Надышаться перед смертью.
- Вставай, скотина! – охранник пнул лежащую у стены кучу грязного барахла.
Куча зашевелилась, и два угольных глаза с непониманием уставились на служителя порядка.
- Чего опять? Без меня разобраться не можете? – сонно просипел черноглазый.
- Ты еще шутишь? – восхитился страж и еще раз пнул заключенного – в печень.
Обитатель камеры болезненно скривился: может, он и заслужил такого обращения, но ведь и страж – не Господь Бог, чтобы возвращать все ранее розданные плюхи по обратному адресу!
- Пошли! – проревел охранник, теряя последние крохи терпения.
Пленник сладко потянулся и нарочито медленно, с явной неохотой, сел.
Кто, ну кто мог подумать, что этот молодой двадцатипятилетний паренек с копной необычно серых волос и красивыми усиками на испанский манер – сам Сатана в пятом воплощении?
Уж никак не толпа полоумных стражей с копьями наперевес!
Втайне Фредди-Висельник очень гордился своим прапрадедом – тот часто приходил к нему во сне, и они разговаривали о чем-то, что совершенно забывалось под утро. Однако на людях это не понимали. Впрочем, Фредди тоже не слишком хорошо понимал, что может последовать за убийством почти сотни мирных граждан, разграблении десяти кладов с зерном и плевок в лицо начальнику стражи.
До этого времени.
Темный коридор давил к полу, словно находился он не на пол-ярда выше головы Висельника, а на плечах многострадального маньяка.
Яркое солнце едва не ослепило Фредди: связанные за спиной руки не позволяли сделать над глазами козырек. Низко склонив голову и исподлобья поглядывая в мрачные лица собравшихся на площади, маньяк пошел на эшафот.
Палач, уже с топором, довольно осклабился. Фредди презрительно фыркнул на него.
Изверг погрозил ему топором и велел двум стражам, поздоровее:
- Укладывайте его!
Висельник не сопротивлялся. Левым ухом его прижали к старой, подранной плахе, и Фредди закрыл глаза, чтобы не видеть ненавистные чужие лица
- Погоди, Круило, - остановил его властный голос с королевской ложи. – Пусть он скажет последнее желание!
Палач недовольно скривил губы, но сделал ручкой помощникам: мол, отпустите, королю перечить не дело!
- Перед смертью не надышишься, - буркнул он тихо, так, чтобы расслышал только маньяк.
- Итак, Фредди-Висельник, - молвил светловолосый юнец, поднявшись с кресла. Слишком он честным был, для короля, этот мудрый парень! - Я предоставляю тебе право на последнее, предсмертное, желание.
Парень согласно кивнул, задумался. Затем фыркнул непонятно чему и сказал:
- Хочу провести ночь с самой красивой женщиной в мире!
Толпа пораженно ахнула, палач уронил топор на помощников, а король вздрогнул – такое странное Фредди надумал желание.
- Хорошо, - сказал правитель замка после небольшой паузы. – Пусть будет так! Отныне я рассылаю своих слуг по миру, пусть ведут к тебе женщин, а ты будешь говорить, та это или нет!
Люди загомонили, с завистью глядя на Висельника; особенно завидовали мужики, которым явно не светило переспать хотя бы с посредственной бабой, а не с «тем страшилищем», что лицом – как лягушка с болота!
- Ну, а что с негодяем-то будем, Ваше?.. – осторожно поинтересовался палач.
- Пока не исполнится его предсмертное желание – буду содержать при дворе! Мое слово! – гордо сказал король и ударил посохом в пол.
И началась для Фредди безбедная жизнь.
Каждый день он спал до двенадцати, ел по четыре раза на дню, под шум горного ручья вел с королем беседы на отвлеченные темы…и, конечно, изучал привезенных в город девиц.
Каждый день приходилось щупать, досматривать, оценивать по пять-десять самых сочных и симпатичных девушек. Король только диву давался, когда Фредди по три раза обходил привезенную и, с самым равнодушным видом говорил:
- Не та.
- Как не та?! – взвивался обычно король. – А какая ж тебе нужна?
- Не знаю. Но у этой правая грудь больше левой, - невозмутимо пожимал плечами Висельник, и расстроенную (или обрадованную?) девушку уводили из зала.
Так шли год за годом: новых женщин, девушек и даже девочек привозили в замок, а Висельник только качал головой на огорчение честного правителя и говорил бесстрастно:
«Не та»
Восход застал седого правителя Стюарта опершимся на балконные перила.
Возраст брал свое, да и постоянное перенапряжение от стоящих вблизи красавиц измучило короля по самое «не могу».
В палатах, развалившись на диване, громко храпел Фредди-Висельник: с годами маньяк исхудал, мышцы его одрябли, а кожа напоминала сложенную гармошкой бумагу – морщинистая и сплошь покрытая бурыми пятнами.
«Скоро он наконец сдохнет, - со злобой глядя на Висельника, подумал Стюарт. – Сколько сил и времени я потратил на исполнение его проклятого желания!»
- О! Королек! – прохрипел Фредди, с трудом открыв глаза: зрение у него по-прежнему было хорошим, как и в разгульную молодость. – Где там моя самая красивая женщина? – он уже, не стесняясь, высмеивал глупый поступок тогда еще молодого Стюарта.
Правитель замка скрипнул зубами, но ничего не сказал. Вместо этого прилег на широкий диван рядом с Висельником и хлопнул в ладоши.
Дверь тут же открылась, и в комнату вошла очередная (черти какая по счету) красавица. Кожа ее имела светло-коричневый оттенок, высокая грудь, покатые бедра…
Сколько таких видел Фредди за эти сорок лет?
- Ну, что, Висельник? – проскрипел король. – Та?
- Та, - спокойно ответил Фредди.
Старый король изумленно распахнул глаза.
- Неужто…
- Нет, ты не понял, - раздраженно возразил маньяк и почесал лохматое брюхо. – Это та, на которой мы закончим. Я ведь… - Фредди смутился, покраснел и, чмокнув Стюарта в щеку, закончил:
- …больше мужчин люблю!
Королю показалось, что мир перевернулся: сорок лет он потратил, чтобы подыскать этому олуху красавицу, а теперь оказывается, что ему нужны были красавцы! Казалось, самое время было сойти с ума.
- Да ладно тебе, - Висельник приобнял ошарашенного короля и задорно подмигнул. – Ты мне давно нравишься! Мы с тобой поженимся и поедем в Антаналию…
Бедному королю почему-то захотелось орать и бить кулаками в стенку.
Потому как у надышавшегося перед смертью Висельника, похоже, проснулось второе дыхание…