Бесполезные

[olesky]

— Вы хотите сказать, что Мирала сумела установить связь из чужого мира с нашим?!
— Да. Цепочка из ринхов, которую она соорудила, чтобы я смогла открыть им двери, никуда не делась. Ринхам такие цепочки энергетически выгодны. Мы это заметили… я это заметила и рассказала остальным.
— Вы можете чувствовать ринхов?
— Тогда не могла. Но Мирала эту цепочку для меня выстроила, и я ее могла использовать, даже чуяла сонк-сервы на другом конце и воздействовать на них могла. И мы решили, что, если Мирала как-то чуяла ринхов в другом мире, то, глядишь, и из того мира в этом почует, Бездна многолика.
— И сработало?
— Да. Мы, как там вшестером собрались, первым делом слились. И Мирала с Ирмеком почуяли эту цепочку.
— И Кина с Тай?
— Нет, их на том конце не было, не успели добраться. Но вечером мы слились еще раз, и они там уже были. Мы успели договориться, время назначили. И слились мы благополучно ввосьмером. Ох, и радовались они!
— Больше, чем вы?
— Да. Казалось бы, нам связь с родным миром нужнее, чем им с чужим. Но они тосковали по слиянию, а мы нет. И потом сливались с нами каждый вечер и каждое утро.
— Это не могло вызвать подозрений?
— Подозрений?
— Одни и те же люди присутствуют в одном и том же месте каждый вечер и каждое утро… Это… противоречит правилам конспирации.
— Это смотря в каком месте. Я тогда, когда Мирала для меня эту цепочку ринхов строила, удачно место выбрала — скамейку в сторонке, в кустах. А Тай и Кин как раз в парке возле Технической школы бегали и стали бегать так, чтобы на той скамейке отдыхать. Вечером парочка студентов на той скамейке тем более подозрений не вызывает.
— А если бы скамейка оказалась занята?
— Два раза такая беда случилась. В первый раз Тай завизжала в кустах, компания со скамейки кинулась смотреть, а тем временем они с Кином скамейку заняли. Второй раз они сделали по полсотни приседаний, подошли запыхавшиеся: «Можно мы здесь сядем», — говорят. Уступили им место.
— Соседние скамейки были заняты?
— Да. Иначе пришлось бы опять в кустах визжать, а это, как раз, нарушает конспирацию. Еще Кин и Тай нервничали, что пришлось остаться в городе на летний отдых. До того они в горные походы ходили или к морю выбирались, так что нарушали конспирацию. Однако немало студентов тоже остаются, в городе есть, чем развлечься.
— А вы тем временем?..
— А мы терпели лишения и страдали в нечеловеческих условиях. Это шутка, нормально мы устроились. Еще, как первый раз в том мире слились, разведали ринхами все вокруг. Были там ручьи и в двадцати пяти переходах большая река, мы так думаем, что аналог нашего Сейха. Мы прямо к ней и направились. Сперва верхом на «тараканах», а потом, как слились с Кином, то уже и телепортировались. Он сумел нас всех сразу захватить. Тут же рыбы наловили, сома и змееголовов, запекли на костре. Вкусно было.
— Снасти вы сделали из риалита?
— Да, в слиянии. Можно было там и обосноваться, но решили, что, если враги нас будут искать, то, как раз, и начнут с того места, которое ближе к диодному переходу. И где можно еду найти. Так что подыскали местечко выше по реке на несколько переходов. Хорошее, с родником и недалеко от залежи мела.
— Вы пили воду из открытого источника?
— У нас в наборах были пробники. Наливаешь воды в два пузырька, если в одном помутнеет, значит никаких в ней ядов, а если в другом не помутнеет, значит и микробов опасных тоже нет. Мы, как прибыли, в перовое же слияние дом поставили.
— Из риалита?
— Да. Тараканы песок выровняли, а мы его укрепили с помощью ПТС на пару шагов в глубину, вот и фундамент. А стены, крыша — все из чистого риалита. Шесть спален там было, кухня, санузлы, бак с водой на крыше. Воду в бак сервомехи из родника таскали. Они вообще вместо нас все время работали — и корни копали, и зерна собирали, и убирали за нами.
— Вы наделали много сервомехов?
— Очень много.
— Они должны были оставить очень много следов, заметных для ясновидцев.
— А что было делать? Если бы мы своими руками корни копали, то это ведь тоже след для ясновидцев. Но мы старались следы путать, Ирмек раньше копировал аспекты ясновидцев и представлял, как это сделать. Ну, если много следов накладываются, то у ясновидцев проблемы, а следов мы накладывали много.
— Да, судя по всему, это сработало. Если сервомехов было много и они одинаковые… Откуда вы брали энергию? В сонк-сервах тех «тараканов», на который вы пришли в чужой мир не могло быть достаточно энергии на такое количество сервомехов. Они ведь тоже на сонк-сервах.
— Преобразовывали электрическую из солнечных панелей. Из риалита можно сделать аналог любого материала, и с фотоэффектом тоже. Сначала хотели ветряк поставить, но с панелями проще вышло, понатыкали их вокруг — и на крыше дома, и просто так. Аккумулятор сделали электретный, а преобразователь просто по схеме. Я, кстати, научилась сонк-сервов создавать, а не только ловить.
— Но для этого нужно специальное оборудование.
— Его мы тоже соорудили из риалита. Если есть готовая схема, а у нас они были в универсальных энциклопедиях, то можно что угодно собрать из риалита в одно слияние. Это если что-то новое изобретать-разрабатывать, то возни побольше. А мы там много разрабатывали всякого. Для начала огнеупорный риалит, а то он быстро в огне деградировал. А у нас из посуды только консервные жестянки. Справились, подобрали структуру. Наделали сковородок, котелков, даже печку для извести. Ну, чтобы выгребную яму засыпать, не хотели мы оставлять свои ДНК нигде.
— Вам это удалось.
— Мы в слиянии все вокруг ринхами проверяли, не валяется ли где волосок или чешуйка кожи. Если находили, посылали мелкого «арахна», чтобы принес, и сжигали потом.
— Вы находили даже чешуйки кожи?!
— Да. Если ринхов правильно настроить, они реагирут на структуру, а не размер. Хотя можно и на размер, чтобы, например, орехи покрупнее выбирать.
— Вам всегда хватало еды?
— Да. Полно там еды — рыба, коренья, креветки…
— Но вы ели голубей и зубаток.
— Голубей? А, нет, мы перепелок ели. А зубаток — это Янтарь и Зор придумали, в их родных местах все их едят. Еще и удивлялись, с чего бы зубатками брезговать, если креветками наслаждаемся. Еще три раза гусей добывали.
— Охотились вы или сервомехи?
— И то, и то. Иногда Сента с самострелом из риалина охотился, иногда сервомехов посылали. Но гуси и перепелки это так, для разообразия и развлечения, больше на рыбу налегали, коренья. Потом еще шелковица созревать начла, потом дикий абрикос, мы из их сока сиропов наварили. Мед добывали — пчелы там прямо в земле гнезда строят, дупел не хватает. Соты сервомехи вытаскивали, а пчелы их даже кусать не пытались, не понимали, что происходит. За солью пришлось отправлять сервомеха к соленому озеру, аж за тридцать переходов. Ничего, сбегал, принес достаточно.
— У вас был и хлеб?
— Да, из диких злаков. Сервомехи собирали зерна и в муку перетирали, а мы пекли лепешки потом. Самые вкусные получались из овсюгов.
— Как вы решали гигиенические проблемы?
— Реалитом в основном. Из него и пористые материалы получаются для всяких там салфеток. Для туалета мы, прямо, шахту под домом вырыли и засыпали туда сорбент из того же риалита, с цеолитов структуру скопировали. В последний день шахту запечатали и все там сожгли с помощью сонк-сервов. А мыла хватило того, что в походных наборах, оно там специальное какое-то, за все время мы ни одного бруска не израсходовали даже наполовину. А если бы закончилось мыло, то нашлась в паре переходов зеленая глина, которая неплохо пенилась. Волосы мыли отварами трав — лопухом, ромашкой. До сих пор так делаем и всем советуем.
— Я все больше поражаюсь… Вы из ничего, силой мысли и аспектов построили целую маленькую цивилизацию. Материальную культуру. Легко и без проблем.
— Не без проблем.

[olesky]

— Я понимаю, что вы долго исследовали, разрабатывали…
— Нет. Не в этом дело. И чтобы исследовать, и чтобы строить, как вы сказали, материальную культуру, нужны слияния. Много, чем больше, тем лучше. К тому же нам нравилось, своеобразную эйфорию получали и просто от объединения сознаний, и от каждой удачи, от каждого следующего шага… по дороге к материальной этой культуре.
— И это оказалось… не бесплатно?
— Да. Здоровьем платить надо. Раньше, в нашем мире еще, мы сливались большей частью по вечерам перед сном, потому что другие были дела, учеба в первую очередь. И относительно ненадолго мы сливались. Реального времени тратилось почти ничего, а в слиянии время трудно оценить. Особенно если мы увлекались исследованиями, а не просто плели риалит и чего-то из него собирали. Зато спалось потом крепко и аппетит был отличный у всех. Но, как попали в другой мир, для всех почти дел нужно было сливаться. А мы и рады, чуть проснемся, позавтракаем и за дело. И так и торчали в слиянии, пока усталость не почувствуем, а она почему-то после слияния гораздо сильнее наваливалась. Поначалу нужно было какое-то время на хозяйственные дела — рыбы наловить, корней накопать, приготовить все. Но потом запрягли для всего этого сервомехов. А ими тоже удобнее из слияния управлять, хотя иногда надо отключать способность Янтарь, чтобы в нормальном времени наблюдать. Хоть какие они стремительные, но в замедлении едва ползут.
— С вашей точки зрения?
— Да. Вот так, уже дней через двадцать, сливались мы, наверное, целыми днями. И проблемы со сном начались у всех. Усталость жуткая наваливалась, глаза на ходу слипались, а приляжешь — и уснуть не можешь. Поначалу дыхательные упражнения помогали — мы в энциклопедии про них вычитали. Но что-то все слабее. Все больше времени эта бессонница занимала. А сливаться из нее вообще опасно, мало того, что никуда она не девалась, так еще и голова разболеться могла. Это, прямо, бесило, так нам хотелось слияния. Хорошо, не было с собой снотворных, а то бы подсели мы на них.
— А снотворные травы?
— Заваривали мы ромашку, мяту, шишки хмеля. Если и помогало, то слабо. Не решало проблему. Так что, придумали мы — пока не выспимся хоть немного, никаких новых слияний. Иногда часа по три валялись без дела, только звуковые книги слушали да болтали. А иногда не выдерживали и снова сливались, хоть и не было сна, а потом головы болели. А были же и обязательные слияния, в семь утра и вечера.
— В которых участвовали Тай и Кин?
— Да. Вот их пропускать не стоило, и приходилось это учитывать.
— У Тай и Кина тоже были проблемы со сном?
— Да. Меньше, чем у нас, но хватало. И им же еще домой добираться. Иногда потом по два часа сидели в обнимочку, сил набирались. А то ведь и за наркоманов могли принять — присели двое на лавочку, и через минуту встают шатаются, хотя только что бодрые-веселые были.
— Наркоманы понимают, что вредят себе, и ничего не могут…
— Да. Мы поняли, что слияния тоже зависимость. А бессонницы и головные боли означали, что опасная. И не только со сном были проблемы… Вот откуда антеры и другие аспы берут энергию на то, чтобы что-то создавать?
— Вы имеете ввиду ПТС?
— Любые сонк-конструкты. ПТС, нублы, сервы — чтобы все это скомпоновать, как вы говорите, «из ничего», нужно потратить энергию, хоть и малую.
— Ну, есть несколько теорий, наиболее правдоподобная — что тратится энергия собственного организма носителя соответствующего аспекта.
— И мы эту теорию подтвердили. Когда занимались тем, что плели риалин и компоновали сервомехов, то такой голод нападал… Объедались так, что дышать было трудно, и все равно худели все шестеро. А риалина мы плели много. Очень. Потратили несколько слияний, чтобы разобраться… У Кина и Тай нормально было с аппетитом, так мы ретранслировали воздействия в наш мир и соорудили несколько сервомехов посложнее в одном слиянии. И голод напал на Кина и Тай, а не нас. Три паунда шоколада съели на двоих и еще по контейнеру мороженного.
— Хотелось сладкого?
— Да. И нам тоже. Вот, когда мы Тай и Кину позавидовали. Хотя был у нас мед, еще из сока шелковицы и абрикосов варили мы сироп, а из него что-то вроде мармелада. Словом, отбивали охоту.

[olesky]

Словом, cбивали охоту. Но мороженного все равно хотелось. И сыра, и просто молока.
— Молочных продуктов?
— Да.
— А других? Говядины, например?
— А других не хотелось. Мы там хорошо питались, разнообразно, и чем дальше, тем лучше. Сначала были только рыба и креветки, потом моллюсков распробовали, коренья освоили, грибы, зелень кое-какую, потом зерно собирали и готовили из муки. Не только хлеб, еще блинчики, пирожки с разными начинками, лапшу варили. Ну и, когда голод после слияния нападает, то все вкусно. Вот только худели, как ни объедались. Попытались мы в механизме этого похудения разобраться, но не хватило знаний. Даже Кин не очень помог, узкий специалист нужен, причем, чтобы лично нами занялся со всеми анализами. Но кое-какие измерения провели. В общем, это аспект из нас энергию тянул, когда мы риалин плели.
— Аспект действительно работает за счет энергии организма носителя, однако тратит очень мало, долю процента…
— Видимо, смотря, чем заняться носителю аспекта. Попробовали мы подавать энергию на наши аспекты извне, и получилось. С первого раза. Устройство простенькое, особенно в сравнении с тем, что мы уже к тому времени наизобретали. Аналогично конверторам, которыми сонк-сервы заряжают. Можно даже запасать в аспектах энергию, хотя не слишком много, не сонк-сервы все же. Но лучше носить с собой аккумулятор и конвертор, можно масштабированные.
— То есть, решили проблему?
— Да. Проблему с голодом, то есть, уже можно сколько хочешь плести риалин, голод не навалится. Обычный аппетит. А проблему с зависимостью от слияний… Не то, чтобы решили. Когда убедились, что конверторы работают, проскочила идея следующего шага — сами организмы наши через аспекты заряжать, чтобы вообще без еды обходиться.
— Неужели это возможно?!
— Так, чтобы вообще ничего не есть, навряд ли получится, а уменьшить потребность, наверное, можно.
— Теоретически?
— Да.
— То есть, вы не проверяли?
— Не на себе же проверять. Не в тех условиях уж точно.
— А в каких?
— По нашим прикидкам целую лабораторию специальную строить надо. И кучу специалистов. И это еще мы сами не специалисты, вряд ли учли все. Ну или на ком-то, кого не жалко, экспериментировать.
— Но сама идея… интересная.
— Тогда сама идея так возмутила Зора и Янтарь, что всех остальных триггернуло, включая Кина и Тай. Зор поесть любит, а Янтарь готовить. Все время гоняла сервомехов за диким лучком, травами… Слились еще раз. И Кин нас обрадовал, что наша… потребность в слияниях не зависимость, а всего лишь увлеченность. То, что оно далеко от наркомании, Кин сразу сказал. Наркотик, сильный если, убивает способность чувствовать удовольствие от чего угодно, кроме самого наркотика, а у нас просто удовольствие было уж очень… не острым, а своеобразным. Неповторимым. Ну а поскольку удовольствие от еды все также важно, причем для всех нас, то увлеченность слияниями это не замкнутый круг. То есть, надоест со временем, человек же ведь ко всему привыкает, тварь такая.
— Но вы практиковали слияния около трех сезонов, и… не привыкли?
— Что-то менялось. Чувства новизны уже не было, а вроде как привычка появилась. Но не надоело уж точно. И нас сама мысль, что слияния надоедят, испугала больше, чем проблемы со здоровьем из-за слияний. Такая вот зависимость от самой зависимости. Решили мы все-таки ограничивать себя. Сливались только утром и вечером, до усталости старались на доводить.
— Это решило проблемы со сном?
— Да.
— А… срывов не было?
— Нет. Спасибо Сенте, он самую твердость проявлял. Чуть наступало у нас молчание нехорошее, сразу говорил: «Надо отвлечься», — твердо так.
— И вы находили, чем отвлечься?
— Да. Рукопашным боем, например. В том клубе, еще в нашем мире, мы особо ничему не научились. Так — стойки, блоки, простейшие приемы. Но взялись все это повторять, совершенствовать. Еще из учебных фильмов добавляли кое-чего. Наделали себе защиты из риалина, оружия учебного и спарринговали друг с другом. И другими всякими упражнениями занимались — дыханием, медитацией. Рыбачили еще, Сента охотился. Гастрономией увлеклись уже все, хотя новые блюда только Янтарь изобретать могла, остальные мы что-то придумаем, вроде пирожков с ревнем, смотрим в энциклопедии, а нашу идею уже проверили и развили, если удачная. Еще в карточки играли, ахедры. Слияний ждали, но… и от других удовольствий не отказывались ради них.
— Кстати об удовольствиях. В выгребной яме ясновидцы не обнаружили следов презервативов. Их вы тоже делали из риалина?
— Да.

[olesky]

— Значит, все-таки…
— Про это тоже надо рассказывать?
— Мне нужно узнать как можно больше. Я не настаиваю на… самых интимных подробностях…
— А на чем настаиваете?
— Ой… Ни на чем. Но мне желательно знать связи внутри группы и их историю. Понимаете, у вас не могло обойтись без… романтики. Три молодых парня, три молодых девушки, все симпатичные…
— Особенно Сента. Меня он очень даже… впечатлил. Сразу. И не скрывал, что я ему нравлюсь. Он вообще не любит ничего скрывать, а приходится многое. Но, скажем так, близость, могла помешать слияниям. Не нам с Сентой, всем остальным.
— Триггеры?
— Да. От слишком острых, свежих и личных воспоминаний они срабатывают. И сработали, хотя мы с Сентой всего лишь целовались один раз. Не выдержали… И все равно, получается, шагнули в Бездну. В следующем же слиянии триггернуло всех, почти сразу. Попробовали еще раз, и уже совсем сразу. Сидим потом, друг на друга смотреть боимся. Первым Зор сказал, что наверняка можно что-то придумать. А потом Мирала вскочила и речь толкнула целую. Это всего лишь секс, говорит, а не операция на мозге. И ничего особенного, даже ничего нового собой не представляет. В масштабах всемирной истории. А вот слияния открывают перспективы, которые даже оценить невозможно. И отказываться от слияний из-за — тут она запнулась. А потом как выпалит: «Давайте поснимаем все триггеры! Или устроим групповуху», — это уже промямлила. Красная была, как… Я, наверное, тоже.
— Для вас это было… ново?
— Для Янтарь и Зора нет. А для остальных да.
— И вы решились?
— Да.
— Устроили групповуху?! Я не осуждаю…
— Нет. Триггеры сняли.
— Но… знаете… Одно дело тело, секс следует воспринимать всерьез, но не слишком… не до такой степени, чтобы от него отказываться или слишком себя ограничивать в чем-то еще. Однако целиком и полностью раскрывать душу…
— Да, опасно. Но снять триггеры мы были хоть немного готовы, возникали уже такие мысли. А для групповухи, скажем так, не созрели.
— И как все прошло?
— Да как-то без чего-то особенного. Мы и так уже давно вместе терлись и друг друга знали хорошо. Узнали получше. А всякие стыдные тайны… Мы ведь не просто их узнавали, а воспринимали почти как свои и ничего такого не испытывали. Никаких там отвращений, призрений, ужасов. Да и ничего такого… впечатляющего не было ни у кого. Ну, неприятные воспоминания — там ошиблась, там смалодушничала, там кого-то обидела. Все простительно, в конце концов, мы действовали в силу своей природы и обстоятельств, и то и другое трудно контролировать. Ну сексуальные фантазии были у всех… у Янтарь даже немножко мазохисткие. Но поскольку у всех, то и стесняться, вроде как, нечего.
— Даже Янтарь?
— Она же не виновата в своей природе. Во всяком случае — поздно было стесняться. А еще оказалось, что не только мы с Сентой уже фактически пара, но и Янтарь с Ирмеком находят друг друга интересными, а между Миралой и Зором вообще страсть, как в эпосах. То-то их иногда триггерило неожиданно. И виду не подавали оба…
— Из-за слияний? Боялись триггеров?
— Да. Кроме того, Мирала стеснялась очень, а Зор не верил, что может понравиться девушке. Тем более такой, как Мирала.
— Почему?! Мирала обычная девушка…
— Для Зора особенная. Во-первых, а во-вторых, она и просто так сама по себе особенная, а никакая не обычная.
— И все же… Почему Зор так в себе не уверен?
— А ему нормально. Ни на что особо в жизни не претендует, так что и верить в себя не надо.
— И все же… Он думал, что не нравится девушкам, тем не менее, девственность потерял.
— Со зрелой женщиной. Решил — повезло. Он вообще уверен, что всего достиг везением, даже того, что явно заслужил. Зора узнаешь, так недолго в Великий Круг поверить, у них там чем меньше хочешь, тем больше получаешь, а кто ничего не хочет, тот получает все. Он, как узнал, что глянулся Мирале, не загордился, а ответственность почувствовал. И принял.
— Надо же. Я так понимаю, до групповухи не дошло?
— Не дошло. Образовались три парочки. Первый раз… если без подробностей, то все было хорошо, к общему удовольствию. Мы тогда советов начитались — Мирала придумала. И очень помог опыт Янтарь и Зора. А после следующего слияния в групповухе уже даже смысла не было. Телесные ощущения в слияниях передаются слабо, но эмоции полностью, и этого хватает. Потом мы, правда, снова триггеры поставили, чтобы Кина и Тай принять. Что-то все равно сквозь триггеры просочилось, Тай спросила вежливым намеком: «У вас тут любовный шестиугольник?» «Октаэдр, — говорю. — С вами будет параллелепипед. Не волнуйся, мы просто три парочки, которые сливались без триггеров». Тай и Кина все равно смутило, что мы так друг с другом открыты.
— Но не отпугнуло?
— Нет.

[olesky]

— А… в слиянии не пробовали?
— Все-таки, хотите подробностей. Пробовали. Но не получилось, Сента от слишком острых ощущений терял сосредоточенность, и связь рвалась. Но уж в слиянии-то нам и так было чем заняться и от чего получать удовольствие.
— Неужели соизмеримое?
— И там, и там — страсть. В другом мире, так секс здорово помогал отвлечься, чтобы не тосковать по слияниям. Больше, чем медитации, во всяком случае.
— Двух слияний в день не хватало?
— Нет. Особенно поначалу. За полдня мы… как-то теряли картинку, что ли. Приходилось вспоминать, на чем остановились. Чаще в тупики заходили, труднее было из них выбираться. И просто неудач стало больше.
— Это не снижало удовольствие от слияний?
— К тому времени мы из-за неудач и тупиков не расстраивались. Уж сколько их было до того, уж как они бесили, как руки опускались… Но нас шестеро, каждый раз кто-то остальных взбадривал. Или находил идею, решение. Как правило, Зор или я. А в другом мире то, что пришлось себя ограничивать двумя слияниями в день, тоже своего рода неудача. Тоже приспосабливались постепенно, в начале слияний вспоминали, на чем остановились. Повторяли пройденное. Планы составляли и старались их придерживаться.
— То есть, не отчаивались.
— Нет. Кроме того, удач хватало, да еще каких! И до того многого добились, а в чужом мире самая работа пошла. «Тараканов» усовершенствовали, они у нас резвее и мощнее эскарабов, притом что надежнее, и их можно масштабировать, то есть в кармашке носить. Если потом ремасштабировать, увеличить то есть, то очень желательно утяжелить, но это редко бывает проблемой. «Арахнов» придумали — хотели соорудить сервомеха, который бы нам зерна собирал и сразу в муку перемалывал, а к нему еще инструменты добавились. Сами собой как-то… естественным образом. «Арахны» не столько на пауков похожи, сколько на осьминогов, передвигаются, как пауки. Потом «рахнов» — это упрощенные «арахны», и в то же время могут еще больше.
— То есть, те же «арахны»?
— Усовершенствованные. Те малость громоздкие получились, мы лишнее убрали, похожее объединили. И получилось другое качество, так что и другое название дали. «Мошек» разработали. Хотели сначала птеры по готовым схемам. Сами летать не рискнули бы сразу, а дистанционно почему бы и нет?
— Осваивать полеты на птерах без инструкторов нельзя.
— Да. И дистанционные тоже, как оказалось. Уронили мы парочку птеров. Кое-что подправили, чтобы сделать такие аппараты, которыми можно научиться управлять без инструктора. Тай очень помогла. Что-то вышло. А потом мы их масштабировали и получились «мошки». Масштабировать надо неравномерно, менять кое-какую динамику, форму. Два слияния поторатили, пока научились. Первые были неуклюжие, в каждой по семь сонк-сервов и электронная схема, которая плохо масштабировалась. А сейчас сами видите. Серв всего один, электроники нет.
— Да, ваши успехи с сервомехами поразительны.
— Это следствие других успехов. Мы сами совершенствовались, когда только начали плести риалин, то надо было на нем сосредотачиваться, особенно на деталях сложной формы. А сейчас фоном идет, на автоматизме. Только задумаем деталь или схему, а она уже плетется. И быстро.
— То есть, росла сноровка?
— Да. И не только с риалином и сервомехами, мы и способности наших аспектов развивали.
— Это естественно, если ими пользоваться…
— Мы целенаправленно. И знания продвигали, целые зависимости выводили. Про сервомехов, сервов, ринхов. Хотя не хватало нам кое-чего… много чего. Например, оказалось, что ПТС все-таки что-то весят.
— Неужели?!
— Очень мало. Но было бы странно, если бы нет, это, все же, материя, хоть какая своеобразная. Но наши конструкции из ПТС так усложнились, что приходится даже этот вес учитывать. А мы взвесить не могли. Свои собственные единицы измерения массы ввели, вот до чего дошло.
— Я плохо знакома с теорией, но… бесконечно тонкие объекты можно взвесить только с помощью очень специфического оборудования или специфического аспекта релятивиста.
— Релятивист у нас есть — Тай. Да, ПТС у нас взвешивали Тай или Ирмек, если ее аспект копировал. Не очень-то их аспекты подходили, так что дошло и до специфического оборудования. Зато Тай, а с ней Ирмек свои способности развили в новом направлении, а то Тай уже вышла на горизонталь.
— Горизонталь? То есть… предел возможностей?!
— Мы тоже думали, что предела не существует, пока аспект развиваешь — развиваешься. До сих пор аспы горизонталей не достигали.
— Потому что у них не было времени.
— Да. А Янтарь нам время дала.
— Но никто не может знать предела, до которого носитель аспекта может развить свою способность.
— Если тренируешься, а лучше не становишься, то это явно горизонталь. Но не останавливаться надо, а за что другое браться.
— За что другое? Вариантов не так уж много. Конечно, реген может развиться в целителя, но ведь в слабого.
— Но ведь может. Кроме того, мы в слияниях немножко перенимаем аспекты друг друга.
— Все?!
— Не знаю. Но все трое антеров понемногу друг у друга переняли. Я и Зор можем чувствовать ринхов, хотя не можем ими управлять и не воспринимаем, что они видят. Пока что. Мирала и Зор сонк-сервов чувствуют, но управлять не могут. ПТС мы с Миралой еще в первых слияниях воспринимали, она ринхами своими, я — так. Но только в слиянии, а сейчас оно не обязательно. Еще все можем ощущать и распознавать чужие аспекты, уж не знаю, чью это способность переняли, Сенты или Ирмека. Еще все мы уже немножко рапиды. Телепортацию и релятивистику, что правда, не переняли, слишком они чуждые, видимо, всем остальным. И их аспекты у Миралы хуже всего получается транслировать через цепочки ринхов.
— Даже в слиянии?
— Нет. В слиянии все способности общие, куда хотим, туда и строим цепочки, и воздействие передается с легкостью. И взаимодействие гораздо лучше.
— Без слияния оно тоже возможно? Да, вы же взаимодействовали с Миралой, чтобы открыть дверь диодного корпуса.
— К тому времени она ощущала сонк-сервов и понимала, что мне нужно, потому получилось. А потом Мирала, Ирмек и Зор, как прошли в диодный портал, умудрились слепить пластинку из риалита без слияния и без меня. Так себе была пластинка, но еще осенью, когда мы только собрались, вообще бы ничего не вышло.
— Возможно, просто набрались опыта. Отработали взаимодействие.
— И это тоже, однако Ирмек и Мирала для той пластинки ринхов программировали, а Зор их работу воспринимал. А Мирала с Ирмеком его ПТС-торы воспринимали. Без слияния. Мы и это развиваем, и все лучше получается такое вот взаимодействие без слияний. И ретрансляцию через ринхов осваиваем, уже даже цепочки не нужны. Можем сливаться и взаимодействовать с любого расстояния, на которое Мирала своими ринхами достает, а раньше собираться приходилось. Не получалось у Миралы взаимодействовать с Сентой через цепочку, теперь получается, и со всеми остальными тоже, соответственно. Так что, хоть и вышли мы на горизонтали, но далеко не на все.

[olesky]

— Вы неплохо устроились в другом мире. И не теряли времени. Я имею ввиду, не только развлекались и обустраивались, но и работали. И даже учились.
— Времени нам Янтарь давала сколько угодно. В иные слияния тратили его, чтобы придумать, чем заняться. Хотя чаще не хватало слияний, переносили работу на следующие.
— Янтарь давала время, а вы работали. Использовали свои способности. А сама Янтарь?
— Тоже без дела не сидела. В самом начале, когда мы только собрались, Янтарь нам читала учебники.
— Да, я помню. С синскирина и пролистывала сервомехом в виде уса.
— А потом Янтарь разобралась в наших способностях и полноценно участвовала. Часть общих… согласованных решений были ее. А исполняли решения уже вроде как все вместе. Но мы все равно читали много. Синскрина не было, могли бы, наверное, его сделать из риалина, но решили проще — распечатывали тексты. Только не на листах буквами, а на шнуре из риалита с неоднородностями, каждая букве соответствовала или другому знаку. И наш «принтер» сматывал шнур в клубок для компактности.
— Читали ринхами?
— Нет, аспектом Зора. Это если все обсуждено и решено, плетем риалин и собираем сервомехов, заодно можно и почитать, чтобы не скучать. Одиннадцать процентов рекомендованного списка художественной литературы так осилили.
— Ничего себе!
— Да. Еще учебники по своим специальностям штудировали, языки подтягивали, особенно англоиспанский. Овладели, кстати, неплохо.
— То есть, вы всерьез рассчитывали вернуться? Учебники, англоиспанский…
— Скорее очень надеялись, чем всерьез рассчитывали. Хотели вернуться в первую очередь из-за родственников. Кин и Тай не могли нас прикрывать долго.
— Прикрывать?
— Размещали на наших страничках в сети разную информацию. Мы, якобы, прервали учебу, потому что достались нам по дешевке развлекательные туры. Кому в Хань, кому в Европу.
— Сразу шестерым студентам, которые снимают одну квартиру? Это могло вызвать подозрения.
— Пятерым. И у Янтарь ее страничка закрыта для посторонних. Но могло. Однако как еще было объяснить, чтобы и родственники не забеспокоились и не выдали нас случайно? Туры, кстати, Кин и Тай оплатили на наши имена, а потом подарили разным случайным студентам. И на их фотографиях вставляли нас. Те студенты сами не знали, в чем участвуют, думали — повезло. Хотя, и правда, повезло ведь.
— Поддельную фотографию легко распознать.
— Это смотря как стараться, когда подделываешь. У Кин и Тай время было, чтобы постараться — между слияниями.
— Все же подделку можно обнаружить.
— Думаете, кто-то мониторит все фотографии на личных страничках? Подделки ищет? Даже если так, то подделок будет процентов десять. В Академии Психосоциолгии это изучали, делали выборки.
— И все же конспирация не слишком надежна.
— Да, если бы зацепили, то вытянули бы, это понятно. Но от поверхностного мониторинга прикрыла. Могли быть случайности, вроде того, что оказался бы мой знакомый на корабле, где у меня, якобы, тур, меня не нашел и поднял шум. Но странички у нас не особо посещаемые — родственники да приятели.
— Родственников тоже удалось обмануть?
— Наверное. Переписывались с ними тоже Кин и Тай с наших адресов, все ответы согласовывали с нами в слияниях. А с родителями Зора даже голосом пообщались. Нашли где-то программу подделк и голосов, Тай говорит, что в жизни так не нервничала. Но справилась. Сгладила конфликт, матери Зора очень не понравилось, что он взял перерыв в учебе перед экзаменом, а Зор… якобы Зор сказал, что все равно был плохо готов, и лучше экзамен отложить, чем пересдавать. С родителями Янтарь тоже голосом переговариваться пришлось, они обижались, что дочка к ним на лето не приехала. Но Кин изобразил такой восторг от Европы, что Янтарь простили.
— А ваши родители?
— Да, с ними по-другому. Знали, что я скрываюсь, и, опять-таки, то сообщение, в котором «все изложено», ждали с ужасом. И свои сообщения присылали, с подробностями, которые только я могла знать. Вроде, какого цвета туфли я хотела, но выбрать не могла. Или как мама впервые напекла пирожков с дыней на зимние праздники, а она их впервые раньше напекла, осенью. Ответы Кин и Тай со мной согласовывали, так что родители были спокойны. Я еще намекала, что дела не так уж плохи.
— Не возникало желания все рассказать, как есть?
— Возникало. Но нельзя было, конспирация.
— Что ж, надо признать, вы действовали оптимально.

[olesky]

— У нас было время все обдумать.
— Тем не менее, вы решились спровоцировать криминал, чтобы выбраться из другого мира. Это решение не выглядит обдуманным.
— Мы прекрасно понимаем, что с криминалом опасно играть. Постарались подготовиться, насколько можно. Не зря же мы отходы известью засыпали, чтобы ДНК наши не нашел никто. И другие следы прятали.
— Почему вы были уверены, что криминал среагирует на ваши провокации?
— Не были. И зря, криминал не просто клюнул, а заглотил наживку по самый поплавок. Уж так им хотелось до ловкачей добраться. И до сирот.
— Банда сирот действительно существует?
— Может быть. Было несколько обсуждений в сетях, якобы эти сироты приспособились воровать телепортацией. И выводы сделаны были, что без наводчиков, лучше всего ясновидцев, много телепортацией не наворуешь. А украсть надо сразу много, чтобы не поймали. Как заподозрят телепортеров в воровстве, начнут их отслеживать, ловушки ставить. Бывало уже.
— Да, чтобы воровать телепортацией, нужно скрыть эту способность или ее силу. Телепортеров немного, проверить всех задача несложная. Кин сильно рисковал, когда украл деньги «серых». Или он… развил свою способность?
— Да. Без слияния с Миралой он все также портирует на пару десятков шагов, однако раньше, до того, как с нами связался, ему надо было стоять прямо рядом с объектом… с тем, что портирует, а сейчас и с трех тысяч шагов может проложить путь.
— Но все равно на двадцать шагов? Насколько я знаю обстоятельства, «серые» держали казну в центре лагеря, то есть, Кин не мог проложить путь за его пределы.
— Он всю казну вниз отправил. Как раз под землей нашлась подходящая пустота. Так и лежали денежки у жегитов под ногами, может быть до сих пор там.
— Изящно. Криминал не догадается… где эти деньги.
— Да. Потому что жадные, представить себе не могут, что кто-то украдет деньги, но себе не заберет. А мы нет, у нас и цель-то другая была.
— С монетками вы поступили… аналогично?
— С теми, что мы у наркоторговцев увели, и которые потом криминал обнаруживал в банках? Да. Один из тайников у нас был прямо в Медицинской Академии, уж там-то криминал засаду бы не устроил. Кин все равно извлекал оттуда монетки телепортацией в несколько шагов, там труба была удобная, вот, вдоль нее. А потом подбрасывал толкачам наркотиков. Просто рядом с закладками где-нибудь или даже на порог их жилья.
— Тем, кого не жалко?
— Да. Но толкачи ушлые, не в кабаках монетками расплачивались, а продавали еще кому-то, кто как раз ехал в другой город.
— И там этот кто-то обменивал монеты в отделениях иностранных банков.
— Да. В таких отделениях защита мощная стоит, никакой ясновидец не разгадает, кто же монетку принес и обменял.
— И много вы таким образом… раздали?
— Прилично, почти все, что было в тайнике. Так что, если были там меченые монетки, криминал их засек. Иностранные банки их долго не держат, сразу нашим обменивают, а те сразу продают.
— В наших банках тоже есть защита от ясновидцев.
— И агенты криминала.

[olesky]

— Запас наркотиков и компьютер с бухгалтерией наркоторговцев тоже работа Кина?
— Да. Соорудили мы стрелы из риалина, пустые внутри, залили туда кислоту Луаса. Для конспирации Тай и Кин сами ее сварили у себя дома, Ирмек инструктировал.
— Стрелы вы делали в нашем мире?
— Да, в слиянии с Кином и Тай. С наконечниками из сверхриалина и схемкой, чтобы стрела остановилась и рассеялась ровно внутри ящика с наркотиками.
— Рассеялась?
— Мы можем уничтожать риалин. Что угодно, что из него сделано, можно схлопнуть в твердую точку. Зору с его аспектом всегда это умел, мы с Миралой тоже научились, а для остальных ставим вроде как самоликвидаторы. Можно через триггеры, вроде того, как Янтарь сервомехами управляет, а для Кина такую схемку, чтобы он мог телепортацией ее включить.
— Выходит риалин не так уж надежен.
— Если нужен надежный и без самоликвидатора — сделаем.
— Самострел вы тоже собрали из риалина?
— Да, уже взведенный, только без стрелы. Где наркоторговцы товар держат и где их бухгалтерский компьютер, Мирала давно разнюхала своими ринхами, еще как мы монетки увели. Кину осталось нацелить самострел, выстрелить и портировать летящую стрелу, как Клоп пули свои.
— Кин рисковал.
— Не очень. Самострел он тоже выставлял телепортацией. И заряжал тоже, вообще к нему не прикасался.
— Выстрелил тоже?
— Простая задача. Всего-то убрал телепортацией стопор, который удерживал пружины самострела натянутыми.
— Самострел не нашли?
— Нет. Кин его рассеял сразу.
— Для компьютера вы собрали отдельный самострел?
— Нет, там проще было подобраться. Компьютер бухгалтер с собой таскал, а жил он в обычном доме, хотя под охраной. Кин аккуратно телепортировал капсулу с кислотой сначала на крышу, потом через вентиляцию — постепенно, по десять-пятнадцать шагов за раз. А в конце — прямо внутрь компьютера. А там капсулу рассеял — она тоже риалиновая была. Кислота и растеклась куда надо.
— Все же рискованно. Так или иначе, Кину необходимо было приблизиться и к складу, и к дому бухгалтера. Сильный ясновидец мог воспользоваться наложением следов. Тем же способом, которым Клоп вычислил вас.
— Едва не вычислил. Но Кин все из одного и того же места провернул за один раз, меньше часа ушло. Так вот неудачно они расположили склад дури, рядом с жильем бухгалтера своего, а Кин воспользовался. Наложение не сработало бы.
— И все же… Ясновидец мог почуять присутствие аспа, а с учетом того, что одновременно были атакованы склад наркотиков и компьютер…
— Кин бы почувствовал. Я же говорю, мы все научились чужие аспекты чувствовать, и если нас ясновидцы прощупывают, то особенно четко. Случись там поблизости ясновидец, Кин бы отменил все.
— Разумно. И, тем не менее, рискованно.
— Без риска в нашем деле никак.
— Я знаю. «Шевеления» в СБНН тоже спровоцировали вы?
— Нет. Это наркоторговцы Сихонде сворачивали дела в нашем городе.
— Из-за вас?
— Да. То есть, все-таки мы спровоцировали? Но не суть важно. Сихонде сдавал постепенно территорию и связи другим бандам — даже не за долю в прибыли, а просто за деньги. Но свои контакты с борцами с наркотиками не выдавал по понятным причинам, такое никому нельзя выдавать. А эти борцы увидели, что Сихонде уходит, и решили что дальше бороться с наркотиками невыгодно. Поувольнялись многие, на их место другие пришли, которые, то ли взялись, все-таки, бороться, то ли связи с новыми наркоторговцами налаживать принялись, чтобы борьба стала выгодной. Естественно, разногласия, противоречия, вот и шевеления.
— Но вам на руку.
— Мы и так уже криминал спровоцировали.
— Единственной фальшивой перепиской на страничке мелких торговцев?
— У нас таких переписок, где упомянуты Сироты и Ловкачи, много было заготовлено. Для страничек жегитов, завязавших наркоманов, бывших студентов. Криминал клюнул на первую же.
— Вы… Кин и Тай написали, что в другой мир ушло двое Ловкачей.
— Это для реалистичности. Это же, вроде как, слухи там излагались, а слухи редко во всем соответствуют реальности. Раз сработало, значит мы все правильно делали, разве нет?
— Пожалуй. Хотя криминалу совсем не обязательно было открывать портал в другой мир. Учитывая связи группы Мельница в Академии Релятивистики, могли ограничиться отправкой зонда или сонк-конструкта, способных поддерживать связь с нашим миром через дипшейд.
— Если бы этот зонд нашел чего, все равно надо было бы портал открывать. А в том, что есть чего искать, криминал, Айб этот и «мельники», не сомневались, знали ведь, куда мы делись.
— Также могли отправить теневой корабль.
— Могли. Но тогда надо, чтобы весь экипаж работал на криминал. А там личности известные, особенно начальство, их так запросто не купишь. И не только техники с учеными, военные еще. Даже если можно было бы их купить или запугать, проще портал открыть, может быть даже дешевле. Мы даже надеялись, что за нами корабль отправят. Уж как-то договорились бы с экипажем, невинных жертв изобразили бы.
— Не со всеми вашими рассуждениями можно согласиться, но ваш план сработал, а значит вы верно предсказали поведение криминала. Для этого нужно либо маловероятное везение, либо весьма специфический опыт.
— Опыта мы набрались чужого. Проштудировали мемуары стражей, бандитов, судей. Детективами не брезговали, советами бывалых всякими. Составили что-то вроде моделей и в других книжках пытались по началу каждого эпизода угадать, чем он закончится. Так планы и разрабатывали.

[olesky]

— Ваш план спровоцировать криминал сработал. Вы на это рассчитывали…
— Надеялись.
— Но вы были готовы к удаче, разработали план на случай, если криминал клюнет и откроет портал.
— И не один план.
— Но вы могли не узнать вовремя, что портал открыт.
— Не могли. Свежий портал очень влияет на ринхов, переполох у них начинается. А ринхов не только Мирала чувствовала к тому времени, еще я с Зором. Мы тогда отсыпались после слияния и аж повскакивали. Растолкали остальных, слились и давай все ринхами вынюхивать. Портал сначала вроде как нестабильный был, мы решили в него не соваться пока. Отключили способность Янтарь и наблюдали. Даже интересно было смотреть, как заходят из нашего мира автоматы и сооружают рамку портала и павильон. Павильон, кстати, неспроста ставят, там релятивистские контуры. Атмосферное давление выравнивает, инерцию и так далее.
— Инерцию? С давлением понятно.
— С инерцией тоже. Если в одном мире портал открыт на полюсе, а в другом на экваторе, то немалая разность скоростей получается. Вообще размазать может.
— Автомат тоже может… размазать.
— Как-то это учитывают. Стараются с полюсов на экватор не порталы открывать, а наоборот, чтобы в той же географической точке стояли. Вроде бы из-за этого портал может оказаться диодным, только в одну сторону пропускает, потому как аналогичны структуры сомбра, но это проблема решаемая. Зато не надо разгонять автоматы перед порталом, чтобы скорости уравнять. Ну а когда павильон поставлен уже и людей пускают. Первой прошла операторша, женщина, вот она нас насторожила. Асп, и не простая, а с очень сильным аспектом дигита.
— Эла Веренц, заместитель главы Службы технической поддержки проектов.
— И всего лишь оператор?
— Она возглавляла группу настройки портала. По правилам кто-то ее ранга должен присутствовать в исследуемом мире, как только установят павильон. Но на тот момент требовался только оператор.
— И пришлось ей. Мы решили время не терять, быстро собрались… Все ценное, что было из риалина, масштабировали и рассовали по карманам и сумкам. Воду из бака над домом слили в песок. Запечатали шахту и все там в ней сожгли — разрядили сервов, как раз на этот случай заготовлены были.
— Вы использовали сервомехов для нагрева?
— Да. В последнее время и для готовки, и в печи для извести. Хотя в конце мы обходились без извести — объедки и другой мусор в той же печи сжигали, приспособили ее. Вот, благодаря сервам и получилось. У нас и для освещения сервомехи были своеобразные. Ими проще оказалось греть и светить, чем электричеством.
— Неужели?
— С моим аспектом — да. Ну, потом мы рассеяли все, что было не очень ценного. В том числе дом. Еще и подогрели до вишневого цвета сначала, чтобы сжечь наши ДНК, если где уцелели.
— Не жалко было?
— Мы не жадные. Янтарь немножко пожалела посуду и ножи, привыкла к ним, Зор жаровню.
— Это от жаровни остался прямоугольник из рассыпаных углей?
— Да.
— Посуду нельзя было масштабировать?
— Если надо, можем сделать такую же посуду и жаровню тоже. Не напрягаясь.
— Таким образом, вы остались… без ничего.
— Сами себя обездолили. На самом деле нет, у нас много всего масштабированного было по сумкам и карманам. Пять больших «рахнов» мы оставили. Оседлали трех, про двое на каждом, еще на двух навьючили то, что не масштабируется, в основном консервы, которые еще мы с Сентой притащили. Не пригодились, но могли пригодиться.
— А вода?
— Водой мы «рахнов» утяжелили.
— И куда вы отправились на «рахнах»? Сразу к порталу?
— Мы телепортировались. В пустошь, где-то ближе к порталу.
— Но… Аспект телепортации Ирмек скопировал у Кина?
— Да. В конце каждого слияния копировал на случай, если вдруг пригодится. При всех недостатках аспект Кина тем хорош, что можно телепортировать много сразу. Всех нас вместе с «рахнами» захватить получалось. Время занимало, но реально проходили доли секунды, спасибо Янтарь с ее аспектом. Ну а дальше просто дождались, пока операторша отлучится, ослепили камеру наблюдения — она на сонк-серве работала, так что моим аспектом. Потом телепортировались мы все в павильон, потом сквозь портал, а оттуда, уже в нашем мире, подальше, куда удалось ринхами дотянуться.
— Аспект Кина позволяет телепортироваться сквозь портал? Зачем нужно было телепортироваться три раза, а не напрямую?
— Павильоны искажают, сложно путь проложить. На нашей стороне можно обойти искажения, если построить цепочки из ринхов, но в другом мире уже нельзя. Еще проложить путь можно только по прямой, а планеты круглые, так что если достаточно далеко портанешься окажешься на высоте или внутри горы. И целиться сквозь порталы сложновато — хоть ринхами, хоть ясновиденьем, хоть способностью телепортера.
— Но возле портала вас могли ждать.
— Не ждали. Были в нашем мире несколько человек с оружием, но не нас ждали, а просто … были. Может, бойцы криминала, а может работники Академии собирались в другой мир идти, а оружие против хищников. Хотя мы там всех хищников давно распугали сервомехами. Волков, леопарда, только лисы остались.
— Криминал был не готов, но мог подготовиться, устроить ловушку.
— В драке мы бы их уделали.
— Вы уверены?
— Да. Потому что…

[olesky]

— Когда вы вернулись, у вас не было ощущения, что отвыкли от родного мира?
— Было. Нехорошее. Там мы были безопасности, а здесь за нами криминал охотится.
— В безопасности в диком мире?
— А чего нам там было бояться? Проблем со здоровьем разве. Или если бы кто забеременел.
— А стихийные бедствия?
— Они и здесь грозят. Очень спокойно там было. И что могло побеспокоить? Пришельцы из других миров, разве.
— А из нашего мира?
— Да, могли еще какие бедолаги в диодный портал прыгнуть, мы даже посматривали. А на нормальный портал провоцировать пришлось, так бы его вряд ли поставили. Теневой корабль — еще маловероятней. А здесь таиться приходится, ринхов гонять по разным криминальным гнездышкам. Даже толком возвращение не отпраздновали, боялись внимание привлечь лишнее. До города мы добрались телепортацией, но сначала проложили путь от города. В пустоши, на станцию тридцать девятого перехода.
— Внезапно появляться в маленьких селениях довольно опасно. Нарушает конспирацию.
— Это не селение, не живет там никто. Только заправка-автомат и магазинчик без продавца. Мы там новой одежды купили, еще сыра и мороженого. А дальше в несколько телепортаций по безлюдным местам добрались до города и портанулись прямо в квартиру Кина и Тай. Вот они нам обрадовались! Однако устраивать шумную гулянку мы не решились. И в ту нашу квартиру вернулись не сразу, сначала ее ринхами прощупывали — не заходил ли кто, не собирал ли наши ДНК и отпечатки.
— Никто не заметил, что вы отсутствовали?
— Квартира тоже в слепой аренде, как и самоход. Может соседи нас в лица помнят, а так никто не знает, кто там живет. И живет ли кто-то. И потом пять дней там же отсиживались, пока Мирала смогла домой съездить. Потому что как раз та студентка, которая вместо Миралы в Хань гуляла, сама вернулась.
— Ее поездка закончилась аккуратно к вашему возвращению?
— Поездки были оплачены на полгода или год, а если раньше прерываешь, то часть денег возвращается.
— Деньги возвращали не вам, а тем студентам?
— Конечно. А то они могли до конца задержаться. А так вернулись к предосенним экзаменам, они же тоже перед весенними письма о перерыве в учебе отсылали. Но и нам надо было дождаться, пока они вернутся. Кроме меня, я сразу домой пошла.
— И…
— Я рассказала. Не все, но сразу предупредила, что всего лучше им не знать. Но про слияния объяснила, «ранха» масштабировала у них на глазах. Что у нас конкретно за дела с криминалом и где я целый сезон пряталась, рассказывать не стала. Вроде и скрывать было нечего, но это такая, вот, обывательская осторожность. Чтобы собеседник виноват не оказался, что не донес на тебя.
— И как восприняли ваши родители?
— Со спокойным ужасом. Как я закончила, отец первым делом спросил: «Сколько же тебе лет?»
— А вы?..
— А я и сама не знаю, сколько. Организму-то меньше девятнадцати, но… Янтарь анонимно записана к психологу, через сеть общаются, так он тоже заметил тогда. Говорил, что и раньше Янтарь была психологически старше своего возраста, а теперь совсем постарела, меньше сорока ей быть не может.
— Это из-за слияний? Из-за способности самой Янтарь?
— Да, из-за чего же еще?
— Таким образом, прожить жизнь — то же самое, что протянуть время?
— Время насыщенное было. Неудач хватало, когда возились с риалином, сервомехами и остальным, удачи тоже были. Страха перед криминалом натерпелись достаточно, зависимость от слияний пережили частично. И чтение — чужой опыт хуже своего, так ведь все равно опыт. Ну и сексуального опыта набрались своего и чужого.
— Но… не в слиянии…
— Много ли его надо?
— Хм… Ваши родственники заметили, что вы старше, чем кажетесь, потому что вы им рассказали про слияния и аспект Янтарь. Психолог Янтарь, вероятно, благодаря профессиональным навыкам. А другие люди? Родственники, профессора, студенты?
— Родители Янтарь заметили, что она изменилась. Сказали, что поездка ей на пользу пошла. У Ирмека с Зором… Если и заметили, то значения не придали. Мы же молодежь, растем, меняемся быстро. А Зор с Миралой и не скажешь, что поменялись. Не стареют душами, так сказать, хоть сколько у них опыта. Хотя, все-таки, когда родители Зора в город приехали по делам и сына проведать, то познакомились и с Миралой. Поужинали вместе, поболтали. Обсуждали программирование, и Мирала пару слов вставила. Так отец Зора потом шепнул ему: «Женись на ней». А до чужого мира — не знаю, сказал бы он так или нет. Мирала хоть какая особенная, не настолько выделялась.
— Вам не стоило выделяться.
— Да, конспирация. Мои родители, да и мы все, решили дальше прятаться, как раньше. То есть, обычно себя вести, закончить учебу хотя бы. Но и про слияния не забывать, очень много у нас было задумок, проблем нерешенных.
— А дальше?
— А дальше решили — посмотрим.

[olesky]

— Итак, вы нашли зацепку?
«Безопасный» собеседник смотрел доброжелательно, даже с сочувствием.
— Не нашли, — честно ответил Айб.
— Совсем ничего?
— Нашли-то много чего. Но ни одной зацепки. И ни одной молекулы ДНК.
— Но какие-то выводы сделать можно?
— Вывод пока такой, что Ловкачи или кто там был — это что-то очень новое. Четверть года прожили на одном месте, а следов… точнее зацепок — не оставили. Следов наоборот много, но так все перепутаны, что ни один ясновидец не может понять, чьи это следы. Дармоеды… Предполагают, что был там целый дом в два этажа и бак с водой на крыше, но представления не имеют, куда он делся. Говорят, что если бы он был из сухого льда и испарился, то разглядели бы. Получается, что Ловкачи или кто там был, телепортировали целый дом.
— Если у них была такая возможность, то было бы логично поступить именно так.
— Это же какой силы должен быть телепортатор?!
— Не исключено, что телепортаторы подобной мощи существуют. Естественно, они работают на Центр контроля и координации сонк-технологий.
— Этого не хватало… Мало нам армейских эскарабов…
— Вы нашли следы эскарабов?
— Не я, ясновидцы разглядели что-то такое. Когда им надоело распутывать следы, то пошарили возле выхода из диодного портала. Кажется в тот самый день, шестьдесят третьего весны, прошлись по горам два эскараба. Во всяком случае, что-то такое, похожее. Но потом исчезли. Тоже телепортировались скорее всего.
— Кроме этих следов возле выхода из портала ничего не нашли?
— Там тоже напутано. Если мои додумались возле выхода пошарить, то Ловкачи, или кто там был, тем более догадались свои следы затереть. Какие-то отголоски видно, но без зацепок. Вроде бы кто-то рядом с порталом в тот день прыгал на одном месте, камешки сместились. Но сами же мои ясновидцы так этот след занюхали, что теперь не уверены, человек это прыгал или орел черепаху уронил.
— Выгребная яма?
— Раскопали. ДНК не нашли. Даже непонятно, сколько там было человек. С самого начала пять-десять, потом больше пятнадцати, потом снова меньше десяти. Это судя по рыбьим костям и огрызкам всяким. А в конце они уже в яму ничего не выбрасывали. Как-то по-другому от остатков избавлялись, может быть тоже телепортировали. Но их количество… Этих ловкачей… Шестьдесят третьего через диодный портал прошло, допустим, десять, откуда через три десятка дней еще пятеро взялись и куда делись? Главное — взялись откуда, если никто больше в портал не проходил. Деться-то было куда, может, поубивали друг друга.
— Может быть, отправились в некую экспедицию?
— Допустим. Но взялись откуда?!
— Может быть, на каком-то этапе они значительно больше ели. Или, возможно, оставили ложный след, зная, что вы попытаетесь оценить количество Ловкачей по количеству отходов.
— Знали, что попытаемся оценить, это значит, они знали, что мы им портал откроем?
— Не исключено.
— Так это они все подстроили? Подсунули вам ту переписку, чтобы вы… — Айб осекся, поняв, что выставляет глупцами группу Мельница. Если Ловкачи спровоцировали «мельников» то «мельники» и виноваты, что Ловкачи вывернулись. А если Ловкачи никого не провоцировали, просто воспользовались порталом, то виноват Айб, что не поставил возле портала надежную охрану.
Однако собеседник не стал оправдываться или обвинять, только сказал:
— Переписка, вероятно, дело рук сообщников Ловкачей в этом мире, — то есть, признал, что «мельников» можно обмануть, слабость свою признал. Это пугало. — Выйти в сеть из другого мира они не могли, равно как и поддерживать связь с сообщниками, — продолжал собеседник. — Таким образом, Ловкачи в разных мирах действовали согласованно без связи. Что говорит об очень высоком уровне планирования. К тому же они демонстрируют весьма солидный набор способностей — мощное ясновидение, телепортация, кинетика.
— Кстати, вот, телепортация, — спохватился Айб. — Они там деревья срезали, засохшие тополя и березы, на дрова. И срез такой чистый, что никаким онструментом… Да и следов инструментов ясновидцы не видели. Подумали, что может это тоже телепортация? Некоторые телепортеры могут куски объектов вырезать, а не целиком. Мы их, таких, проверили — всех, кого знаем, но все в нашем мире были в это время. Даже если кто уезжал на лето, то после шестьдеся третьего весны. Может мы не всех знаем?
— Возможно. Однако телепортаторы с подобными особенностями не способны прокладывать путь дальше нескольких десятков шагов. Если же телепортатор Ловкачей сочетает точность и дальность, то это высшая ступень развития аспекта.
— Или у них два телепортатора с разными способностями.
— Логично. Тем не менее, Ловкачи доказали, что являются очень серьезными соперниками. Стоит ли и далее их искать?
— А как их дальше искать? Везде тупики.
Собеседник помолчал несколько шагов. И сказал:
— Мы кое-что нащупали.

[olesky]

«Не спугнуть», — приказал себе Айб. Нельзя выдавать, насколько его задел проигрыш каким-то Ловкачам. Осторожно спросил:
— Снова в сетях?
— На страничке любителей походов по дикой природе. На сообщение: «Как только обнаружишь, что в селении есть электричество, первым делом ищешь холодильник с пивом», — одна из любительниц опубликовала ответ: «Некоторые ищут мороженое». Далее на вопрос: «Вы предпочитаете мороженое пиву?» — дала ответ: «Не я, но видела таких на тридцать девятом переходе». Любители походов выставляют на своих страничках подробные отчеты о каждом дне в пути, мы провели поиск. В тот день, когда данная любительница заряжала самоход на станции тридцать девятого перехода, больше никто из любителей походов к этой станции не выходил. А значит, не покупал мороженого. Также никто из здешних любителей не признавался в тоске по мороженому. Мы пообщались с той любительницей, она сильный дигит и запомнила многое. Действительно видела двоих, которые купили шесть контейнеров мороженного и несколько упаковок сыра в магазине без продавца на тридцать девятом переходе. Решила, что они тоже любители походов — по выгоревшим волосам и загару, который она охарактеризовала как речной. Молодые, судя по манере держать минорды — студенты Инженерной школы либо недавно ее окончили. Одежда — майки и брюки — новая, вероятно купленная в этом же магазине — обычная практика любителей походов. Но и Ловкачи вынуждены были бы обновить гардероб после сезона, проведенного в дикости.
— Лиц не разглядела?
— Не присматривалась. Или они целенаправленно отвернулись. Тем не менее, разглядела достаточно. Парень и девушка, он худощавый, русоволосый, неторопливый. Она — невысокая, смуглая, двигается «немножко по-детски», как сказала та любительница.
— Ну, это не зацепки.
— С точки зрения ясновидцев это не зацепки, но с точки зрения поиска людей традиционными методами достаточно полезная информация. Как вы думаете, много ли среди студентов Инженерной школы парочек, состоящих из худощавого парня и невысокой смуглой девушки?
— Не знаю. Сколько?
— Одиннадцать. И одна из них весьма любопытная. Ирмек Каныл, изучает промышленную химию высоких температур, и Янтарь Эгл, закончила Школу по специальности электротехника, проходит практику. Оба весной, перед экзаменами, прервали учебу ради развлекательной поездки по Европе. Но путешествовали порознь.
— Это понятно, скрывали от родителей, что они… что между ними, как говорится, близость.
— И все фотографии из поездки на страничке Ирмека поддельные.
— Та-ак…
— А страничка Янтарь закрыта для всех, кроме нее. Нам удалось ее вскрыть, и там вообще нет фотографий из поездки. В поездку отправились, якобы, после шестьдесят третьего весны, но эту информацию могли подделать их сообщники в нашем мире. А вернулись после шестьдесят пятого лета.
— Так, время совпадает. Они аспы?
— Да. Янтарь, судя по всему, слабый рапид, а у Ирмека пустой аспект.
— То есть… он может… чужие аспекты воровать?! С какого расстояния?
— Трудно сказать.
Если этот Ирмек умудрился скопировать аспект Шуныра — телепортера, который служит Айбу, — то, вероятно, использовал краденную способность, чтобы перенести себя и приятелей к порталу, за портал и дальше. Тогда Айб виноват, что Ловкачи сумели вернуться из чужого мира.
Хотя телепортер у их и до того был, до Шуныра.
— Девка точно слабый рапид, а не сильный ясновидец? — спросил Айб. — А то многие скрывают.
— Обычно притворяются слабыми дигитами.
— И потому слабые счетчики уже под подозрением. Эта могла чего другое выбрать.
— Вы правы. Кроме того, Ирмек мог скопировать способность ясновидца. Оба могут почуять прощупывание ясновидением, потому мы его не применяли, чтобы исследовать эту пару. Только информация в сети и наблюдение с больших расстояний.
— И ничего не нашли?
— Пока нет. Учатся, встречаются, прогуливаются. Живут порознь, хотя посещают один клуб рукопашного боя.
— Драться, значит, учатся. И… без близости?
— Сейчас приближаются весенние экзамены, довольно напряженное время. Впрочем, несколько раз… хм… обжимались в укромных уголках парка.
— Значит, современной молодежи и правда секс не интересен. Сколько еще собираетесь за ними шпионить?
— Мы по-прежнему хотели бы дистанцироваться от всего, что связано с Ловкачами.
— Мне, значит, заняться. И что, тоже следить издалека да в сети ковыряться?
— На ваше усмотрение. Но, нам кажется, спешить не стоит.
— Может и так. Проще всего было бы скрутить обоих, и за полчаса мы бы знали все, что они знают. Но еще подумаем. Эти-то опасными не кажутся, но кто их знает, на что на самом деле способны. А еще дружки у них неизвестно кто. Подумаем. Кстати, что там с Элой Веренц, нужна она вам?
— Вы действительно хотите ей отомстить?
— Она отвечала за портал и все, что через него прошло. А я прощать не умею. Так нужна она вам?
— У нас есть интересы в Академии Релятивистики. Если честно, кое-какие перестановки в руководстве нас бы устроили, в то же время, не хотелось бы терять специалиста ее уровня.
— Уровень мы ей оставим.

[olesky]

«Нужна точка под пылью». Сообщение с неизвестного адреса, уже не существующего. Это Псих хочет встретиться лично где-нибудь в защищенном от прослушивания помещении. Скорее всего Псих.
Но как и куда ему отвечать? На официальный адрес или личную страничку нельзя, раз нужна «пыль», то есть секретность. Оставалось через Тайлинь. Только Казым собрался отправить ей сообщение, как обнаружил, что та успела первая: «Есть новости». То есть Тайлинь тоже просила личной встречи.
Казым, не долго думая, отправился в Службу защиты свидетелей, Тайлинь нашел в ее кабинете. Она держала минорд возле экрана компьютера, чтобы смотреть и туда, и туда одновременно, хмурилась и щурилась.
Поздоровавшись, Казым спросил:
— Что-то о Ловкачах?
— Вы знали, что Академия Релятивистики открыла портал в мир девятьсот двадцать девять?
Казым даже растерялся. Пробормотал:
— Н-нет.
— Открыла. И пропустила через него группу со стороны, от какого-то общества содействия колонизации. Главным был некий Айб Нирашон. Есть на него что-то?
Казым, задействовав способность дигита, вызвал из памяти данные на этого Айба. Настоящий богач — недвижимость, солидные доли в строительных предприятиях, в ремонте дорог. Может себе позволить личного телепортера. Интересы в охране лесов, содействии талантливой молодежи, еще, вот, в колонизации. Связей с криминалом не прослеживаются, но, скорее всего, они есть. В частности — с наркоторговцами, вроде бы предоставлял помещения банде Сихонде.
Казым в двух словах изложил все это Тайлинь, та вздохнула:
— У нас тоже ничего. Тем не менее, Нирашон ловит в другом мире Ловкачей. Очень на это похоже.
— То есть, не поймал?
— Возможно, они уже в нашем мире. Проскользнули через тот же портал.
— То есть… он за ними, а они… Что ты знаешь?
— Сначала ты.
— Я? Хм, почему я?
— Ты знал, что Ловкачи в том мире, девятьсот двадцать девятом?
— А… Знали мы, конечно, что кто-то нахлобучил Сихонде с монетками, а потом сбежал в диодный портал. Но не предполагали, что это Ловкачи, пока не мелькнуло в сети одно сообщение. Но его одного мало, чтобы шевелиться… Если бы заявления об исчезновении или в этом роде, то можно было бы что-то предпринимать официально, сама понимаешь.
— А криминалу одного сообщения в сети хватило. А вы мониторите сеть?
— Приходится. Теперь еще и бюллетени академий придется просматривать. Или вы уже?..
— Нет, про портал в мир девятьсот двадцать девять мне сказала Эла Веренц. Она из службы технической поддержки проектов Академии, была оператором портала.
— Объект?
— Пожалуй, уже да. Судя по всему, Ловкачи действительно были в том мире, Нирашон действительно их искал, а они сбежали через портал же. Судя по всему, использовали телепортацию. И Нирашон уверен, что Веренц виновата.
— Хочет отомстить? Или уже?..
— Нет, Веренц поняла, что ей грозит опасность, по реакциям Нирашона. Он не успокоился, с самого лета его ребята возятся в другом мире. То один ясновидец, то другой, то профессиональные следопыты. Понемногу, но постоянно. Академия тоже ведет в том мире какую-то работу, так что Веренц с ними пересекалась. И самого Нирашона встречала. Она нам целую схему нарисовала со стрелочками, по которой выходит, что Нирашон хочет ей навредить. В одних случаях обращаются к ней, в других не к ней, хотя к ней было бы логичнее, фразы, взгляды.
— Она дигит?
— Да, очень сильный. Наши дигиты признали, что на ее схеме все сходится.
— Этого достаточно, чтобы взять ее под защиту?
— Недостаточно, но она принесла всю переписку группы Нирашона. Все, что прошло через портал. Они использовали средства связи Академии, не знали, что в них вся информация копируется и сохраняется.
— Это законно?
— Она имела права просматривать все, что записывается на компьютеры Академии. И даже передавать нам, если обнаружит что-то незаконное.
— И что там?
— Неизвестно, все зашифровано. Однако безобидную информацию шифровать не стали бы. Расшифровка время займет, а пока что присмотрелись мы к Нирашону, и… Веренц не зря боится. Некоторые преступления уж очень выгодны Нирашону. В том числе убийства, которые совершал Клоп.
— Вот это уже… А если в расшифровке ничего не найдется?
— Тогда и делать ничего не надо, раз никому не грозит опасность. Но если криминал действительно ищет Ловкачей, тогда опасность грозит им, а мы, в том числе вы, должны их защитить. И Веренц. Вот и официальная причина, как ты говоришь, шевелиться. А у тебя что?

[olesky]

— А у меня Псих. Хочет поговорить.
— О чем?
— Вот этого не знаю. У тебя есть с ним надежная связь?
Тайлинь, не задавая лишних вопросов, отправила сообщение с минорда. Ответ пришел в течение шага, то есть был заготовлен, возможно — запрограммирован.
— Ноль-шесть, — прочитала Тайлинь, нахмурившись и сузив глаза до черточек.
Что бы это значило? Первое, что приходит на ум, усиленный способностью дигита, это шестьдесят процентов премии за поимку Клопа, которые получили Ловкачи. Еще какой-то «гаст» «отслаивают», втягивают жегитов в сомнительные делишки?
Рано строить предположения.
— Предложила ему встретиться в «Большом ковше», — сказала Тайлинь. — Он хочет, чтобы ты присутствовал.
Переговоры с «объектами» и агентурой защита свидетелей ведет в защищенных помещениях — либо спецукрытиях, либо богатых ресторанах для деловых встреч, как «Большой ковш». Предпочитают спецукрытия, несмотря на возможность вкусно и дорого поесть за счет конторы — рестораны, допустим, защищены от ясновидения и прослушки, но кто гарантирует, что персонал не подкуплен? Однако за Психом могут следить, и если он зайдет в здание Службы, то выходить будет уже опасно. В ресторан еще куда ни шло.
Тут же и отправились. Псих успел раньше, уже сидел в зарезервированном кабинете, попивая бесплатную минералку. Все в том же «крысином» прикиде, что нарушает конспирацию, посетители «Большого ковша» предпочитают деловой стиль. Не профессионал, все же.
Вежливо поздоровались, Тайлинь заказала жареную молодую фасоль и салат из свежей зелени, Казым рисовые шарики с разными начинками.
— Я тут не завсегдатай, — признался Псих. — Не могу понять, где у них меню.
— Можно заказать что угодно, — пояснила Тайлинь. — Какое ваше любимое блюдо?
— Даже не знаю, — заметно растерялся Псих. — Как-то не задумывался…
— Что с удовольствием ели вашей семье? — попытался помочь Казым.
Псих усмехнулся:
— Картошку по-славски.
— То есть, просто запеченная картошка с салом и соленьями? — удивилась Тайлинь.
— И с селедкой, — добавил Псих. — И черный хлеб.
— Заказ принят, — сообщил ресторанный автомат мелодичным женским голосом. — Желаете ли напиток?
— Сок какой-нибудь, — решил Псих.
— Заказ дополнен.
— Вы можете поменять заказ, — участливо порекомендовала Тайлинь. — Выбрать что-то более… изысканное…
Однако на следующем шаге манипуляторы ресторанного автомата выставили заказанное.
Псих поднял бровь и усмехнулся:
— Еще изысканнее?
Да уж. Из золотистых ломтиков картошки была выложена трехмерная решетка, сквозь которую продувался теплый воздух. Тонкие пластинки сала свернуты в рулончики и расставлены вертикально в три шеренги, из кружков соленого огурца собрано что-то вроде приплюснутой розы, ломтики селедки выстроены в плотный ряд и переложены полукружками лука, хлебные палочки развернуты игривым веером. В бокале тонкого стекла сок разделен на три слоя разных оттенков оранжевого, а питьевая трубочка упиралась в специальный поплавок, чтобы пить с самой поверхности. Но все, даже картошку, превзошла кислая капуста, ее тонкие ленточки извивались параллельно, формируя срезанную пирамидку с ромбом в основании. У Казыма рисовые шарики выложены спиралью, у Тайлинь фасоль тоже продуваемой пространственной решеткой, а зелень — ровным конусом.
— А правда, истосковался по такому вот простому и вкусному, — сказал Псих, заев картошку салом, огурчиком и хлебом. — Я так понимаю, автоматика здесь интонации ловит, да? То, что называется избыточность цивилизации, оно самое. Ладно, нам сейчас другая философия интересна.
— У вас есть сведенья о Ловкачах, но вы хотели бы сначала узнать, что о них знаем мы? — угадала Тайлинь. — Не так уж много мы знаем, потому можем рассказать. В любом случае, если у вас есть сведенья о Ловкачах, вам потребуется дополнительная защита, как свидетелю.

[olesky]

Рассказывали по очереди, сначала Казым, потом Тайлинь. Честно говоря, Казым выдал не все, кое-какие наблюдения были тайной следствия. Тем не менее, говорили долго, Псих успел все съесть и выпить. Иногда что-то отмечал в минорде.
— Вот, собственно… — закончила Тайлинь. — Не так уж много. Чай? Мне зеленый.
— Горький, без сиропа, — задал работу автоматике Псих. Казым заказал черный со сливками и простой сироп.
Псих глянул в минорд и спросил:
— Так как же Ловкачи вывели из строя самоход Клопа?
Казым пожал плечами:
— Способов сотни.
— Да, но таких, чтобы не оставалось следов, уже поменьше. А самоход еще и завелся потом, да?
Самоход действительно включился без проблем. И ни ясновидцы, ни криминалисты не разобрались, почему не включался.
— Я так понимаю, что вот так вот чисто просадить тачку… самоход могут некоторые антеры, — сказал Псих.
— Еще кинетики, релятивисты. — дополнил Казым. — Впрочем, кинетику необходимо приблизиться хотя бы на сто шагов, а воздействие релятивиста оставило бы след для ясновидцев. Так что, если это был асп, то антер, который может воздействовать на энергопередачу в сомбре или напрямую управлять сонк-сервами, или тонко манипулировать мембрами.
— Вы их проверили? Самое главное — тех, кто гоняет сервов.
Это уже была тайна следствия. Впрочем, можно и ответить:
— Таких немного, довольно редкая способность. Вряд ли они имеют отношение к Ловкачам — несколько работают в Лаборатории Инженерии, некоторые учатся, одна женщина торгует бытовыми приборами. Мы их всех исключили. Они были слишком далеко от самохода или, попросту, недостаточно сильны, как антеры.
— Точно недостаточно?
— Ученым в Лаборатории нет смысла преуменьшать свои способности, скорее наоборот. Некоторым удается. Другие слишком молоды, у них нет опыта. Остановить самоход воздействием на сонк-сервов это, фактически, взлом, тонкая работа, еще и быстро надо, а это опыт, навык. Лет десять надо способность разрабатывать, не меньше. У антеров всегда с этим проблемы.
— А если, например, талант?
— Чтобы освоить талант, в любом случае нужно время, — уверенно возразила Тайлинь. — А время — не деньги, ни украсть, ни заработать.
Псих отпил чаю, налил в пиалу еще. Спросил:
— А что про них можно сказать, хорошие они или плохие?
Вопрос. Ни в откровенном скотстве, ни в сколько-нибудь серьезных преступлениях Ловкачи не замечены. Но и вред от них есть — взбаламутили криминальный мир и создали много проблем многим.
— Плохие, но не очень, — ответила Тайлинь. — Я бы не назвала их злыми и жестокими. Но, скажем, Веренц подставили. И, безусловно, опасны.
Псих отпил чаю. Решился:
— Кажись, я их вычислил. Вот фото, —и бросил на поверхность стола проекцию с минорда, развернув ее низом к Казыму и Тайлинь.
Группа молодежи, девушки сидят на низкой лавке, парни выстроились у них за спинами. Шестеро, три парня и три девушки, выделены подсвеченным контуром. Кто кому парочка можно понять по одежде.
— Одна из антеров, которые могут гонять сонк-сервы — Эмэр Милл? — говорил Псих. — Вот она.
Имя назвал правильно. Неужели?..

[olesky]

Казым задействовал способность дигита. Эмэр выделялась без всяких подсвеченных контуров: белоснежные волосы, платье, сумка, туфли, лак на ногтях и лента на лбу. Во взгляде и даже осанке что-то лисье, а может кошачье. На ленте никаких знаков или узоров, то есть Эмэр из «нейтралов» — своеобразное объединение студентов, которые отказываются принадлежать к каким-либо группировкам или субкультурам, однако держатся вместе и дают согласованный отпор, если, вдруг, конфликт. Что делает «нейтралов» еще одной группировкой, но правильной, объединяться по музыкальным или, допустим, спортивным предпочтениями нормально, но лезть в драку только потому, что твой вкус кто-то не разделяет — глупо.
— Эмэр, — медленно произнесла Тайлинь. — А остальные? И что это за фото, откуда?
— Клуб рукопашников, фото на память. Вот этот — Сента Глэсис.
Сента для контраста с Эмэр был весь в черном, лента на руке тоже без знаков. Аккуратный, подтянутый мужественный красавчик, взгляд внимательно-ироничный. Способность дигита подсказала, что он парень честный, неглупый, однако себе на уме, как будто ему есть, что скрывать.
— Ирмек Акмерген и Янтарь, полного имени не знаю.
Ирмек — светловолосый, худощавый, задумчиво-рассеяный, Янтарь — невысокая неприметная смуглянка. Одеты в «крысином» стиле — когда-то черные, но выцветшие до серого майки с неразборчивыми рисунками и потертые штаны, Янтарь еще и босяком. Аспект дигита подсказал, что оба стремятся не выделяться, но из-за «крысиного» стиля Ирмек и Янтарь произвели впечатление змей в траве, а не мышей под ковриком.
— Зор, полного имени тоже не знаю, и Мирала Балт.
Зор — высокий, нескладный и лохамтый, Мирала — тоненькая, остролицая, с пышной русой гривой. Одеты в обычные майки, брюки и туфлм, однако казались самыми незаурядными из всей шестерки, такими, кто отказывается воспринимать слишком всерьез мир и себя в нем.
Могли эти шестеро быть Ловкачами? Носителями аспектов высоких уровней, способными противостоять большому криминалу? Казым еще раз проанализировал способностью дигита внешность, мимику, позы. Могли, но… слишком молоды.
— Значит, это и есть Ловкачи, — сказала Тайлинь. Она, почему-то, не сомневалась.
— Я только предполагаю, — ответил Псих. — Если рассказывать с самого начала, то я носитель аспекта незаметность, потому в олове трусь.
Если Псих только предполагает, значит доказательств нет, придется самим искать. Проверка через сети вряд ли что даст, а для более серьезных действий нужно разрешение начальства. Причем не одного, Казым до сих пор числится прикомандированным к тайному отделу. В который могли бы уже и перевести, не попроситься ли самому? Хотя бы для пущей секретности. Но ведь придется всерьез менять жизнь, избавляться от «зацепок». Которыми могут оказаться вещи ценные и памятные, например отцовская коллекция статуэток или дорогая посуда. Кстати, как бы завтра прийти домой пораньше, чтобы помочь жене на кухне, раз уж сам пригласил в гости ее родственников…
Казым очнулся, ошарашено уставился на Психа, который загадочно улыбался. Что происходит?! Чего это Казым уплыл мыслями неизвестно куда в то самое время, когда Псих рассказывает самое важное?
— Впечатляет? — спросил Псих Казыма. — Моя работа. Аспект незаметности. На вас не подействовало? — это он уже Тайлинь спрашивал.
— Подействовало, — растерянно ответила та. — Я распознала воздействие, потому что мой аспект дает высокую чувствительность… но все равно подействовало.
Ее растерянность сменилась восхищением. Чем-то вроде.
А Казым начал Психа опасаться.

[olesky]

— Так вот почему олово… — улыбаясь, как от удачной догадки, рассуждала Тайлинь, — почему вас до сих пор не… почему вы не примелькались до сих пор.
— Ага, да, все аспы с незаметностью в олове трутся, — подтвердил Псих. — Все пятеро.
— Все равно можно было догадаться, что не можете вы так долго… — начал Казым, но остановился, понимая.
Псих подтвердил:
— Чтобы догадаться, нужно задуматься, а чтобы задуматься, нужно сосредоточиться. А мы не даем, если способность включаем.
Это означало, что эффект может оставаться и после «выключения» способности. И что влияет он не только на носителей аспектов, но и на обычных людей. Как и у целителей, вероятно — через те же энергетические структуры организма.
— Так и до телепатии недалеко, — высказал опасение Казым. — И до контроля сознания.
— На шажок ближе, — отмахнулся Псих. — Отвлечь одно дело, а подавить волю или поменять личность это уже другое… качество.
Повисло молчание.
— Вернемся к Ловкачам, — предложила Тайлинь.
— Я тогда почему подбил братву Клопа ловить, — рассказывал Псих. — Сообщение от Ловкачей ко мне с двух адресов переслалось, один со странички Волкодавов, второй из клуба рукопашников, я туда хожу. Понял я, что правда того огурчика заблокировали и пасут, а не шутка. И что кто первый успеет, тому и гаст. Потому мы его и взяли. А в клубе я и сейчас спаррингую, а мне это не так просто… слишком просто. Олово лучшие бойцы на свете, куда там рапидам и кинетикам. Никакой самый лучший боец ничего против нас не может — включаем незаметность, и забудет он, что надо драться и защищаться. То есть, не надо нам никаких сложных техник изучать, только удар поставить, и хватит. На самом деле нет. Попадаются нам в драках невосприимчивые, хотя бы за счет чувствительности, как у вас, — он взглянул на Тайлинь. — Бывает, что помех много, например, на концертах, где уйма сонк-чостов и сонк-сервов. Тогда у всех аспов способности проседают. И, может быть, придется драться под блоком. Так что есть смысл спарринговать, не включая незаметность, чтобы ко всякому подготовиться. Но в драке незаметность сама включается, против желания даже. Так что, договорились мы с одним блокером, он нам способности отключает на время спаррингов или учебных поединков.
— А на соревнованиях? — спросил Казым.
— Не участвуем, как и рапиды. Нечестно было бы.
— Даже под блоком?
— Под блоком — честно, однако слишком много внимания. Незаметность незаметностью, но олову лучше не светиться. Так что только спарринги под блоком, заодно я учусь из него выворачиваться. Методом грубой силы, для нашей способности она особенно подходит. Это когда воздействуешь на всех сразу и каждого в отдельности, где-нибудь да просочится, и весь блок слетает. И незаметность включается на всю, только успевай с чужой дороги отскакивать, а то врежутся, и не поймут, откуда шишка на лбу. И подслушал я так после одного спарринга разговорчик… пару фразочек, Сента сказал Эвэн: «Тебе, чтобы так бить, веса не хватает. Топор из риалина помнишь?» А она: «Мне тоже себя камнями утяжелить?» Причем говорили на славском, да еще искаженном, чтобы никто не понял. Но мне-то славский родной… Странная фраза, стал я к этой парочке присматриваться.
— Профессиональная подозрительность? — спросил Казым.
— Ага, в олове подцепил, — не стал отрицать Псих. — Если на искаженном иностранном языке говорят, значит, скрывают что-то. И еще риалин какой-то, который камнями утяжеляли. Поискал его в сети, нашел только в приключенческой книжке одной — ткань из ничего там была. Стал присматриваться, расспрашивать. Разглядел не двое их, а шестеро, три парочки. Приходили-уходили порознь, однако… много у них общего. Во-первых они все шестеро вместе пришли в клуб еще весной. Особо ничему не научились — стойки, блоки, защиты простейшие. Потом не лето перерыв у них был, но, как вернулись, все это простейшее отточено было, как будто каждый день упражнялись. И много чего еще добавилось, хотя явно не тренер насоветовал, а так, по книжкам, что ли. И спарринги — когда они между собой спарринговали, то как будто не в первый раз, а, не знаю, в сотый. Аж надоело им. В хорошей, вообще-то, форме были все шестеро — сухие, жилистые, дыхалка разработана. Посмотрел я их странички в сети — все шестеро летом путешествовали. Причем порознь, хотя парочки. Фотографии… если подделки, то хорошие, но если хорошие, то скрываются они всерьез. А в разговорах с другими рукопашниками что-то они свои путешествия не особо обсуждали, что совсем странно. И волосы у них повыгорали, как у меня после раскопок. Будто на природе все лето провели, а не за границей развлекались. А то у Миралы девчата допытывались, чем волосы моет, сказала, что отваром лопуха. Вроде, в сети совет вычитала. Может и хороший совет, но чего ей вообще с лопухами возиться при нашей-то избыточности цивилизации? Разве что цивилизация недоступна была. Выходит, лето они были вместе и в диких местах где-то. И Мирала не взяла любимые средства для волос, а на нее это не похоже, аккуратная она, прилизанная. И топор какой-то самодельный, который камнями утяжеляли, железа не было. От нас до настоящей дикости добираться надо, но только если в нашем мире, а другие миры — рядом считай, за порталами. Есть любители и туда сходить, но потом уж рассказывают всем, кто может услышать, не говоря, что на страничках в сети все выкладывают. А раз эти шестеро секретничают — скрывались они, а в нашем-то мире ни в какой дикости не скроешься. Если ясновидцы не выследят, то спутники разглядят. И время совпадает, как раз в конце весны Ловкачи сбежали от наркоторговцев, а в конце лета вернулись. А еще у них у всех шестерых к мороженному страсть, так у меня она тоже появляется после раскопок, особенно если далеко от города, где нашего мороженного нет совсем. Вроде мелочи, но все вместе хороший, такой, намек дает. Я, хоть и слабый дигит, схемку набросал, сходится все.
Казым, сильный дигит, тоже составил в уме схему. Временные границы, секретность, отточенные приемы рукопашного боя, привычка к спаррингам друг с другом, выгоревшие волосы, самодельный топор из странного материала «риалин», отвар лопуха для волос — каждый факт по отдельности не был значимым, но, собранные в схему, приводили к выводу, что эти три парочки действительно скрывались в диких местах. Вместе. Но Ловкачи ли они? Все же слишком молоды…

[olesky]

— Это все я просто так услышал или увидел, — сказал Псих. — Не скрываясь. А еще я под незаметностью подслушивал уже нарочно, и не знаю, есть у меня право вам рассказывать?
Тайлинь достала личную карточку, положила на стол и произнесла:
— Все услышанное останется в тайне до особых обстоятельств.
Казым тоже выложил карточку и повторил формулу. Псих кивнул. Мог бы потребовать письменных гарантий, но формально достаточно устных. Особенно если Псих озаботился записать «клятвы» Казыма и Тайлинь на минорд.
Подумав, он начал:
— Обсуждали Мирала и Зор, например, не арендовать ли самоход. Вроде как он им пригодился бы. И хотели взять обязательно в слепую аренду, и сомневались, что это безопасно. Не в том смысле, что не совсем законно, а можно ли будет настоящим хозяевам самохода доверять. Что они могут и «жучок» поставить, и снять следы того, кто на их тачке катается. Сдадут не страже, так криминалу.
То есть, у Миралы с Зором, во-первых, есть деньги на слепую аренду самохода, а это немаленькая сумма, во-вторых, парочка очень хочет что-то скрыть, вероятно — свое богатство. Или что незаконное задумали.
— Да, кстати, в тот раз они болтали на искаженном южнопарсийском, — продолжил Псих.
— Вы и его знаете? — спросила Тайлинь.
— Ага, работал там на раскопках. Но они получше меня язык знали, кое-чего я в том разговоре не уловил. И мало я таких секретных разговоров подслушал, в основном обычная болтовня у них — про учебу, про погоду. Заметил, кстати, если они какую покупку обсуждали, хоть туфли, хоть что на ужин приготовить, то вопрос цены не волновал их. На студентов это совсем непохоже. И семьи у всех их не то, чтобы богатые, обычные. Хотя хорошие, вроде бы.
— По здешним понятиям? — уточнил Казым.
— Ага.
— Интересно, их родные знают о всех этих странностях? Неужели не замечают?
— Ага, интересно. Может и не заметили — Зор, Мирала, Ирмек, Сента и Янтарь иногородние, с семьями редко видятся. Только Эмэр здешняя.
— Если она из хорошей семьи, то родители должны быть внимательны к дочери. И она сама не стала бы скрывать свои проблемы, не от родных. То же и остальных… Ловкачей касается.
— Может и семьи замешаны во всем этом.
— Секретные разговоры, на славском и парсийском, вы тоже подслушивали?
— Да, только мало они секретничали, я ж говорю. А из того, что слышал, я мало что понимал. То слияние какое-то, что лучше с ним, но можно и без него, и что надо стараться обходиться без него. А Мирала сказала, что без слияния вообще не хочется. То явно технику обсуждают — они все учатся либо в Инженерной школе, либо в Технической — но мелькает нечто, чего нет в учебниках. «Рахны», «чорры» — то, что запомнил. «Сервомехи» — это в учебниках есть, автономные машины, которые работают только на сонк-сервах, совсем без электричества. Я так понял, эти ребята из сервомехов собирали устройства посложнее. Еще Ирмек раз сказал, что тараканы больше не нужны, надо сосредоточиться на мошках, а Янтарь ему, что на мошках сосредоточиться надо, но тараканов можно развивать в других направлениях. Даже назвала их, но я опять не понял. И совсем интересно: обсуждали они схему какую-то, и один вариант Ирмеку больше понравился, потому что можно будет быстро согреться энергией из сонк-сервов. «Вдруг попадем не в пустыню, а в зимнюю тундру», — говорит.
— Да, совсем интересно, — согласилась Тайлинь. — Выходит, в пустыне они оказались внезапно. «Попали». И каким-то образом выжили. Неужели были подготовлены?
— Не знаю, — развел руками Псих. — Может, повезло им. Или в минордах вычитали, что делать — в универсальных энциклопедиях полно советов по выживанию. Были же случаи, когда энциклопедии спасали, кто-то даже трахеотомию сделал без медицинских знаний, только по советам из минорда.
— То есть, жить бы им, пока минорды не разрядятся, — усомнился Казым.
— Современные минорды могут заряжаться от солнца, — вставила Тайлинь.
— У меня такой, — сказал Псих. — Но у них обычные минорды, подешевле. Только умирать все равно не обязательно было, могли вычитать из энциклопедий достаточно, пока минорды не разрядились.
— Как вы считаете, им в другом мире было тяжело? — спросила Тайлинь.
— Не знаю. Не похоже, но наверняка сказать трудно, не настолько я психолог.

[olesky]

— Если эти шестеро Ловкачи, то не все Ловкачи, — сказала Тайлинь. — Во-первых, часть группы осталась в нашем мире и каким-то образом устроила портал в мир девятьсот двадцать девять. Во-вторых, вероятно с ними был кто-то опытный и… подготовленный.
— В том смысле, что им бы самим без опыта тяжело пришлось? — спросил Псих. — Так я же говорю, непонятно, тяжело им там было или не очень.
— Тем не менее, вы не заметили, не связаны ли они с кем-то еще?
— В клубе — со всеми понемногу. Пытался прикинуть, но ничего так, чтобы наверняка. Но они ж таятся, даже между собой особо связь не выпячивают.
— Что вы можете еще рассказать о них? Пусть не относящееся к делу.
— Ага, все может относиться к делу. Зацепки ищете?
Так-то оно так. Но если Тайлинь просит подробностей о ком-либо, если собирается его взять под защиту. Или если расценивает его как «агента» — угрозу кому-либо из своих «объектов».
— Вроде бы ничего особенного, обычная молодежь, — говорил Псих. — Если что и есть, то не странности, а особенности, в пределах нормы. Для подростков уж точно. Сама по себе рукопашка им не особо нравилась, по крайней мере, девушкам и Ирмеку. В спарринги не рвались. Но отрабатывали честно. Как будто не потому, что нравится, а потому, что надо. Это, кстати, вполне к делу относится. А, да, еще как они пришли, были в клубе разговоры, что зачем изучать рукопашку, если в серьезных ситуациях решает оружие. И даже если случится ближний бой, то все преимущества у рапидов и кинетиков. Вот как раз Сента тогда сказал, что наш клуб неплохо учит не теряться, если вдруг что, решительность дает. Чтобы не замереть с перепугу, а применить, таки, оружие или хоть сбежать. То есть, им надо было. Ну а раз надо, то и стараются, вровень быстро вышли?
— Вровень?
— Это когда на три проигрыша в спаррингах хотя бы две ничьих. Это значит, что защита поставлена и приемы проходят.
— А кто из них лучший?
— Не знаю. Может Зор, но его фехтуны к себе сманили.
— Фехтовальщики?
— Да, они. Они, хоть и в клубе, но отдельно занимаются. Еще громилы отдельно — это в клубе самые здоровые, налегают на бокс и свободную борьбу. Фехтуны и громилы сильнее всех в спаррингах, как раз.
— Лучшие бойцы самые тяжелые и самые легкие?
— Не, фехтуны не самые легкие, те еще кони, просто высокие и длиннорукие, потому Зора к себе позвали. Но легкости хватает у них, вертлявые — как не насядешь, провалят. И бьют как молнии, а если с оружием, хоть с палкой в полшага, то вообще ничего ему не сделаешь, разве что в спину стрелять. И громилы, хоть и тяжелые, но не увальни, нормальная у них скорость.
— Зор среди фехтовальщиков быстро вышел вровень?
— Да, уже из лучших. Он, помню, сначала признался, что боится боли, да только придумал он это себе. Если и боится чего, то не сильнее среднего по клубу. За скорость хвалят его, а это у фехтунов люто. Другие Ловкачи тоже быстрые, я аж подозреваю, что они немного рапиды, хотя аспекты не соответствуют.
— Янтарь рапид.
— Да, причем она много рапид, так время замедляет, что сама не двигается. Но, по-моему, пользуется, в спаррингах думать некогда, а она, вот, находит время и решения выбирает. Не всегда, конечно, правильные, но все-таки преимущество солидное. Наберется опыта так и лучшей станет, если другие Ловкачи ее не обгонят.
— Они быстро развиваются?
— Ага, все чаще побеждают. Кстати, поражения в спаррингах их вообще не расстраивают, как будто и побеждать не хотели. Не то, чтобы редкость среди рукопашников, над каждым проигрышем плакать — выплачешь глаза и ослепнешь. Но все шестеро такие. А победам радуются, особенно Мирала. Хотя не злорадствуют, вот это не совсем обычно для молодежи. А, еще особенность — они все стройные, хотя едят много мороженого, причем любого, а не только малокалорийного. И не только мороженое. Но не знаю, может это после тренировок восполняют энергию, а так в еде сдержанней.
— То есть, особенности у них общие? Все шестеро необычно быстры в спаррингах, не толстеют от мороженого.
— Ага, на совпадения не спишешь.
— А как вы можете описать отношения внутри пар?
— Вот разные. Но… хорошие. Сначала мне казалось, что… не слишком далеко зашло у них у всех. Химия есть, а физики нет.
— Вы имеете ввиду, что не дошло до секса?
— Ага.
Химия. Смысл понятен, но раньше Казым не слышал, чтобы так говорили. Хотел полюбопытствовать у Психа, где тот услышал эти выражения, не от Ловкачей ли.
Но сначала подлил себе чаю. Задумался, почему рисовые шарики всегда подают на деревянном подносе, а не на тарелке.
Бездна, опять Псих включил незаметность. Зачем? Взгляд у Психа был предупреждающий, вероятно не стоило спрашивать про химию-физику. Вероятно, секрет какой-то, а, поскольку Казым и Тайлинь произнесли официальную формулу, Псих обязан по закону говорить правду, то есть, по меньшей мере, вынужден будет признать, что у него есть секрет.
Ладно.

[olesky]

— Зор и Мирала друг о друге заботятся, — продолжал Псих. — Не как молодожены или если, допустим, боятся друг друга обидеть. Похоже на влюбленных стариков, которые пятьдесят лет вместе и ни на полшага про это не пожалели. Не похоже на молодежь. Эмэр и Сента если что между ними не так — спокойно обсуждают, не повышая голоса, пока не договорятся. Я бы сказал, что они когда-то поругались, потом пожалели и пришли друг к другу извиняться. Или кто умный им посоветовал друг на друга не злиться ни в коем случае.
— Тоже не похоже на молодежь, — заметила Тайлинь.
— Да не, бывает изредка. Сейчас они, чуть какая проблема, лезут в сеть или энциклопедию за советами. Те, кто поумнее, а это как раз Эмэр и Сента. А Ирмеку с Янтарь и ссориться не о чем, им молчать вместе уже хорошо, такая парочка. Тоже редкость, но бывает.
— Все три пары необычные. Изредка встречающиеся. И каждая необычна по-своему. Я бы сказала, что подобные отношения характерны для людей более зрелых. Не только в случае Миралы с Зором.
— Не знаю. В основном они ведут себя, как все в их возрасте. Говорят небрежно так, как в Технической школо модно сейчас. Глаголы в конце предложений, слов порядок неправильный. Одеваются — сами видите. Но, может, прикидываются.
— То есть они старше, чем кажутся?
— Иногда и кажутся старшими, я же говорю.
— И как такое возможно?
— Если Эмэр старше, чем кажется, — вступил Казым, — то, возможно, это действительно она воздействовала на сонк-сервы самохода Клопа. И не только, возможно, это она вскрыла дверь корпуса диодных порталов.
— Ага. Но тут только догадываться можно. Вот, например, если они все как-то развили у себя способность рапида, то могут, вместо чтобы ее саму совершенствовать, как другие рапиды, в замедленном времени развивать свои изначальные способности.
— Нет, — вздохнула Тайлинь. — Способность рапида… теоретически любой носитель аспекта может развить любую способность, но в реальности доступны только родственные изначальному аспекту способности. И даже если… Насколько они могут замедлить время? Даже если в два раза, Эмэр все равно не хватило бы времени, чтобы развить свою способность до уровня взломщика. Допустим, они побывали в другом мире, допустим, эти шестеро и есть Ловкачи, но все ли это Ловкачи? Среди Ловкачей есть по крайней мере один сильный ясновидец, один сильный блокер, возможно телепортер.
— Они могут скрывать свои способности, — сказал Казым.
Тайлинь вопросительно взглянула на Психа, тот качнул головой:
— При мне они свои аспекты не обсуждали, вроде бы. Что там обсуждать, если их способности бесполезные?
— Вроде бы?
— Кое-чего, что они говорили, я не понимал, я же говорю. Может, есть еще Ловкачи, кроме них шестерых, а может и нет. Всякого можно напредполагать, вот, у Ирмека пустой аспект, значит, он может копировать способности по-настоящему сильных блокеров и так далее. Нашел как-то способ, допустим, и пользуется.
— Это предположение не кажется правдоподобным все по той же причине — Ирмек слишком молод, он не успел бы научиться пользоваться аспектом ясновидца… настолько хорошо. Аспектом блокера мог успеть, для этого много опыта не требуется. Но не ясновидца. Разве что действительно скрывают свой возраст, но… как? У них родные…
— Если есть в их группе кто-то старый и опытный, а значит главный, то о нем говорили бы, а я ничего такого не подслушал. Маловероятно, чтобы за все время не упомянули его. И еще, не знаю, что они там обсуждали про сервомехи, однако решения принимали сами. Так попробуем, если не выйдет — по-другому, никакого «предложим начальству».
— То есть, за ними не могут стоять «серьезные люди»?
— Совсем маловероятно. Даже если есть еще кто-то в их группе, никого главного над группой нет. Я почти убежден.
— Это важно, — сказал Казым. — Для наших дальнейших решений. Как насчет Сирот?
— Нет никаких Сирот, выдумка. Банду Рудников, похоже, свои обокрали. Часть их казны была в фальшивых деньгах, хорошие подделки, только банк бы и распознал. Но ни один банк с тех пор фальшивок не нашел, значит, не тратили их, зачем тогда было воровать? Значит, казну увел кто-то, кто знал, что часть денег фальшивая и даже какая часть. Недолго заподозрить, что и монеты наркоторговцы сами у себя украли.
— Это вряд ли. Не решились бы, в том тайнике были деньги действительно серьезных людей.
Тайлинь подвела итог:
— Вы… мы все еще можем заблуждаться, и эти три пары не Ловкачи. Однако того, что вы рассказали, достаточно для подозрений. Криминалу — более чем достаточно, то есть эти молодые люди в опасности. Раз вы смогли их заподозрить, значит, сможет и кто-то другой. Следует учесть, что вы заподозрили случайно, а криминал целенаправленно ищет Ловкачей и вынужден все больше расширять круги. И вы тоже оказываетесь в опасности… в еще большей опасности, поскольку знаете тайны личностей Ловкачей.
— Так потому я вас и вызвал. Что делать-то? Пойти на контакт с ними?
— Нет! — воскликнул Казым. — Ни в коем случае! Это может их спугнуть. Или того хуже — спровоцировать.
— И слежку с применением вашей незаметности тоже стоит прекратить. До сих пор ваша незаметность срабатывала, но вы сами признаете, что она не абсолютна.
— Ага, скопирует Ирмек аспект с такой же чуткостью, как у вас, и разглядит, что я подглядываю и подслушиваю. Хорошо, я ничего не делаю. А вы?
Ответил Казым:
— Если бы Ловкачи можно было предъявить что, причем серьезное, или если бы за ними явно стоял кто серьезный, мы бы что-то делали. А так даже не знаю.
— Надо все обдумать, — сказала Тайлинь.

[olesky]

— Что, совсем ни с кем не контактируют? — устало переспрашивал Нирашон.
— Мы не можем знать, с кем они переписываются в сети. Кроме того, они, безусловно, общаются со студентами, преподавателями, в клубе рукопашников.
— Понятно! — раздражался Айб. — А между собой?
— Ну… контактируют…
— Обсуждают что?!
— Ничего… молчат в основном.
— Что, вот так молча и ходят?
— Ну… да… встречаются после учебы, гуляют по паркам или по набережной, едят мороженное… довольно много мороженного едят.
— По ним не скажешь, худые.
— Возможно, они тратят много энергии во время тренировок или ограничивают себя в… другой еде, кроме мороженного.
— Возможно?!
— Нам не хватает данных. Понимаете, нам довольно трудно организовать полноценную слежку с учетом того, что соперниками выступают чуткие ясновидцы. Фактически, нам доступны только наблюдение с дальней дистанции и следы.
— Все равно можно было побольше накопать за все время!
— Ну… можно попытаться внедрить агентов в их ближайшее окружение, например, в клуб рукопашников. Но… они действительно ничего не делают… такого. Учатся, тренируются, прогуливаются вместе. На выходные Янтарь ездит к родственникам.
— Трахаются, хотя бы?
— Ну… несколько раз уединялись в квартире Ирмека…
— Даже живут порознь?
— Янтарь выделено место в общежитии практикантов, она предпочла от него не отказываться. Видимо, чтобы избежать утренней толкучки и расходов на транспорт.
— Ну и унылая же парочка. Еще и экономят… Не, не Ловкачи это.
— Как не Ловкачи?!
Эта реплика заставила Айба насторожиться. Он произнес предельно спокойно и даже мягко:
— Так нет же признаков.
— Ну… зацепок нету, однако, если Янтарь задействует свою силу, остается точно такой же отголосок, какой был в другом мире, там где Ловкачи…
— Кто это заметил?
— Луриг…
Айб немедленно вызвал Лурига, спокойно спросил:
— Ты отголосок силы Янтарь давно почуял?
Что ясновидец хорошо почуял, так это настроение хозяина, потому отвечал торопливо, но внятно:
— Позавчера я заметил Янтарь возле станции подземки. Я оказался поблизости… Я специально не занимаюсь Ловкачами, но решил проверить ее след. Заметил отголосок… предположил, что она применила способность рапида. В мире шестьсот двадцать девять мне попадались такие отголоски, несмотря на все помехи. Видимо, она применяла способность очень часто, и…
— Почему не доложил?
— Я как раз собирался. Хотел сначала проверить, попросил наших рапидов, чтобы задействовали свои способности, оценить их отголоски. Собственно, уже…
Врал он. Боялся, наверное, сказать, что, мол, не правильно понял задачу, что нужно искать признаки принадлежности этой парочки к Ловкачам, а не только отслеживать контакты. Но это бы означало обвинить начальство, что плохо задачу сформулировало.
С Луригом и его враньем можно разобраться потом. А пока что Айб распорядился:
— Совещание в три, быть лично.

[olesky]

На совещание собралось неожиданно много народу. Ясновидцы, дигиты, технари, зачем-то бойцы и телепортеры. Все они пасли одну-единственную парочку почти сезон. Хотя давно можно было разобраться…
Докладывал один из дигитов:
— Полной уверенности, что эти двое Ловкачи, все еще нет, однако вероятность очень высока. Что важно: установлено, что Янтарь действительно рапид, а не ясновидица или блокер, которая притворяется рапидом. Также можно с высокой вероятностью утверждать, что ни она, ни Ирмек не принадлежат к преступным сообществам. Поведенческие коды не соответствуют. Потому и были серьезные сомнения, что эти двое Ловкачи. Что касается дальнейших действий, то можно проверить все установленные контакты этих двоих, для начала — в клубе рукопашников…
Айб перебил:
— Это весь клуб проверять, а в нем половина предместья трется, да еще приезжают, как эти двое. И что, каждый контакт по сезону проверять? А потом — их контакты?
— Не обязательно по сезону… — начал возражать дигит, Айб снова перебил:
— Другие варианты?
— Самое простое было бы их ликвидировать, — спокойно ответил дигит.
— Не подходит, это же ниточка к другим Ловкачам и, главное, к их хозяевам.
Дигит кивнул, продолжил:
— Мы просчитывали варианты захвата Янтарь, Ирмека или обоих. Оптимальным является вызвать Янтарь на собеседование, якобы в качестве будущих работодателей, и… обработать.
— Что-то сложно. Хотя… ладно, продолжай, почему бы их обоих не скрутить в квартире Ирмека?
— Трудно установить, какой аспект в данный момент скопировал Ирмек. Возможно, ясновиденье в такой форме, которая позволит предвидеть опасность и предупредить других Ловкачей. Или какой-нибудь аспект релятивиста, который составит для нас проблему. Потому желательно ограничиться Янтарь. Кроме того, квартира Ирмека находится в доме, где, также, расположен офис охранной фирмы. С соответствующими системами контроля и наблюдения.
— На дармовщинку обезопасился.
— Не совсем на дармовщину, цена аренды несколько выше, чем в… хм… беззащитных домах. Однако незначительно, особенно в сравнении с домами охраняемыми. Что касается Янтарь, то общежитие практикантов, где она живет, расположено на территории Инженерной школы, и на него распространяются соответствующие меры безопасности. Кроме того, у нее есть соседка по комнате. Перехватить Янтарь на улице вне школы — могут возникнуть сложности, она редко бывает в безлюдных местах. Даже парк, где они прогуливаются с Ирмеком, недостаточно уединенный. Также неизбежно возникнут сложности после того, как мы захватим Янтарь. Отвезти ее куда-либо или допрашивать на месте — и то, и другое может привлечь внимание, не говоря уже о том, что оставит множество следов, заметных для ясновидцев, и затереть их будет сложно.
Присутствующие ясновидцы синхронно кивнули.
— Так что выманить Янтарь — оптимальный вариант, — закончил дигит.
— И тоже сложный, — ворчал Айб. — Это нужно предприятие регистрировать, помещение… И заподозрить она может, или просто проигнорирует.
— Можно оформить вызов через канцелярию Школы, — вставил Дигит. — Это придаст солидности, создаст впечатление безопасности и, если Янтарь не явится, будет выглядеть странно.
— Хорошо, — протянул Айб. И взглянул на Арислана, начальника службы безопасности: — Дальше как?
Арислан пожал плечами:
— Первым делом ее блокируем, а дальше… с соплеглоткой, у которой даже ее аспект рапида заблокирован, проблем не будет, вырубим сразу. А потом — пальчик придавим или по кругу пустим. Все расскажет.
Айб поморщился. Дигит тоже:
— Оптимальным был бы допрос под соответствующими препаратами.
Айб кивнул:
— Ага, надежно. Осталась у нас «слеза правды» от Кровохлебки? Если нет, надо еще попросить, «мельники» не откажут. Тогда все про Ловкачей узнаем сразу.
— Если она из Ловкачей, — почему-то усомнился Арислан.
— Тогда прикончим ее или отпустим с извинениями. Но она из Ловкачей. Так… что еще?
А ведь хорошо, что за этой парочкой следили почти целый сезон — накопили сведений, которые помогают планировать. Времени может и жалко, но в таких делах спешить опасно.

[olesky]

— Идет.
Она шла. Невысокая хорошенькая смуглянка лет восемнадцати-двадцати, манера двигаться немного детская, хотя не без своеобразной грации. А вырядилась в свой «крысиный» прикид — сильно выцветшую майку и потертые штаны с дырой над коленом. Да еще и босяком. Будь Айб действительно работодателем, расценил бы как неуважение и распорядился не пускать.
Трудно поверить, что эта Янтарь из Ловкачей. Хорошо прикидывается, с умом. И снова возникли сомнения, стоит ли действовать жестко и вообще — связываться.
Однако все готово. Блокеры в соседней комнате надежно прикрыты сонк-сервами, которые работают, якобы, в вентиляции здания — хоть Янтарь и не ясновидица, но почему бы не подстраховаться? Бойцы тоже наготове, в том числе сам Арислан возле чайной стойки. Другие бойцы уже перекрыли дорогу за спиной девки, поднимутся за ней следующим ходом лифта. Уж как-то все вместе управятся с одной заблокированной соплеглоткой.
Вот она подошла к гостеприимно открытой двери, не переступая порога, заговорила:
— Здравствуйте, я из Инженерной Школы…
— Да, здравствуйте, заходите, — разрешил Айб.
Янтарь вошла, шлепая босыми ногами по полированному камню и со сдержанным любопытством разглядывая богатую обстановку арендованного кабинета для переговоров.
Айб встал с кресла, отступил в сторону, чтобы между ним и соплеглоткой не было стола. Бойцы наготове, Арислан вовсе в двух шагах от соплеглотки, но — не повредит.
— Присаживайтесь, — сказал Айб. Это был знак блокерам в соседней комнате отключать сонк-сервы и блокировать Янтарь. И бойцам — тоже действовать.
Едва он договорил… много чего сразу случилось. Резко распахнулись дверцы бара, сзади обдало ураганным порывом ветра, который едва не сбил с ног Айба и снес со стола бумаги и вазочку с ароматными кубиками, раздался очень громкий звон разбитого стекла. Все одновременно. Потом, в следующую десятую долю шага, Айба все-таки свалило с ног, кто-то или что-то вцепилось в оба запястья и лодыжку и вывернуло. Не больно, однако держало крепко, с умом — не вырвешься. Потом схватило за шею, уткнув носом в пол. Потом раздались одновременно отвратительный глухой стук, мелодичный звон и быстрый шелест босых ног по каменному полу. Дальше тот же шелест уже снаружи — по карнизу? Скосив глаза, Айб увидел лежащего на полу со стеклянным взглядом Арислана — глухой стук был от удара его головы о камень. А звон — это пустая чашка упала. Еще отчаянно зачесалось в носу, где-то уже в носоглотке, но чихнуть Айб боялся — уж очень жестко держали сзади за шею. Как клещами, не сломали бы…
Потом, вдруг, отпустило. Неожиданно, Айб даже не сообразил оглянуться и посмотреть, что же это его держало. Потом сообразил, но поздно, оно прошуршало по карнизу снаружи, и очень быстро.
Айб вскочил, наконец-то позволив себе чихнуть на всю мощь легких. Отчаянно завертел головой. Арислан валялся мешком, двое других бойцов тоже обмякли в креслах — то ли без сознания, то ли мертвы. Окно распахнуто настежь. Кроме того, исчез горшок с агавой, раньше стоявший рядом с чайной стойкой, и бутылки с дорогой выпивкой из бара, почти все, остались только шипучее вино и газированная вода.
Айб бросился в соседнюю комнату. Оба блокера и боец тоже обмякли в креслах.
Усилием воли взяв себя в руки, Айб выхватил минорд. Хотел вызвать остальных бойцов, но передумал и решил начать с личных ясновидцев. Но не успел выбрать адрес Лурига, как за спиной прозвучал вопрос красивым женским голосом:
— Что я здесь вижу?
Айб резко развернулся. Стройная светлокожая красавица-брюнетка с застывшей в серых глазах насмешкой и здоровенный бритоголовый толстяк. Кровохлебка и ее личный телепортер, который и перенес сюда их двоих. Группа «Мельница» включилась по полной.

[olesky]

Кровохлебка посмотрела, полуприкрыв глаза, на бессознательного Арислана. Разбиралась, что с ним, применяя аспект целителя.
Не дожидаясь вопросов, прояснила:
— Транквилизатор. Сильный, почти токсин. Микродозы хватило.
Вспомнив, как рухнул Арислан, Айб едва не возмутился, но, понимая, с кем говорит, сдержался, спросил вежливо:
— Транквилизатор может подействовать так быстро?
— Смотря куда вводить. Этот впрыснули в глубине носоглотки, рядом с мозгом.
Так вот, почему чихнуть хотелось.
— А… — начал было Айб, но Кровохлебка снова ответила до вопроса:
— На вас не подействовало, потому что я наладила вам защиту от наркотиков.
Да, по его же, Айба, просьбе. Давно это было, Айб тогда не потому просил наладить защиту, что боялся стать наркоманом, или чтобы защититься от усыпляющих дротиков, а чтобы показать «мельникам» свое доверие. Что совсем их не боится и даже позволяет самой Кровохлебке ковыряться в своем организме.
— Я их бужу? — спросила Кровохлебка. Не услышав возражений, чуть склонилась над Арисланом.
Тот резко открыл глаза. И выхватил пистолет. Но ни на кого направить его не успел — рука расслабилась и опала, оружие звякнуло о пол. Одновременно Кровохлебка и ее телепортер выхватили из поясных сумок «ювальды». Тяжелый пистолет смотрелся гротескно в изящной женской ручке Кровохлебки, но держала она оружие твердо, направив Арислану в левый глаз.
Тот, сообразив, в кого собирался целиться, резко вспотел. Забормотал:
— Простите меня, госпожа Кр… госпожа Канылын! Я не… я не…
Ничего не сказав, Кровохлебка перешла к другому бессознательному бойцу.
Арислану не позавидуешь. Повесит ему Кровохлебка «закладку», от которой через дни, сезоны или годы случится беда со здоровьем. Рак, проблемы с головой или еще что. Может, вылечат обычные врачи, а может и никакой целитель, кроме самой Кровохлебки, не поможет. А может и не станет она «закладку» вешать, хотя это на нее и не похоже, не склонна прощать ничего… Впрочем, похоже. Оставить оскорбившего ее дурака мучиться неизвестностью и подозревать работу «закладки» при каждом насморке — в духе Кровохлебки.
Остальных она будила, сначала направляя им в лицо «ювальд». Больше никто за оружие не хватался — открыв глаза, замирали в испуге.
Тем временем телепортер Кровохлебки рассказал Айбу все важное:
— Приглядывали мы за вами. Без ясновидения, только «шмели» с «красными» камерами и хорошей оптикой. Ну, издалека, чтобы ничье ясновидение не тревожить.
В дверях возникли двое бойцов, которые должны были отрезать Янтарь путь к отходу. С пистолетами в руках, но, увидев Кровохлебку, тут же их спрятали. Телепортера отвлекли. Пришлось махнуть рукой, чтобы не мешали, но они поняли неправильно и вошли. Бездна с ними, телепортер и так продолжил:
— Сначала все у вас схвачено было, все правильно. А зашла сюда Янтарь — бред случился. Кактус исчез, те дверцы раскрылись, окно раскрылось, соседнее окно разбилось. Потом вас… Вот, — он повернул к Айбу экран минорда.
Изображение в цветовой гамме, характерной для съемки сквозь стены «красной» камерой — теплое светится, холодное контурами. В одном из «теплых» силуэтов Айб опознал себя. И увидел, как его сбивает с ног ловким подхватом… нечто «холодное» и непонятно, на что похожее — не то существо, не то машина. Какая-то… тварь…
Телепортер, в манере хозяйки, ответил до вопроса, вызвав на экран подробное изображение твари. Она была отдаленно похоже на кошку или ящерицу — длинное тело, ноги под туловищем, хвост… три хвоста, собранных вместе, а вместо головы — пучок из нескольких многосуставчатых конечностей, довольно компактно сложенных. Лапы на ногах устроены очень сложно, у ескарабов и то проще, а конечности впереди похожи на манипуляторы универсальных промышленных автоматов.
Потом телепортер еще раз показал, как тварь сбивает Айба с ног и выворачивает ему руки. Приемы, которые применила тварь, показались совершенно человеческими, популярными у современных рукопашников.
Дальше Янтарь резво выскочила на карниз и прошлась по нему без тени страха высоты. Возле разбитого на всю длину и ширину окна соседнего кабинета остановилась, и в следующую долю шага тварь исчезла, отпустив Айба. А потом и Янтарь исчезла… Нет, унеслась молнией вглубь здания.
— Появилась она уже на крыше, — рассказывал телепортер. — Села в воздушное такси и улетела. Мы ее уже в такси заметили.
— Перехватить не успеваем? — быстро спросил Айб.
Ответила Кровохлебка:
— Мы побоялись. Посмотрели на все это и не захотели связываться. Лично меня впечатлила сама Янтарь. Смелость ее, она почти бежала по карнизу, хотя двадцатый этаж. Опасный враг.
— И не успеваем, — добавил телепортер. — Она такси недалеко посадила и сразу ушла в подземку.
— Ушла, — зло констатировал Айб.

[olesky]

Кровохлебка привела в чувство оставшихся, Айб вызвал с другого этажа дигитов, которые должны были допрашивать Янтарь. Начали прикидывать, что делать дальше. Можно ли перехватить Янтарь? Или взяться за ее родственников? Или попытаться захватить Ирмека, надеясь, что Янтарь не сможет его предупредить? А если сможет? Взяться за родственников Янтарь? А не слишком ли это опасно? А не опаснее ли ничего не делать? А может — договориться с Ловкачами? Последний вариант Айба взбесил, пришлось сдерживаться. А Кровохлебку заинтересовал:
— Предложим им вернуть монетки и поработать на нас для начала. Умные люди всегда договорятся.
Айб все-таки возмутился:
— Вы предлагаете их простить?
Кровохлебка хмыкнула:
— Договориться. В конце концов, Янтарь вас пожалела. Могла бы убить всех.
— Духу не хватило! — заявил Арислан. — Побоялась!
— Духу у нее, я вижу, хватает, решимости тоже, — возразила Кровохлебка. — По карнизу пройтись не побоялась. Может быть, она нас совершенно не боится и потому не видит смысла убивать.
Начали обсуждать, как лучше договариваться — лично с Ирмеком или родственниками Янтарь? Или начать через сеть? Или через канцелярию Инженерной Школы — мол, случилось недоразумение, ничего плохого делать не собирались. Но и подавать жалобу за дорогую выпивку, горшок с агавой и транквилизатор не будут, потому что очень заинтересовались способностями Янтарь и дальнейшим сотрудничеством.
Срочно прилетевший на воздушном такси Луриг быстро нашел на крыше ясновиденьем еще одну странность — плотный продолговатый ком, в котором распознавались раздавленные в мелкое крошево стеклянные бутылки и горшок от агавы, земля из горшка, ошметки самой агавы, и все было пропитано элитным алкоголем.
— Тварь это проглотила, а потом выплюнула, — высказал догадку один из дигитов. Кого бы спросить, в чем смысл…
На минорд Кровохлебки пришло сообщение. Она заметно напряглась:
— Наши умники поймали один кадр с тварью в обычном свете. Ее расцветка похожа на сонк-зеркала. Тоже переливается из черного в белый.
— Бред! — испуганно выкрикнул один из дигитов. Потом замямлил дрожащим голосом: — Я не верю… Хочу сам увидеть…
Второй дигит, блокеры и телепортер тоже испугались.
— Что?! — потребовал Айб.
— Такой цвет… характерен для сонк-сущностей, — сбивчиво ответил дигит. — Овеществленных. То есть эта тварь… она из дипшейда! Можте быть…
Айбу тоже стало страшно. Полшага подумав, он решил:
— Тогда не до переговоров.
Если Янтарь действительно вызвала себе на помощь тварь из дипшейда и смогла ее контролировать, то за Ловкачами слишком мощная и опасная сила, чтобы с кем-то о чем-то договариваться. Игра пошла по крупному.
— Да, — согласилась Кровохлебка. — И власть не уведомишь, нельзя там никому верить. Где сейчас Ирмек, на занятиях?
— Да, в лекционном корпусе, первый зал, — ответил дигит.
Кровохлебка повернулась к своему телепортеру, тот сказал:
— Прокладываю путь. Могу человек пять протащить.
— Только я и ты. Глушу Ирмека, хватаем и сразу обратно.
Можно было бы возразить, что Школа в зоне запрета телепортации. И системы безопасности у них надежные, ими самими построенные. Могут и путь отследить, и сразу схватить нарушителей запрета, едва те портируются в лекционный зал. Не говоря уже про зацепки для ясновидцев, которых останется в переизбытке.
Но придется рискнуть. Благо, основной риск берут на себя «мельники», хотя Айба коробило, что Кровохлебка всем здесь распоряжается.