Глава 1.
Тодор чувствовал себя плохо. Третий день его сводили с ума необъяснимые ощущения. Ощущения, которым быть вообще не положено. Головные боли были такой силы, что хотелось эту самую голову открутить. То жар, то холод, сводили его с ума, но он ничего не мог с этим поделать. К тому же симптомы ухудшались как-то слишком быстро. По настоящему Христоф испугался, когда начались приступы паники и галлюцинации. Он боялся смерти, страхом настолько всепоглощающим, что, казалось, единственным верным выходом было отдаться ей во власть. Бороться с ужасом не было сил, он поднимался изнутри, подобно лаве в жерле вулкане, не находящей выхода. Перед глазами представали образы лишь на долю секунды, он не успевал ни рассмотреть их, ни осмыслить, что так же приводило в бешенство, он мог уловить лишь атмосферу - то ужаса то веселья. Тодор не понял, как оказался на полу, не в состоянии даже пошевелить рукой.
Несмотря на все эти приступы, которые накатывали с каждым часом все чаще и сильнее, мужчину не покидало чувство некой отстранённости, как будто это все не с ним происходит: "Это не мое тело!" - мысль пронзила его, разделив состояния и вернув контроль над ситуацией. Не без труда сфокусировав взгляд на окружающей реальности, Христоф оторвал раскалывающуюся голову от пола. "Жаль, в гостиной нет теплого пола",- подумал и тут же забыл. Держать равновесие было тяжело даже на четырех конечностях. Ему понадобилось минут пятнадцать, чтоб забраться на диван, где лежал его телефон: «Ольга…»,- из динамика послышалось легкое, немного кокетливое женское: " Привет". " Не она." ,- что Тодор почувствовал в тот момент он не понял. Перед глазами мелькнул очередной образ в кроваво красных тонах. По телу прошла волна боли, которая, казалось, вывернет его наизнанку. «Ты нужна мне",- это все что он смог прошептать.
Обитый черной кожей, диван был огромен, но забраться на него Тодор так и не смог, лишь лежал на полу. Боль, паника и галлюцинации овладели им настолько, что места для собственного сознания уже не оставалось. Он был готов выйти в окно, если б мог пошевелить хоть мизинцем. И тут на долю секунды его пронзила такая боль, что все, что он пережил ранее, было ничем. Из него вырвали кусок, из самой глубины, оставив зияющую рану. И все закончилось, и боль и страх, закончилась душа, с которой он был связан. Лежа без движения не в состоянии пошевелить губами Тодор выдохнул: "Майя", это был единственный раз за последние ста двадцать три года, когда ему захотелось заплакать.
Щелкнул замок входной двери, в квартиру влетела Ольга. Стройная длинноволосая блондинка, одетая в легкий белый сарафан, оголяющий ее красоту на грани пошлости. Не снимая туфель, она проскользнула через широкий ярко освещенный коридор, безошибочно выбрав нужную дверь. За последние два месяца она успела выучить каждый сантиметр этой квартиры и ее владельца. За дверью находилась гостиная, выполненная в черно-белых тонах. Все согласно моде: стеклянный столик, кожаный диван, геометрическая абстракция на стене и никаких следов обычной человеческой жизни. Как в рекламе из дорогих журналов. А еще на полу лежал без движения мужчина. Его обычно оливковый цвет кожи сейчас стал пугающе серым, черные волосы мокрыми от пота прядями беспорядочно разбросаны по лицу. Белая обтягивающая футболка тоже была полностью мокрая, на мгновенье пробудив в девушке воспоминания, о том, что за идеальное тело пряталось под ней. Ольга упала перед ним на колени, пытаясь привести в чувства:
-Тодор! Тодор, что случилось? Мне вызвать скорую?- повторяла она, не переставая его тормошить. Оля безумно обрадовалась, когда он, открыв глаза, которые даже сейчас были похожи на нефрит, пронизанный солнечными лучами, тихонько ответил:
- Не надо. Я в порядке, просто обними меня, мне это надо,- девушка мило хихикнула и легла рядом:
-Тодор Христоф! Не пугай меня так больше. Ты принадлежишь мне и не смей болеть. Тодор крепко обнял ее и почувствовал, как тепло растекается по его телу. Сейчас ему полегчало, но рана серьезная и так просто сама не затянется.
Все и каждый считают себя уникальными, не похожими на остальных. Так и есть. Как часто в литературе человека сравнивают со снежинкой или с листочком упавшим с дерева - их миллионы но, никогда не найти двух одинаковых. Только вот зачастую людям не хватает своей уникальность, ведь чтоб ее рассмотреть, надо вглядываться, а народ нынче пошел довольно ленивый. Вот и приходится придумывать себе странность. Талант в том или ином деле так же имеет свои степени, к тому же его надо развивать, вкладывать силы, время. Еще его нужно отыскать, что само по себе дело не легкое. А что такое странность? Одел разного цвета ботинки, и ты уже странный. Идешь по улице, люди оборачиваются, а ты "вне системы". А ведь те, кто действительно ярко отличаются, как правило, не выставляют себя напоказ.
У странного человека и детство сложное и юность, да и потом не особо легче. Просто повзрослев, приходит понимание как надо себя вести: где промолчать, где улыбнутся. Важно еще хорошо осознавать, с кем нельзя откровенничать. Хотя, это, наверное, всех касается. Но для странных людей последствия сложнее. Вот кому можно рассказать, что голос в твоей голове в течение семь лет рассказывал, про то, весь что мир вокруг это последний круг ада, где в конце каждая душа отмучившись рассыпается в ничто. А какие в этом аду особые черти ( правда, предпочитают называть себя зверями)! Они, прицепившись к человеческой душе, приводят ее к гибели через безумие, И Тамара знакома с одним их них не понаслышке. В беседе за чашкой чая не стоит упоминать и про тени - осколки души, которые могут прилипнуть к человеку или предмету, и портить жизнь всем, кто рядом. Ходят по улицам толпы людей и не знают, что среди них есть настолько белая ворона - в джинсах и черной футболке.
Так размышляла, идя по тенистому парку, стройная девушка с густыми каштановыми волосами. О чем не стоит говорит вслух, она поняла давно. Пройдя через кучу врачей и еще большее количество шаманок, гадалок и ведьм, Тамара научилась скрывать все то, что творится у нее в голове. Пройдено было многое, годы терапии, молитвы, амулеты по всей комнате. Как-то попалась особо находчивая престарелая дама, она умудрилась опустит двенадцатилетнего ребенка в прорубь, чтоб снять эту порчу. Не помогло. Ребенок упорно твердил про дядю, который постоянно с ней разговаривает и делает ей больно, а у тети Зины сзади на халате висит огромная серая сопля. Дядя из головы никуда не уходил до шестнадцати лет. Понятное дело, ни детского сада, ни школы Тамара не видела, но благодаря тому, что родители неплохо зарабатывали и могли позволить репетиторов. Девочке удалось восполнить пробелы и даже поступить на заочное отделение в университет на музейное дело. Сейчас ей двадцать четыре, "болезни" нет. Никто в семье не поднимает эту тему, а чтоб все продолжали так думать Тамара с восемнадцати лет начала жить в отдельной однокомнатной квартире в другом конце города.
Мой дом - моя крепость. Для одних эта фраза значит намного больше, чем для других. Место, где можно не просто спрятаться от непогоды и отдохнуть в тепле, а форт, куда не проберутся никакие враги, где можно быть собой. Где можно не боятся, что тебя все увидят, узнают, и начнут чинить, как телевизор, постоянно показывающий не тот канал. Родители Тамары купили ей однушку в хорошем районе, недалеко от центра, понимая насколько для нее важно иметь свой, закрытый от всех, угол.
Вот так идя по парку девушка, полностью погрузилась в свои мысли. Внезапно зазвонивший телефон вырвал сознание на поверхность и напугал ее так, что она подскочила от неожиданности. Выдохнув, подняла трубку:
- Здравствуйте, - звонки с незнакомого номера всегда заставляли нервничать.
- Здравствуйте, могу я услышать Тамару? Мне этот номер дала баба Рая.. У меня дело срочное, - женский голос был тихий, немного хриплый.
- Да, это я. Чем могу вам помочь?
- Баба Рая сказала, вы помогаете… в странных проблемах. Я могу с вами встретится у меня дома? Если можно быстрее, - голос в трубке был не ровный и постоянно куда проваливался.
- Да.. хорошо. Постараюсь заехать к вам сегодня. Пришлите мне адрес смской, - девушка насторожилась. Спешка - это всегда дурной симптом, - Я позвоню вам еще раз, когда освобожусь.
Еще одна работа от Бабы Раи. Тамара водит с ней дружбу уже много лет, с тех пор как эта старуха безуспешно пыталась вывести ее порчу. Тогда ведьма и прознала про девчушкины особенности. Из всех людей, что окружали тогда ребенка, только эта старуха, слушала. И вместо больной, несчастной, проклятой, бедной - она называла ее зоркой, что нравилось Тамаре безумно. В свои семьдесят три баба вела очень активный образ жизни: гадала, отпевала, изгоняла, делала все, за что платили. Как правило, девяносто процентов ее посетителей велись на заговоры, покупали амулеты и оставались довольны. Но попадались и те, кто приходил с настоящими проблемами. И тут, сколько бы ведьма через плечо не плевала, толку не было. Именно таких клиентов она отправляла к Тамаре.