Сообщение Лост Июнь 26th, 2017, 6:29 pm

Thre писал(а):Надевать ничего не нужно ;)
Мне читается легко, хоть и совсем немного лишка с чернушностью. Зато добавляет атмосферности. Но эти отсылки к современности как-то не очень вписываются (упоминания про Голлума, салат цезарь, что-то ещё, не помню ;) ).
Мне почему-то представился провинциальный городок, по типу советского, годов эдак семидесятых. Либо более чётко укажите время действия, либо см выше :)
Несколько неувязок. Первая: представьте, мент, пардон, полицейский при исполнении, выехал по вызову, а тут является его бывший коллега и даёт в морду. И после этого просто уходит. А ведь товарищ майор имеет полное право задержать за нападение на полицейского при исполнении. Тем более, что расстались они отнюдь не друзьями.
Вторая: главный герой только что обретает свою любовь, добивается возвращения девушки своей мечты (кстати, в отсылках к прошлому не очень хорошо видно, что девушка одна и та же; но это может быть мои огрехи восприятия), и тут ее убивают на его глазах. Мужик, который просто дал по лицу бывшему сослуживцу ранее, просто говорит: "я тебя прощаю?" Тут приправьте психологизмом и/или действиями главного героя.
А вообще, мой совет таков: этот рассказ считать расширенным синопсисом. Превратить это произведение в роман на 10 а.л. и штурмовать издательства :)
PS все выше написанное сугубо ИМХО.


Благодарю за отзыв!
Согласен по всем пунктам.
Я представлял себе всё-таки большой город (19 инспекторов, то есть не меньше 19 районов, это больше Питера, где районов 18. Да и сводку по смертям я сверял с Питерской), но надо было дать это понять более ясно. Насчёт времени -- у ГГ уже имеется сотовый "кнопкофон", к тому же само словечко "кнопкофон" намекает, что уже существуют смартфоны.
Психологизма маловато, тоже согласен. Перелом в характере ГГ надо вытащить на поверхность более явно.
Насчёт удара по лицу -- тоже верно, мне надо было как-то ёмко закончить эпизод, и этот удар не оправдан характерами. Кстати, так же не оправдана смерть Ольги Васильевны.
А дело в том, что О.В. должна была стать более важным персонажем. Вы правы, изначально задумывался именно роман, с несколькими сюжетными линиями. Но я побоялся. Потому вырезал всё, кроме основного сюжета, и сделал рассказ.
Но раз действительно "романность" просвечивает, может, стоит и взяться.
Лост
 
Сообщения: 80
Зарегистрирован: Апрель 23rd, 2017, 12:34 am
Откуда: Ярославль
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Издалека начинающий литератор
Anti-spam: Нет
Введите среднее число (тринадцать): 13

Re: ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

Сообщение Thre Июнь 26th, 2017, 7:00 pm

:D
Я-то думал, кнопкофон - это что-то свое из того мира. Фантастика всё ж ;)
Thre
 
Сообщения: 4
Зарегистрирован: Июнь 9th, 2017, 4:58 pm
Anti-spam: Нет
Введите среднее число (тринадцать): 13

Re: ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

Сообщение Christopher Июль 7th, 2017, 11:19 pm

Zdravstvui, Aleksey. :)
Po4emu-to ne mogu napisat' tebe v li4ku, da ytogo poka i ne trebuetsa (vsyuo ge predlagayu obmenyatsa kontaktami :) ), lu4she syuda - odnoklubniki popravyat, esli 4to ne tak.
(Ne znayu, forum glyu4it ili ge yto moya vina, v lyubom sluchae - uvagaemye moderatory, vernite pogaluista, mne ytu vozmognost' - ya ispravlyus' :) , ukagite esli provinilsya. ;) )

Aleksey, prochital Vash rasskaz.
Napisan gramotno, interesnye dialogi, nestandartnye opisaniya, pogrugenie v opisannyi mir. NO:
Li4no menya zahvatilo ne srazu - zahvatilo primerno s poloviny, s obsugdeniya mistiki posle sobraniya i eshyo bolshe, kogda GG poehal v furgone s devushkoi. Do ytogo ya zasypal... :cry:

=> obshiy sovet.
    Libo sokratit' nachalo, moget nekotorye naimenee znachimye dialogi perepisat' tipa - oni pogovorili o tom-to i tom-to?
    Libo 4to-to dobavit' v nachalo
ug ne znayu mini-prolog li yto budet ili chto-to eshyo.

naprimer, pervoe 4to prishlo v golovu, vot yti 2 varianta:
- stcena rasstavaniya GG s Lenkoi (lyubovnaya sostavlyayushaya dolghna dobavit' chitatelei iz chisla lyubitelei zhanra, imho)
- stcena ischeznoveniya odnogo svyaschennika s ego tochki zreniya i ego chuvstva. vy pishete svyaschenniki ischezli - mne interesno, chto chuvstvoval pri ischeznovenii takoi chelovek. isparyalsya nachinayu s nog v techenie 6 chasov i peremeshalsya vo l'dy Antarktidy ili teleportirovalsya, pogostiv v puti u razumnyh i gigantskih Borrelia garinii, v sozvezdie Oriona? ;)

Detali, logicheskie nestykovki, malenkie oshibki, varianty kak napisat' bolee krasivo ili yomko - podumayu ob ytom kak sleduet, proanaliziryu tekst i pozghe napishu. ne ochen' lyublyu pustyh obeshaniy, dumayu primerno na sleduyushey nedele...ne znayu poka tochno.

izvinite za moi bukvy - poka ne imeyu russkoyazychnoy klaviatury.
Аватара пользователя
Christopher
 
Сообщения: 294
Зарегистрирован: Февраль 4th, 2017, 6:40 pm
Откуда: Москва
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Начинающий
Anti-spam: Нет
Введите среднее число (тринадцать): 13

Re: ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

Сообщение Лост Июль 8th, 2017, 4:10 pm

Christopher, благодарю за отзыв!
Я приму к сведению Ваши замечания на будущее, на следующие произведения, но редактировать в этом вряд ли что-то буду, слишком много пришлось бы переписывать. К тому же на этом форуме нельзя редактировать собственное сообщение, если оно написано давно, так что здешняя версия рассказа -- устаревшая, я много внёс изменений, в основном касательно времён глаголов, расстановки кавычек в прямой речи и сокращения слишком сложных предложений.
Сцену расставания, может, и стоит перенести из середины рассказа в начало, но вот исчезновение священника с его стороны описывать -- точно не стоит. Во-первых, это лишние прыжки фокала, во-вторых, я старательно избегал религиозного поучательства. Хотя могу с позиции иерея расписать догматически выверенно всю концепцию рассказа. Но это будет куда унылее, чем то, что имеется сейчас.
Лост
 
Сообщения: 80
Зарегистрирован: Апрель 23rd, 2017, 12:34 am
Откуда: Ярославль
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Издалека начинающий литератор
Anti-spam: Нет
Введите среднее число (тринадцать): 13

Re: ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

Сообщение Christopher Июль 8th, 2017, 6:17 pm

lostnickname писал(а):это лишние прыжки фокала, во-вторых, я старательно избегал религиозного поучательства.
pravilo fokala obyazatelno nado znat', no ono ne ochen strogoe kak ya ponyal v itoge- fokus mogno smeschat v nekotoryh sluchyaah. na forume est' informaciya :) kakoe ge religioznoe pouchatelstvo v opisanii oschuscheniy ischezayushego svyaschennika? :)
Аватара пользователя
Christopher
 
Сообщения: 294
Зарегистрирован: Февраль 4th, 2017, 6:40 pm
Откуда: Москва
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Начинающий
Anti-spam: Нет
Введите среднее число (тринадцать): 13

Re: ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

Сообщение Лост Июль 8th, 2017, 8:46 pm

Christopher, сейчас я набросаю так, как вижу этот уход иерея. Следует понимать, что священник именно исчез, не просто умер -- потому что любовь смертью не прерывается, как говорит учёный Сергей Старцев в рассказе. Потому и уход его был согласован с Богом, синергичен. Итак, эпизод:

Ночь -- время молитвы.
Иерей Феодор давно привык спать очень мало. Да и сном-то не назовёшь, дремлет по-старчески, уронив голову на толстый том с вычурной церковнославянской вязью, а рука неустанно тянет потрёпанные чётки-вервицу.
Едва лишь настало время третьей стражи, хрипло зазвонили старинные часы, чопорно кланяясь маятником. Отец Феодор встрепенулся, по-молодому вскочил, оправив подрясник. Надел епитрахиль. Зажглась от пластмассовой зажигалки лампадка, иерей перекрестился на иконы:
-- Благословен Бог наш всегда, ныне и присно, и во веки веков...
Запнулся недоумённо. Привычные слова полунощницы зазвучали во вдруг охолодавшем воздухе домовой церкви остро и будто впустую.
-- Благословен Бог наш... -- снова начал отец Феодор, отгоняя худые помыслы, но те словно осатанели, лезли в голову с хохотом и лошадиным ржанием, рисуя уму страшные картины -- знакомый и любимый город почему-то, грезилось, засыпан белым прахом. И пуст. Люди ходят -- а город пуст. И машины ездят -- а город пуст. Словно лишён воздуха, да нет, чего-то важнее воздуха.
-- Господи, как же так? -- не по уставу пробормотал иерей, всматриваясь в иконы, жадно ища глазами и сердцем ниточку ответа. -- Да что же это! -- вскрикнул вдруг, -- перестать любить?!
Отец Феодор рухнул на колени.
-- Они же хорошие люди, только не ведают, что творят! -- ломко закричал он в лики. -- Пусть их минует эта чаша!..
Всё холодало, холодало, уже инеем стали покрываться доски иконостаса. Тяжело поднявшись, иерей выдохнул теплом:
-- Впрочем, не моя воля, но Твоя будет. -- Поднял руку для крестного знамения, да так и замер в холоде, миг -- и рассыпался искрами. Следом потухла лампадка. Громко стукнул маятник старинных часов.
Город остался один.

Чистой воды импровизация, не судите строго.
Лост
 
Сообщения: 80
Зарегистрирован: Апрель 23rd, 2017, 12:34 am
Откуда: Ярославль
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Издалека начинающий литератор
Anti-spam: Нет
Введите среднее число (тринадцать): 13

Re: ПРАВО НЕНАВИДЕТЬ, ПРАВО ЛЮБИТЬ (фантастика, лирика, 48,5k)

Сообщение Christopher Июль 10th, 2017, 5:48 pm

Ну да, по ощущениям , если что-то вроде этого добавить в самое начало (имхо), то читатель будет больше заинтригован.
Аватара пользователя
Christopher
 
Сообщения: 294
Зарегистрирован: Февраль 4th, 2017, 6:40 pm
Откуда: Москва
Число изданных книг/Жанр/Издательство: Начинающий
Anti-spam: Нет
Введите среднее число (тринадцать): 13


Вернуться в Проба Пера

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 13

cron